«Детская обувь, кошелек с брошью, расчески и кости»: в Латвии нашли останки евреев

Латвийская пресса переопубликовывает из соцсети пост жительницы страны Зане Улмане, в котором женщина описывает, какое душевное потрясение она испытала, когда поисковый отряд «Легенда» в лесу близ города Балдоне извлек из земли останки убитых нацистами евреев.

«Признаюсь, я всегда тщательно избегала подробного изучения тем геноцида и Холокоста, потому что все это казалось настолько ужасным, что лучше в такое не вдаваться. Но так получилось, что некоторое время назад я стал более глубоко интересоваться историей Балдоне. И, конечно же, я знала, что в Балдоне был „еврейский мост“, дача и магазин Абрамовичей, что были сапожник Ланге, мясник Шнейдерс и другие евреи, граждане Латвии, которые жили и работали вместе с латышами и представителями других народов. Я знала, что евреев Балдоне расстреляли где-то в лесу летом 1941 года. В ноябре прошлого года Юрис, самый глубокий и всесторонний исследователь истории Балдоне, объявил, что нашел их. Что ты нашел? Где нашел? Как ты это нашел?», — пишет Улмане.

«Так в мою жизнь вошел Холокост. Их нашли в лесу, в окопе, выкопанном во время первой мировой войны, под тонким слоем земли. Группа искателей согласилась, что оставлять их здесь нельзя — и было принято решение об эксгумации и перезахоронении. И вот, 9 и 10 июня международный поисковый отряд „Легенда“ провел эксгумация. Первоначально поступали сообщения о том, что там может находиться около 15 человек, но по мере продвижения работ сцена становилась все более и более печальной. Детская и женская обувь, кошелек с детской брошью, гребни для волос, мужская обувь, перочинные ножи, копейки, пули и снаряды, и кости, кости, кости, где у одного — голова, у другого — ноги, все поверх друг друга. 10 детей в возрасте от 1−12 лет, 29 взрослых, около половины из них женщины. Почему около? Потому что по раздробленным черепам и состоянию других костей было трудно определить пол. По документам и свидетельствам, практически все местные евреи и, может быть, еще один — из соседнего прихода», — отмечает свидетельница раскопок.

«У меня был стереотип советских времен, что немецкие фашисты выстраивали людей у края ямы и расстреливали. Увиденное и то, что объяснили специалисты, показало иную картину — у большинства пострадавших черепа были травмированы, а значит, их били дубинками, а затем расстреливали. Сломанные ноги, пулевые отверстия в бедренных костях, скелеты в позе эмбриона, демонстрирующие боль, которую они пережили. Может быть, кому-то повезло умереть сразу. Кто стрелял? Наши собственные латышские мальцы. Они были местными? Скорее всего нет, хотя есть сведения, что в задержании участвовали местные силы самообороны. Сами немцы начали расстреливать евреев позже осенью, но бойня в Балдоне была в конце июля или начале августа. Но что заставило молодых латышских мальчишек, в том числе студентов, избивать и расстреливать своих сверстников, женщин, детей, стариков? Как сказал эксперт — убивали непрофессионально. Так что — желание и убеждение, что „тех“ можно и нужно устранять любыми способами?», — задается вопросом Улмане.

«По моему убеждению, любая сортировка людей, тем более поднятая на высоты национальной или мировой политики и пропаганды, рано или поздно приведет к такому результату. „Мы“ — правильные, „они“ — неправильные. За современными образцами далеко ходить не надо. Держа в руках череп женщины с выбитыми передними зубами и сломанными висками, я знаю, что это такие же кости, как и мои, только они были — „не те“, поэтому кому-то дозволено было так поступать. Шестилетняя Либиня и ее двухлетний брат, а также другие дети — ровесники моей матери — были „ими“ — теми, кого нужно было ликвидировать. Вопрос — сколько еще? 30 июня в тихой и душевной обстановке „их“ перезахоронили на „наших“ кладбищах. Как граждан Латвийской Республики, как людей из Балдоне», — скорбно заключает Улмане.