Последний «идеолог» в окружении Беннета и молитва на Храмовой горе: Израиль в фокусе

Портал newsru.co.il опубликовал обзор политической ситуации в Израиле за неделю, подготовленный журналистом Габи Вольфсоном.

На выборах в Кнессет 21-го созыва «Новым правым» во главе с Нафтали Беннетом не хватило нескольких тысяч голосов для того, чтобы преодолеть электоральный барьер. В окружении Беннета, да и он сам, тогда утверждали, что есть основания опасаться ошибки при подсчете голосов. Несколько дней и ночей добровольцы вместе с несостоявшимися депутатами безвылазно сидели в штабе в Петах-Тикве вновь и вновь пытаясь отыскать «утерянные» голоса. Координировал эту операцию Таль Ган Цви, глава личного штаба Беннета. Три года спустя, на этой неделе Ган Цви заявил, что покидает канцелярию Беннета по «личным причинам». И, несмотря на то, что его уход не влияет напрямую на ситуацию, не обваливает правительство и не приводит к досрочным выборам, именно этот шаг свидетельствует о более чем плачевном положении, в котором находится глава правительства.

Ган Цви держал в своих руках все нити политической операции вокруг Нафтали Беннета, причем эта ситуация сложилась задолго до того, как Беннет стал премьер-министром. Именно Ган Цви был связующим звеном между тандемом Беннет-Шакед, решившим создать свою партию, и Ниром Орбахом, оставшимся тогда, в декабре 2018 года, в партии «Байт Иегуди». Ган Цви был одним из последних «идеологов» в окружении Беннета, все еще пытавшихся сохранить его связь с правым электоратом. Именно Ган Цви раз за разом беседовал с Ниром Орбахом (это имя еще не раз будет упоминаться и в данном материале), уговаривая его не делать резких движений, иными словами — не уходить в оппозицию. Именно Ган Цви возглавлял группу приближенных Беннета, объявивших войну советнице Беннета по внешнеполитическим вопросам Шимрит Меир (уже бывшей). Раздражение Ган Цви, секретаря правительства Шалома Шломо и главы пресс-службы Матана Сиди вызывало в первую очередь колоссальное влияние, которая приобрела Меир. В окружении любого премьер-министра ведется борьба за внимание премьера, за его время и готовность слушать и слышать. Шимрит Меир была крайне доминантной фигурой в окружении Беннета, и это не могло не раздражать остальных. Но помимо этого, был, как это ни покажется странным, и идеологический аспект. Меир активно толкала Беннета в центр политического спектра. Использование им «неприличного» в правых кругах термина «Западный берег» в ходе брифинга с госсекретарем США Энтони Блинкеном, было заслугой или виной Шимрит Меир. Три недели тому назад она подала в отставку, и общий вывод был прост: Беннет на фоне политического кризиса возвращается домой, вправо и Тель Ган Цви вновь становится главным оруженосцем. Прошло две с половиной недели — и грянул гром.

Ган Цви ушел, не хлопая за собой дверью. Через несколько часов после того, как стало известно о его отставке, он был в Кнессете, рядом с Беннетом. Они вместе решали очередной кризис в коалиции. И тем не менее, в официальную версию «я устал, я ухожу» не верит, видимо, никто. Даже генеральный директор партии «Ямина» Стелла Вайнштейн в интервью «Кан РЭКА» посетовала на то, что пресса уделяет внимание «желтизне». Кстати в том же интервью Вайнштейн обрушилась с критикой на министерство по делам алии и интеграции, обвинив его руководство в историческом провале не привоза в Израиль ста тысяч репатриантов из России и Украины. Когда генеральный директор правящей партии, отвечая на вопрос о трещинах в канцелярии премьера, «переводит стрелки» на деятельность другого министерства, находящегося также под контролем коалиционной партии «Кахоль Лаван», совершенно очевидно, что что-то прогнило в канцелярии премьер-министра. Ходят слухи — пока только слухи — о том, что Шалом Шломо, секретарь правительства, также обдумывает возможность ухода с должности.

Одной из вероятных причин ухода Ган Цви является продолжающееся сближение коалиции с Объединенным списком. Сменный премьер-министр Яир Лапид постоянно поддерживает контакт с Айманом Удэ, Ахмадом Тиби и другими. С точки зрения Ган Цви, такой путь спасения коалиции — это путь в пропасть. Усиление влияния Лапида на политические решения Беннета очевидно. Именно Лапид вел переговоры с Мансуром Аббасом. Лапид договаривался с Райдой Ринауи-Зуаби. Именно Лапид поддерживает постоянные контакты с Объединенным списком. Он не толкает Беннета в центр или влево, но просто договаривается с траблмейкерами нынешней коалиции, платит им то, что они требуют, и спасает коалицию. «Когда этими вопросами занимался Ган Цви, из-под его носа сбежала Идит Сильман, когда этим занимается Лапид, то РААМ и Ринауи-Зуаби остаются в коалиции», — говорят в эти дни в коалиции. «Я решаю проблемы в коалиции, когда они возникают», — заявляет Лапид. Однако все эти решения касаются левого фланга нынешней коалиции. Если Нир Орбах или кто-то еще справа всерьез замыслит побег (спойлер: пока все едины в том, что в ближайшем будущем этого не произойдет), Лапид будет бессилен.

Возможности Лапида ограничены и в случае с Михаэлем Битоном («Кахоль Лаван»). Глава экономической комиссии Кнессета объявил, что прекращает голосовать с коалицией в знак протеста против реформы общественного транспорта и реформы сельского хозяйства. Возможности Лапида в данном случае ограничены не только тем, что он не в состоянии предложить Битону что-либо от имени министра транспорта Мейрав Михаэли или министра сельского хозяйства Одеда Форера. Дополнительная проблема заключается в том, что в политических кругах не исключают возможности того, что конфликт спровоцирован не столько Михаэлем Битоном, сколько Бени Ганцем, который, согласно этой версии, стремится помешать Яиру Лапиду стать премьер-министром (ведь если коалиция рухнет по вине представителей левоцентристского лагеря, то действующим премьером на переходный период останется Нафтали Беннет), и может быть, чем черт не шутит, восстановится справедливость. Она, по мнению Ганца, была поругана, когда Нетаньяху не выполнил соглашение по ротации. Сам Ганц категорически отвергает факт каких-либо переговоров с Нетаньяху, а депутат от «Кахоль Лаван» Рут Вассерман-Ландэ заявила, что никаких переговоров с «Ликудом» нет и быть не может.

На фоне постоянных угроз свалить правительство в коалиции давно перестали обращать внимание на разовые недисциплинированности. Шарен Аскель («Тиква Хадаша») и Ширли Пинто («Ямина») проголосовали против законопроекта РААМ. Никто даже бровью не повел. Беннету просто не до этого, и до тех пор, пока речь не идет о голосовании по бюджету и иным принципиальным вопросам, он готов не обращать внимание на те или иные шалости со стороны депутатов. Чем бы дитя не тешилось, лишь бы в оппозицию не бегало.

Министр финансов Авигдор Либерман готовит бюджет, и, как стало известно на этой неделе, там будет немало неприятных сюрпризов для ультраортодоксов. Речь идет о сокращении пособий учащимся йешив, о требовании максимальной занятости для тех, кто получает субсидирование яслей, и так далее. Если у кого-то в коалиции были иллюзии по поводу возможности союза с «харедим», инициативы Либермана, которые кстати поддерживает Яир Лапид, почти полностью снимают с повестки дня такую возможность, во всяком случае, в настоящий момент.

Это была неудачная неделя для оппозиции. Она началась с «диверсии», учиненной депутатом Мири Регев («Ликуд»), призвавшей на заседании фракции не реагировать на «боли в желудке» по какому-либо поводу, а голосовать автоматически против правительства. Само по себе спорное высказывание, которое не вызвало бы такого ажиотажа, если бы не форма, в которой были сказаны эти слова. Однако стиль Регев остался таким же откровенно-вульгарным, и публикация ее высказываний имела эффект разорвавшейся бомбы. Мири Регев, которая уже не новичок в политике, а до этого провела не один год в военной системе, где политика также присутствует, стала жертвой нарушения самого базисного правила: когда ты что-то говоришь, исходи из того, что тебя записывают. «Я советую вам всем взять под контроль собственные языки. Все сказанное утекает в СМИ», — сказал Нетаньяху на том же заседании фракции и ударил кулаком по столу. Несколько часов спустя выяснилось, что он знал о чем говорил.

Продолжают накаляться и отношения между «Ликудом» и ультраортодоксальными партиями. В «Яадут а-Тора» пришли в ярость, когда в «Ликуде» утвердили компромисс по закону «От военной формы к учебе». «Мы решили идти против правительства, и вдруг в „Ликуде“ заключают с коалицией соглашения, идут на компромиссы. Если каждый в оппозиции начнет делать то, что ему хочется, не координируя шаг с другими партиями, мы ничего не добьемся», — заявил Моше Гафни. Многие в Кнессете считают, что причиной такого раздражения Гафни является тот факт, что Нетаньяху даже не попытался в рамках компромисса добиться чего-то для учащихся йешив.

Не прошло и нескольких дней, как депутат от «Ликуда» Гила Гамлиэль решила вынести на голосование свой законопроект о продолжении борьбы с использованием израильтянами одноразовых пакетов. Ультраортодоксы вновь возмутились, так как подорожание таких пакетов наносит удар в первую очередь по их избирателям. «Если этот закон будет принят, считайте, что правого блока больше нет», — заявили в «Яадут а-Тора». Нетаньяху понял намек и резко отчитал Гилу Гамлиэль. Закон не прошел.

Высказывание депутата Ури Маклева («Яадут а-Тора»), согласно которому Нетаньяху ведет переговоры о создании альтернативной коалиции в действующем Кнессете, прошло почти незаметно, но оно безусловно не безынтересно Прежде всего, Маклев утверждает, что ведутся переговоры о ротационном правительстве. Это значит, что кто-то из штаба «рак ло биби» взвешивает возможность не просто перейти в стан оппозиции, но и обсуждать возможность создания альтернативного правительства. «Главным подозреваемым» тут же стал Бени Ганц. Второй аспект, не менее интересный, касается самого Биньямина Нетаньяху. По словам Маклева, глава оппозиции заявляет, что «не станет препятствием на пути к созданию новой коалиции». Означает ли это, что Нетаньяху готов уступить (временно) пост главы «Ликуда» кому-то другому? Сомнительно. Но если да — это станет классической иллюстрацией расхожей фразы о том, что политики принимают правильные решения после того, как опробовали все остальные возможности.

Предстоящая неделя обещает быть богатой на события в сфере безопасности. Как всегда, они тесно переплетены с событиями внутриполитическими. В воскресенье отмечается День Иерусалима и состоится Марш с флагами, участники которого пройдут через Шхемские ворота. Как отреагирует РААМ? В окружении Мансура Аббаса уже заявили, что главным поводом к взрыву может стать массовое паломничество евреев на Храмовую гору в этот день. «Проблема начнется, если будет осквернена Аль-Акса», — заявляют в РААМ. Но не все зависит от Мансура Аббаса. Террористические организации в Газе угрожают запуском ракет, если марш не будет отменен. Этой коалиции будет очень трудно, почти невозможно, пережить серьезную эскалацию.

Стоит кинуть взгляд и на север Самарии, где находится форпост Хомеш. В воскресенье государство обязано представить ответ в БАГАЦ по поводу планов в отношении Хомеша. Ожидается, что министр обороны Бени Ганц попросит БАГАЦ дать ему право самостоятельно назначать дату разрушения и принимать самостоятельные решения. Ганц отлично понимает, что правый фланг в коалиции как-нибудь переживет общее решение о необходимости эвакуировать Хомеш, однако точная дата разрушения может стать точной датой конца нынешнего правительства.

И последнее. На этой неделе мировой суд в Иерусалиме разрешил евреям читать молитву «Шма Исраэль» на Храмовой горе. Это решение вызвало острейшую дискуссию. Полиция подала апелляцию, и окружной суд отменил решение низшей инстанции. Несмотря на отмену, это решение, безусловно, не забудется. Впервые в Израиле принято судебное решение, разрешающее евреям молиться на Храмовой горе, иными словами распространяющее право на свободу совести и на евреев. Критика в адрес судьи Циона Саараи была крайне резкой. Яир Голан (МЕРЕЦ) напомнил, что есть вопросы, решение которых находится в прерогативе политического руководства, и судебной системе стоит воздержаться от вмешательства. Коллега Голана по фракции Исауи Фрейдж заявил, что судья, принявший это решение, страдает манией величия. Эти нападки на судебную систему, которая должна быть независимой в своих действиях, прошли незаметно и не вызвали резонанса. Можно только представить, какой была бы реакция, если бы подобные заявления были сделаны не Яиром Голаном и Исауи Фрейджом, а Симхой Ротманом и Давидом Амсалемом. (newsru.co.il)

Портал mignews.com опубликовал аналитическую статью публициста Иры Коган под заголовком «Запрет на молитву».

Во времена Британского мандата евреям было запрещено не только молиться, но и просто стоять у Стены Плача. Охранники бдительно следили, чтобы ни один человек, одетый как религиозный еврей, проходя возле Котеля, не задерживался — ведь тогда возникало подозрение, что он произносит молитву. Это могло разозлить местное население и спровоцировать беспорядки, которых британские власти старались избежать.

Сейчас старожилы рассказывают эту историю как пример абсурда и дискриминации. Слава Богу, все изменилось, и если кого-то раздражает вид молящегося еврея, это их проблемы. Мы у себя дома и можем молиться, где хотим. А Храмовая гора, как известно, в наших руках с 1967 года…

Но, как говорится, все не так однозначно. Согласно договору с ВАКФом, Советом по контролю над мусульманскими святынями, а также мирному договору между Израилем и Иорданией, на Храмовой горе запрещено совершать ритуальные религиозные действия. Причем запрещено именно евреям. Более того, туда нельзя проносить так называемые предметы культа — молитвенники, талит, свиток Торы и проч. Особо порицается коллективная молитва. За нарушение этих правил предусмотрено административное наказание, и полиция строго предупреждает об этом всех желающих подняться на Гору.

Заметим, что подобные ограничения действуют только в отношении иудаизма. Представляете, какой шум поднялся бы во всем мире, если бы израильские власти ограничили право молиться в каком-либо месте христианам или мусульманам? А если бы запрет на еврейскую молитву появился в любой другой стране, Израиль бы первым возмутился и заговорил об антисемитизме. Но у нас в еврейском государстве с евреями можно не церемониться.

Недавно группа молодых харедим нарушила этот запрет, произнеся на Храмовой горе главную еврейскую молитву «Шма Исраэль» — «Слушай, Израиль». Они не хулиганили, не бросали камни, как делают порой их арабские ровесники, атакуя людей у Стены плача, не призывали никого убивать или изгонять — они просто молились, за что и были наказаны. Однако судья мирового суда Цион Сахараи не усмотрел в этом поступке угрозы общественному порядку и отменил запрет на посещение Горы, изданный полицией против молодых людей. В ответ правоохранители подали апелляцию в окружной суд Иерусалима.

Полицейских можно понять. Беспорядки на Храмовой горе возникали несчетное количество раз и порой перерастали в масштабную эскалацию — достаточно вспомнить «интифаду Аль-Акса», разразившуюся после визита Ариэля Шарона.

Некоторые правые деятели, не признающие запрета, посещают Гору именно для того, чтобы демонстративно его нарушить. Дело, как правило, заканчивается вспышкой насилия, или, в лучшем случае, протестами со стороны Иордании и ВАКФа. Полиция в этой ситуации оказывается крайней, ведь она обязана обеспечить соблюдение правил, которые не она устанавливала.

Но если вдуматься, ситуация ненормальная и просто бредовая. Кому и каким образом может помешать молитва — то есть разговор человека с Богом? Как она оскорбляет чувства последователей иной веры? Или представители ВАКФа опасаются, что евреи после коллективной молитвы пойдут громить мечеть Аль-Акса?

Очевидно, что на Храмовой горе арабы не хотят видеть молящихся евреев по одной простой причине. Им хочется думать, что это принадлежащее им место, их земля, а вовсе никакой не Израиль. И если на то будет воля Аллаха, такой очищенной от израильтян землей когда-нибудь станет вся так называемая Палестина. Об этом возносятся молитвы в мечети Аль-Акса, и понятно, что ее прихожанам не хочется при этом видеть рядом евреев. Они не хотят жить в стране, где найдется место для любой молитвы, любого мирного собрания, любой веры, если она не призывает к войне и убийству. Храмовая гора, в представлении мусульманских авторитетов, должна быть чистым островком ислама, воплощением мечты об одном государстве для одного народа, и этот народ — не евреи.

Но почему мы должны поддерживать эти абсурдные желания и в угоду им ограничивать права наших граждан? Ради сохранения спокойствия и во избежание насилия? Давно известно, что такая стратегия работает с точностью до наоборот. Любое потакание арабским радикалам, любая уступка их условиям вызывает новые требования, новые угрозы, новую вспышку террора с целью добиться своего. Аппетит приходит во время еды — это правило неизменно действует в отношении наших «партнеров». Чем больше мы уступаем, тем больше от нас хотят. Стоит ли возмущаться требованиями разделить Иерусалим, если мы добровольно и смиренно отдаем чужой стране контроль над самым сердцем Иерусалима и запрещаем там еврейские молитвы?

Хочется верить, что когда-нибудь все изменится, и мы будем рассказывать новоприбывшим об эпохе запретов на Храмовой горе как о далекой и абсурдной истории. Но для этого перемены должны произойти прежде всего в головах наших лидеров. (Автор: Ира Коган)