Вячеслав Чирикба обрисовал положение Абхазии в современной геополитике

Доклад директора Центра стратегических исследований при президенте Абхазии, бывшего министра иностранных дел республики академика Академии наук Абхазии Вячеслава Чирикба «Геополитическое положение Абхазии в контексте современного миропорядка», представленный на круглом столе «Абхазия в современном мире — вызовы и угрозы», опубликовало госагентство «Апсныпресс».

«Приближается к концу первая четверть ХХI века, однако мировая ситуация пугающе напоминает первую четверть ХХ века. Мир вошел в фазу повышенной и чрезвычайно опасной турбулентности. Дуга активной нестабильности простирается от Афганистана, Таджикистана, Киргизии и далее на Ирак, Иран, Южный Кавказ, Украину, Балканы. Резко обострились противоречия между мировыми державами — Россией и Китаем с одной стороны и Западом — с другой. Бушует война санкций. Сложнейшая ситуация на Украине довела все эти противоречия до точки кипения. Вновь, как во время Карибского кризиса, замаячил призрак глобальной ядерной войны.

Одну из главных причин нынешнего глобального противостояния назвать можно — это маниакальное намерение Запада окружить Россию военными базами и втянуть в военный блок НАТО наибольшее число стран, особенно по периметру России. Со всеми странами бывшего советского блока, с целым рядом стран бывшей Югославии и даже с тремя постсоветскими балтийскими странами это удалось осуществить. Однако стремление втянуть в Североатлантический альянс две другие постсоветские страны — Украину и Грузию — уже рассматривается Россией как экзистенциальная угроза и является той красной линией, переступление которой может открыть путь к прямому военному конфликту с блоком НАТО.

На фоне этого стремительно меняется ситуация на Южном Кавказе. Особенно большие и драматические изменения за последние два года произошли в зоне нагорнокарабахского конфликта. Азербайджан сумел отвоевать захваченные ранее Арменией территории и грозит теперь уже оккупацией исконно армянских земель. Его цель — пробить коридор в Нахичевань через т. н. Зангезурский коридор, который соединит Турцию через Нахичевань с западными регионами Азербайджана и далее со странами Центральной Азии. Так может быть реализована идея Ататюрка о создании коридора Туркестан — Центральная Азия и о построении Великого Турана. Вся эта ситуация привела к беспрецедентному усилению роли Турции, практически вернувшейся в Закавказье, потеснив там Россию, США и ЕС.

Однако не все страны региона такая повестка устраивает. На встрече с Эрдоганом в Самарканде в рамках саммита Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) 15—16 сентября президент Ирана Ибрахим Раиси прямо заявил, что Иран отвергает любые изменения международно признанных границ в регионе Южного Кавказа. Для большей убедительности накануне саммита ШОС Иран стянул к границам Армении войска. Не вызывают восторга действия азербайджано-турецкого альянса и у Франции и США. Именно в этом плане следует рассматривать недавний визит в Армению спикера Палаты представителей [Конгресса] США Нэнси Пелоси, что было призвано послужить демонстрацией поддержки Армении со стороны США.

На всем этом фоне не исключено, что Армения наконец решится признать независимость Нагорного Карабаха и обратится к мировому сообществу с призывом эту независимость поддержать. Не исключено также в этом случае, что некоторые близкие Армении страны, включая Францию, хотя сейчас это и кажется невероятным, присоединятся к признанию Нагорного Карабаха по аналогу Косова как единственному способу его спасения от полного военного разгрома и аннексии со стороны поддерживаемого Турцией Азербайджана. Альтернативным сценарием может стать размещение в зоне конфликта в дополнение к силам РФ также миротворческих контингентов из других стран, что станет некоторым аналогом кипрского сценария.

Все это говорит о сломе сложившегося после распада СССР статус-кво, о еще более ожесточенной борьбе великих и региональных держав за гегемонию в регионе Южного Кавказа, об опасности разгорания долговременных и еще недавно замороженных военных конфликтов.

Что же на этом крайне тревожном и динамично меняющемся фоне может ожидать нашу страну? Появились ли у Абхазии новые вызовы, усилились ли прежние угрозы?

Самым главным дестабилизирующим фактором для ситуации с безопасностью в Абхазии, конечно же, остается никуда не девшийся и не урегулированный конфликт с Грузией, который наши некоторые не очень проницательные политологи поспешили после 2008 года объявить завершенным. Нет, конфликт никуда не делся, Грузия все еще нацелена на военный реванш, на возвращение под ее контроль территории Абхазии и на возвращение грузинских беженцев. Целью Грузии все еще остается ликвидация независимой абхазской государственности.

Несомненно и то, что после признания Российской Федерацией Республики Абхазия 26 августа 2008 года ситуация коренным образом изменилась. При новом руководстве Россия нашу страну уже не рассматривает как часть Грузии, через которую можно влиять в ту или иную сторону на политику этой страны, а как самостоятельного актора, с которым Российская Федерация установила близкие партнерские и союзнические отношения.

Главная цель Абхазии — ввиду грузинского реваншизма — нейтрализовать военную угрозу со стороны Грузии. Какие для этого у Абхазии существуют механизмы? Прежде всего, это тесный военный союз с Российской Федерацией, опирающийся на основополагающий абхазско-российский договор 2008 года, расположение в Абхазии российских военных баз, совместная охрана границы Абхазии с Грузией абхазскими и российскими пограничниками, укрепление боеспособности абхазской армии, овладение современными методами ведения военных действий, наличие современного и эффективного вооружения. Это — самая главная составляющая безопасности Абхазии, поскольку адекватным ответом на военную угрозу может быть лишь военный ответ.

Другим, параллельным механизмом является проведение с Грузией переговоров, что дает очень много для лучшего понимания намерений Грузии, о настроениях ее политического истеблишмента. Женевский формат именно тем и хорош, что, не предполагая каких-либо дипломатических прорывов, предоставляет для всех участников процесса урегулирования удобный канал коммуникации, где можно транслировать свой взгляд на урегулирование конфликта и выяснять намерения противника и помогающих ему стран.

Естественно, наших граждан волнует вполне законный вопрос: насколько возросла угроза со стороны Грузии в нынешний период, характеризующийся усилением противостояния Запада и России, дестабилизацией в зоне армяно-азербайджанского конфликта, военного конфликта на Украине, тесного взаимодействия грузинских военных структур со структурами НАТО?

Все мы знаем о призывах украинских политиков к Грузии открыть второй фронт в Абхазии и Южной Осетии. Например, 12 сентября депутат Верховной рады Федор Вениславский заявил, что у грузинского народа есть уникальная возможность заставить власти «предпринять конкретные шаги и освободить Абхазию и Южную Осетию», поскольку Россия сейчас полностью сосредоточена на Украине. О том, что Грузия должна «подниматься и защищать свою страну», заявил секретарь Совета безопасности и обороны Украины Алексей Данилов. Со схожими высказываниями выступали также советники главы офиса президента Украины Михаил Подоляк и Алексей Арестович. И российский, и абхазский МИД охарактеризовали эти заявления как провокационные.

В ответ на призывы из Киева в Тбилиси ответили, что позиция властей Грузии неизменна: они выступают против открытия в стране второго фронта против России. Генеральный секретарь правящей партии «Грузинская мечта», мэр Тбилиси Каха Каладзе заявил: «Грузия не втянется в санкции, в Грузии не будет и открытия второго фронта». Председатель правящей партии Ираклий Кобахидзе заявил, что «происходит шантаж со стороны представителей киевского режима, которые требуют включить страну в войну», однако Киеву это не удастся. На фоне призывов со стороны Киева Кобахидзе даже в шутку сказал, что Тбилиси готов провести референдум, чтобы узнать, согласен ли с ним народ. Как он позднее отметил, «в этом заявлении был сарказм и доля иронии».

Действительно, анализ ситуации показывает, что поведение Грузии в последний период очевидно нацелено на то, чтобы не раздражать и не провоцировать Россию. Так, Грузия не присоединилась к антироссийским санкциям, не отменила безвизовый режим с гражданами Российской Федерации, в целом ведет себя подчеркнуто нейтрально, официально отвергая, как было сказано, призывы Украины открыть второй фронт в Абхазии и Южной Осетии.

Интересно отметить, что доходы Грузии от международных туристов за восемь месяцев 2022 года составили более 2 млрд долларов, при этом наибольшую сумму за этот период потратили гости из России — 467,9 млн долларов. Кроме того, стремясь избежать санкций, российский бизнес массово регистрируется в Грузии, чему власти не препятствуют. Из всего сказанного становится ясно, что от новой конфронтации с Россией, к чему ее призывают и Украина, и Запад, Грузия только пострадает, и весьма существенно, при этом ничего не получив взамен.

Можно ли верить миролюбивым высказываниям тбилисских властей? Конечно, нет. И Абхазия, и Южная Осетия в этом уже не раз убеждались. Грузия отказывается подписать с Абхазией соглашение о неприменении военной силы. Это говорит о том, что военный путь решения проблемы Абхазии для нее все еще открыт. Естественно, Абхазии нужно всегда быть начеку, и неожиданностей здесь допустить мы не можем. Тем не менее нынешняя военная ситуация в Грузии, ее поведение тщательно отслеживаются как в России, так и нашими структурами. Анализ ситуации как внутри Грузии, так и вовне лично меня убеждает в том, что на данный момент непосредственной угрозы новой военной агрессии Грузии против Абхазии нет.

Повторяю, это не означает, что следует верить миролюбивой риторике властей Грузии. Мы никогда не должны расхолаживаться, и следует продолжать заниматься укреплением своей обороноспособности. Это для нас жизненная необходимость. Однако у нашего народа есть все основания для сохранения спокойствия. Пока в Абхазии размещены военные базы Российской Федерации, пока нашу границу с Грузией охраняют совместно абхазские и российские пограничники, пока действует абхазо-российский договор 2008 года о дружбе и взаимной помощи, согласно которому стороны предпринимают военные действия в случае нападения на одну из сторон, особых причин для беспокойства я не вижу.

При каких условиях мы сможем говорить о реальной угрозе возобновления военного конфликта со стороны Грузии? Таких условий несколько. Это может быть глобальный ядерный конфликт и, в связи с этим, значительное ослабление России. Другим фактором может быть смена руководства в России, смена курса в отношении Абхазии и Грузии и вывод российских войск из Абхазии. Однако все эти сценарии ныне неактуальны. Глобальный ядерный конфликт не выгоден ни одной из ядерных держав и потому опасность его невысока. Смена политического курса России в отношении Абхазии также маловероятна в краткосрочной и среднесрочной перспективе. Принятие позиции грузинской стороны, что было при Ельцине, весьма сомнительно: грузинское общество, и прежде всего политическая элита, настроены резко прозападно. Неизменной и постоянно декларируемой целью Грузии является членство в Евросоюзе и в НАТО, и это стремление никто не отменял. Более того, можно сказать, что в результате конфликта на Украине членство в ЕС как Грузии, так и самой Украины и Молдовы становится намного более вероятным, чем это было до конфликта. Ввиду всего этого России смена курса в отношении Абхазии ничего не даст — Грузию она уже не приобретет, а Абхазию может потерять. В условиях захода в регион Южного Кавказа Турции, а также Ирана, активности здесь НАТО, ЕС и США потеря для России ценнейшей территории Абхазии с ее акваторией, географически буферной позицией, вывод из нее своих военных структур представляется весьма маловероятным и невыгодным для России сценарием.

Главные цели внешней политики Абхазии неизменны. Это укрепление позиций Республики Абхазия на международной арене, усилия по устранению международной изоляции Абхазии, расширение списка признавших Абхазию стран, укрепление партнерских, взаимовыгодных и союзнических отношений с Российской Федерацией, а также укрепление связей с признавшими Абхазию государствами, а это, помимо России, 6 стран — членов ООН, с братскими Республикой Южная Осетия, Приднестровской Молдавской Республикой, Нагорно-Карабахской Республикой, с абхазской диаспорой во всем мире.

С точки зрения расширения круга признавших Абхазию стран, на мой взгляд, наиболее перспективным на данный момент видится ближневосточное направление — Иран, Ирак, Ливан, Йемен, демонстрирующие определенную самостоятельность во внешней политике арабские страны Персидского залива (Оман, Объединенные Арабские Эмираты, Бахрейн), Египет, такие страны севера Африки, как Тунис и Алжир. Важным вспомогательным фактором здесь являются хорошие отношения всех этих стран со стратегическим партнером Абхазии — Россией, а также Сирии с Ираном. Я бы не сбрасывал со счетов также Северную Корею и Мьянму, несмотря на их сложное внутреннее и международное положение.

Нынешнее временное отсутствие широкого международного признания Абхазии, имеющей длительную историю самостоятельной государственности, основано, как отмечается целым рядом международных экспертов, не на международном праве, а исключительно на навеянных новой холодной войной политических предубеждениях и политике двойных стандартов. Как представляется, лучшее знакомство мирового сообщества с Республикой Абхазией, с историей и культурой ее народа будет иметь своим неизбежным результатом изменение отношения ведущих стран мира к независимой Абхазии.

Следует особенно подчеркнуть, что международное непризнание Абхазии консервирует ситуацию нестабильности и конфронтации и чревато опасностью возобновления широкомасштабного конфликта, тогда как широкое дипломатическое признание Абхазии явится окончательным решением долговременного грузино-абхазского конфликта по модели Бангладеш, что станет важным фактором мира и стабильности на Южном Кавказе.

Как это ни парадоксально звучит, международное признание Абхазии выгодно и самой Грузии, так как избавит ее от непосильного бремени недостижимой цели возврата контроля над Абхазией и позволит сосредоточиться на решении внутренних проблем. Признание Абхазии и на этой основе урегулирование отношений между Абхазией и Грузией будет способствовать также восстановлению отношений Грузии с Россией, приведет к установлению мира и стабильности в регионе Южного Кавказа и реализации его значительного экономического потенциала, в частности открытию в настоящее время заблокированных конфликтом международных транспортных коридоров Север — Юг и Запад — Восток через территории Абхазии и Грузии. Это в полной мере отвечает интересам стран Южного Кавказа и всех соседствующих с этим регионом государств (России, Турции, Ирана), а также международного сообщества в целом.

Кстати, я убежден, что разблокирование транспортных коммуникаций Север — Юг вполне возможно и до окончательного урегулирования грузино-абхазского конфликта. Я считаю важной последнюю абхазскую инициативу по обсуждению модальностей и условий открытия подобного коридора. В этом заинтересованы прежде всего Россия и находящаяся в изоляции Армения. Однако открытие коридора сулит немало экономических, да и политических выгод и для Абхазии, и для Грузии, а также для Турции и Ирана. Пока на пути согласия Грузии для открытия транзитного коридора стоят политические причины. Ведь для этого придется официально признать субъектность Абхазии. И тем не менее пример ИнгурГЭС, которая успешно управляется при тесном взаимодействии специалистов Абхазии и Грузии, является наглядным примером возможности прагматического сотрудничества, не затрагивающего проблемы политического статуса партнеров. Точно так же, прагматично и без особой бюрократии, можно было бы решить и вопрос совместного участия Абхазии и Грузии наряду с Россией и другими региональными и международными акторами в открытии сквозного транспортно-грузового сообщения через территории Абхазии и Грузии.

Участие делегации Республики Абхазия в Международных женевских дискуссиях по ситуации в Закавказье, являющихся важной международной площадкой, обеспечивает прямой канал связи Абхазии с грузинской стороной, а также возможность донесения своей позиции по основным аспектам грузино-абхазского конфликта участвующим в переговорах высоким представителям важнейших международных структур — ООН, ОБСЕ и ЕС, а также делегации США.

Ключевым и неизменным фактором безопасности, стабильности и экономического процветания страны, укрепления ее международных позиций являются отношения с Российской Федерацией. Без помощи и содействия России реализация проекта независимого абхазского государства невозможна. Кроме Российской Федерации, ни одна региональная страна, ни одна великая держава этот проект не поддерживает. Об этом мы все должны хорошо помнить.

Российская Федерация оказывает финансово-экономическое содействие в восстановлении разрушенной войной и блокадой экономики Абхазии. На фоне сохраняющейся военной угрозы и политики реваншизма со стороны Грузии, претендующей на территорию Абхазии, для сохранения мира и стабильности абхазо-российские соглашения в области безопасности имеют особую значимость.

Со своей стороны, Абхазия играет важную роль с точки зрения обеспечения безопасности южных флангов России. Абхазия поставляет в Россию экологически чистые продукты субтропического сельского хозяйства, а также вина. Большое число российских туристов ежегодно посещает знаменитые курорты Абхазии. Таким образом, отношения между Россией и Абхазией имеют взаимовыгодный характер и отвечают долгосрочным интересам обеих стран.

Несколько слов о других угрозах, помимо внешних, которые для Абхазии являются экзистенциальными. Абхазский политический истеблишмент должен ясно понимать, что стратегической слабостью и уязвимостью Абхазии являются не только и не столько небольшие размеры ее территории, сколько малочисленность населения Абхазии, и в первую очередь малочисленность государствообразующего этноса. Вот то, на что в первую очередь должны быть направлены ресурсы государства, — на всемерное улучшение демографической ситуации как важнейшей стратегической задачи. Ситуация здесь вполне недвусмысленная — если мы не сможем демографически освоить Абхазию, то ее освоят другие. Демография — это и оружие выживания малочисленного этноса и, как мы все хорошо помним из недавней истории, орудие вытеснения и маргинализации малочисленного этноса. К сожалению, именно такого понимания одной из главнейших государственных стратагем в нашей фрагментированной и, к сожалению, настроенной в основном лишь на получение сиюминутных материальных благ политической элите пока не видится. Однако без решения важнейшей демографической проблемы государственность Абхазии будет всегда оставаться уязвимой.

Второй сложнейшей государственной задачей является укрепление стремительно теряющего свои позиции государственного языка. Принимаемые меры, а скорее полумеры, не адекватны остроте ситуации и, опять-таки к сожалению, свидетельствуют об отсутствии у абхазской политической элиты ясного видения экзистенциальных угроз для абхазского этноса.

Целью поколений абхазских политиков, и особенно Владислава Ардзинба, было достижение субъектности Абхазии как международного актора, по крайней мере, в сфере региональной политики. Как показывает богатая история Абхазии, роль объекта политики других региональных или международных акторов для Абхазии губительна и чревата тяжелыми последствиями.

В государственной политике надо следовать лишь той повестке, которая приносит пользу гражданам, народу, стране. Поиск врагов народа, пятой колонны, шпиономания, ксенофобия — все это реально вредит абхазскому обществу, раскалывает его, размывает его единство. Нужна национальная программа действий, направленная на укрепление единства народа, на формирование позитивного образа будущего нашего государства. Такое позитивное видение будущего нужно в первую очередь нашей молодежи, которая не должна думать о том, куда бы мигрировать в поисках лучшей жизни, а находить применение своим талантам на родине, иметь доступ к экономическим и социальным лифтам, не покидая свою страну, как это происходит в других странах.

Ценой неимоверных жертв и усилий абхазский народ сумел осуществить свою вековую мечту — восстановить независимое государство. Абхазия развивает свой экономический потенциал, совершенствует институты государственности и демократии, укрепляет международные позиции. Несмотря на все препоны, сложности и попытки международной изоляции, существование независимого и динамично развивающегося абхазского государства является неоспоримым фактом международной жизни.

Нужно укреплять обороноспособность страны, укреплять демографию и государственный язык, развивать экономику, повышать благосостояние граждан, качество образования, медицинских услуг, социальной сферы. Нам нужно создать максимально комфортную среду обитания для граждан страны и для ее гостей. Если мы добьемся на этих направлениях успехов, а для этого у нас есть все возможности, то тогда мы можем сказать, что проект независимого абхазского государства успешен, жизнеспособен и долговечен. А иначе и быть не должно!»