Российско-белорусские отношения: затишье перед бурей?

После довольно горячего начала 2019 года российско-белорусские отношения к середине весны перешли в своеобразную фазу затишья, лишь изредка нарушаемую обоюдоострыми уколами. При этом стало очевидно, что сегодня стороны всерьез взялись за подсчет экономических отношений и готовы выставить друг другу счет за все годы интеграции.

Своеобразным подтверждением этому стала продолжающаяся в течение последнего месяца пикировка в СМИ между дипломатами двух стран, начавшаяся с интервью РИА Новости российского представителя в Белоруссии Михаила Бабича и закончившаяся ответом посла Белоруссии в РФ Владимира Семашко в «Российской газете». К началу апреля и вовсе стало очевидно, что Минск и Москва за прошедшие десятилетия так и не смогли решить два основных вопроса, которые всегда определяли двусторонние отношения стран, — кредитование белорусской экономики со стороны России и цена на энергоносители, в первую очередь газ. При этом в переговорном процессе выявилась особенность, которой раньше эксперты практически не наблюдали: если в прошлом обе стороны стремились решать экономические проблемы в рамках Союзного государства, то сегодня их позиции оказались на разных полюсах.

По словам посла Белоруссии в РФ, сегодня в Минске по-прежнему считают главными вопросами двустороннего сотрудничества цены на газ после 2019 года, налоговый маневр, продвижение продовольственной продукции на российский рынок, а также сложность поставок белорусской техники в Россию. В то же время в Москве подобных проблем официально не видят. Более того, как показывают последние события, в российской столице и вовсе решили взять паузу в процессе обсуждения с Белоруссией каких-либо серьезных экономических проблем. По крайней мере, до тех пор, пока не будет окончательно решено, в рамках каких обязательств и договорённостей необходимо двигаться вперед. Об этом, например, говорит тот факт, что гремевший еще в начале года вопрос о возможности предоставления Белоруссии компенсации за проводимый в российской нефтяной отрасли налоговый маневр сегодня практически отошел на второй план. Даже президент Белоруссии Александр Лукашенко заявил, что больше не будет ставить перед Москвой вопрос о компенсации за налоговый маневр, если «это трудно для России». И это несмотря на то, что, по различным оценкам, только в 2019 году республика может недополучить около $ 400 млн, а к 2024-му потери составят и вовсе порядка $ 10 млрд. В свою очередь в Москве, где никогда и не стремились решать проблемы белорусских партнёров без их особых просьб, на предъявленные Минском претензии и вовсе перестали реагировать.

В то же время нельзя отрицать, что переговорный процесс между сторонами по-прежнему продолжается и даже приносит определенные плоды. Это подтверждается рядом косвенных событий, которые стороны пока стремятся не комментировать. Так, 2 апреля появилась информация о том, что Белоруссия прекратила сертификацию плодоовощной продукции, которая следует транзитом из третьих стран в Россию. При этом Главная государственная инспекция по семеноводству, карантину и защите растений республики отметила, что меры позволят пресечь поступление «санкционной» продукции, поставляемой на российскую территорию. В этот же день первый вице-премьер России — министр финансов Антон Силуанов объявил, что Москва предоставит Белоруссии кредит в размере $ 600 млн, а Минск может рассчитывать еще и на то, что до конца апреля получит последний транш от Евразийского фонда стабилизации и развития на сумму в $ 200 млн. И, несмотря на то, что позже пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков сообщил, что вопрос о российском кредите пока не решен и находится в проработке, большинство аналитиков сделало вывод о достигнутом между Минском и Москвой компромиссе.

Напомним, что российская сторона неоднократно предъявляла претензии Белоруссии в том, что через ее территорию идет поток «санкционной» продукции. В ответ белорусские власти всегда заявляли, что они отслеживают подобные поставки, а в большинстве случае в реэкспорте виноваты российские компании и чиновники. На протяжении последних пяти лет вопрос неоднократно выносился на уровень руководства двух стран, однако в Минске не считали возможным перестать сертифицировать «санкционку», так как это приносило в бюджет страны немалый доход. Сегодня же, по всей видимости, Белоруссии оказалось выгоднее уступить в данном вопросе Москве, получив в ответ средства на поддержание экономики. Хотя еще в конце 2018 года российские власти заявляли, что никаких обязательств по вопросу выдачи кредитов на себя не брали, а Минфин Белоруссии отмечал, что целесообразность привлечения запрошенных в России средств практически отсутствует.

Стоит помнить, что нынешний своеобразный обмен уступок — запрет на «санкционку» в обмен на рефинансирование долга — для России выглядит более чем выгодным. В сложившейся ситуации Москва, фактически не теряя средств (деньги со счета российского Минфина в Белоруссию не уйдут), получает возможность усилить долговую нагрузку на белорусских партнеров и в определенной степени решает стратегическую задачу ограничения реэкспорта «санкционки».

Тем более что, по словам Михаила Бабича, Россия уже давно теряет сотни миллионов долларов «из-за поставок санкционной продукции из третьих стран под видом белорусского продовольствия». Если этот вопрос действительно удастся решить, то рефинансирование $ 600 млн белорусского долга будет выглядеть не как потеря российского бюджета, а, наоборот, как приобретение. Белоруссия же в этом случае получит возможность направить высвободившиеся средства на погашение своих обязательств перед иными кредиторами, что в условиях выпадения из бюджета около $ 400 млн из-за налогового манёвра является весомым подспорьем местной экономике. В конечном счете от происходящего в равной степени выиграют обе стороны, однако это не означает, что все проблемы в двусторонних отношениях в скором времени будут решены.

Следует отметить, что, несмотря на ряд позитивных моментов, которые сегодня прослеживаются в белорусско-российских отношениях, в вопросе механизмов решения насущных проблем позиции Минска и Москвы оказываются все дальше друг от друга. Руководство двух стран не может прийти к общему пониманию того, в рамках каких интеграционных объединений следует вести работу. Например, в России указывают на то, что до начала работы общих рынков нефти и газа распространение внутрироссийских условий в нефтегазовой сфере на Белоруссию может произойти только в рамках Союзного государства. В Минске же считают необходимым данную проблематику перевести на площадку ЕАЭС, так как, по мнению белорусских властей, интеграция в рамках СГ уже давно зашла в тупик именно по вине России. Можно вспомнить, что в конце марта заместитель министра иностранных дел Белоруссии Олег Кравченко заявил, что его страна «может реализовать суверенный интерес в полной степени как член Евразийского экономического союза». По его словам, именно в ЕАЭС у членов объедения «есть инструменты сделать так, чтобы к его голосу прислушались, но, что важнее, — защитить свои интересы, в том числе от некоторых национальных протекционистских решений других членов». О Союзном государстве в белорусской столице подобных заявлений уже давно не делают. При этом стоит отметить, что и полностью отказываться от СГ в Минске не собираются, так как это дает возможность в переговорах с Москвой совмещать повестки дня двух интеграционных объединений. Только в таком формате у белорусских властей есть возможность использовать при обсуждении экономических вопросов инструменты политико-идеологического характера.

В свою очередь в Кремле окончательно пришли к выводу о том, что отдельные от евразийской интеграции двусторонние отношения с Белоруссией необходимо развивать только в рамках СГ. Например, белорусским оппозиционным политиком Ярославом Романчуком после его встречи с Михаилом Бабичем отмечалось, что в Москве по-прежнему считают, что выравнивание условий для российских и белорусских производителей предполагает переход на другой уровень унификации экономической политики: единая налоговая, таможенная, регуляторная и т. п. политики. А это возможно только в рамках Союзного государства, на что в Минске сегодня пойти не готовы.

В конечном счете на сегодняшний день сложилась довольно специфическая ситуация, в определенной мере устраивающая и Минск, и Москву. С одной стороны, на официальном уровне Белоруссия, следуя заявленной ранее политике защиты национальных интересов и независимости, в том числе и в рамках СГ, формально не может требовать от России каких-либо уступок и льгот вне рамок углубления интеграции. С другой — Россия не торопится педалировать интеграционные вопросы, так как это позволяет сократить как прямые, так и косвенные расходы на поддержание белорусской экономики. При этом в Кремле по-прежнему считают, что республика не сможет долго упорствовать и рано или поздно пойдет на уступки. Правда, о каких именно уступках сегодня идет речь, все еще не понятно. Созданные в конце 2018 года рабочие группы так и не представили широкой общественности никаких проектов дальнейшей интеграции двух стран, лишь заявляя, что некие предложения уже были сделаны президентам. В связи с тем, что ни один из лидеров до настоящего времени так и не высказался по этому поводу, можно сделать вывод о том, что ситуация все еще далека от разрешения. При этом появившаяся 5 апреля информация о том, что Белоруссия решила резко повысить тарифы на транзит российской нефти, только убеждает наблюдателей в том, что основные баталии между Минском и Москвой еще впереди.