Назад в девяностые: российская экономика погружается в системный кризис

В случае продления коронавирусного карантина еще на месяц экономика России по итогам года может не рассчитывать даже на нулевой рост. Надежда на то, что за провалом последует столь же быстрое восстановление, как это было после дефолта 1998 года, пока остается базовым сценарием выхода из кризиса. Но с каждым днем вынужденного простоя экономики нарастают риски распространения кризиса на все без исключения сегменты экономики, распада хозяйственных связей между отраслями и регионами, что чревато гораздо худшими последствиями, напоминающими уже реалии экономики середины девяностых годов. Заявляемые государством меры поддержки пока явно неадекватны масштабу ожидаемых бедствий, а очередь желающих получить помощь растет с каждым днем.

Потери экономики России в годовом выражении могут составить 17,9 трлн рублей, сокращение налогов, сборов и страховых взносов оценивается в 4,2 трлн рублей, потенциально невостребованными на рынке труда могут оказаться до 15,5 млн человек — такие оценки ущерба дает Национальное рейтинговое агентство (НРА) в публикации «Известий» от 16 апреля. Практически такую же цифру — 18 трлн рублей, или 20% ВВП, — приводил Центр макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) в конце марта. Но если на тот момент речь шла о «мгновенном эффекте», то теперь речь, похоже, идет о весьма длительных последствиях, которые повлечет за собой остановка экономики.

По итогам 2020 года эксперты НРА ожидают падения ВВП на 3—4%, что значительно хуже показателя кризисного 2015 года (минус 2,5%). К негативному развитию ситуации призвала и глава Банка России Эльвира Набиуллина — на очередной пятничной пресс-конференции 17 апреля она констатировала, что в любом случае год для мировой экономики будет достаточно тяжелым, сославшись на свежий прогноз МВФ, предполагающий, что глобальный спад составит 3% — больше, чем во время кризиса 2008—2009 годов.

Суммы, которые власти планируют направить на спасение экономики, пока на порядок ниже звучащих оценок ущерба. Накануне глава Минэкономразвития РФ Максим Решетников сообщил, что общий объем антикризисной программы после принятия второго пакета мер превысил 2 трлн рублей. В рамках этого пакета анонсирован переход к предоставлению бизнесу прямой финансовой поддержки. Гранты смогут получить организации малого и среднего бизнеса из наиболее пострадавших отраслей. Среди них министр отметил предприятия общепита, сферы услуг и развлечений, сферы гостеприимства, кинотеатры, а также объекты и магазины непродовольственной розницы.

Однако список отраслей, которым может понадобиться экстренная поддержка, далеко не ограничивается теми секторами, где произошел мгновенный коллапс спроса. Один из следующих «кандидатов на вылет» — строительный комплекс.

«Сегодня мы наблюдаем, что на рынке во всех субъектах РФ спрос [на жилье] упал уже на 30%, и в дальнейшем мы видим, что такая ситуация будет развивать по нарастающей. После того как мы выйдем из режима самоизоляции, коллеги говорят, что спрос у нас может упасть как минимум до 50% и больше»,

— заявил 16 апреля глава Минстроя России Владимир Якушев на совещании по проблемам стройкомплекса с участием президента РФ.

«Текущую ситуацию со спросом мы оцениваем как существенно худшую, чем в 2008 году и в 2015 году»,

— сообщил на этом же мероприятии глава девелоперского холдинга ПИК Сергей Гордеев.

Поддерживать застройщиков пока планируется проверенным способом — субсидированием ипотечных ставок, которое сработало в 2015—2016 годах. Президент Владимир Путин уже поддержал идею запуска программы льготной ипотеки под 6,5% годовых, на которую планируется выделить около 6 млрд рублей. Срок действия программы обозначен до 1 ноября, но много ли найдется желающих ей воспользоваться в условиях резкого падения доходов населения и усложнения технической стороны проведения сделок (МФЦ, через которые они регистрируются, закрыты на карантин), пока совершенно непонятно.

В промышленном секторе ситуация усугубляется тем, что он подошел к кризису в ослабленном состоянии. Как отмечают эксперты Института экономики роста имени Столыпина, в России значение индекса деловой активности (PMI) обрабатывающих отраслей еще в конце прошлого года упало ниже 50 пунктов, что говорит о наличии предпосылок для кризиса. Российские промышленные предприятия начали испытывать трудности задолго до того, как коронавирусная инфекция начала распространяться, а значит, подготовить подушку безопасности для выживания в кризисной ситуации возможности у предпринимателей не было, констатируют эксперты.

Однако в очереди на получение господдержки промышленники определенно не входят в «экстренную» часть списка, — в отличие, скажем, от прекративших полеты авиакомпаний, которым уже обещаны выплаты в объеме 23 млрд рублей на лизинг авиационной техники, пополнение оборотных средств, выплаты зарплат и оплату стоянки воздушных судов. Но едва ли эта сумма покроет все убытки авиаторов, которые тоже подошли к кризису в далеко не блестящем финансовом положении. За 2018 год совокупный убыток гражданской авиации составил 36 млрд рублей, за восемь месяцев прошлого года он достиг уже 40 млрд рублей, а теперь отрасль фактически лишилась оборотных средств от продажи авиабилетов.

Экстренные меры финансовой поддержки требуются и регионам. Накануне Владимир Путин объявил о том, что для обеспечения устойчивости и сбалансированности бюджетов субъектов будет выделено 200 млрд рублей в дополнение к тем мерам, которые уже приняты. Еще в конце марта правительство направило в регионы 33,4 млрд рублей на увеличение числа мест в больницах, после чего было еще два распределения средств для выплат медработникам — на 5,1 и 45,6 млрд рублей.

Наконец, малому и среднему бизнесу обещаны компенсации на оплату труда работников в размере МРОТ (12 130 рублей). Однако эти меры обставлены целым рядом условий. Прежде всего, компенсации будут не мгновенными — обратиться за ними можно будет только начиная с 1 мая, причем предприятия должны доказать, что они сохранили не менее 90% штатной численности сотрудников по состоянию на 1 апреля. В таком случае средства за апрель, как ожидается, будут выплачиваться начиная с 18 мая, а компенсации за май придут в июне. Многие ли небольшие компании смогут воспользоваться этой помощью, — вопрос риторический, даже если не принимать во внимание то, что компенсация в размере МРОТ далеко не соответствует фактическому фонду оплаты труда.

Заявленными мерами поддержки государства пока не может воспользоваться почти половина малых и средних предприятий, свидетельствуют свежие данные опроса с участием 24 тысяч представителей этого сегмента, проведенного в рамках проекта «Бизнес-барометр страны» Торгово-промышленной палаты РФ. В связи с этим ТПП заявила о начале подготовки третьего пакета предложений о поддержке малых и средних предприятий, который будет направлен в правительство. Организация предлагает признать наиболее пострадавшими от коронавируса уже не отдельные отрасли экономики, а предприятия всех сфер экономической деятельности, у которых выручка за март — апрель упала более чем на 50% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Кроме того, нарастает проблема неисполнения договорных обязательств. Как сообщил 17 апреля, выступая в Госдуме, вице-президент ТПП РФ Максим Фатеев, за последние три недели на горячие линии 179 региональных торгово-промышленных палат поступило более 40 тысяч обращений от предпринимателей, из которых почти 11 тысяч были связаны с вопросами свидетельствования форс-мажора по внутренним контрактам.

Аналогичные сигналы уже звучат из регионов. 16 апреля глава Крыма Сергей Аксенов на заседании регионального оперативного штаба по предотвращению распространения коронавируса сообщил, что направил премьер-министру Михаилу Мишустину письмо с просьбой признать, что все отрасли экономики так или иначе пострадали от этой ситуации. Определенная обратная связь от таких обращений уже присутствует. В частности, Эльвира Набиуллина на пресс-конференции заявила, что послабления по резервам при реструктуризации кредитов будут применены ко всем отраслям экономики, а не только пострадавшим от коронавируса. Однако и здесь установлено серьезное ограничение: объявленными мерами смогут воспользоваться только заемщики, имевшие высокое кредитное качество до начала ограничительных мер.

Растущая очередь за господдержкой неизбежно поднимает вопрос о пределах возможностей федерального бюджета, который в этом году, сообщил накануне министр финансов Антон Силуанов, может недополучить ненефтегазовые доходы более чем на 1 трлн рублей. Компенсировать это выпадение планируется за счет других источников, прежде всего ресурсов Фонда национального благосостояния (ФНБ). По словам Силуанова, при текущих ценах на нефть порядка 20 долларов за баррель в экономику планируется направить из средств ФНБ около 2 трлн рублей. Иными словами, речь идет о примерно шестой части от общего объема фонда, который на 1 апреля достиг 12,856 трлн рублей. Однако эти деньги еще надо довести до получателей, с чем, как показала прошлогодняя история с нацпроектами, есть серьезные проблемы.

В любом случае заливать экономику деньгами правительство пока не торопится. Хотя, как считают некоторые аналитики, у такой осторожной реакции на разворачивающийся кризис пока есть рациональное обоснование, поскольку пока масштаб ущерба до конца непонятен, а главное, нет каких-то четких ориентиров, когда окончится карантин. Тем не менее в Кремле уже признают, что объявленные меры поддержки экономики так полноценно и не заработали.

«Мы фиксируем пока недостаточную эффективность реализации этих мер. Видим, что и участникам экономической жизни, и гражданам приходится сталкиваться с проблемами в банках. Мы фиксируем эти проблемы»,

— заявил 17 апреля пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков. Он же недавно «зафиксировал» и тот факт, что в регионах страны растет преступность — еще один явный «привет из девяностых».

Но самым большим риском, масштаб которого сейчас определенно недооценивается, является размывание единого экономического пространства страны. Передача ограничительных мер на уровень регионов уже привела к тому, что некоторые из них уже оказались фактически на осадном положении — в качестве наиболее явных примеров можно привести Москву и Московскую область, Краснодарский край и Чечню. Глава Башкирии Радий Хабиров накануне, не дожидаясь продления карантина дальше 1 мая на федеральном уровне, объявил о том, что режим самоизоляции будет действовать до 1 июня.

Риски для занятости населения и доходов бюджетов регионов намного выше по сравнению с предыдущими кризисами и имеют иную географию, предупреждает один из ведущих российских экспертов по региональному развитию — профессор МГУ Наталья Зубаревич. По ее оценке, из-за карантина и неизбежного спада доходов населения нынешний кризис сильнее всего ударяет по сектору рыночных услуг, который концентрируется в городах, особенно крупных (Московская агломерация, Санкт-Петербург, города-миллионники и другие региональные центры, «вторые» крупные города регионов). Неизбежным следствием нынешней ситуации будет значительный рост безработицы в крупных городах, чего в прошлые кризисы не происходило.

При этом, предупреждает Зубаревич, за исключением Москвы, ни одни из наиболее проблемных регионов не имеет необходимых финансовых средств для поддержки бизнеса в секторе услуг — необходимы решения на федеральном уровне. Минимально необходимой мерой, по мнению эксперта, должно стать резкое расширение количества пособий по безработице, выделяемых на три месяца (апрель — июнь) по упрощенным критериям — наличие справки об увольнении начиная с нерабочей недели в конце марта — и с быстрой регистрацией в службах занятости.

Общая картина происходящего неутешительна. Каждый новый день простоя экономики расширяет круг отраслей и компаний, сталкивающихся с критическими проблемами, — аналогии с распространением инфекции здесь более чем уместны. Как и в 2008 году, кризис перекидывается с одного сегмента экономики на другой, но привычные меры тушения пожара финансовыми вливаниями уже не выглядят панацеей. Дело не только в том, что объем средств, как обычно, ограничен, — главной проблемой по-прежнему остается отсутствие сколько-нибудь четкого понимания, когда экономика сможет вернуться в привычный режим работы. Нарастающий уровень неопределенности наносит удар не только по хозяйственным связям «в моменте», но и по долгосрочным перспективам развития, к которым бизнесу будет вернуться очень сложно, когда все это рано или поздно кончится.