Выборы в Швеции: новый удар по политике ЕС

На выборах в Швеции существенного успеха добилась антиммигрантская, ратующая за выход из ЕС партия «Шведские демократы» (лидер Йимми Окессон). Основная причина тому — неспособность властей справиться с миграционным кризисом. В сумме же критики политики ЕС набрали почти треть голосов. Швеция стала очередной страной, где избиратели всё больше отказывают еврооптимистам в доверии. У России особых «друзей» на шведских выборах не было, но рьяные русофобы большинства не получили, и в НАТО скандинавы быстро войти не должны.

Швеция — не самая большая страна с населением менее 10 миллионов человек. Однако она входит в число 15 крупнейших экономик мира. Шведская крона значительно устойчивее, чем доллар или евро. Она имеет одну из лучших банковских систем в мире. Доля высокотехнологичной продукции в экспорте выше, чем у США или Германии, уровень доходов — опять же выше, чем у немцев. К тому же в Швеции выстроили модель социального государства, которая многие десятилетия считалась образцом едва ли не для всего мира.

Швеция — страна нейтральная, хотя и тесно сотрудничающая с НАТО. Но нейтралитет делает её политику только активнее. Её премьер-министры Улоф Пальме и Карл Бильдт в разное время входили в число ведущих политиков мира. Шведы имеют один из крупнейших в мире военно-промышленных комплексов. Исторически у России и Швеции сложились очень непростые отношения, и потому для нас совсем не безразлично, кто находится у власти в Стокгольме.

Шведские интересы непосредственно соприкасаются с российскими в Балтийском регионе (отчасти — на Украине и даже на Кавказе). Это и решение вопроса о газопроводах «Северный поток» и «Северный поток-2», и активная шведская поддержка Евромайдана на Украине, и неоднократные призывы усиливать антироссийские санкции. При этом существует вероятность вступления страны в НАТО и очень весомый голос на европейской, да и на мировой арене.

Для Евросоюза Швеция — одно из государств-доноров, которое «кормит» Польшу, Румынию или Латвию. А за последние годы скандинавское королевство еще и приняло у себя свыше 200 тысяч беженцев из стран Ближнего Востока и Африки — в процентном отношении на душу населения значительно выше, чем в Германии. Швеция до 2010 года оставалась одной из немногих стран, где в парламенте не было крупной крайне правой силы. Однако за последние годы она появилась, и «Шведские демократы» с каждым годом набирают очки.

Шведская избирательная система такова. Для того, чтобы попасть в Риксдаг (парламент), партии необходимо преодолеть 4%-ый барьер в общенациональном масштабе, или же набрать 12% в одном из 29 территориальных округов. Всего в парламенте 349 мест. Но помимо отдельных партий, в стране сложилась практика формирования широких предвыборных коалиций — левоцентристской и правоцентристской. Именно победившая коалиция в итоге и формирует правительство.

Особенностью данных шведских выборов стало беспрецедентно высокое число тех, кто проголосовал досрочно — порядка 40%. Можно говорить о том, что каждый второй избиратель делал свой выбор не на избирательном участке. В этом смысле Швеция вполне следует сложившейся в западном мире политической моде — раньше процент «голосующих в конверте» резко вырос и в США, и в Германии, и в Австрии…

До нынешнего времени у власти находилась левоцентристская коалиция. Её главная сила — Социал-демократическая партия, считающаяся одной из самых сильных в мире. Она более 100 лет занимает на выборах первые места. Именно её представлял в своё время убитый премьер Улоф Пальме, заложивший основу политики высоких пособий и «открытых дверей» для беженцев со всего мира. (Данная политика проводилась до 2015 года, пока её не пришлось ужесточить). Её представляет и действующий (пока) премьер Стефан Лёвен.

Шведских социал-демократов нельзя назвать «друзьями» России — они поддерживают политику санкций, Лёвен не ездил в Москву и не приглашал в Стокгольм российских руководителей. Но при нём хотя бы имел место диалог на уровне глав МИД двух государств. Кроме того, социал-демократы выступают против присоединения Швеции к НАТО, а в своей политике неоднократно действовали вразрез с линией США (например, не поддержали войну в Ираке). Наконец, правительство Лёвена разрешило проложить в шведских водах газопровод «Северный поток -2».

Партнёром социал-демократов по коалиции являлась Партия зелёных — одна из сильнейших в мире. Она традиционно жёстко ругала Россию за права человека, мешала «Северному потоку-2», выступала за права секс-меньшинств. Однако же это не мешало «зелёным» отстаивать нейтральный статус страны. Наконец, поддерживала бывшую коалицию Левая партия. Бывшие коммунисты, в отличие от коллег в Германии, в особых симпатиях к России не отмечены. Впрочем, они ругают и США, и Евросоюз, и даже снискали себе славу евроскептиков.

Правящей коалиции было, чем похвастаться — за последние четыре года шведская экономика росла. Однако они потеряли голоса, и причина тому — неспособность справиться с миграционным кризисом. Приняв более 200 тысяч беженцев, тихая Швеция столкнулась с небывалой волной иммигрантской преступности, а премьер Лёвен ещё в 2015 году публично признал, что в полной мере справиться с таким наплывом приезжих страна не в состоянии. И это не могло не ударить по трём партиям, традиционно поддерживавшими политику «открытых дверей».

В итоге социал-демократы заняли первое место, но показали худший за 100 с лишним лет результат — 28,4%. Левая партия набрала 7,9%, а «зелёные» едва перешли барьер с 4,3%. (Общий результат правящего альянса с левыми «попутчиками» — 40,6%). Как показала практика, запоздалое ограничение миграции, упрощение правил высылки и попытки расселять приезжих по стране не сумели вернуть разочаровавшихся избирателей. Хотя вроде бы победы удалось достичь.

Противостоял левоцентристской коалиции «Альянс за Швецию» — объединение консервативных и либеральных партий. Крупнейшей из них является либерально-консервативная Умеренно-коалиционная партия (УКП), предпочитающая свободный рынок и сокращение социальных выплат. Именно её в своё время возглавлял снискавший себе славу русофоба бывший премьер и глава МИД Карл Бильдт. Она выступает за вступление в НАТО, ужесточение политики в отношении России. Иметь с ней дело России было бы ещё тяжелее, чем с социал-демократами.

Партнёрами этой партии выступали партии с характерными названиями «Христианские демократы» и «Либералы». Первые отличаются от других отрицательным отношением к секс-меньшинствам, вторые же — проамериканские либералы-глобалисты. Ещё один член коалиции — леволибералы из Партии центра, которые делают упор на правах человека и единственные из всех шведских партий не поддерживали даже минимальное ужесточение миграционных правил. Что касается России и НАТО, то их воззрения мало отличаются от УКП.

Выборы показали, что данный альянс не смог воспользоваться провалами левоцентристов (40,3% в сумме). УКП заняла второе место с 19,8%, тоже потеряв по сравнению с предыдущими выборами. Партия центра набрала 8,6%, «Христианские демократы» — 6,4%, «Либералы» — 5,5%. Правоцентристы в своё время тоже проводили политику «открытых дверей», и избиратель это запомнил. А грубые антироссийские выпады (при всём настороженном отношении шведов к России) много очков не добавили.

Настоящей «бомбой» стал результат крайне правой партии «Шведские демократы», с которой не хотела сотрудничать ни одна из коалиций. Оно и понятно. Ведь партия с самого начала выступала за резкое ограничение иммиграции, а теперь ещё и в жёсткой форме настаивает на выходе Швеции из Евросоюза. К России она относится достаточно критически, насчёт членства в НАТО внутри неё есть разные мнения. Но первые две вещи сделали её «нерукопожатной» для других политиков…

Но не для избирателей. Число голосующих за демократов росло постоянно. В 2006 году они получили жалкие 2,6%. Спустя четыре года набрали 5,7% и впервые попали в Риксдаг. В 2014-м за них уже голосовали 12,9%, благодаря чему уже ни одна коалиция не могла иметь даже простое парламентское большинство. Теперь же они совсем немного отстали от второго места, заручившись поддержкой 17,6% избирателей. Не считаться с такой политической силой больше нельзя.

Объяснение росту популярности этой партии есть только одно — издержки иммиграционной политики. Шведы привыкли к сытой, спокойной и размеренной жизни, о которой теперь можно забыть: теракт в центре Стокгольма в апреле 2010 года и несостоявшийся чудом взрыв там же в декабре 2010-го. Полыхающие пригороды столицы, Гётеборга, Мальмё и Упсалы в мае 2013-го и августе 2018-го. Превращение Мальмё в один из самых опасных городов Европы, где вольготно чувствуют себя исламские экстремисты…

Сообщения об убийствах шведов приезжими приходят чуть ли не каждый месяц. То подросток из Сирии зарезал сверстника-литовца. То афганский беженец убил сотрудницу приюта для мигрантов, искренне желавшую помочь ему. То выходец из Эритреи зарезал в магазине двух человек. То, напротив, шведский подросток пришёл в школу и начал стрелять по сверстникам-иммигрантам. И, в довершение ко всему, полиции запретили публиковать статистику преступлений, совершённых приезжими… Не помогло.

Варианты правительства при таком раскладе могут быть разными. Наиболее вероятные кандидаты в премьеры — действующий глава кабинета Стефан Лёвен или лидер Умеренно-коалиционной партии Ульф Кристерссон. Возможен вариант, когда в коалицию к социал-демократам и «зелёным» войдут две либеральные партии, или же «зелёные» перейдут в лагерь правоцентристов, а левые или крайне правые негласно их поддержат. Или же две крупнейшие партии впервые создадут большую коалицию. Так или иначе, но шведское политическое поле (как и раньше немецкое) претерпит существенные изменения.

И виной тому — успехи «Шведских демократов». Если же приплюсовать к ним голоса умеренных евроскептиков из Левой партии, а также поборников традиционных ценностей из числа «Христианских демократов» — получается, что треть шведских избирателей отказали в доверии традиционным проевропейским партиям, придерживающихся современных европейских ценностей. И вполне вероятно, что данная цифра ещё увеличится.

В этом смысле голосование в Швеции стало ещё одним доказательством того, что население Европы устало от политики Евросоюза и проевропейских лидеров, и всё большее количество людей хочет перемен. Их не устраивает прежде всего миграционная политика, которая привела к всплеску преступности и урезанию благ для коренного населения. Но не нравится и то, что евробюрократия вместе с примкнувшими к ней национальными правительствами всё дальше отрываются от народа.

Что же касается России, то у неё в Швеции изначально не было более-менее лояльных сил. Однако всё равно партии, способные выступать в роли наибольшего зла, не получили перевес. Так что маловероятно, что скандинавское королевство на всех парах в ближайшие четыре года помчится в НАТО. В этом смысле пока можно выдохнуть. Швеция останется нашим противником второго ряда — менее лояльным, чем Германия и Франция, но и менее склонным к резким антироссийским шагам, чем Великобритания и Польша.

Вадим Трухачёв, кандидат исторических наук