Статус у Карабаха есть: и это не то, о чем говорят в Баку и Ереване

Мир запомнил эмоциональное обращение Ильхама Алиева к Николу Пашиняну по поводу Трехстороннего заявления по Нагорному Карабаху (НК): «Ну что, Пашинян? Где твой статус? В этой бумаге нет ни слова о статусе Нагорного Карабаха. В ад провалился твой статус, разлетелся в пух и прах (смех). Нет статуса, и не будет, пока я президент. Это часть Азербайджана!». 12 ноября глава МИД РФ Сергей Лавров разъяснил сторонам позицию России по статусу НК.

Разъяснил в интервью российским и иностранным журналистам:

«Мы исходим из того, что этот статус будет сейчас определяться в зависимости от того, какие действия мы все должны предпринять, чтобы помочь восстановить этноконфессиональное согласие в Нагорном Карабахе. Определить статус можно исключительно после того, когда станет понятно, какие права будут предоставлены всем тем, кто жил в Нагорном Карабахе и имеет право туда вернуться, и, конечно, тем, кто продолжал все это время там находиться на этой территории. Касается это и азербайджанцев, и армян».

Смысл фразы прозрачен и почти не нуждается в переводе с дипломатического языка на «общегражданский». С точки зрения России, вопрос промежуточного статуса НК, который ранее предложили сопредседатели Минской группы ОБСЕ, не был закрыт. Мы все должны стремиться к тому, чтобы примирить две общины, обеспечив им жизнь в мире и согласии, с признанием неотъемлемых прав человека и в соответствии с рекомендациями Венецианской комиссии Совета Европы (безопасность, защита от дискриминации, свободное пользование родным языком, его официальный статус в районах компактного проживания и т. п.). Если это удастся, тогда статус будет один. Если же общины примириться не смогут, окончательный статус будет другим. Проще некуда.

Ввод российских миротворцев означает, что поздно вечером 9 ноября Нагорный Карабах получил промежуточный статус. Две стороны просто еще не поняли этого.

Исходя из «новой реальности», как любят говорить в Баку, ему следовало не давать 10-дневную отсрочку на эвакуацию армянского населения из Кельбаджарского района «в связи с ограниченной пропускной способностью единственной дороги и ухудшающимися погодными условиями», а высадить десанты элитного спецназа и окружить армян теплом и заботой. О срочных указах президента по созданию (восстановлению) территориальной автономии даже не говорим. А ведь решаться вопрос окончательного статуса НК будет не на основе каких-то деклараций и обещаний в будущем. Он решается буквально в эти дни. На примере того, как этноконфессиональное согласие восстанавливается сегодня в тех районах, куда входят ВС Азербайджана.

Увы, если в начале этой войны со стороны Баку прозвучали невнятные обещания некоей «культурной автономии» для армян НК, то по мере успехов азербайджанской армии и эти обещания сошли на нет. Напротив, посол Азербайджана в Москве разразился тирадой:

«Те граждане армянской национальности, которые хотят нормально сосуществовать с азербайджанцами, кто хочет мирно жить и трудиться, — ради бога, пусть остаются и живут. Но если кто-то из них еще раз возьмет оружие, то будет к ним такое же отношение, как к террористам, а как нужно относиться к террористам — об этом очень правильно сказал Владимир Владимирович Путин, и мы будем поступать так, как нам рекомендовал президент России».

Мысль самоочевидная для любой страны и конфликта, и вряд ли была необходимость ее озвучивать. Но Полад Бюльбюль оглы ее озвучил. Да еще то ли применил риторический прием «аргумент к авторитету», то ли тонко потроллил президента России. С каких это пор посол суверенного государства руководствуется рекомендациями главы другого государства? Чудеса… И важное уточнение! Путин не говорил: «Те граждане чеченской национальности, которые…». Терроризм не имеет национальности. Со стороны «Всесоюзного Соловья» и по совместительству как бы дипломата прозвучали угрозы в адрес большой группы людей по признаку этнической принадлежности.

Можно было бы напомнить слоган компании Stimorol: «Иногда лучше жевать, чем говорить», но в сравнении с тем, что успели наговорить другие азербайджанские государственные и общественные деятели, угрозы посла — цветочки. Впрочем, сомнений насчет возможности сосуществования этих двух общин, кажется, не было ни у кого, а видеокадры исхода армян из районов, передаваемых Азербайджану, лишь напомнили миру об исходе сербов в 1995-м.

Да, и позволим себе проигнорировать просьбу господина посла:

«Попрошу всех, кто пишет на эту тему, забыть название Степанакерт, такого города на территории Азербайджана нет, есть город Ханкенди, прошу запомнить это название».

До окончательного политического урегулирования мы будем использовать административную номенклатуру Азербайджанской ССР: Степанакерт, а не Ханкенди, Лачин, а не Бердзор.

Сергей Лавров так же ясно указал, чьи действия сделали эту войну неизбежной. Действия руководства Армении «за последний непродолжительный период», т. е. период нахождения у власти нынешнего правительства, которое отказывалось рассматривать предложения сопредседателей Минской группы ОБСЕ. Предложения, уже согласованные с другой стороной конфликта. По мнению главы МИД РФ:

«Если бы мы пошли по этому пути, то результат, наверно, был бы практически таким же в том, что касается освобождения пяти, а затем двух районов. Но, во-первых, это было бы сделано бескровно, а во-вторых, это было бы сделано в увязке с окончательным политическим урегулированием». Однако руководство Армении находилось в плену «иллюзий о том, что семь районов вокруг Нагорного Карабаха должны навеки оставаться в том положении, в котором они были полтора-два месяца назад».

Поразительно, но едва оправившись от шока, отряхнувшись и смахнув росу с лица, Никол Пашинян вступил в заочную дискуссию с Сергеем Лавровым, раз за разом заявляя, что никаких увязок со статусом НК уступка «пояса безопасности» не обещала и что за семь районов вокруг НК армяне получили бы «меньше, чем ничего». Видимо, без публикации архивов не обойтись. В любом случае у этого человека весьма своеобразные тип мышления и отношения с совестью. Он уже рассказывает армянам, как счастливо заживет республика, когда в обмен на разблокирование Мегринского коридора между основной частью Азербайджана и Нахичеванью Баку разблокирует железную дорогу между Арменией и Ираном через ту же Нахичевань. Рассказывает сегодня, когда не то, что не похоронены, а еще не найдены в лесах тела погибших солдат.

Тем не менее даже при продолжающемся сохранении этого деятеля у власти Россия не позволила второй стороне конфликта применить принцип «Горе побеждённым». Авантюристы во власти обернулись для Армении потерей двух тысяч молодых жизней, экономикой на грани коллапса, утратой значительной части собственно Нагорного Карабаха в границах советской автономной области. Но парадоксальным образом война приблизила политическое решение.

Покончено с вопросом семи районов. Также Баку больше не может требовать возвращения азербайджанских беженцев в собственно НК: занятые азербайджанской армией Шуша, весь Гадрутский район и существенные части Мартакертского и Мартунинского районов вполне соответствуют доле азербайджанского населения в бывшей НКАО, как эту долю ни считай. Отсечены все вопросы, кроме собственно статуса. Карабах «окуклился».

Итак, очевидно, что с точки зрения России проблема статуса Нагорного Карабах сохраняется и подлежит решению. Той же позиции придерживаются два других сопредседателя Минской группы ОБСЕ — США и Франция. Здесь намечается интересное распределение ролей. В НК будут нести службу российские миротворцы, а эти двое попытаются «реабилитироваться» (а заодно потеснить Россию), развивая тему переходного статуса Нагорного Карабаха на международных площадках.

И вряд ли Россия будет им мешать, когда встанет вопрос о приглашении НК в качестве наблюдателя в ЮНЕСКО или в ООН. Разве что воздержится при голосовании в Совбезе ООН: положение миротворца обязывает. Не исключено, будет даже смягчать формулировки в пользу Азербайджана, скажем, внося в резолюции мало что значащие указания на то, что приглашение действительно до окончательного политического урегулирования статуса Нагорного Карабаха.

Когда? Когда произойдет это «окончательное политическое урегулирование»? Возможно, через 4,5 года. Если, скажем прямо, Баку решит, что пора переходить к своему «окончательному решению армянского вопроса» и сделает движение в сторону прекращения соглашения о российском контингенте миротворческих сил. Или через 9,5 лет. Или через 14,5. Или даже до окончания первого 5-летнего срока миротворческой миссии. Если вдруг кто-то забудет, что российские миротворцы — это не бельгийские в Руанде и не непальские в Сербской Крайне. Они единственные, кто не охраняет самих себя, а выполняет мандат и принуждает нарушителя к миру. Спросите у Михаила Саакашвили, он подтвердит.

Важно, что в эти дни Баку не попытался даже «обозначить» признание прав «своих граждан армянской национальности». А другой возможности сделать это не на словах, а на деле, у него просто не будет. Российские же базы теперь есть во всех трёх закавказских республиках (в их «международно признанных границах»), а это ценный инструмент дипломатии. Перефразируя товарища Саахова, можно сказать: «Торопиться не надо, торопиться не надо. Важно дать миру полноценное решение карабахского вопроса».

Можно констатировать, что и вопрос окончательного статуса Нагорного Карабаха уже решен. Его реализация по разным соображениям имеет отложенный характер.

Но перейдем к насущному — к ситуации «на земле». 10 ноября мы по горячим следам проанализировали текст Трехстороннего заявления лидеров России, Азербайджана и Армении (см. «Карабах: Россия — миротворец, трактовка соглашений — за ней»). После слов Владимира Владимировича о тексте: «Что его читать? Я же это писал», как-то неловко повторять, что Заявление будто «написано на коленке». Даже с учетом той обстановки, которая тогда царила. Но после опубликования Министерством обороны РФ карт зоны ответственности миротворцев проявился ряд других проблем.

Так, российская сторона выражает крайнее беспокойство сохранностью объектов культурного наследия, в частности монастырей Амарас и Дадиванк, которые оказались… в нескольких километрах от границы зоны ответственности миротворцев. (Что касается «крепости Тигранакерт» на севере Агдамского района, то это чистой воды «новодел» на месте древнего укрепления не только армянского, а возможно, не столько армянского происхождения; здесь разумным выходом видится плановая передача наработок одних археологов другим: такое сотрудничество учтется научным миром в целом.)

В то же время азербайджанская сторона просит миротворцев оказать содействие в обеспечении транспортной связи с Шушой. Очевидно, командование миротворческих сил не может решить этот вопрос, не согласовав его с властями НК. Мы посоветовали бы армянской стороне не тешить себя чувством маленькой мести на фоне большого поражения. Азербайджан построит дорогу. И очень быстро. Поэтому властям НК было бы разумнее выйти со встречным предложением. Трасса «Степанакерт — Красный Базар — Физули» (она же «Север-Юг») передается Азербайджану (потребуется даже не строительство, а скорее, реконструкция стыка в два-три километра с Шушой в обход армянской территории). В обмен армяне Карабаха получают Амарас, Дадиванк, два выступа («клина») Агдамского района, врезающиеся вглубь НК, и часть трассы «Лачин — Шуша», которая существенно облегчила бы строительство обхода Шуши, или сделала его излишним.

Наверное, можно кое-что посоветовать и азербайджанской стороне. Когда разработчики конституции марионеточной Итальянской республики обратились к Шарлю Талейрану за инструкциями, глава дипломатии Наполеона Бонапарта ответил одной фразой: «Пишите коротко и непонятно». Что давало Франции поводы для вмешательства в случае возникновения любого спора, разночтения, недоразумения, конфликта. Как бы так выразиться, чтобы не бросать тень на российскую дипломатию… Не она изобрела приём «создания ситуаций», но она научилась виртуозно им пользоваться и, возможно, что Трехстороннее заявление писалось вовсе не «на коленке», а несуразности были заложены в него преднамеренно.

Возможно, Баку следовало бы не упиваться обладанием двумя районами, которые почти (только почти, а значит, никак) отрезают НК от Армении, но имеют кошмарную транспортную связь с материковым Азербайджаном. Да-да, Азербайджан в состоянии построить прекрасную дорогу через хребет Муровдаг и далее через еще один хребет — в Лачинский район. Решают же как-то свои транспортные проблемы Узбекистан, Таджикистан и Киргизия в Ферганской долине. Но именно в Карабахе именно сейчас, в период складывания границ, доступно иное решение. Азербайджан мог бы инициировать территориальные размены, причем более масштабные, чем касающиеся трассы Север — Юг. Т. е. предложить армянам НК Кельбаджарский и Лачинский районы в обмен на восточную часть Мартунинского и большую часть Мартакертского района с крайне важным для Азербайджана Сарсангским водохранилищем (точечные линии на карте).

Повторим. Промежуточный статус Нагорного Карабаха уже реальность, да и вопрос окончательного статуса решен: сторонам осталось это понять и принять. Лучше — с самостоятельно определенными и вменяемыми границами. Кто его знает, как сопредседатели Минской группы ОБСЕ проведут окончательные границы, исходя из каких-то своих соображений.