Киев смирился со смертью своей коровы: как «Газпром» ответит «Нафтогазу»

ГТС Украины за 10 лет подешевела в 125 раз. А глава госкомпании «Нафтогаз» Андрей Коболев назвал газотранспортную систему «коровой, которая скоро перестанет давать молоко». Похоже, напоследок корове решили вырвать вымя.

Предыстория, известная, наверное, миллионам граждан обеих стран. В декабре 2017 года в Стокгольмском арбитраже «Газпром» выиграл иск к «Нафтогазу» на $ 2 млрд с небольшим. В феврале 2018 года «Нафтогаз» там же выиграл иск к «Газпрому» почти на $ 4,7 млрд. В конце ноября этого года апелляция российской компании была оставлена без удовлетворения.

По-хорошему, каждая компания должна была взыскивать с партнера своё по отдельности. Но вместе со вторым решением арбитража сообщалось о том, что судьи засчитали «Газпрому» долг «Нафтогаза» и теперь российской компании остается выплатить только $ 2,56 млрд плюс проценты в случае просрочки платежа.

Даже такие известные эксперты украинского нефтегазового рынка, как Дмитрий Марунич и Валентин Землянский, говорили о взыскании в пользу «Нафтогаза» только разницы между штрафами. В «Газпроме» тему до ноября не затрагивали, упирая на то, что дело рассматривается в апелляционной инстанции — суде шведского округа Сконе. Да и в наступившем декабре (после проигрыша) словоохотливости у компании не прибавилось.

Но вот показалось, что украинская сторона трактует решение стокгольмского арбитража немного не так, как следует из решения самого арбитража. 5 декабря в интервью порталу LIGA.net глава «Нафтогаза» Андрей Коболев сообщил, что его компании удалось взыскать с «Газпрома» $ 2,1 млрд:

«Это 45% всей компенсации, присужденной нам в арбитраже в феврале 2018 года… По оставшейся сумме мы занимаемся взысканием. С накопленными процентами это почти $ 3 млрд».

Если понимать то, что сказано, так, как сказано, украинская компания ставит целью взыскание именно полной суммы, без зачета своего долга «Газпрому». А именно $ 4,7 млрд плюс проценты. С чего бы Коболеву говорить о том, что уже взыскано 45% абстрактного долга «Газпрома», а не сказать, что взыскано 75% действительного долга после «арбитражного зачета»? Так и выглядело бы красивее.

Корреспонденты LIGA.net подчеркивают, что Коболев «тщательно подбирал слова», так что на всякий случай доработаем эту версию. И умозрительно всё, что она означала бы.

Ясно, что вариант взыскания всей суммы штрафа (если так), а не разницы интереснее потому, что с $ 4,7 млрд и процент за просрочку больше, чем с $ 2,56 млрд. Тогда «Нафтогаз» действительно надеется получить порядка $ 5 млрд, т. е. где-то около $ 300 млн пени. А при взыскании пени с $ 2,56 млрд её сумма составила бы около $ 150 млн. Весь сыр-бор из-за дополнительных $ 150 млн?

Но ведь этих дополнительных $ 150 млн в виде процентов за просрочку почти не будет. Так как в какой-то момент и «Газпром» начнет взыскание $ 2 млрд с набежавшими с декабря 2017 года процентами за просрочку.

Возможно, в Киеве надеются на нехитрую комбинацию, используемую потенциальными банкротами, при которой реальные материальные активы перекладываются в другой карман — перебрасываются в новую компанию (тот же создаваемый независимый оператор ГТС Украины), а кредитору предъявляется карман пустой. Возможно, просто надеются не платить («А вот так!»). Возможно, надеются выиграть хоть что-нибудь по новым искам и как-то «переложиться» (кажется, уже на $ 22 млрд исков выкатили).

Строит «Нафтогаз» подобные планы или нет, вопрос десятый. Но если у Киева что-то пойдет не так, эти $ 2 млрд плюс проценты станут тяжелейшим ударом по бюджету Украины, а в случае отказа выплачивать их снимут все вопросы по поводу возможности сотрудничества с таким партнером.

Возможен вариант, при котором российская компания обратит взыскание на газ из украинских подземных хранилищ газа (ПХГ), идущий европейским потребителям. Возможны и другие весьма болезненные для Украины меры взыскания. (Глава Нафтогаза подтвердил позицию компании — двухмиллиардный штраф перед Газпромом по решению арбитража от декабря 2017-го «просто» засчитывается как часть долга Газпрома перед Нафтогазом по решению арбитража от февраля 2018-го, которую удалось «вернуть», придержав свой штраф на два месяца; т. е. Газпром и по версии Нафтогаза должен сам побеспокоиться о взыскании своих 2 млрд — EADaily)

Нельзя сбрасывать со счетов вероятность того, что вчерашнее заявление Коболева — этакая хуторская хитрость и, взыскав до конца «арбитражную разницу», «Нафтогаз» остановится. «Слово к делу не пришьёшь» (западные инстанции «пришивают к делу» только заявления российских политиков). Заявление Коболева может быть даже провоцированием «Газпрома» на попытку взыскания имущества «Нафтогаза».

Допустим, мы всё напутали. Допустим, Коболев был уставшим, недостаточно ясно выражал свои мысли и имел в виду взыскание всего $ 3 млрд. Бывает. Чёрт с ней, оговоркой или мечтами Коболева о 45% взысканного долга и, соответственно, о 55% долга, который предстоит взыскать. «Оговорка по Фрейду», как говорят люди, никогда не читавшие Фрейда. Поерничали, и хватит. Но будем к оговорке возвращаться. Хотя бы шутки ради.

Но это мало что меняет. В заголовок интервью редакция портала вынесла цитату Коболева:

«Наша ГТС — это дойная корова, которая, скорее всего, перестанет давать молоко».

Похоже, «Нафтогаз» решил напоследок вырвать у коровы вымя.

Реакция «Газпрома» прояснится в течение ближайших дней. Будет интересно. Скорее всего, как бы там ни поняли, что сказал Коболев и что хотел сказать, реакция будет предельно сдержанной. Цель «Газпрома» — показать, что давление и провокации, конфронтационный подход в целом — это не его подход. Это подход «Нафтогаза».

Потому что соглашение о транзите российского газа в Европу через украинскую ГТС до 1 января 2020 года, скорее всего, подписано не будет. В этом случае «Газпром» будет настаивать на продолжении транзита «по факту», на прежних условиях. До заключения многострадального соглашения.

Коболев пугает остановкой транзита в случае отсутствия контракта («не будет оснований для его замера… любая сторона, например российская, может обвинить нас в краже газа», «к тому же нас могут обвинить в контрабанде»). Пугает непонятно кого. Если европейцев, то это очень глупо, но так уж повелось, что на Украине весьма легковесно относятся к последствиям сказанного её политиками и топ-менеджерами государственных компаний. А к угрозам добавляют, что иски европейских потребителей в этом случае будут обращены к «Газпрому».

Возможно, и поэтому «Газпром» предлагает Киеву условия контракта на год не хуже и даже лучше нынешних. Что будет принципиально важно в судах, если до них дойдет. «Газпром» продолжит гнать газ после 1 января и в том случае, если Киев будет обращать на него взыскание в счет погашения штрафа и процентов за просрочку и будет поставлять в Европу уже как свой. В этом случае европейские потребители не понесут ущерба, что также важно в случае возможных исков: убедить суд, что Россия морозит Европу будет трудно: газ-то идёт. Если же Украина пустит «арестованный» газ на собственные нужды (если не будет контракта и на прямые поставки газа Украине), то станет совсем ясно, кто морозит, и картина получится просто захватывающей.

Тут интересно, смогут ли Киев и «Нафтогаз» остановиться, когда доберут наконец «арбитражную разницу» в $ 3 млрд. Ведь соблазн продолжить банкет будет так велик. Но тогда «Газпром» уже точно потребует свои $ 2 млрд плюс проценты. В этом случае картина будет уже не захватывающей, а сюрреалистической: Украина арестовывает российский газ на украинско-российской границе, а Россия снова арестовывает его на украинско-словацкой. Если мы всё же не ошиблись с трактовкой слов главы «Нафтогаза».

Но, повторим, конец у этой игры в любом случае будет один. Суть проблемы не в словах или оговорке Коболева, а в том, что его корова действительно сдохнет. Причем под аплодисменты ошалевшей Европы.

А вместе с коровой сдохнут остатки промышленности востока и центра Украины. Никакого реверса газа на Украину из Словакии нет. Сразу после пересечения российско-украинской границы газ расходится по облэнерго: в Харьков, Чернигов, Полтаву, Днепропетровск, Запорожье, Киев и т. д. А на словацко-украинской границе, на словацкой стороне, есть петля метров в 600, по которой днём и ночью гоняется одна и та же, условно, тысяча кубометров газа, крутит счётчик. Теперь гнать газ из Словакии в Харьков придется по-настоящему (маломощная польская труба «для американского СПГ через Свиноуйсьце» — это фетиш).

На вопрос, насколько могут вырасти цены на газ на Украине в случае остановки транзита газа в Европу, Коболев ответил: «Это вопрос гипотетический. Кризисные цены спрогнозировать сложно, но, думаю, я не ошибусь, если скажу, что цена на первых порах может и удвоиться». Того, что произойдёт с ценами «на вторых порах», он не уточнил.

Еще одна фраза главы «Нафтогаза» — о перспективах газопровода «Северный поток-2»:

«Есть такое неписаное правило на газовом рынке Европы: если „Газпром“ построил газопровод, он будет полностью загружен. Если „Северный поток-2“ достроят, — есть вероятность, что его смогут загрузить на 100%».

В конце ноября в рамках анбандлинга, выделения «Укртрансгаза» (оператора ГТС) из «Нафтогаза», была проведена оценка активов создаваемой компании. Оценку подтвердила аудиторская компания Ernst&Young, и она опубликована на сайте «Укртрансгаза». Итак, украинская ГТС, за которую «Газпром» в свое время предлагал небратьям $ 15 млрд (те хотели $ 18 млрд), сегодня стоит… $ 120 млн. В 125 раз дешевле. Практически цена металлолома. Это всё, что нужно знать по теме «Почему Украина не Россия».

И наконец, последняя пара «вопрос — ответ», которая просто ставит крест на надеждах украинских политиков хоть немного поторговаться, получить хоть что-то, «ну хоча б Донецьк з Луганськом», за обреченную ГТС.

Вопрос:

«Вам не кажется, что всю эту газовую историю Россия пытается привязать к большой политической сделке по Донбассу?»

Ответ:

«У меня пока нет таких фактов».

Альберт Акопян (Урумов)