«Ты в Германии никто!» — интервью россиянки, задержанной с сыном в Польше

Сегодняшняя новость о том, что в Польше задержали россиянку, пытавшуюся вывезти годовалого сына из Германии, облетела все российские информагентства. Первым о калининградке Виктории Иккерт сообщило EADaily, сегодня наш корреспондент пообщался с соотечественницей, пока она находится в польском приюте до решения суда города Бранево.

— Виктория, как вы оказались в Германии?

— Мне 28 лет, и я всю жизнь прожила в Калининграде. Я из семьи известного в Калининградской области художника Александра Михайловича Балабаева. Закончила художественно-промышленный техникум с отличием. Поступила в вуз, но не стала учиться дальше по семейным обстоятельствам. В 2018 году меня познакомили с моим будущим мужем. По паспорту он Ойген Иккерт, а так он Евгений — российский немец, родом из Новосибирска. Он уже жил в Германии, и когда мы встречались в Калининграде, то постоянно мне говорил, что нечего делать в «этом е… Калининграде», что тут деревня, а надо ехать в Германию, в Европу и там устраивать свою жизнь. В итоге я сделала визу, приехала к нему. Всё было тогда красиво. Что надо, то он покупал мне, баловал, не обижал. Просил остаться. Я пожила пару месяцев, вернулась в Калининград, и через полтора месяца он мне сделал предложение. И я согласилась.

— И с тех пор началось?

— Да, после росписи я стала замечать, что муж грубый, на ровном месте быстро выходит из себя. Один негатив. Я уже была в положении, он стал гулять, приходить под утро и т. д. Скандалы, оскорбления. А после родов я поняла, что моя сказка закончилась. Началось рукоприкладство. Дома ночевали его пьяные друзья, а ребёнку — месяц. Я старалась укладывать сыночка до того, как он приезжал, чтобы он его не нервировал. А потом он забрал у меня и кредитную карточку. В декабре 2020 года мы все приехали в Калининград к моим родителям на Новый год. Я за это время прописала сына в Калининграде по месту своего жительства. Моя мама стала свидетелем наших разборок и была потрясена. Спросила меня ещё: «Он, случайно, не сидел? У него сплошной тюремный жаргон». Я уже твёрдо решила, что в Германию не поеду с ним, буду жить в России, воспитывать сына. Когда он об этом узнал, он похитил Михаэля и сбежал в Германию.

— ???

— Да, вот сейчас все пишут, что я якобы похитила сына и пыталась сбежать. Но первым — он. Он тайно сделал справку от ковида (я узнала это, когда на электронную почту пришло сообщение из медлаборатории), схватил в охапку Михаэля, когда я отлучилась в Пенсионный фонд, и уехал на машине. Когда мы спохватились, он уже был в Польше. Я поехала вслед за ним, а он меня сначала даже на порог не пустил. Сказал: «Ты в Германии — никто. Я сейчас вызову полицию и скажу, что ты хочешь украсть ребёнка». Пустить в дом он согласился только тогда, когда я отдала ему загранпаспорт. Да, ещё, пока не забыла, скажу, что он нигде официально не работал, а когда родился сын, то мы жили на социальное пособие. Он мне постоянно говорил: «Деньги платят за детей».

— Как вы оказались в приюте для матерей?

— Оскорбления и унижения продолжались. Я сумела записать его угрозы. Он говорил буквально (аудиозапись есть в распоряжении редакции. — EADaily): «Если попытаешься вывезти сына, я приеду и тебя уе… (лишу жизни. — EADaily)». Я боялась за ребёнка, а потом нашла контакты женского дома и переселилась туда. За время, пока я жила там, он, по всей видимости, поставил запрет сына на выезд из Европейского союза. На 22 марта назначен суд о судьбе Михаэля, с кем он будет жить. К сожалению, я не верю немецкому правосудию, что справедливость восторжествует и сын останется со мной. Даже в этом женском доме не чувствовала себя в безопасности, боялась, что он выкрадет сына. И я решила съездить домой, в Россию. В Калининграде живёт моя бабушка, она больная, ей 84 года, пусть правнука посмотрит. Хотела ей показать. Откуда я знала, что на ребёнка наложен запрет на выезд из ЕС? Тем более в Калининграде мне нужно было заняться лечением и документами. Хотела вернуться, но после того, как все свои дела сделаю. А ему я прямо говорила: «Ты мужчина, иди работать, деньги зарабатывай, мне надоело на соцпомощи сидеть от Германии».

— Что сейчас происходит?

— Вчера, когда польские пограничники не разрешили проехать границу, меня определили в приют, где находятся дети, брошенные матерями-алкоголичками. Тут глухое место. В соседней комнате — полицейские, которые постоянно за мной ходят, следят, чтобы я не сбежала. Как под конвоем. Но куда я сбегу с ребёнком? Спасибо, что кормят. Вчера со мной связался представитель посольства России в Варшаве Владимир Александров, сказал, что российский дипломат из Гданьска будет на суде. Говорили, что суд сегодня, но вот уже после обеда — никакого суда нет. Как всё закончится, я не знаю, но надеюсь, что моя страна, Россия, защитит меня и сына.

P. S. Пока интервью готовилось к печати, стало известно, что Виктория Иккерт планирует написать заявление с просьбой предоставить политическое убежище в Польше для себя и своего сына.