Египетско-турецкие отношения: новое направление?

В египетском издании Ahram online 9 декабря вышла статья Доаа Эль-Бея, посвящённая египетско-турецким отношениям. EADaily публикует текст данной статьи.

На прошлой неделе президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган заявил, что после позитивных переговоров с ОАЭ Анкара стремится укрепить связи с Египтом и Израилем.

Анкара рассматривает свою новую открытость с ОАЭ как предвестник улучшения отношений с Египтом, учитывая характер связей Каира с Абу-Даби, сказал Al-Ahram Weekly профессор международных отношений Тарек Фахми.

Он добавил, что хорошие отношения Египта с Израилем позволят Турции наладить партнёрские отношения как с Каиром, так и с Тель-Авивом.

Каир воздержался от комментариев по поводу заявления Эрдогана, в котором он сказал, что турецкие послы могут вернуться в Египет и Израиль.

Любое улучшение отношений Турции с Египтом и Израилем, вероятно, будет иметь региональные последствия не только для позиции Анкары в отношении ливийского кризиса, но и для всего Восточного Средиземноморья, добавляет Фахми.

Эрдоган сделал своё заявление через несколько дней после визита наследного принца Абу-Даби шейха Мухаммеда бен Заида Аль-Нахайяна в Турцию, в ходе которого две страны подписали ряд стратегических соглашений, которые Эрдоган назвал началом «новой эры» в отношениях.

Салим Чевик, исследователь из германского Центра прикладных исследований Турции (CATS), говорит, что важно различать «полную нормализацию отношений» и «решение всех двусторонних проблем».

«Турции и Египту не нужно выяснять все проблемы между собой, чтобы восстановить дипломатические отношения. Некоторая нормализация текущих проблем и взаимное признание того, что дипломатия и диалог — менее затратный и более эффективный способ ведения отношений, чем конфронтация, — это всё, что необходимо для нормализации».

Хотя в этом году были проведены две предварительные встречи между Каиром и Анкарой, продвижение двусторонних отношений по-прежнему зависит от устранения напряжённости, которая в первую очередь вызвала нарушение, и в этом отношении Ливия остаётся серьёзным препятствием.

Хотя единство и стабильность в Ливии в интересах обеих стран, Каир отказывается принять долгосрочное военное присутствие Турции на территории своего западного соседа, в то время как полный вывод турецких подразделений выглядит маловероятным вариантом для Анкары. Тем временем обе страны ждут результатов выборов в Ливии, которые должны состояться в конце этого месяца.

Чевик действительно видит возможность найти золотую середину. Он пояснил, что Турция поддерживает Абделя Хамида Дбейбу, нынешнего премьер-министра Правительства национального единства, и Фатхи Башагу, две фигуры, против которых Египет не обязательно выступает. А Турция уже намекнула о выводе сирийских наёмников при условии, что будут выведены другие наёмники.

«Хотя Турция и Египет не будут в ближайшее время сходиться во мнении относительно Ливии, они подойдут к позиции, которая может позволить открыться дипломатическим каналам».

Восточное Средиземноморье и энергетический альянс — Восточно-Средиземноморский газовый форум, созданный Египтом, Грецией, Кипром и Израилем, — ещё одна проблема для Анкары.

Ожидается, что Греция, Кипр и Египет будут расширять трёхстороннее сотрудничество, и любые прогнозы, что Каир коренным образом изменит свои союзы в пользу Анкары, нереалистичны. Однако Анкара, вероятно, будет довольна статусом наблюдателя на Восточно-Средиземноморском газовом форуме, который в таком случае откроет возможность для дальнейшего поиска точек соприкосновения.

Анкара, по словам Фахми, отчаянно нуждается в переговорной платформе на газовых переговорах в Восточном Средиземноморье.

Есть также вопрос о поддержке Анкарой «Братьев-мусульман»* (организация запрещена в РФ), хотя Чевик не считает это реальной проблемой. «Эрдоган более прагматичен, чем идеологизирован, и его поддержка „Братства“ была частью нарратива, созданного для внутреннего политического потребления», — говорит Чевик, отмечая, что Турция уже свернула деятельность группы.

Фахми не так уверен в этом. Он спрашивает: даже если Анкара постепенно ответит на требования Египта об экстрадиции членов «Братства» из страны, что Анкара сделает с членами, которые имеют турецкое гражданство или которые там работают? И хотя Турция уже частично ответила на требования Египта, приглушив телепрограммы, атакующие Египет, она не предприняла никаких действий для закрытия каналов, которые их транслируют.

Хотя растущее вмешательство Турции в дела Эфиопии может также помешать нормализации отношений, процесс сорван не будет, утверждает Чевик. Вооружённые дроны, которые Анкара согласилась продать Аддис-Абебе, могут быть использованы правительством Эфиопии в конфликте в регионе Тыграй, но они не меняют правила игры в отношении военного баланса между Египтом и Эфиопией.

Во время двух раундов предварительных переговоров по преодолению разногласий между Египтом и Турцией, состоявшихся в начале этого года, Каир попросил Анкару прекратить вмешиваться во внутренние дела арабских государств, особенно Ливии и Сирии, прекратить её кампании в СМИ против Египта и прекратить предоставление турецкого гражданства для египтян, проживающих в Турции.

Отношения между Каиром и Анкарой ухудшились после падения Мохаммеда Мурси в 2013 году. Через несколько месяцев после краха режима Мурси Египет выслал турецкого посла в ответ на неоднократные критические замечания Анкары в адрес Египта. В ответ Турция объявила посла Египта персоной нон грата.

Турецкий политолог Небахат Танрыверди считает, что реальный вопрос о продолжающемся политическом процессе между Турцией и Египтом заключается в том, удастся ли преодолеть различия в подходах двух стран.

«В то время как Египет стремится разрешить ряд споров, таких как военное участие Турции в Ливии и Сирии, конфликт в Восточном Средиземноморье, присутствие „Братьев-мусульман“* и деятельность их СМИ в Турции, Турция хотела бы разделить споры, разрешив одни, но отодвинув другие на задний план», — сказала она Weekly. Поэтому восстановление связей на уровне послов не следует рассматривать как конечную цель, а скорее как шаг в процессе расширения возможностей обеих сторон для внешнеполитического манёвра.

*Террористическая организация, запрещена на территории РФ