«Поморский карбас», или похождения нового капитана Врунгеля в Архангельске

В предыдущей нашей публикации мы поведали о новых похождениях нового капитана Врунгеля в Архангельске и о том, как местный Кусаки — норвежский агент Андрей Шалев посредством одного авантюриста запустил в штаны культурной политики региона очередного маленького баренц-ежа. Группа «поморских реконструкторов» — та, что обосновалась в Северном Арктическом Федеральном университете (САФУ) с Евгением Шкарубой во главе, выдает для российской публики реконструкторскую копию норвежской яхты «Матильда» конца ХIХ века за «поморскую шхуну» того же времени.

Как вы яхту назовете, так она и поплывет. Благодаря настойчивой информационной раскрутке, этот проект новоявленного капитана Врунгеля приобрел широкий комплиментарный шлейф, как в Архангельске, так и посредством федеральных СМИ.

Между тем, в региональном культурном поле проект работает на распространение у населения Архангельской области новой поморской идентичности, отрицающей русскость. Новая поморская идентичность опирается на сфальсифицированную и мифологизированную историю региона.

Туристический кластер в Архангельске уже сделал из лжепоморской «шхуны» местную туристическую достопримечательность. Кстати, этот самый «Туристический портал Архангельской области» также пропагандирует у себя на страницах под видом истории региона поморский исторический миф.

Ректор САФУ Елена Кудряшова уже превратила «Поморскую верфь» и «поморскую шхуну» в визитную карточку федерального университета для предъявления ее большому начальству. 16 августа 2021 года впервые Архангельск и область с визитом посетил президент Российской академии наук (РАН) академик Александр Сергеев. При посещении им САФУ ректор Кудряшова повела президента РАН в ангар «Поморской верфи», где ознакомила его с «уникальным проектом» и дальше, как уже повелось, стала врать ему про «традиционную поморскую шхуну» и еще про некие «старинные технологии», используемые при ее постройке.

Неизвестное в прошлые века слово «технологии» в нашем новом прекрасном мире звучит более, чем весомо. Между тем, «технологии» у русских поморов ХIХ века хорошо известны. В ходу в поморском крестьянском судостроении было всего четыре инструмента: маховая сажень, пила, топор, да еще русский авось. Тяп, ляп… авось и готово, уже плывет. Так неужели же на «Поморской верфи» в «хозяйстве» Кудряшовой новый капитан Врунгель и его команда доски колют из бревен клиньями, а потом тешут их под изгиб борта топорами? Разумеется, нет. Доски на обшивку для сафушной реконструкторской «Поморской верфи» пилят на пилорамах на архангельских лесопильнях, а киль на ней делают не из цельного древесного ствола, как следовало бы, а склеивают специальным клеем из нескольких тонких досок. Шпангоуты у Шкарубы тоже идут в дело клееные. Борта поморские реконструкторы не конопатят паклей и мхом, как следовало бы по «старинным технологиям», а промазывают герметиком. Кокор* для постройки киля и шпангоутов, разумеется, не используют совсем, а могли бы. Конечно, копию норвежской яхты можно делать и так — современными способами, но зачем тогда врать направо и налево про некие «традиционные технологии»? В результате у поморских реконструкторов получаются не «традиционные суда», а их современные реконструкторские реплики. При этом выбранный для копирования прототип — норвежскую яхту выдают еще и за «поморскую шхуну».

Периодически владелец строящейся для него на общественный счет яхты — Евгений Шкаруба заявляет, а следом за ним повторяют и в местных СМИ, что на «Поморской верфи» суда «шьют». Вот буквально на днях из САФУ пришло приглашение, что «на верфи Товарищества поморского судостроения» пройдут мастер-классы «по шитью традиционного карбаса». Очередное вранье от нового капитана Врунгеля. Разумеется, суда там не «шьют», т. е. старинным приемом скрепляют обшивку бортов вицей**, а сбивают доски бортов молотком и гвоздями. «Традиционным» остается только воображение реконструкторов.

«Поморские карбасы» от Шкарубы — это отдельная эпопея новых похождений капитана Врунгеля в Архангельске. «Карбасы», по замыслу Шкарубы, должны создавать широкий фронт реконструкторства, чтобы прикрыть и замаскировать дорогу к получению желанной яхты. Поэтому Шкаруба не сразу подступился к общественности со своим проектом норвежской яхты, замаскированной под «поморскую шхуну». Для начала в 2017 году он разогрел публику своим проектом постройки «поморского карбаса». Для внешней серьезности реконструкции за образец была взята моделька карбаса начала прошлого века, хранящаяся в Архангельском краеведческом музее. По этой модели в селе Лешуконском Архангельской области местный мужик Виктор Кузнецов методом взгляда не нее, а дальше руками в две недели построил Шкарубе «карбас» — реплику с музейной модели. Кузнецов до этого случая никогда не строил парусные лодки подобного типа. Тем не менее, новый Врунгель провозгласил Кузнецова «помором» (это в селе-то Лешуконском!) и «народным мастером», а изготовленную им лодку назвал не просто «карбасом», а «поморским карбасом».

Однако этот самый «поморский карбас», получивший название «Вашка», на поверку оказался совсем и не репликой «поморского карбаса», а по классификации исследователя местного крестьянского судостроения середины ХIХ века корабельного инженера Павла Алексеевича Богославского (1819−1898), «речным карбасом». (2) Типы карбасов, предназначенных отдельно для речного плавания и отдельно для морского с исключительно прибрежным ходом, различались размерами и особенностями конструкций. Так, например, речные карбасы имели прямые штевни. Зачастую это были кокоры, переходящие в киль. А приморские карбасы имели закругленные штевни. Кроме того, морские карбасы были значительно крупнее речных. По классификации Богославского на Белом море были отдельные различающиеся типы баркаса — поморский карбас и приморский баркас. Шкаруба очевидным образом построил не копию последних, а реплику типичного речного карбаса, ходившего по Двине.

О том, что его «поморский карбас» совсем и не «поморский», а «речной», Шкаруба убедился сразу же по постройке, совершив на нем переход сначала по реке Мезень до моря, а потом по Белому морю на Соловки. Плавание авантюриста на речной парусной лодочке по трудному с быстрой сменой погоды Белому морю могло закончиться катастрофой с гибелью ее команды. Карбас мог перевернуться на крутой морской волне, а вода в приполярном море холодная. Этот карбас «Вашка» не для моря — окончательно понял натерпевшийся во время морского плавания страхов Шкаруба, и значительную часть морского пути к Соловкам псевдо «поморский» карбас прошел на буксире у сопровождавшей его в плавании моторной лодки.

Тем не менее, принявший после этого проблемного плавания Шкарубу у себя простодушный тогдашний губернатор Архангельской области Игорь Орлов так заслушался «традиционного» вранья Шкарубы, что публично пообещал свою поддержку «сохранению поморских традиций народного судостроения». После этой карбасной прелюдии, давшей ему благодаря «Российской газете», журналу «Родина» и Русскому географическому обществу рекламу, Шкаруба и запустил ключевой для его кармана проект строительства копии норвежской яхты, объявленной «поморской шхуной».

Больше ходить по морю на своем первом речном карбасе «Вашка» Шкаруба не смеет. Но зато, вот как он называет свои нынешние «круизы» на ней: «океанское плавание на карбасе „Вашка“ по Северной Двине». И это на полном серьезе.

Следующий карбас по чертежам лодки для ловли сельдей проекта Соломбальской верфи 1964 года Шкаруба построил с помощью того же «народного мастера» и «помора» Кузнецова уже в Архангельске на «Поморской верфи» при САФУ. Карбас, получивший название «Архангел», передали заказавшим его реконструкторам из Москвы с тем, чтобы они проплыли на нем костюмированным ходом по сибирским рекам до места старинного города Мангазеи. Здесь примечательны опять же публичные комментарии Шкарубы на местном телевидении. Телевизионщики вслед за Шкарубой вдохновенно врали на счет очередного «поморского карбаса»: «на карбасах первопроходцы дошли до Восточной Сибири, а потом и до Китая. Открыли Шпицберген, Новую Землю». Получается, что эти мифические первопроходцы якобы совершали сверхдальние морские плавания по всему Северному морскому пути на маленьких прибрежных лодочках, да еще и с выходом в открытый океан в направление арктических островов. Подобным сказочным способом мифические поморы якобы дошли до Китая, открыли Шпицберген и начали заселение Восточной Сибири до Ермака!

Дальше в «Вестях Поморья» вслед за Шкарубой утверждали: «О том, что поморы ходили на карбасах — впервые упоминается в таможенной грамоте Соловецкого монастыря 1591 года». На самом же деле, впервые карбас в документах фонда Соловецкого монастыря упоминается в одной закладной грамоте, датированной 6 октября 1515 года.(1) Подобная ошибка означает, что «первопроходимец» и новый капитан Врунгель — Шкаруба совсем и не изучает историческую сторону дела, хотя и заверяет всех направо и налево, что попутно с постройкой «поморских кораблей» занимается исследованиями по части «традиционного судостроения».

«Поморская карбасная регата» стала пока что самым высоким публичным достижением в реконструкторских аферах Шкарубы. «Регата» состоялась 17—18 июля 2021 года. На ее проведение Фонд президентских грантов выделил команде реконструкторов Шкарубы 3 млн рублей, а если точнее: 2 993 790 рублей. По версии Фонда президентских грантов, проект «Поморская карбасная регата» призван расширить деятельность по сохранению традиций народного судостроения в Поморье».

К регате Шкаруба известным ему методом «народного судостроения», а на самом же деле реконструкции, изготовил три лодки — реплики сельдяного карбаса проекта Соломбальской верфи 1964 года. Небольшие лодки предназначались для прибрежного лова беломорской сельди в поморских колхозах. У Шкарубы получилось на круг по одному миллиону за одну реконструкторскую реплику. Тут надо заметить, что мужики в архангельской глубинку такую лодку строят примерно за 120 тыс рублей. И это считается дорогим у местных.

Опять же примечательно забавное вранье от Шкарубы для информационного сопровождения его «карбасной регаты». Разумеется, Шкаруба заявил, что он возрождает старинную традицию проведения «карбасных регат» в Архангельске. Вот его версия: «У карбасной регаты в Архангельске своя история: еще в 1870-м, во время пребывания великого князя Александра Александровича в Архангельске, были проведены гонки на карбасах под парусами и веслами. Мы хотим возродить эту традицию».

История анекдотична в самом своем основании. На самом деле, никакого посетившего Архангельск «великого князя Александра Александровича» на свете не было, а был великий князь Алексей Александрович (1850−1908) — четвертый сын императора Александра II, будущий последний российский генерал-адмирал. Генерал-адмирал Алексей Александрович так «доуправлял» Русским императорским флотом, что прямиком привел его в 1905 году в Цусиму — самое позорнейшее поражение в военно-морской истории, и не только России. Спустя две недели после Цусимы великий князь Алексей Александрович добровольно подал в отставку и 2 июня 1905 года был уволен со всех морских постов. Получается, что в Архангельске в 2021 году запустили мероприятие в память о российском государственном деятеле, причастном к Цусиме. Подобное обстоятельство мошенник Шкаруба, разумеется, не знал, когда устанавливал под свою «регату» исторический мемориал.

Второй существенный момент: никакой «карбасной регаты» в честь великого князя 28 июня 1870 года не было, а были, по воспоминаниям тогдашнего архангельского губернатора Николая Качалова (1854−1909) «гонки частных гребных судов у Соломбальского моста». Среди этих «гребных судов» было все, что угодно, а не только карбасы.

Шкаруба обещал после проведения «Поморской карбасной регаты» устроить на изготовленных для нее карбасах «походы выходного дня и однодневные прогулки по акватории пригородов Архангельска для жителей и гостей города». Разумеется, этого сделано не было. И эта тройка очередных «поморских» карбасов уехала в Кенозерский национальный парк для нужд прогулок туристов по тамошним озерам. Шкаруба тут же заговорил о «Кенозерских морских практиках» на этих озерах в глубинке Архангельской области.

К мероприятию «Поморской карбасной регаты» давно определился и главный компаньон Шкарубы по реконструкциям. Директор Морского музея в Архангельске Евгений Тенетов записался на роль старшего помощника Лома при новоявленном капитане Врунгеле — Шкарубе. Мы уже писали об устроенном самым передовым эстетом в Архангельске Тенетовым перед своим музеем озорном памятнике Седову и его собакам. В своей музейной и культурной деятельности директор Морского музея Тенетов заинтересован в выходах на норвежский Баренцев секретариат и по этой причине также тесно связан с норвежским консулом Шалевым. Хочешь дружить с баренцами — бегай в обличье, приятном для них. Тенетов стал «помором», озабоченным продвижением в народ поморской национальной идентичности. Недавно Тенетов в издаваемом им «городском журнале Plus» сделал следующее примечательное признание: «Мы, живущие на берегу большой реки, впадающей в ледяное Белое море — поморы, иначе говоря — „люди моря“. И это особое состояние. Это определяет нашу идентичность».

Во-первых, заметим, «поморы» означает вовсе не «люди моря», а «живущие на берегу возле моря». Такой маленький нюанс содержания идентичности. И какое это море, которое по Тенетову «определяет» идентичность, если оно замерзает почти на полгода, т. е. становится немореходным… В этой связи заметим, что все натуральные экспонаты в «морском» музее Тенетова в виде судов связаны не с морем, а с реками и озерами Архангельской области.

И, во-вторых, идентичность архангелогородцев в исторические времена была вовсе не «поморы», а «двиняне», т. е. люди, связанные с конкретной рекой — Двиной, а не морем, отстоящим от Города на десятки верст. Как историк по образованию, Тенетов, казалось бы, должен все это знать. Но нет. По причине игр начальника в поморскую идентичность научная работа в Морском музее у Тенетова завалена. Посетителям музея его сотрудники в отношении арктической и местной морской истории на экскурсиях рассказывают полный набор поморских исторических мифов и сказок — фактов, не имеющих какого-либо подтверждения в исторических документах (источниках). Что уж говорить, если в сувенирной лавочке при Морском музее у Тенетова продаются даже предметы мнимого поморского национального костюма.

Участие «помора» Тенетова усиливает идентичностный аспект поморского реконструкторства Шкарубы. «Этнический помор» и давний активист «поморского возрождения» журналист Анатолий Беднов высказался следующим образом о происходящем: «Идея поморской самобытности обретает зримое, материальное воплощение в карбасах, коче, шхуне».

Другой пример. Шкаруба и Тенетов изготовленные к «Поморской регате» реплики сельдяных карбасов объявили «поморскими» и более того, дали им названия из «поморского языка» Ваньки Мосеева: «Койду», «Пошто» и «Сейгод». Есть такой язык. Есть такой народ. В результате «Поморская регата» стала в Архангельске еще одним культурным мероприятием для продвижения поморской идентичности.

* * *

Практическая ценность построенных в реконструкции у Шкарубы реплик речных карбасов как транспортных средств невелика. Они заведомо уступают любому современному мотоботу, обладающему таким ценным свойством как скорость.

Здесь следует заметить, что с конца ХIХ века в местном «народном судостроении» карбасы на реках Архангельской области уступили первенство, чтобы исчезнуть, деревянным лодкам с кабиной, т. н. «соломбалкам», способным ходить на веслах и под мотором. Традиционные деревянные лодки с кабинами и мотором и будут востребованы местными, если будут продаваться им по приемлемой цене. Поэтому, если к карбасным реконструкциям Шкарубы относиться как к производственному или коммерческому проекту, то он теряет всякий смысл. Речному народу нужна легкость судов и их скорость, а никак не паруса и весла.

Поэтому пока что в осадке от реконструкторства остаются разве что навязываемые культурные смыслы — главный из которых — это формирование региональной идентичности в заданном баренц-сотрудничеством направлении. В этом качестве аферист на поле культуры Шкаруба и приобрел заметное место.

Вот характерный пример. В конце июня 2021 года из Москвы в Архангельск прислали министром культуры столичную девушку Оксану Светлову с ее опытом руководства музейно-выставочным отделом парка «Зарядье», что возле Кремля. И первым, что министр Оксана сделала после занятия своей должности — это пошла «на прием» в САФУ к Шкарубе.

«Безусловно, мы будем поддерживать верфь всеми возможными способами, мы заинтересованы в продвижении данного проекта, он представляет особую историческую важность для нашего региона», — отметила Оксана Светлова. Что там на счет «исторической важности», Светловой совсем и невдомек. Культура Архангельской области для нее — это своего рода большое «Зарядье». В результате «по итогам встречи была достигнута договоренность о планомерном сотрудничестве и поддержке проекта [Шкарубы] со стороны министерства культуры Архангельской области». Враки нового капитана Врунгеля показались убедительными девушке-министру и на этот раз.

* Кокора — нижняя часть ствола хвойного дерева, выкопанная из земли вместе с крупным корнем, перпендикулярным стволу.

Использовались при постройке судов для цельного киля со штевнем.

** Вица — деревянная веревка, крученый ствол молодой ели, березы, ивы, а также гибкие ветки деревьев и можжевеловых корней, употреблявшийся для связки в старом деревянном судостроении.

(1) Закладная Федора Кузьмина сына Попка старцу Соловецкого монастыря Паисию на половину тони на реке Золотице, невод и карбас, 6 октября 1515 года // Акты социально-экономической истории севера России конца XV — начала XVI в. Акты Соловецкого монастыря 1479−1571 годов. Сост. И. З. Либерзон. М., 1988. № 26. С. 27.

(2) Богославский П. О. Чертежи и рисунки судов к книге о купеческом судостроении в России. СПб., 1859.

Богославский П. О. О купеческом судостроении в России морском и прибрежном. СПб., 1859.