Функции Фонда Сороса* в Армении осуществляются на уровне правительства — интервью

В интервью EADaily ереванский политический аналитик политтехнолог Виген Акопян размышляет о нынешней геополитической ситуации в Закавказье, а также внутриполитических тенденциях в Армении.

— Многие аналитики и эксперты высказывают мнение, что вследствие украинского конфликта сегодня Россия имеет определённые проблемы в использовании эффективных рычагов воздействия на процесс по заключению мирного договора между Арменией и Азербайджаном. Иными словами, происходит снижение влияния Москвы в Закавказье. В то же время Запад, в частности США, в последние месяцы явно активизировался в регионе и претендует на приоритетное посредничество в переговорах Ереван — Баку. Не отдаляет ли подобная конкуренция перспективы мира в регионе?

— Безусловно, по причине конфликта на Украине или, вернее, конфликта между Россией и коллективным Западом влияние Москвы в Закавказье уменьшилось. При этом конкуренция между геополитическими полюсами в регионе обостряется, в том числе касательно того, кто будет приоритетным модератором в армяно-азербайджанских отношениях и урегулировании нагорнокарабахского конфликта. Безусловно, подобное положение дел отдаляет среднесрочное или окончательное разрешение проблем между Ереваном и Баку.

В данном контексте активность Запада в регионе обусловлена желанием не только открыть в Закавказье второй фронт против России, а и вывести её из региона. Тем более что силы, находящиеся сегодня у власти в Армении и Азербайджане, не прочь сыграть свою роль в осуществлении этих планах. Официальный Ереван, по всей видимости, уже смирился с тем, что Арцах (армянское историческое название Нагорного Карабаха. — Ред.) не является частью Армении и фактически стал для него неким грузом. И для сохранения своей власти премьер-министр Никол Пашинян и его команда пытаются получить определённые гарантии геополитических игроков, связанные с некоторыми правами по безопасности населения Арцаха, но не больше того.

— Очевидно, что в армяно-российских отношениях сегодня происходят неоднозначные процессы. Несмотря на стратегическое союзничество, из Еревана и Москвы на уровне официальных лиц, а также экспертов и аналитиков звучат взаимные претензии. В частности, с армянской стороны артикулируется тезис о том, что Россия явно не учитывает интересы Армении и, более того, в определённых случаях она идёт на поводу у турецко-азербайджанского альянса. Насколько объективна подобная критика? А может, ожидания Армении от России в нынешних реалиях всё-таки завышены?

— Ожидания от России, как стратегического союзника, в постсоветской Армении всегда были и по-прежнему являются завышенными, поскольку в Ереване уверены, что в случае конфликтов и, более того, прямой агрессии в отношении Армении Москва непременно будет защищать её интересы. Тем более что ещё с 90-х годов в двустороннем военно-политическом сотрудничестве существует соответствующая правовая база. Подобная уверенность или хотя бы надежда у большей части армянского политического класса и общества была и в отношении безопасности Арцаха. Хотя с формальной точки зрения эта республика не входила в сферу обязанностей Москвы по защите Армении.

Свершившимся фактом является то, что в 44-дневной войне 2020 года в Арцахе стратегический союзник России Армения потерпела довольно-таки чувствительное поражение, а стратегический союзник Турции Азербайджан одержал победу. Поэтому в Армении существует естественное разочарование относительно действий Москвы, хотя Россия и объясняет подобную позицию тем обстоятельством, что она является посредником между двумя дружественными для неё государствами. Между тем соответствующую военно-политическую помощь от России Ереван не получил и в период агрессии Баку против суверенитета и целостности Армении в сентябре нынешнего года.

Таким образом, критика и недовольство, существующие в Армении в отношении Москвы, в общем-то, имеют основание. В то же время одно дело реагировать на уровне оценок и эмоций, и другое — относиться к той или иной ситуации с точки зрения реальной политики. Имею в виду следующее: в политике всё должно быть основано на прагматическом расчёте, учитывая имеющиеся конкретные ресурсы, а также геополитические и региональные реалии.

— В какой мере на проблематику Нагорного Карабаха и армяно-азербайджанские переговоры влияют мировые центры силы? Иными словами, зависят ли однозначно от их фактора подвижки в перспективе решения проблем в регионе?

— Сегодня ситуация в мире такова, что все процессы в различных регионах происходят под непосредственным влиянием мировых игроков и региональных держав. И те желания, возможности, а также переговорные ресурсы, которые на самом деле есть у тех же Еревана и Баку, — необходимые, но тем не менее недостаточные условия для ведения самостоятельных переговоров. То, что мы видим в последние месяцы, то есть проходящие армяно-азербайджанские переговоры поочерёдно в «брюссельском», «вашингтонском» и «московском» форматах, — подтверждение того, что геополитические центры играют определяющую роль в переговорном процессе.

— Вполне естественно, что в нынешней геополитической ситуации в Закавказье весьма активную роль играют влиятельные региональные игроки — Турция и Иран. И если Анкара выступает как главный военно-стратегический союзник Баку, в свою очередь Тегеран до недавнего времени, в принципе, вёл сбалансированную политику. Между тем в последний период Иран не скрывает свою озабоченность и раздражение политикой Азербайджана. В какой мере подобный расклад может повлиять на происходящие в регионе процессы?

— И Турция, и Иран ведут в регионе политику, исходящую из своих государственных и национальных интересов. Интересы Турции связаны с усилением её влияния на Кавказе посредством стратегического союзника Азербайджана. Между тем для Ирана подобными интересами является собственная безопасность, которая связана с сохранением статус-кво в Закавказье, и в том числе со стабильностью на её границе с Арменией. В этом плане политика Тегерана по отношению к Азербайджану, а фактически и к Турции довольно жёсткая, и не только на словах, но и на деле. К примеру, высокопоставленные представители Ирана в последние месяцы неоднократно заявляли, что Тегеран рассматривает безопасность Армении как безопасность Исламской Республики Иран и безопасность региона. Недавно на границе с Азербайджаном были проведены масштабные военные учения Ирана с применением бронетанковых частей, артиллерии, беспилотников и боевых вертолётов.

Подобные реалии существенно влияют на региональные процессы в целом и, конкретнее, на приграничную ситуацию между Арменией и Азербайджаном. Имею в виду чёткую позицию Ирана по вопросу о незыблемости существующих границ стран региона и вероятность его решительных действий в случае попыток изменения не только границ соседних стран, но и баланса сил в регионе. Подобная политика Тегерана является одним из важных сдерживающих факторов, который не позволяет турецко-азербайджанскому тандему и стоящим за ним геополитическим силам осуществить новые акты агрессии и дипломатического давления в отношении Армении и Арцаха.

— Судя по последним событиям, во внутриполитической жизни Армении особо значимых событий не происходит. Системная оппозиция более чем пассивна, крупномасштабных уличных протестов давно нет, часть активных представителей главного оппозиционного парламентского блока «Армения» отказалась от депутатских мандатов. Складывается впечатление, что сегодня позиции премьер-министра Никола Пашиняна крепки. Согласны ли вы с подобной трактовкой ситуации?

— Полагаю, что во внутриполитических процессах существует некий баланс сил: слабая власть — ещё более слабая оппозиция. Что же касается происходящей трансформации в оппозиционном поле, в частности в основной оппонирующей власти силе — фракции парламентского блока «Армения», вопрос в том, что он создавался перед досрочными парламентскими выборами 20 июня 2021 года для краткосрочных целей. Задача была следующей: всеми возможными способами, и желательно конституционными, путём перманентных уличных протестов и посредством парламентской деятельности лишить власти правящую партию «Гражданский договор». Однако последующие события показали, что подобная стратегия не привела к успеху, и для решения новых тактических задач, вероятно, требуются новые люди, которые готовы как минимум к среднесрочной и как максимум долгосрочной и институциональной борьбе за власть. Иными словами, внутри парламентского блока «Армения» идёт ротация кадров.

— Актуален ли по-прежнему следующий нарратив: на внутриполитические процессы в Армении решающее влияние имеют мировые и региональные геополитические центры?

— Этот фактор в перспективе будет иметь важное и определяющее значение, поскольку очевидно, что того общего благоприятного международного консенсуса для правящей партии «Гражданский договор», который установился после войны 2020 года, сегодня уже нет. Эти разногласия в какой-то момент могут привести к тому, что один или несколько геополитических центров, заинтересованных в происходящих армяно-азербайджанских процессах, посчитают себя, так сказать, «обманутыми» со стороны официального Еревана. В подобной ситуации не исключаю, что для решения геополитических проблем с их стороны может быть рассмотрен вопрос смены власти в Армении.

— Ещё один вопрос, относящийся к внешнему влиянию на Армению. На днях стало известно, что армянский филиал организации Фонды «Открытое общество»* (Фонд Сороса*) прекращает свою деятельность как часть сети на территории страны.

— Фонду Сороса* в Армении особо делать нечего. Те функции, которые она [организация] выполняла в Армении в течение последних 25 лет, сегодня осуществляются на уровне правительства страны.

*Организация, деятельность которой признана нежелательной на территории РФ