Приостановить аннексию для «расширения круга мира»: Израиль в фокусе

Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху дал интервью базирующемуся в Дубаи телеканалу Sky News Arabia. Нетаньяху выразил уверенность в том, что другие арабские государства последуют примеру ОАЭ и пойдут на нормализацию отношений с Израилем.

Относительно отказа от аннексии Нетаньяху заявил, что администрация Трампа просила его временно приостановить процесс аннексии, и что он считает главным приоритетом «расширение круга мира»: «Хорошо, это был американский запрос, в настоящий момент приостановить аннексию. Американцы сказали нам, что хотят расширить рамки мира, и что это — наивысший приоритет сейчас: расширение круга мира».

Нетаньяху, восхваляя Эмираты, выразил уверенность в том, что другие страны последуют их примеру. Нетаньяху добавил, что обе страны «очень много выиграют от сделки», сообщив, что Израиль намерен «импортировать» из «свободных экономических зон» в ОАЭ. На территории Эмиратов существуют открытые экономические зоны в которых иностранным компаниям позволено работать с минимальной регуляцией и ограничениями.

Нетаньяху заявил: «Я думаю, многие арабские страны изучат то, что мы сделали и скажут: может быть, нам тоже стоит присоединиться к кругу инноваций, технологий и процветания. Почему не сделать то, что хорошо для здоровья наших народов? Улучшение качества воды, создание лучшего будущего, лучших продуктов питания, лучшей энергии, лучшей торговли. Например, здесь в Израиле, мы будем импортировать дешевые эмиратские продукты — и это также будет работать и в обратном направлении».

Нетаньяху добавил: «Я уверен в том, что ОАЭ не будут последней арабской страной, заключившей мир с Израилем, и многие страны сделают это в будущем, и я думаю, что нужно продолжать без лишнего шума работать в этом направлении, но именно сейчас — поворотный пункт для многих арабских государств. Арабские страны видели в Израиле своего врага, но теперь они перестают относиться к нему как к вражескому государству».

В интересах Саудовской Аравии нормализовать отношения с Израилем, как на это сделали Объединенные Арабские Эмираты. Такое мнение выразил зять президента США Дональда Трампа и советник Белого дома Джаред Кушнер в комментарии AFP.

«Это было бы очень хорошо для саудовского бизнеса, это было бы очень хорошо для защиты Саудовской Аравии, и, честно говоря, я думаю, что это также поможет палестинскому народу», — пояснил он.

По словам Кушнера, такой шаг также ослабит влияние их общего врага — Ирана — в регионе. Он добавил, что король Саудовской Аравии Салман и его сын неоднократно выражали желание создать независимое «палестинское государство» с экономическими возможностями

«По сути, они сказали, что хотят, чтобы у палестинского народа было государство и экономические возможности. В интересах многих из этих стран с точки зрения безопасности и с экономической точки зрения иметь отношения с Израилем. Многие страны Персидского залива хотят прорывов. Чем больше таких стран, как Израиль и ОАЭ, объединятся, тем сложнее Ирану будет разделять и покорять», — подчеркнул Кушнер.

Портал NEWSru.co.il опубликовал интервью с посла ЕС в Израиле Эммануэлем Жофре.

— Поскольку это наше первое интервью, не могли бы вы немного рассказать о себе?

— Меня зовут Эммануэль Жофре, уже три года я занимаю пост представителя Евросоюза в Израиле. Это мое второе назначение в Израиль, в общей сложности я провел в вашей стране семь лет. Мой старший ребенок родился здесь, в «Тель а-Шомере». Мой отец итальянец, а мать — француженка. Я вырос в Италии, но меня интересует все, связанное со Средиземным морем — ведь я родился на его берегу. Так что в Израиле я как дома: у нас общая история, общая культура, и за семь лет работы здесь я встретил не только замечательных партнеров, но и интересных, мотивированных и очень теплых людей. Для меня большая радость быть здесь.

— На время вашей каденции в Израиле пришелся, возможно, самый серьезный кризис, с которым придется столкнуться нашему поколению — пандемия коронавируса. Ваша родная Италия оказалась одной из наиболее пострадавших стран, и я хочу выразить наши соболезнования как итальянцам, так и другим народам Европы. Но я хотел бы поговорить о том, как действовали страны Евросоюза во время эпидемии. Сначала они закрылись в своих границах, каждый был сам за себя, и только через какое-то время европейцы вспомнили о солидарности. Как этот кризис повлияет на будущее Евросоюза — станет ли он более конфедеративным, или же возникнет европейское сверх-государство?

— Вы правы в том, что мы противостоим масштабному кризису, которого не ждали и к которому готовы не были — к нему никто не был готов. Пандемия ударила по Европе в конце февраля, сначала по Италии, потом по другим странам, и никто не знал, как действовать правильно. Вы правы и в том, что государства-члены ЕС в первую очередь думали о том, как защитить собственных граждан. Но вскоре и государства, и структуры Евросоюза пришли к выводу, что с проблемой необходимо бороться сообща. Ни одно государство не обладает ресурсами и способностью самостоятельно противостоять пандемии.

— Даже на таком богатом континенте, как Европа?

— Даже в Европе. Кроме того, на сегодняшний день уровень нашей интеграции таков, что просто невозможно решать проблему в одной стране и не решать в другой. И произошли две вещи: во-первых, прежде всего, произошел подъем европейской солидарности. Так, в Италию начали прибывать медики из Польши и Румынии, заразившихся вирусом итальянцев стали доставлять в германские больницы. Это стало очень важным и четким сигналом: мы помогаем друг другу.

Во-вторых, центральные инстанции Евросоюза приступили к разработке механизмов, призванных помочь членам ЕС. Начали централизованные закупки аппаратов искусственной вентиляции легких, масок, защитного оборудования для медиков. Поскольку между государствами ЕС не было конкуренции, мы смогли договориться об их приобретении на лучших условиях — а, как вы помните, нехватка оборудования на начальном этапе представляла серьезную проблему.

В-третьих, было принято решение о координации в вопросе закрытия и открытия границ. Потому что первоначальное их закрытие негативно отразилось на экономической ситуации. Мы обеспечили свободную перевозку товаров. При этом мы закрыли внешние границы Евросоюза, тем самым защитив наших граждан. А сейчас, очень осторожно мы границы постепенно открываем — также координируя это между собой.

Кроме того, мы начали борьбу с социоэкономическим последствиями кризиса. По влиянию на экономику пандемию можно сравнить разве что с Великой депрессией. И преодолевать кризис надо не только на уровне отдельных государств, но и на общеевропейском уровне. Пакет экономических стимулов, с которым несколько дней назад выступил Брюссель, можно назвать историческим. Речь идет о сумме в 750 миллиардов евро — помимо обычных бюджетных ассигнований. 360 миллиардов составляют ссуды на выгодных условиях, 390 — гранты.

Еврокомиссия получила от государств ЕС мандат мобилизовать эти средства на финансовом рынке и передать их странам, пострадавшим от пандемии наиболее серьезно. Это еще один пример европейской солидарности и серьезный шаг вперед. Несколько месяцев назад мы обсуждали этот вопрос, но никто не думал, что такое станет возможным. Но ситуация изменилась, и ЕС, который сейчас возглавляет Германия, движется в этом направлении. И это свидетельство жизнеспособности европейских идеалов.

— Но приведут ли эти европейские идеалы к созданию европейского государства?

— Я не думаю, что речь идет о европейском государстве. Евросоюз — уникальный политический проект. Он обеспечивает его участникам безопасность и процветание, но при этом каждое государство сохраняет свой особенный характер. Очень сложно объяснить, что такое ЕС, используя привычные категории государства или федерации.

Мы объединяем наши суверенитеты, мы делаем серьезные шаги в сторону интеграции. Нынешние шаги можно сравнить с введением евро. Но государства-члены ЕС сохраняют свои прерогативы во многих областях такие, как фискальная политика — здесь процесс интеграции идет очень медленно. Было такой областью и здравоохранение — ясно, что сейчас ситуация меняется. Закрытие границ — тоже юрисдикция каждого государства, но здесь они решили придерживаться единой политики.

Члены ЕС не теряют свою идентификацию. Но вопросы идентификации, культурных особенностей, для Европы вообще очень важны. Речь идет о возникновении двойной идентификации — национальной и европейской. Но в этом нет ничего нового. Возьмем, к примеру, мою родную Италию. Там сильна региональная идентификация. Ты из Тосканы, Ломбардии, Неаполя, но вдобавок к этому ты итальянец. Теперь к этому добавится еще одна идентичность — европейская.
Важность этих процессов в том, что в последнее время европейский проект вызывал множество вопросов, сомнений. Отражением этого стал, к примеру, Брекзит. И наше решение прийти на помощь не только потому, что это необходимо, но и потому, что это правильно, заставляют людей заново взглянуть на европейский проект.

— Не секрет, что Россия пытается подорвать это единство. Недавно британский парламент опубликовал документ, свидетельствующий о попытках повлиять на исход референдума о Брекзите. Были публикации, согласно которым Россия пытается воспользоваться нынешним кризисом для того, чтобы расколоть ЕС. Есть ли признаки этого, и как вы боретесь с такими действиями?

— Действительно, мы, к сожалению, наблюдаем признаки организованной кампании дезинформации, в которой участвует и Россия. Эта кампания призвана подорвать доверие к институтам ЕС. И мы не можем оставить ее без ответа. Прежде всего, необходимо давать нашим гражданам правильную информацию, сообщать им факты. В Брюсселе созданы несколько специальных рабочих групп. Они проверяют факты и выявляют дезинформацию.

Лучший способ бороться с измышлениями — опровергать их с помощью правды, объяснять, откуда эта дезинформация поступает, чтобы люди поняли, кто и зачем это говорит. Подготовленные рабочими группами отчеты переданы в Европарламент, они опубликованы. Работа ведется и государствами ЕС.

Опасения по поводу вмешательства возникали и во время прошедших в 2019 году выборов в Европарламент. Государства ЕС совместно выявляли источники и совместно боролись с этими попытками. Это очень серьезная угроза. Демократия — хрупкая система, ей требуются забота и защита. И для борьбы с попытками ее подрыва необходима прозрачность, информация, граждане должны быть начеку.

— На пике эпидемии Россия направила в Италию самолет с гуманитарной помощью. Это была реальная помощь или пиар-трюк?

— Они послали и военных врачей. Мы были этому рады. Помощь прислали и другие страны, например, Китай. Во время трудностей люди должны быть вместе, и когда кто-то хочет помочь, эта помощь принимается с благодарностью. Мы и сами помогаем другим во время кризиса. Но было бы ошибкой думать, что Россия — единственная страна, пришедшая нам на помощь. Италии помогали государства ЕС. Для борьбы с пандемией требуется международное сотрудничество, и нельзя использовать ее в политических целях. Задача — справиться с вирусом. Евросоюз и стремится к созданию международного механизма сотрудничества, где каждый, действуя прозрачно, сможет внести свой вклад, помогая тем, кто не обладает необходимыми возможностями. Это могут быть средства, знания, оборудование.

— Когда возобновится воздушное сообщение между европейскими странами и Израилем?

Воздушное сообщение есть, но на данный момент — только для граждан государств ЕС и членов их семей. Мы разработали список из 13 стран, безопасных для посещения. Критерии были самыми жесткими. Мы надеемся со временем расширить список, но на данный момент Израиль, к сожалению, в него не вошел. Ситуация в вашей стране нелегкая, мы хотим выразить нашу солидарность с израильтянами, которым приходится и бороться с вирусом, и преодолевать экономические последствия эпидемии. Как только уровень инфекции снизится…

— Хотелось бы узнать конкретные критерии…

Мы пересматриваем список каждые две недели, и средний показатель этих двух недель должен быть тем же или ниже, чем европейский средний показатель. Если показатели стабильны или идут на спад, а данные вызывают доверие (а израильские данные вызывают доверие) — можно говорить об открытии ЕС для других стран. Но на данный момент, к сожалению, ваши показатели (по числу зараженных) растут. Мы осознаем, насколько вопрос поездок важен для израильтян и для еврейских общин Европы. Мы поддерживаем постоянные контакты с министерством иностранных дел, проверяем, что можно сделать. Это могут ускоренные проверки на вирус в аэропорту, например. Это важно, поскольку, опасаюсь, нам предстоит довольно долго жить в условиях коронавируса.

— Чему Израиль и другие страны могут научиться у Евросоюза в том, что касается борьбы с эпидемией?

— Тут все могут поучиться друг у друга — ведь никто не действовал абсолютно правильно. Европе удалось наладить взаимодействие, координировать усилия по разработке вакцины с привлечением крупных компаний, подготовиться к противоборству со второй волной, которая, возможно, нас ждет. Наш ответ в социально-экономической сфере тоже был адекватным — по меньшей мере, на данный момент. Нельзя почивать на лаврах, кризис еще не преодолен. Но разработанный план социально-экономической помощи членам ЕС действительно стоит отметить. И что самое главное — мы остались сфокусированными на главной цели: необходимо внести изменения в нашу экономику, сделать ее более цифровой и более экологичной. Кризис предоставил нам возможность это сделать.

— Чему Израиль может научить вас?

— Первоначальная реакция Израиля на кризис была впечатляющей. Это привлекло большое внимание. Второе — это использование инновационного характера экономики для борьбы с кризисом, это касается и биотехнологических компаний, разработок вакцин и т. д. Разработки ведутся и при финансовом участии ЕС.

— Перейдем к ситуации в нашем регионе. С каждым днем накаляется ситуация в Ливии. Это, фактически, подбрюшье Европы. Здесь противостоят друг другу Россия и Турция. Парламент Египта наделил президента ас-Сиси полномочиями для военной интервенции. Мы на пороге большой войны?

— Мы крайне обеспокоены ситуацией в Ливии, тем, что страна расколота на две части, продолжающимися военными действиями, тем, что в дела страны вмешиваются другие страны. Единственный способ решения проблемы — политический, и идти к нему нужно путем переговоров. Вопрос, как этого добиться. У нас есть как политический, так и оперативный инструмент. Оперативный — это морское патрулирование у берегов Ливии. Его цель — не допустить контрабанды оружия. Поставки туда вооружений — одна из главных причин создавшейся ситуации. Политический инструмент — Берлинский процесс, начатый по инициативе Германии. Нам удалось инициировать диалог сторон. Очень важно не допустить углубления конфликта.

— Есть ли у вас реальные рычаги влияния, чтобы помешать турецкому и российскому вмешательству?

— Патрулирование — это реальный рычаг влияния. Мы наращиваем наши силы. Турция — важный партнер ЕС, но между нами есть разногласия, и Ливия — одно из них. Вы обсуждаем с ней как этот вопрос, так и вопрос о трубопроводе East Med. Мы обеспокоены турецкими инициативами и не готовы поступаться суверенитетом государств ЕС. Нужно помнить о нормах международного права. Мы создали механизм, предусматривающий введение санкций за подобную деятельность.

— Как Евросоюз относится к превращению стамбульского Собора святой Софии в мечеть? Подозреваю, что, если бы Израиль провозгласил Купол скалы третьим Храмом или же передал аль-Аксу тамплиерам, это бы не было хорошо воспринято.

— Мы сожалеем о решении Турции. Эта страна была одним из основателей инициативы ООН «Альянс цивилизаций», призванной содействовать культурному диалогу, налаживать мосты между культурами, и ее нынешние действия идут вразрез с этим походом.

— Евросоюз последовательно выступает за реализацию принципа «два государства для двух народов» (еврейского и арабского в Израиле и Палестинской автономии). Но выдвинутая администрацией США инициатива может придать толчок мирному процессу. На данный момент ничего не происходит. Возможно, вызванная «сделкой века» динамика в конечном счете и приведет к созданию палестинского государства. Так почему бы ее не поддержать?

— Очень важно придать импульс мирному процессу, но у нас есть своя точка зрения на то, как двигаться дальше. Мы считаем, что международное право задает четкие параметры, которых необходимо придерживаться. Считаем, что условием жизнеспособного соглашения должны быть переговоры двух сторон. К сожалению, их нет, но необходимо добиться, чтобы стороны сели за стол переговоров.

Мы обеспокоены аспектами плана Трампа, предусматривающего аннексию Израилем части Западного берега. Во-первых, это противоречит нормам международного права, которые следует соблюдать, и когда мы говорим о Средиземноморском бассейне, и когда мы говорим о ситуации в Крыму. Мы не хотим создавать прецедент, к которому можно будет обратиться в другой ситуации. (Многоуважаемый посол Жофре. наверное, позабыл о признании с подачи США европейскими странами независимости Косово, что и стало в реальности прецедентом в международной политике — ред.)

Во-вторых, инициатива подрывает шансы на реализацию принципа «два государства для двух народов». ЕС не только поддерживает этот принцип политически, мы помогаем палестинцам в создании жизнеспособного демократического государства. Мы вкладываем в это значительные суммы — 600 миллионов евро. Мы заинтересованы в продолжении этого процесса и обсуждаем этот вопрос с израильским правительством.

В-третьих, нас беспокоит стабильность региона, мы опасаемся, что радикальные, экстремистские круги могут воспользоваться ситуацией.

— Регион в огне. А вы беспокоитесь о палестино-израильском конфликте?

— В вашем регионе много причин для беспокойства. Например, Сирия — и мы помогаем сирийским беженцам. Вызывает беспокойство и ситуация в Ливане. Ливия, Ирак… Но мы уверены, что и израильтяне, и палестинцы имеют право жить в мире и безопасности. Но сейчас этого нет. Нужно помнить, что это важный для нас регион, нас волнует и стабильность в бассейне Средиземного моря. Ситуация здесь — часть общей картины.

— Вы упомянули Крым. Считаете ли вы российскую оккупацию Крыма явлением того же порядка, что и происходящее на Западном берегу?

— Разница в том, что Крым был незаконно аннексирован Россией. С Западным берегом этого пока не произошло. Мы надеемся, что этого и не произойдет. Каждый случай имеет свои особенности, свой контекст. Территориальная целостность Украины — важный для нас принцип. Но и аннексия части Западного берега будет серьезным нарушением международного права.

— Не кажется ли вам, что вы помогаете Нетаньяху сохранить лицо? Складывается впечатление, что он не больно-то хочет аннексировать территории.

— Я не знаю, к чему он стремится. Он выступил с заявлениями, указывающими на его приверженность аннексии. Не забывайте, что Израиль — близкий партнер ЕС. Мы сотрудничаем во многих сферах. Этот вопрос — один из тех, который мы обсуждаем с Израилем. Этот дипломатический диалог как с Евросоюзом, так и с входящими в него государствами идет активно, несмотря на связанные с пандемией ограничения. Это и телефонные беседы, и визиты министров.

— Власти Израиля утверждают, что средства ЕС используются для финансирования террора. В связи с этим вас вызывали в МИД. Что вы ответили заместителю генерального директора министерства Анне Азари?

— Мы тщательно проверяем все подобные утверждения, и не нашли примеров, чтобы передаваемые ЕС средства использовались для финансирования террористической деятельности — как напрямую, так и опосредованно. Это очень важный вопрос, крайне чувствительный. Нужно обеспечить, чтобы все механизмы, призванные этого не допустить, функционировали. А такие механизмы существуют. В частности, согласно закону, организации, признанные Евросоюзом террористическими, не могут получать финансирование. Существуют инструкции, касающиеся палестино-израильского конфликта, согласно которым подстрекательство к насилию несовместимо с получением средств. У нас есть база данных лиц, причастных к террористической деятельности — и в ее основе лежит израильская база данных. Это многоуровневый механизм контроля. На данный момент мы не нашли таких примеров, но тем не менее, мы серьезно относимся к подобным утверждениям и проверяем их. Но на данный момент могу категорически заявить — этого не происходит. Это я и объяснил в израильском МИДе.

— Но, например: вы выделили ПА 23 миллиона евро на выплату зарплат служащим общественного сектора. Но, насколько я знаю, для ПА и заключенные — часть общественного сектора. Даже если эти средства не идут на пособия для заключенных, они помогают ПА изыскать средства на эти пособия.

— Мы не допускаем, что средства, передаваемые нами палестинцам, шли на пособия заключенным и семьям так называемых «шахидов». Мы проверяем имена получателей и можем проследить, чтобы эти средства не шли тем, о ком вы говорите. Но поднятый вами вопрос очень важен. Мы неоднократно обсуждали его, в том числе, с высшим палестинским руководством. Для нас недопустимо, чтобы средства шли на поддержку террористической деятельности.

— Рассматривает ли ЕС возможность введения санкций против Израиля?

Введение санкций требует единогласной поддержки всех членов ЕС. Это экстремальная мера. На данный момент она не обсуждается. Но нам хотелось бы избежать ситуации, в которой при обсуждении программ взаимодействия с Израилем приходилось бы учитывать и политические проблемы. (NEWSru.co.il)