Выборы в Молдавии: с кем Додон разделит ответственность за Приднестровье

Похоже, что политическая осень в Молдавии будет как никогда жаркой, полной неожиданных сюрпризов и заявлений, которые, несомненно, отразятся на ситуации в регионе.

В республике взяла старт кампания к выборам в парламент страны, и от того, какая политическая сила сможет сформировать большинство, будет зависеть и состав нового правительства, и взаимодействие с внешними партнерами. Учитывая характер инвестиций, выделяемых Европейским союзом и США на развитие демократии в РМ, цена вопроса власти достаточно высока, причем в прямом смысле этого слова.

Уже сейчас очевидно, что ни одна из конкурирующих политических сил на этом этапе не в состоянии обеспечить себе желаемое количество мандатов в законодательном органе страны. Поэтому риторика оппонентов становится более универсальной и схожей, в погоне за электоратом они теряют принципиальное различие в посылах избирателям. Молдавское общество сегодня сильно поляризовано, при этом оно порядочно устало от выступлений на площадях и пикетах, с трудом уже понимая против чего и за кого их выводят митинговать.

Правящая Демократическая партия, стараниями которой еще недавно европейский курс Молдавии закрепили конституционно, а унионисткие выступления, направленные на объединение с Румынией, начали ассоциироваться с национальной идентичностью, сегодня объявляет себя промолдавской. Лидер ДПМ Владимир Плахотнюк меняет состав кабинета министров, декларируя, что правительство теперь, повышая свою эффективность, будет работать исключительно в интересах граждан и будет вне публичной политики. Их усилиями нашелся украденный миллиард, который, правда, осталось только вернуть и почти побеждена коррупция.

Со своей стороны «Додон и его команда» не заставили себя долго ждать. Глава государства Игорь Додон, ранее позиционировавший себя как «друг России и всех русскоязычных граждан страны», говорит о том, что в принципе Молдавия — дом для всех национальных меньшинств, но государственный (то есть румынский) нужно учить всем, особо не настаивая на закреплении в Конституции русского языка в качестве межнационального общения.

Параллельно с этим президент вполне конкретно высказывается о российском военном присутствии на Днестре. Условно не возражая против продолжения осуществления российской миротворческой миссии, он, как и официальные власти в стране, поддерживаемые евро-американскими стратегическими союзниками, настаивает на выводе Оперативной группы российских войск из Приднестровья.

При этом аргумент Тирасполя, что ОГРВ в условиях разрыва дружественных отношений Украины с РФ и позиции Кишинева, солидарного с Киевом в вопросе совместного противодействия России, — единственная возможность осуществления ротации миротворческого батальона — гаранта мира и стабильности, не учитывается. Как следствие, становится неотвратимым переформатирование миротворческого формата в гражданскую миссию под кураторством Евросоюза, чего требует правящий альянс и о чем молчит Додон.

В контексте этого приднестровский вопрос приобретает новый подтекст. Еще недавно президент Додон приветствовал диалог сторон в части решения вопросов «в интересах граждан обоих берегов Днестра», тактично избегая обсуждения будущего политического статуса непризнанной республики. Сегодня же он говорит о том, что планирует провести в РМ (не в Приднестровье) референдум о механизме реинтеграции страны, результаты которого будут представлены мировому сообществу для поддержки реализации. Мнение 97% граждан ПМР, проголосовавших на референдуме 2006 года за самоопределение, Додин во внимание не берет. Из сути послания видно, что объединение на условиях Кишинева в ближайшем будущем для него уже свершившейся факт.

МИД Приднестровья отреагировал на это неожиданно оперативно и резко, отметив, что позиция молдавского президента не способствуют конструктивному продвижению диалога по нормализации отношений между конфликтующими сторонами. Тем более, что президент в Республике Молдавия в силу ограниченности своих полномочий (РМ — парламентская республика и институт главы государства фактически нивелирован) не может давать установки политическим переговорщикам.

К слову сказать, правительство Молдавии тоже говорит о воссоединении страны, но в отличии от президента предпочитает действовать более мягко, стремясь через формат расширенного постоянного совещания и реализуя договоренности, де-юре ввести Приднестровье в свое правовое поле. Полное содействие Кишиневу оказывает Киев, который из гаранта-посредника, априори призванного занимать нейтральную позицию, открыто встал на сторону стратегического партнера — Молдавии, сузив экономические и политические границы вокруг ПМР (по периметру республики введены совместные молдавско-украинские таможенно-пограничные посты).

В этих непростых условиях Тирасполю приходится лавировать между открыто недружелюбными соседями, Россией, чьи военные интересы здесь представлены, и собственными амбициями на международное признание.

Заявления Додона, на первый взгляд, ничем не подкреплены и, как большинство его прошлых высказываний, носят популистский характер, далекий от существующих политических реалий. При более детальном анализе становится понятной возможная логика его действий. Делая такие высказывания, он по-сути провоцирует Тирасполь заморозить наметившуюся динамику диалога с Кишиневом, отодвинув решения застоявшейся повестки. В итоге, виновником будет молдавская сторона, а точнее правящая ДПМ — его прямые политконкуренты, которых он, таким образом, дискредитирует в глазах западноевропейских друзей.

Видимо, Додон нацелен сам занять место за столом переговоров и в дальнейшем войти в историю, как Штефан чел Маре — «собиратель молдавских земель»? После каждого временного отстранения парламентом Додона от должности (для принятия законов и утверждения назначений), социалисты заявляли о необходимости расширения полномочий лидера страны, вплоть до введения президентской формы правления.

Конечно, возможны и другие варианты развития событий. К примеру, Игорь Додон, забегая вперед паровоза, наивно рассчитывая на безоговорочную победу в парламентском дерби, во время поездок в российскую столицу заручился поддержкой некоторых сил в Москве в скорейшем одностороннем решении приднестровского вопроса. В обмен он пообещал сохранение военного присутствия РФ на переходный период (ранее это условие предполагал Меморандум Козака о федерализации РМ).

Либо президент просто «заигрывает» с правящей партией, в очередной раз демонстрируя договороспособность, лояльность и готовность к компромиссу с властью на случай провала (а это вполне вероятно, учитывая результаты местных выборов мэра столицы на фоне возрастающей активности внесистемной правоцентристкой оппозиции, считающей Плахотнюка-Додона «двумя сторонами одной медали»).

В конечном итоге, остается фактом то, что в любой из прогнозируемых моделей решения приднестровской проблемы, представителям от ПМР предстоит приложить максимум дипломатических усилий и политической воли, чтобы сохранить с трудом достигнутую паритетность в дискуссии о своем статусе.

Михаил Тульев, специально для EADaily