«Войти, уничтожить ХАМАС». Израиль в фокусе

Центральное бюро статистики опубликовало предварительный отчет экономических итогов первого квартала 2019 года. По данным бюро, прирост израильской экономики составил 5,2%. Это — самое большое значение со второго квартала 2016 года, когда прирост составил 5,8%. Более аккуратный отчет об итогах первого квартала будет опубликован в середине июня. (mignews.com)

Газета «Еврейский Мир» опубликовала запись беседы Владимира Янкелевича, израильского обозревателя по военно-политической тематике, и израильского публициста Элеоноры Гевондян под заголовком «Миссия выполнима».

То, с чем сталкивается современное государство, представляет в подавляющем большинстве случаев столкновения регулярных войск с иррегулярными формированиями, которые легко спутать с мирным населением. В этих войнах современные системы вооружений играют не определяющую роль и зачастую оказываются беспомощными.

«Успех — не окончателен, неудачи — не фатальны: значение имеет лишь мужество продолжать». Уинстон Черчилль.

Элеонора: 9 мая утром утром в очередной раз внезапно закончился обмен бомбометаний между Израилем и Газой. ХАМАС и «Исламский джихад»*, скованные одной цепью в своём стремлении урвать кусок пожирнее от общего пирога, но преследующие каждый свою цель, — в стане врагов подобное соотношение сил неизбежно должно повлечь чувство соперничества и, стало быть, недовольства, что просто было бы грех не использовать нашим спецам по перманентным уступкам врагам…

Владимир: Я сомневаюсь, что закончился «обмен бомбометаний между Израилем и Газой». На мой взгляд, он прервался. А зачем прерываться, скажете если не Вы, то Гидеон Саар.

А вот зачем.

Первое, что нужно понять о ситуации вокруг Газы, — это война. Это не беспорядки на границе, это такая война. Людям трудно назвать это войной, понять, что это война, потому что она противоположна их сложившимся представлениям о войне. Говорят о беспорядках и провокациях ХАМАСа, о военной операции ЦАХАЛа, но это война. Обычно ее называют войной четвертого типа, когда против государства выступают боевики, а не регулярная армия.

А раз война, то нужно действовать не когда тебе это навязал противник, а когда ты решил, что для тебя наступило самое удобное время. Призваны, если надо, резервисты, пополнены оружейные склады, заключены соглашения с союзниками… И так далее.

А что сегодня? Сегодня еще не сформирована коалиция, не назначено новое правительство и, соответственно, новый комитет безопасности… Да тут еще «Евровидение».

Газа никуда не убежит. Но пока притихнет.

Элеонора: ОК!

Война, как ее не назови и какой бы кратковременной она бы ни была по срокам, ничто не меняет ее сути: это война, а на войне как на войне, то есть идёт суровая борьба за выживание, поэтому тот, кто любым путём пытается нас уничтожить, должен быть готов к любому сценарию развития событий.

Раньше я называла конкретный адрес ближайшего злейшего врага Израиля — ХАМАС, то сейчас, исходя из определённых признаков, невооружённым глазом видно, что в анклаве изменилось соотношение сил и, похоже, не в пользу ХАМАСа. Так, судя по всему, усилилась значимость группировки «Исламский джихад»* — более злобного, чем ХАМАС, онкообразования. Оно, как мне кажется, даже ближе к Тегерану, чем ХАМАС. Таким образом, диктатуре ХАМАСа, похоже, пришёл конец, и это в свою очередь вносит разнообразие в расстановку сил в Газе.

Владимир: Ах, оставьте этих глупостей. Это была их стандартная «уловка 22». Если ответный удар по ХАМАСу, то он кричит, что виноват «Исламский джихад»*, и наоборот. Сегодня, на мой взгляд, существует в израильской армии и военно-политическом кабинете на этот счет консенсус: чтобы ни происходило в Газе — за все отвечает власть в Газе, то есть ХАМАС. А внутри Газы пусть разбираются сами. Ну и нужно отметить, что я не заметил особого усиления «Исламского джихада» по сравнению с ХАМАСом. И несомненно, что сегодняшнее обострение произошло по приказу из Ирана.

Элеонора: А вот иллюстрация к сказанному мной по поводу предполагаемого раздрайва между ХАМАСом и «Исламским джихадом»:

Авраам Гольштейн: «Нетаньяху решил разрешить Катару возобновить поставку наличных (по 20 миллионов долларов в месяц) ХАМАСу в Газу. Скоро представитель Катара приедет через Израиль в Газу и привезёт ХАМАСу новую партию наличных (20 миллионов долларов США). Как часть „ХУДНЫ“ с Израилем, ХАМАС обещает „скрутить шею“ [подконтрольному Ирану] „Исламскому джихаду“ в Газе».

Владимир: Вполне возможно, что Авраам Гольштейн знает, что ХАМАС на самом деле собирается «скрутить шею» [подконтрольному Ирану] «Исламскому джихаду» в Газе. Откуда он узнал это? Единственный источник — арабский. Это те самые арабы, чья поговорка, что «со слов не платят налог». Естественно, ХАМАС предпочтет забрать себе максимум возможного из поступивших денег. Не нужны для такого предсказания ни Ванга, ни еще какие-нибудь провидцы. Обделенные будут противодействовать. Но не более того.

Элеонора: Обстрел ракетами закончился так же внезапно, как и начался, как бы захлебнувшись, но на самом деле не покидает чувство, что конфликт не погашен и мы ходим по тлеющим углям.

С момента, когда ЦАХАЛ наконец-то ожесточил обстрелы, активизировалась и информационная война хамасовцев, которая, надо отдать должное, всегда была у них на высоте. За те несколько дней противостояния им удалось продемонстрировать миру похороны женщины с маленьким ребёнком, которые якобы погибли в результате обстрела с нашей стороны. В результате проведённого расследования армейскому командованию удалось установить причину гибели матери с ребёнком. Она погибла в результате несчастного случая на «своём поле».

Сразу же после установления причины пресс-секретарь ЦАХАЛа Рон Манелис поспешил выступить с оправданиями и отклонить обвинения в гибели женщины с ребенком от израильских ударов. Зачем?!

Владимир: Много в заявлениях бригадного генерала Рона Манелиса мне совершенно непонятно, и этот случай один из них. В среднем в НАТО считают, что на одного погибшего солдата противника в среднем приходится три гражданских. Это война. В Израиле соотношение иное — на одного боевика при ведении боевых действий так же в среднем погибает один гражданский. Этот израильский метод ведения боевых действий недостижим ни в одной армии. Привести пример боевых действий, когда в бою гибнут только военные, может только писатель-фантаст.

Обстрел городов Израиля начал ХАМАС, причем все понимают, что от ответного огня могут погибнуть не только боевики. И вина за погибших лежит на тех, кто развязал конфликт.

Ранее Манелис сообщал при ударах по объектам «Хезболлы» или Ирана в Сирии, что такой-то объект уничтожен, жертв нет. Это удивительно, объекты не нападают на Израиль, нападают те, кто в объектах.

Ну и такие заявления, что ракета упала на открытой местности, ущерба нет. Как нет? То есть, если по тебе стреляли, но промазали, это означает, что ущерба нет?

Стреляют не только по людям и объектам, но и по чувству защищенности, по психике людей.

Правда, я думаю, что дело не в Манелисе, а в позиции армии.

Элеонора: Израильские СМИ докладывают о сотнях уничтоженных объектов — разве этого мало для победы?

Пишут, что за последнее время заметно изменилась политика нанесения ответных ударов нашей армией в ответ на провокации ХАМАСа. На мой взгляд, эти слова маскируют явное нежелание руководства по тем или иным причинам дать решительный отпор зачинщикам конфликта. Это даже не принцип «глаз за глаз», а вполне легитимная защита населения страны от ракетных обстрелов и горящие земли пока ещё только юга страны.

Что же происходит на самом деле?

Если исходить из опубликованных докладов в СМИ, ЦАХАЛ рапортует о сотнях уничтоженных объектов, в связи с чем возникает вполне закономерный вопрос: что это за объекты? И следующий вопрос, непосредственно вытекающий из первого: если эти объекты уничтожены как стратегически важные, то почему они никакого влияния не оказали для достижения победы?!

Владимир: Тут не один вопрос. Попробуем разобрать их по одному.

1. На войне убивают врагов, разрушают их сооружения… НО! Невозможно убить всех своих врагов и все разрушить. А сколько нужно?

Нужно принять аксиому, что война ведется с помощью уроков, и главным объектом боевых действий является сознание противника. Поэтому совершенно неважно, сотня уничтожена объектов или две сотни, важно, как это отразилось на сознании противника. Не об уничтожении живой силы и объектов надо думать, а о сокрушении психической силы. В этом вернейший путь к победе в войне. Генерал Драгомиров, крупнейший военный теоретик Российской империи, писал: «Успех войны и боя зависит не от количества материальных потерь, которые мы нанесли противнику, а от того, в какой степени мы поселим в нем веру в невозможность нам сопротивляться». Эта максима так же верна сегодня, как и 150 лет назад, когда ее сформулировал генерал Драгомиров.

СМИ говорят об уничтоженных объектах, но ничего о результате воздействия на психику боевиков. Уничтожено и разрушено должно быть столько, чтобы оставшиеся в живых усвоили урок. Главное — подавить волю к сопротивлению. Если не в состоянии преподать такой урок, то придется продолжать снова и снова.

500 лет назад маршал Джан-Джакопо Тривульцио (1448—1518) на вопрос Людовика XII, какие приготовления нужны для войны, ответил: «Для войны нужны три вещи: деньги, деньги и еще раз деньги». Но времена изменились. Сегодня для войны прежде всего нужны нервы, нервы и еще раз нервы.

2. Нежелание руководства дать решительный отпор зачинщикам конфликта, вполне возможно, имеет место, но тут нужно обязательно отделить военное руководство от политического.

Нужно отметить, что израильское военное руководство отличается сверхмиролюбием. Вот, к примеру, «ястреб» генерал-майор запаса ЦАХАЛа Яир Голан, в недавнем прошлом заместитель начальника Генштаба. Он знает, как бороться с агрессией из Газы, как ответить на их военные преступления, на ракетные обстрелы городов. В интервью «Армейскому радио» Голан сказал, что «мы должны предоставить ХАМАСу большую выгоду и посмотреть, найдется ли [тогда] решение».

«В Газе вопрос не в том, что делать во время стрельбы, а в том, что делать, когда ты не стреляешь, — ты должен дать им жирную сладкую морковь и посмотреть, хорошо ли ты справляешься с ХАМАСом».

Я думаю, что сегодняшнее обострение на границе с Газой является следствием пассивности при поджогах территории юга. Вот тогда, минимум полгода назад, и нужно было проводить военную акцию. Какую? Такую, чтобы подавить желание воевать с нами.

Но и это только мои домыслы, генерал Айзенкот знал, что ему осталось дослужить полгода. А потом при любом исходе военной операции его обвинят в убийстве беременных женщин, детей и любимой овечки пастуха. Начнут ловить при путешествиях в Европе… А ему это надо? Полгода прошло и пусть теперь Кохави разбирается.

Но газаватцы получили явный и недвусмысленный сигнал, что Израиль потерял металл в характере, теперь с ним можно и повоевать. Вот мы и имеем то, что имеем.

3. По поводу уничтоженных объектов… Действительно, есть вопросы. Нам сообщают, что уничтожен такой-то и такой-то объект террористической инфраструктуры. Но для этого он должен быть точно известен. А раз известен, то почему он не уничтожен намного раньше, до ракетных обстрелов?

Ответа нет, есть только оптимистические доклады.

Элеонора: Чем очевиднее нежелание нашего правительства ввязываться в открытую и решительную схватку с ХАМАСом, все наглее втягивающим нашу страну в военную конфронтацию, тем громче звучат призывы к уничтожению этой группировки. Это вполне логично с точки зрения страдающего населения страны и особенно юга, радиус которого увеличивается благодаря все более растущему арсеналу ракет, действующих на территории Газы группировок.

Призывы эти, впрочем, исходят не только от населения страны. Эта тема муссируется также и в рядах оппозиции и используется как разменная карта против ПМ.

Владимир: В войну нужно не только войти, но и выйти. А тут вариантов совсем немного.

1. Войти, уничтожить ХАМАС, оккупировать сектор и управлять им, пока они не станут похожи на каких-нибудь шведов.

2. Войти, уничтожить ХАМАС и навязать им лояльную Израилю кандидатуру руководителя.

3. Войти, уничтожить ХАМАС и передать власть Абу Мазену.

4. Войти, нанести максимальный урон ХАМАСу, такой, чтобы не могли очухаться лет 20, и уйти.

Оккупация сектора не должна даже рассматриваться. Никому в Израиле не нужно взвалить на себя обслуживание 2 миллионов арабов. На эти грабли наступать никто не согласен. Навязать лояльную кандидатуру практически невозможно. Эта «лояльная кандидатура» должна иметь под своим началом тысяч десять преданных носителей «калашникова», тогда она сможет удержаться у власти. Такие кандидатуры, вроде, не видны. Кровью своих солдат преподнести подарок Абу Мазену, я думаю, плохая идея. Ее результатом будет только более согласованная агрессия с двух сторон, да еще требование коридора для соединения сектора с автономией…

Вариант 4 выглядит приемлемым. А как это выполнить, должен спланировать Генштаб, он для планов военных операций и существует.

Есть еще один, возможно фантастический, вариант, не названный выше. Сегодня у Египта очень серьезная проблема. Она называется «Плотина великого возрождения Эфиопии». Для Египта грандиозная стройка может обернуться великим упадком, ведь вода Нила — это самое ценное, что есть в этом засушливом регионе. Нил является едва ли не единственным источником пресной воды. Это гарантированно вызовет проблемы в сельскохозяйственном секторе Египта и сделает его более заинтересованным в иностранной финансовой и продовольственной помощи. Можно пофантазировать и предположить, что за реальные финансовые вливания Каир будет готов предоставить некую часть Синая для переселения туда значительной части жителей Газы…

Но это все разыгравшаяся фантазия.

Элеонора: Наряду с известной поговоркой, что история не терпит сослагательного наклонения, существует ещё ряд постулатов, которые невозможно ни изменить, ни опровергнуть. Как невозможно, например, вычеркнуть из исторической памяти славные страницы из жизни страны в борьбе за ее становление и выживание в окружении врагов… Ведь не так давно, по историческим меркам, уроки Шестидневной войны будоражили весь мир, не оставляя равнодушными ни врагов, ни друзей. А была ещё война Судного дня да и другие военные конфликты, которые, несмотря на тяжелейшие условия, принесли стране победу.

Тем непонятнее столь резкое изменение политического вектора нашего отношения к врагу. Хотелось бы понять, что именно мешает ЦАХАЛу при всей его мощи справиться с кучкой негодяев, терроризирующих всю страну?!

Владимир: В военном отношении справиться с кучкой негодяев нет никаких препятствий. Но вот невоенные проблемы… С ними сложнее.

Нужно понимать, что действия против кучки негодяев могут перерасти в боевые действия и на севере. Там кучка негодяев побольше. Для войны, для любой войны, производится расчет запасов на «особый период», исходя из ожидаемой продолжительности и интенсивности конфликта. Рассчитывается, сколько на складе должно быть снарядов, патронов, соляра, ботинок и так далее. В этот период расход запасов идет много быстрее, чем его может восполнять промышленность. А если конфликт затянется, как Вторая ливанская война? Тогда на помощь придут союзники, вернее, союзник — США.

Как бы ни был лоялен президент Трамп Израилю, он — не диктатор, а президент демократической страны, если боевые действия Израиля не будут однозначно и очевидно обоснованы (не нами, а им очевидно), то президент окажется под серьезным давлением. Начнутся советы безопасности и прочие прелести…

Нужно отметить, что с сегодняшней администрацией США Израиль может меньше опасаться внешнеполитического давления, поэтому я думаю, что сегодняшнее прекращение огня — это временная мера. Пора бить, и бить сильно. Так сильно, чтобы не пришлось бить второй раз.

Элеонора: Ситуация с Газой, мягко говоря, неоднозначная, и провокации со стороны ХАМАСа носят все более наглый, агрессивный характер.

Оппозиция на то и оппозиция, чтобы демонстрировать рост недовольства, особенно со стороны двух бывших министров — МО в лице Буги Яалона и министра финансов Яира Лапида. Характерно, что оба они, будучи в разных «весовых категориях» в военных вопросах, сошлись на общей платформе, обвиняя Нетаньяху во всех смертных грехах.

И, самое главное, если взять за основу всевозрастающую конфронтацию на границе с Газой как реальную и пока нерешаемую, по крайней мере на вид, угрозу, кто же виноват в сложившейся ситуации?

Владимир: Говорят, что нельзя спрашивать парикмахера, нужна ли тебе стрижка. Точно так же нельзя спрашивать оппозицию, кто виноват в абсолютно любой проблеме. Виновата всегда и во всем будет правящая коалиция и, главным образом, лично Натаньяху. Много говорят, что Яалон, будучи министром обороны до недавнего времени, прекрасно осведомлён об истинной расстановке сил и может назвать реальный путь решения проблемы с Газой.

Я не думаю, что это так. Яир Голан информирован не менее, однако его идеей является «морковка», о которой говорили выше. Или, к примеру, Дан Халуц, геройский летчик, начальник Генштаба во время Второй ливанской войны. Если судить по его действиям, то создается впечатление, что он был уверен — войну выиграет авиация, хотя на самом деле войну выигрывает пехота — Boots on the ground. Так что утверждение, что бывший генерал знает истину в последней инстанции, сильно преувеличено.

Кроме того, складывается впечатление, что конкретно Яалоном движет личная неприязнь к Натаньяху, что для человека, претендующего на роль политика, просто недопустимо.

«Бело-голубые» и Гидеон Саар активно критикуют прекращение огня, то есть именно Натаньяху. Но решения принимает военно-политический кабинет, который, конечно, действует под руководством премьер-министра, но не штампует принятые им решения. Неоднократно мнение премьера не проходило при голосовании.

А если с военной операцией не согласен только начальник Генштаба, то ее проводить нельзя. Сначала нужно отправить начальника Генштаба в отставку, потом назначить следующего, дать ему войти в курс дела и снова вернуться к рассмотрению вопросов военной операции. Как я уже говорил, на мой взгляд, главным тормозом в военной операции по усмирению Газы был Гади Айзенкот. А сегодня — сегодня неподходящее время.

Элеонора: После завершения боев между ХАМАС и израильской армией многие израильтяне стали задаваться вопросом об эффективности противоракетной обороны. В течение двух суток боевики ХАМАС и «Исламского джихада» выпустили около 700 ракет из Газы, убив четырех человек и ранив более ста. Согласно данным газеты «Гаарец», «Железный купол» перехватила всего 240.

Видимо, количество неперехваченных ракет и жертвы среди мирного населения заставляют сомневаться в эффективности «Железного купола» и предполагать, что ХАМАС и «Исламский джихад»* нашли способ «обойти» нашу защиту?

Владимир: «Железный купол» — прекрасная система, уникальная по большинству параметров. Но не существует в мире систем ПВО, которые позволяют под обстрелом пить кофе и смотреть, как красиво в небе сбиваются ракеты противника. «Железный купол» в принципе не защищает территорию в три-пять километров вдоль границы Газы. Он этого не умеет, времени для перехвата близколетящих снарядов и мин для «Железного купола» недостаточно.

В свое время шла разработка сразу двух систем — «Железного купола», защищающего противоракетами, и «Железного луча», сбивающего ракеты лазерным лучом. Обе системы были разработаны до определенного уровня, показали свою эффективность, но нужно было принять решение, на какую систему сделать ставку, куда направить деньги. Решение принимал Амир Перец, он выбрал «Железный купол». Лазерную систему отложили в долгий ящик. У лазерной системы много преимуществ. Во-первых, она защищает и ту зону, в которой не успевает сработать «Железный купол», а во-вторых, лазер по сравнению с «Железным куполом» стреляет практически даром. Но луч, хоть лазера, хоть не лазера, плохо проходит сквозь туман, дождь, дым и прочие аналогичные препятствия. Лучше бы иметь и ту и другую систему, но по примеру Лапида можно воскликнуть: а деньги где?

Нужно понимать, что во время конфликта существует опасность множественных одновременных пусков ракет, на которые системы просто не успеют отреагировать. Именно это и происходило в последнем конфликте.

Бить по местам пусков сложно. Пусковые установки бандиты ставят в детских садах и жилых районах…

Что делать? А то и делать, что делалось в операции «Защитная стена».

Элеонора: Это последний вопрос. Можно ли достичь тишины и мира? Ведь есть же мирный договор с Иорданией и Египтом? Вопрос: возможен ли подобный сценарий с ХАМАСом, учитывая, что, в отличие от Иордании и Египта, это всего лишь группировка? И если возможен, то на каких условиях?

Владимир: Всего лишь группировка? Не так давно в книге «О войне» Карл фон Клаузевиц писал, что важной характеристикой войн было то, что они велись по схеме «государство против государства, армия против армии». Это было еще совсем недавно, но сегодня подобные войны уходят в прошлое.

То, с чем сталкивается современное государство, представляет в подавляющем большинстве случаев столкновения регулярных войск с иррегулярными формированиями, которые легко спутать с мирным населением. В этих войнах современные системы вооружений играют не определяющую роль и зачастую оказываются беспомощными. Афганистан, Вьетнам, Индокитай и множество других войн иллюстрируют эту идею. Вместо уничтожения армией армии и танком танка мы получаем вооруженные действия, результатом которых являются лишь жертвы среди населения. Нельзя недооценивать психологические последствия этого. Чечня, войны в Югославии, Шри-Ланка, Судан и многие другие — наглядные тому примеры. И часто исход таких войн решает не результат реальных боевых действий, а то, что некоторые западные аналитики называют «фактором CNN». Наглядный пример этому — освещение мировой прессой боевых операций ЦАХАЛа.

Есть такой английский термин — конфликт низкой интенсивности (low intensity conflict — LIC), в них участвуют разные страны — Израиль, Россия, США, и вследствие фактора CNN уже предлагают расшифровывать аббревиатуру LIC как конфликты, где правят юристы (Lawyers intensify conflict — LIC). Участвующим в таких войнах приходится все время оглядываться на Гаагу, потому что любое боевое действие вызывает стремление радикальных СМИ привести военных на скамью подсудимых.

Если боевые действия идут в Газе, то это не действия между двумя вооруженными силами. Где враждебная армия, где гражданское население? Как, например, в боевом столкновении с ХАМАСом провести различие между руководством, боевиками и жителями? В этом и состоит главная проблема — все перемешано. И вы не знаете, с чем и кем вы имеете дело. Их почти нельзя различить, становится проблемой определить, кого уничтожать, а с кем разговаривать. И эта неспособность провести различие между всеми так или иначе вовлеченными в конфликт дает повод всевозможным радикалам к обвинению Израиля.

Дело в том, что почти все законы писались государствами для государств, ведущих войну по Клаузевицу, и в эти правила не вписываются войны, ведущиеся с помощью террористических формирований. Специалисты по международному праву считают, что назрела необходимость пересмотреть всю международно-правовую систему о войне. Но когда это еще будет.

Важно в таких действиях не перейти красную черту, но в каждом случае для каждой страны красная черта своя.

Вот ситуация «сильного» в новой войне. Она и впрямь затруднительна. В прежних войнах он убивал равного себе противника, теперь же он должен убивать более слабых, чем он. Сильный понимает, что, если он убивает слабого, он может оказаться в положении преступника, а если он позволяет слабому убить себя, — он глупец, идиот.

P.S. Мартин Ван Кревельд — крупнейший военный аналитик, историк, стратег мирового масштаба, профессор военной истории, комментировал новую историческую ситуацию, когда оснащенные военной техникой государства в последние полвека раз за разом проигрывают в войне против всевозможных «повстанцев», «террористов», нерегулярных негосударственных формирований. Он сказал, что «если мы не покончим с ними, они покончат с нами. Если не решить проблему борьбы в таких конфликтах, то цивилизованная жизнь в привычном нам виде во многих районах мира станет невозможной».

Придется покончить. Новая «Защитная стена» на повестке дня. Битва еще не закончена. (club.berkovich-zametki.com)

*Террористическая организация, запрещена на территории РФ