Под знойным небом Аргентины: Орел против Дракона

Встреча лидеров двадцатки самых развитых экономик планеты в Аргентине примечательна переговорами в кулуарах. Особенно интригующей является встреча между Дональдом Трампом и Си Цзиньпином.

Саммит G20, который состоится 30 ноября-1 декабря в Буэнос-Айресе, несомненно одно из наиболее важных политических мероприятий года. Причем не столько из-за вопросов, которые будут на нем будут обсуждаться. Куда интереснее встречи участников саммита в формате «тет-а-тет».

Все, конечно, с нетерпением ждут встречи между президентом США Дональдом Трампом и президентом России Владимиром Путиным. Не менее интригует и встреча между президентом Трампом и председателем КНР Си Цзиньпином. Причина такого интереса лежит на поверхности. Это обострение отношений между двумя первыми экономиками планеты, неуклонно продолжающееся после прихода в Белый дом Трампа, и торговая война, последствия которой сейчас с каждым днем все сильнее ощущает глобальная экономика и все страны. Всех интригует вопрос: сумеют ли лидеры Китая договориться о нормализации отношений, или обострение в отношениях между США и КНР будет и дальше нарастать с ясной перспективой в один «прекрасный» день перерасти в вооруженный конфликт?

Хороший и плохой полицейский

Каковы шансы на успех переговоров между Дональдом Трампом и Си Цзиньпином в Буэнос-Айресе на саммите G20? Конечно, сами участники накануне саммита говорят о готовности разговаривать, искать решения и идти на уступки, но суровая реальность советует не быть такими наивными и не смотреть на мир через розовые очки.

Дональд Трамп неплохо знаком с миром шоу-бизнеса благодаря почти двум десятилетиям, в течение которых он владел конкурсом «Мисс Вселенная». Знаком нынешний президент США и с Голливудом. Достаточно вспомнить, что он неоднократно появлялся в роли камео в ряде кинофильмов и сериалов. Не удивительно поэтому, что сейчас он в связке с вице-президентом Майком Пенсом разыгрывает сценку «хороший и плохой полицейский». Себе президент Америки по старшинству отвел роль хорошего стража порядка. Он настроен подчеркнуто оптимистично и говорит об успехе перед всеми переговорами и встречами. Конечно, действительность далеко не всегда оказывается радужной, но в таких случаях Трамп всегда может сослаться на «плохого полицейского», который не дал ему добиться успеха.

Что касается партнера президента, то Майк Пенс, надо думать, с удовольствием взялся за роль плохого полицейского. Главным образом, потому что его «ястребиные» наклонности ни для кого не секрет и для него это не игра, а жизнь.

В отношениях между Китаем и США были, конечно, взлеты и падения, но такого падения, как сейчас, за последние без малого полвека (с момента исторического визита Ричарда Никсона в Пекин в 1972 г.), пожалуй, еще не было. Разворот в отношениях между двумя главными экономиками планеты в сторону ухудшения начался еще во времена Обамы. Начало ему положил перенос акцента в стратегической политике Вашингтона с Атлантики на Тихий океан, поближе к Китаю. Охлаждение отношений между Китаем и Америкой при предшественнике Трампа, однако, было постепенным и, можно даже сказать, не очень заметным. А вот с приходом в Белый дом Дональда Трампа они (отношения) ушли в настоящее пике. Впрочем, и оно, как все, что связано с мистером Трампом, было непостоянным и имело свои взлеты и падения.

Повышенное внимание эксцентричный миллиардер начал уделять Поднебесной еще во время президентской кампании. Он много обвинял КНР в огромном дефиците США в двусторонней торговле, а также в манипуляциях с юанем. Став президентом, Дональд Трамп не отказался от жесткой риторики в адрес Китая, но был вынужден «следить» за своим языком и несколько умерить пыл. Результатом стала поездка Си Цзиньпина в Америку в апреле прошлого года. После этого визита, сопровождавшегося улыбками и крепкими рукопожатиями, было объявлено о крепкой личной дружбе между лидерами двух стран. Однако, как и следовало ожидать, она оказалась не совсем искренней и совсем недолгой.

Роль друга президент Трамп играл не очень убедительно, наверняка прекрасно понимая, что экономика все равно возьмет верх в борьбе с геополитикой, требующей дружбы и хороших отношений с Пекином. Так оно и получилось. В 2018 году все стало на свои места. С каждым днем этого года отношения между КНР и США обретали все более негативный оттенок. Когда количество переросло в качество, началась торговая война, о которой сам же Трамп так много и самозабвенно говорил во время избирательной кампании. Введение Белым домом тарифов на сталь и алюминий весной этого года стало первым залпом этой войны. Пекин, естественно, не остался в долгу и ввел ответные пошлины на американские товары, включая и довольно болезненную для Америки сельскохозяйственную тему, а именно сою. Следует заметить, что в этом обмене тарифами Китай всегда был на полшага позади — размеры американских пошлин на китайские товары и изделия значительно превышают китайские тарифы на американские товары и изделия — $ 250 млрд и $ 110 млрд соответственно.

Вашингтон не топит партнеров

На исходе лета торговые баталии между главными экономиками планеты начали ощущать все остальные страны. Стороны, хотя и с оглядкой назад, т. е. ведя безрезультатные переговоры, продолжили нагнетать напряженность. Причем, зачинщиком опять выступил Белый дом. Осенью начался второй акт драмы, во время которого на сцену вышел новый герой — вице-президент США Майк Пенс, которому отведена роль «плохого» полицейского.

Выступая 4 октября в Гудзонском институте стратегических исследований, заместитель Трампа обвинил Пекин во всех смертных грехах. Вице-президент свалил все в одну кучу. Он говорил и о притеснениях китайских нацменьшинств — тибетцев и уйгуров, и о программе «Сделано в Китае 2025», которая направлена на достижение превосходства в сфере высоких технологий и поэтому вызывает в Вашингтоне серьезную тревогу; и долговой дипломатии, проводимой Китаем при помощи многомиллиардных кредитов и инвестиций в другие страны; и, конечно же, о мегапроекте Си Цзиньпина «Один пояс, один путь», к которому долговая дипломатия имеет самое прямое отношение; и о многом другом. Обвинения Майка Пенса коснулись всех областей: политической, экономической, военной, культурной, идеологической и т. д.

Выступление вице-президента Пенса, который, напомним, в случае каких-то непредвиденных событий с Трампом, например, импичмента, займет пост президента США, носило программный характер и было воспринято многими политологами как объявление Соединенными Штатами холодной войны Китаю.

Через месяц Майк Пенс отправился вместо Трампа на азиатские и тихоокеанские саммиты в Сингапур и на Папуа, где вновь обрушился с нападками на Пекин. В обоих случаях он, можно смело предположить, действовал по прямому указанию или с согласия шефа. При этом следует заметить, что это наверняка тот случай, когда подчиненный выполняет распоряжения начальства с удовольствием и искренним рвением.

В Юго-Восточной Азии и Океании Пенс в основном повторил прозвучавшие в октябре обвинения, но, конечно, добавил несколько новых штрихов. Например, призвал страны региона не брать у Пекина кредиты и отказаться от китайских инвестиций, чтобы избежать долговой зависимости от Поднебесной, чреватой, как живописно расписывают в Вашингтоне, большими неприятностями.

«Мы не топим наших партнеров в море долгов, — заявил Майк Пенс. — Мы не угрожаем их независимости и суверенитету. Соединенные Штаты ведут дела открыто и справедливо. Мы не предлагаем стягивающий пояс и дорогу в одном направлении».

Вице-президент недвусмысленно намекнул, что Америка готова заменить Китай в роли главного кредитора и давать деньги на более справедливых условиях. Однако при этом ввиду свойственной многим американским политикам крайне плохой памяти Майк Пенс, похоже, забыл, как неохотно Америка при Трампе расстается с деньгами, а также то обстоятельство, что страны третьего мира всегда брали у Поднебесной деньги с большой охотой именно по той причине, что китайские кредиты в отличие от западных не сопровождались политическими требованиями и условиями.

К тому же, ужасы долговой кабалы, несомненно существующие, по вполне понятным причинам американцы сильно преувеличивают. В Вашингтоне взахлеб обсуждают, что все больше стран, входящих в проект «Один пояс, один путь», отказываются от китайской помощи, не желая попадать в кабалу к Китаю. Однако при этом американские журналисты стараются не акцентировать внимание или вовсе не пишут о том, что никто из «бунтовщиков», включая последнего — Мальдивы, заявивших на минувшей неделе о возможном расторжении тысячестраничного торгового соглашения с КНР, не объявил о безоговорочном выходе из мегапроекта. Все они хотят воспользоваться «наездом» Вашингтона на Пекин и требуют при помощи шантажа облегчения условий. Со всеми взбунтовавшимися странами, включая самые громкие случаи — Малайзию и Пакистан, Пекин сейчас ведет переговоры. Намного вероятнее, что существующие соглашения не будут разорваны и что в них просто будут внесены изменения и поправки, в одних случаях мелкие и косметические, а в других, не исключено, и существенные.

Что касается США, то Вашингтон, похоже, не прочь попытаться воспользоваться опытом борьбы с Советским Союзом, когда он в восьмидесятые годы прошлого века «обескровил» и развалил главного на тот момент противника при помощи гонки вооружений. Конечно, сегодняшний Китай, обладающий самыми большими в мире валютными запасами и по многим показателям уже догнавший или даже перегнавший Америку, не Советский Союз даже в годы его наивысшего подъема. Наверняка, в Белом доме это знают и понимают, но надеются на мощное и безотказное оружие — доллар. До тех пор, пока американская валюта будет оставаться мировой, Вашингтон всегда сможет напечатать сколько угодно долларов, чтобы «утопить» любого противника.

Пенс и Трамп работают в паре. Пока Пенс рассказывал в Сингапуре и Порт-Морсби, столице Папуа-Новой Гвинеи, о том, что США вовсе не хотят побыстрее закончить торговую войну с китайцами и что они «не изменят своего курса до тех пор, пока свой курс не изменит Китай», министр торговли США Уилбур Росс говорил о продолжающихся переговорах с Китаем и о высоких шансах на успех.

Но и здесь тоже не все только в белых и черных тонах. Минторговли США, например, заявило, что сейчас идет работа над новыми правилами, которые позволят Белому дому ограничивать экспорт ряда важных технологий, если это будет угрожать национальной безопасности Америки. Речь идет о технологиях в 14 высокотехнологичных секторах экономики, таких, как биотехнология, робототехника, искусственный интеллект и т. д. Естественно, направлены эти правила будут против Китая.

Оливковая ветвь в руках у Марса

Дональд Трамп так же, впрочем, как и Си Цзиньпин, тоже много говорит о готовности искать компромиссы и идти на уступки. Особенно мягкой риторика актеров из группы «хороших» полицейских стала в последние дни, в преддверии саммита G20, который пройдет в последний день осени и первый день зимы в Буэнос-Айресе и на котором состоится встреча между Дональдом Трампом и Си Цзиньпином.

После громких заявлений Майка Пенса неделей ранее кажется, что всеобщие надежды на то, что в ходе этой встречи будут достигнуты договоренности, которые приведут хотя бы к перемирию в торговой войне, очень эфемерны. Тем не менее, ситуация значительно сложнее, чем может показаться с первого взгляда. В той же Америке немало видных политиков и особенно бизнесменов, которые хотят мира с Китаем. С другой стороны, можно говорить и о наличии в Китае сильной партии «войны», которая требует от товарища Си стоять до конца и не уступать шантажу Соединенных Штатов.

Любопытно, что «голубями», которые пытаются способствовать ослаблению напряженности в отношениях между США и КНР, вполне могут стать… военные. Угроза перерастания торговых и финансово-экономических споров в военную сферу, является одним из главных козырей партии мира как в Америке, так и в Поднебесной.

Известно, что вооруженный конфликт между американскими и китайскими военными вероятнее всего может произойти в Южно-Китайском море (ЮКМ), который в Пекине считают в прямом смысле этого слова, как следует из названия, «китайским» морем. Пекин претендует на 90% акватории этого важнейшего как в стратегическом, так и в экономическом значении водоема. Несмотря на возражения соседей КНР построила в ЮКМ искусственные острова и создала на них опорные пункты.

США, как и положено мировому жандарму, конечно, возмущены действиями Китая в ЮКМ. Под предлогом защиты свободы судоходства, которой, понятное дело, препятствуют территориальные претензии Пекина, они патрулируют спорные воды и опять же по традиции с разной степенью успеха пытаются привлечь к этому патрулированию союзников.

Именно во время таких патрулирований могут произойти случайно или преднамеренно ЧП, которые способны спровоцировать вооруженный конфликт между Пентагоном и Народно-освободительной армией Китая (НОАК). Последний такой потенциально конфликтный случай произошел совсем недавно, в начале октября, когда китайский эсминец «Луян» «подрезал» американский патрульный эсминец «Декатур» в районе рифа Гавен и прошел в 40 метрах от него. Китайцы своего добились. Они заставили американский корабль изменить курс и показали, что готовы защищать «свои» территории любой ценой. Здесь сразу вспоминаются недавние слова министра обороны КНР Вэя Фэнхэ, заявившего, что китайские военные готовы любой ценой защищать каждый метр китайской территории, которой они, как уже говорилось выше, считают и подавляющее большинство островов и акватории Южно-Китайского моря.

Пентагон и Госдеп США тут же заявили протесты китайской стороне, а в военном ведомстве США еще и подчеркнули, что будут еще энергичнее обеспечивать свободу судоходства в ЮКМ и патрулировать спорные воды.

Но с другой стороны, на минувшей неделе Минобороны КНР явно попыталось снизить градус противостояния в отношениях с Пентагоном и разрешило американским кораблям после длительного перерыва зайти в Гонконг. Причем, разрешение было выдано не какому-нибудь, скажем, научному кораблю ВМС США, а ударной авианосной группе во главе с авианосцем «Рональд Рейган». В качестве ответного жеста вежливости американцы пригласили китайских военных на борт «Рейгана» и показали, как с его палубы взлетают и садятся «фантомы».

На первый взгляд, разрешение на заход американскому авианосцу в Гонконг может показаться парадоксальным. Но здесь следует помнить, что военные куда лучше политиков знают, что такое война, и, вооружаясь, вовсе к ней не стремятся. Это относится к военным всех стран, особенно когда они понимают, что противник более-менее равен по силам и может дать серьезный отпор.

К слову, решение Минобороны КНР показывает, насколько далеко зашло ухудшение отношений между США и КНР.

Ястребы или голуби?

Каждый из двух главных американских политиков играет отведенную ему роль. В то время, как Майк Пенс обвиняет Пекин во всех смертных грехах и не оставляет ни у кого сомнений в своих «ястребиных» намерениях, его шеф играет свою роль жесткого, но справедливого «голубя». Он, с одной стороны, недвусмысленно намекает на возможность введения новых тарифов и пошлин на новые китайские тарифы и изделия, а, с другой, с оптимизмом, причем, не очень понятно, театральным или настоящим, рассуждает о высоких шансах заключения сделки в Буэнос-Айресе, которая снизит накал противостояния и приведет к разрядке напряженности.

Ждать результата встречи в Аргентине между Трампом и Си осталось совсем недолго. Почти все зависит от Вашингтона, потому что Китай готов на перемирие. Утверждения западной прессы о том, что потери китайской стороны от торговой войны с США выше, чем американские, имеют под собой основания. Их не стоит относить исключительно на счет западной пропаганды.

Главное — соотношение сил между «голубями» и «ястребами». К лагерю «голубей» относятся представители экономического блока: Питер Наварро, советник президента по торговым вопросам; Ларри Кудлоу, советник по экономике; торговый представитель Роберт Лайтхайзер; министры финансов и торговли Стивен Мнучин и Уилбур Росс соответственно. В «стае ястребов» тяжеловесов не меньше, главные из них вице-президент Майк Пенс и советник по национальной безопасности Джон Болтон. Что касается самого президента, то он как самодержец выше дрязг подданных и в зависимости от ситуации и даже настроения, которое в случае с Трампом играет немаловажную роль, может отдавать предпочтение то одному, то другому лагерю.

Чья роль главнее в сценке «плохого и хорошего» полицейских: Трампа или Пенса, таким и будет результат встречи между лидерами Америки и Китая на саммите G20. Оптимисты, конечно, надеются на лучшее. Они считают, что Дональд Трамп хотя бы в силу своего характера не мог отвести себе второстепенную роль в спектакле и поэтому вероятность разрядки высока. Пессимисты, как нетрудно догадаться, придерживаются противоположной точки зрения. Честолюбие играет в жизни Трампа далеко не последнюю роль, но даже в Белом доме, уверены они, он в первую очередь продолжает оставаться бизнесменом. Экономические же интересы Соединенных Штатов требуют нанесения Китаю, как минимум, очень чувствительного поражения, которое надолго отобьет у него желание бросать вызов США.

Сергей Мануков