«Газовая амнистия» в Чечне создает опасный прецедент для Кавказа

Принятое на основании заявления прокуратуры Чечни решение Заводского районного суда Грозного о списании долгов за газ на 9 млрд рублей, даже если оно будет отменено вышестоящей инстанцией, может создать опасный образец для подражания в других регионах России, прежде всего в соседних республиках Северного Кавказа. Соблазн распрощаться с накопившимися долгами одним росчерком пера лишь будет уводить от давно назревшего поиска ответа на вопросы о том, каким образом эти долги формировались и почему все попытки региональных властей и энергокомпаний навести порядок неизменно терпели фиаско. Наивно рассчитывать и на то, что, получив прощение долгов, население и коммунальщики проблемных регионов в дальнейшем будут исправно платить за свет и газ.

«Заводской районный суд г. Грозного рассмотрел исковое заявление прокуратуры Чеченской Республики к ООО „Газпром межрегионгаз Грозный“ об устранении нарушений требований действующего законодательства. Проведенной прокуратурой региона проверкой установлено, что ответчиком вопреки требованиям законодательства и внутриведомственного приказа документы, необходимые для списания дебиторской задолженности населения, которая в силу истечения сроков исковой давности стала безнадежной к взысканию, не составлялись. В результате незаконного бездействия ответчика нереальная к взысканию задолженность населения за природный газ, превышающая 9 млрд руб., в установленном порядке не была списана. При этом действия ответчика по массовому предъявлению требований об оплате задолженности, которая фактически является безнадежной к взысканию, создавали в обществе социальную напряжённость и могли повлечь протестные выступления населения. Изложенное послужило основанием для предъявления прокуратурой республики искового заявления. Исследовав представленные прокурором доказательства, суд признал заявленные требования обоснованными и обязал ответчика списать указанную задолженность населения», — говорится в сообщении прокуратуры Чечни, опубликованном 16 января.

На 1 января прошлого года объем просроченной задолженности потребителей Чеченской Республики перед «Газпромом» составлял 14,4 млрд рублей, сообщалось на прошлогоднем совещании с участием председателя совета директоров «Газпрома» Виктора Зубкова и главы республики Рамзана Кадырова. Если предположить, что за истекший год задолженность оставалась примерно на том же уровне, то получается, что Заводской суд Грозного постановил списать более 60% от ее общего объема. Пока решение суда не опубликовано, можно только догадываться, какова природа списанной части долга, однако наиболее вероятно, что речь идет о долгах, оставшихся от периода второй войны. Режим контртеррористической операции, введенный в Чечне в 1999 году, был отменен в апреле 2009 года, и Рамзан Кадыров неоднократно поднимал вопрос о списании долгов за газ и электричество за эти десять лет, в том числе перед президентом Владимиром Путиным.

В «Газпроме» уже заявили, что решение грозненского суда будет опротестовано, сообщают РИА Новости со ссылкой на пресс-службу компании, но вне зависимости от исхода тяжбы сам этот вердикт создает некий прецедент — раньше суды на Северном Кавказе предпочитали дистанцироваться от темы региональных энергодолгов, тем более в таких объемах. Споры с газовиками и энергетиками по поводу размера долгов и порядка их погашения традиционно были прерогативой руководства республик Северного Кавказа.

«В Дагестане чиновники, курирующие ТЭК, в свое время упирали на то, что некоторые долги за энергоресурсы можно законно списать за давностью лет, хотя на вопрос о том, почему этим никто не занимается, стыдливо отводили глаза. О рукотворном характере многих энергодолгов говорил и глава Ингушетии Юнус-Бек Евкуров — это в целом общая тенденция республик Северного Кавказа», — говорит дагестанский экономический обозреватель Андрей Меламедов.

По его мнению, для того, чтобы оспорить решение, вынесенное чеченским судом, и не допустить его вступления в силу, газовики подключат все возможные ресурсы. Но если у Чечни получится это решение отстоять, то это, конечно, станет примером и активным образцом для подражания для соседей, полагает Меламедов. У того же Дагестана долги за газ и электричество на конец прошлого года достигли 70 млрд рублей, и ряд попыток их снизить сопровождался драматическими обстоятельствами. По распространенному в Дагестане мнению, бывший вице-премьер правительства республики Магомедгусен Насрутдинов, ныне отбывающий уголовный срок, оказался за решеткой именно потому, что в свое время подготовил доклад о фиктивном характере значительной части газовых долгов. Не раз распространялись в Дагестане и слухи о том, что долги за энергоресурсы скоро будут списаны — с этой точки зрения решение грозненского суда при любом дальнейшем развитии событий также ложится на хорошо подготовленную почву. И теперь можно легко предположить, как любая дискуссия на тему газовых долгов в том же Дагестане будет сопровождаться неизменным зачином «а вот у наших соседей в Чечне…».

«Исходя из той информации, которая появилась в СМИ, по принятому решению остается много вопросов. Если прокуратура действительно вынесла определение, что попытки взыскать долги приведут к социальной дестабилизации, то не вполне понятно, почему именно прокуратура решила оценивать уровень социальной напряженности. Задача прокуратуры — осуществлять надзор за соблюдением законности, а вопросы социальной напряженности — это прерогатива политиков. Хотя по факту попытки собрать старые долги за газ и в Чечне, и в других республиках Северного Кавказа действительно могут привести к протестам», — комментирует ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков.

По его мнению, в конечном итоге, такая ситуация во многом формировалась с подачи региональных властей, которые регулярно выступали против отключения должников среди населения от электросетей и газа именно под тем предлогом, что это породит социальную напряженность. В результате на энергокомпаниях копились убытки и долги, а население привыкало к тому, что можно не платить. В свое время, вспоминает Юшков, Доминик Фаш, глава компании Enel в России, удивлялся, что в республиках Северного Кавказа у людей, которые не платят за мобильную связь, отключается мобильный телефон, а если человек не платит за электричество, то никто его не отключит. Однако затем, по словам эксперта, ситуация изменилась: энергокомпании стали давить на федеральный центр, настаивая на принятии мер в отношении республик СКФО. В связи с этим президент обратился к региональным руководителям, которые начали программу взыскания долгов.

Действительно, в прошлом году республики Северного Кавказа получили от федерального центра очередную серию «последних китайских предупреждений» по поводу энергодолгов. В июле премьер-министр Дмитрий Медведев поручил главам регионов СКФО проработать вопрос о погашении долгов перед «Газпромом» и «Россетями» путем передачи им электрических и газораспределительных сетей. В ноябре Владимир Путин поручил принять меры по пресечению хищений нефти и газа, а также по инвентаризации энергосетей в Дагестане, ответственными за выполнение поручения были назначены Медведев и генпрокурор Юрий Чайка. О ряде предпринимаемых мер по борьбе с неплатежами по традиции сообщили и регионы.

Если говорить конкретно о Чечне, то за последние годы власти этой республики в решении проблемы энергодолгов испробовали все возможные методы — от массовых облав на потенциальных неплательщиков до инвектив в сторону энергокомпаний. «Мы за свет и за газ все платим, просто не доходит. Я вас прошу — и представителей министерства, и компании: если вы не можете поставить нормальную работу, заберите ваш свет и газ, нам это не нужно. Потому что каждый раз обвинять мой народ и меня в том, что мы такие плохие, это не правильно», — заявил Рамзан Кадыров в середине 2017 года. А в октябре прошлого года мэр Грозного Ибрагим Закриев уволил глав четырех городских районов после отключения газа в доме, где проживала многодетная семья, не имевшая возможности погашать долги.

«Судя по косвенным данным, можно судить, что в Чечне кампания по сбору долгов проходила жестко, но куда уходили собранные деньги, по-прежнему не было понятно, — комментирует Игорь Юшков. — Кроме того, у многих граждан просто нет денег, чтобы рассчитаться по старым долгам. Поэтому решение списать газовые долги Чечни, если его не сможет опротестовать „Газпром“, имеет шанс стать неким джентльменским соглашением, попыткой разрубить гордиев узел: старые долги прощаются, но после этого обеспечивается высокий уровень текущей оплаты. Это более понятное решение, чем, например, перечислить деньги из федерального бюджета в регион, а затем распределить их среди населения, чтобы оно вернуло долги энергокомпаниям. Возможно, имеют место некие договоренности в треугольнике Путин — Миллер — Кадыров, но стопроцентных гарантий, что Чечня начнет платить после прощения долгов, нет — за один день менталитет людей не исправить».

При этом стоит вспомнить, что «Газпром» и так в последние годы «осчастливил» Чечню серьезными инвестициями. В 2008—2017 годах компания направила на газификацию республики 3,5 млрд рублей, в результате уровень ее газификации достиг почти 98% - завидный показатель для многих регионов страны. А в 2015 году компания ОГК-2, входящая в «Газпром энергохолдинг», начала строительство в Чечне Грозненской ТЭС мощностью 360 МВт, которая в июле прошлого года без проблем получила турбины компании Siemens вскоре после памятного скандала с отменой поставок аналогичного оборудования для строящихся электростанций в Крыму. Решение о строительстве столь крупного энергообъекта можно считать чистой лоббистской победой Рамзана Кадырова. Первоначально станция планировалась в поселке Кудепста между Сочи и Адлером, но реализовать этот проект к Олимпиаде 2014 года по ряду причин не удалось, и с инициативой разместить его у себя незамедлительно выступила Чечня, мотивируя это необходимостью устранять инфраструктурные ограничения для развития собственных производств. После двух войн значительных энергогенерирующих объектов в Чечне действительно не осталось, но и все реляции об экономических успехах в республике пока выглядят более чем сомнительно, учитывая неизменно высокую дотационность ее бюджета. Так что Грозненская ТЭС — это в чистом виде жест доброй воли «Газпрома».

В этом контексте решение грозненского суда выглядит как минимум странным: до сих пор отношения Чечни с «Газпромом» выглядели если не идиллическими, то предельно корректными. «Пока непонятно, насколько к этому решению готов „Газпром“ и выгодно ли оно для него, — говорит Игорь Юшков. — Озадачить „Газпром“ может и то, что практика прощения долгов определенно станет прецедентом и для других республик Северного Кавказа, прежде всего Ингушетии и Дагестана. В Дагестане ситуация с газовыми долгами гораздо хуже, чем в Чечне, проблема несанкционированных подключений к газовым сетям не решается годами, несмотря на заявления властей о принятии мер. Идти на поводу у аргументации в духе „если вы нам не простите долги, то у нас будет нестабильность“, очень рискованно, и федеральный центр это явно понимает. Поэтому вряд ли здесь будет игра в одни ворота».

Однако не исключено, что созданный прецедент не только не выйдет за пределы Чечни, но и будет быстро пресечен. «Я бы не назвал это прецедентом: решение суда абсурдное, неправовое и будет отменено, причем, скорее всего, Верховным судом самой Чечни, — предполагает старший научный сотрудник Центра проблем Кавказа и региональной безопасности МГИМО Николай Силаев. — Возможно, долги за газ военного периода в Чечне действительно нужно списать, но такие вещи должны делаться не решением суда, а по итогам переговоров между властями всех уровней и компаниями. Долги за газ и электричество на Северном Кавказе — это огромная проблема, и простым ужесточением взысканий она, видимо, не решается. Но и попытка просто обнулить долги неправовым решением суда безответственна. Не нужно создавать у граждан впечатление, будто за газ можно не платить никогда. Нужна программа развития самой Чечни, чтобы люди сами могли заработать на коммунальные платежи».

Николай Проценко