«Сто дней» для храбрости Эрдогана: США атакуют экономику Турции

Турция пребывает в поиске эффективных мер противостояния возрастающему давлению со стороны США. Конфликт между двумя союзниками по НАТО по всем признакам принимает долгосрочный характер. Скандальный фон взаимоотношений Анкары и Вашингтона затронул практически все межгосударственные сферы. Начиная с лета 2016 года, когда в Турции была подавлена попытка госпереворота, ряд двусторонних дипломатических неурядиц постепенно перерос в полновесное столкновение интересов в военно-политической, военно-технической и даже экономической областях.

Как следствие, турецкое руководство стало всё чаще задумываться о поиске так называемой «геополитической альтернативы», переориентации с западного на другие полюсы глобальной силы. Впрочем, Анкара пока воздерживается от озвучивания официальной заявки на полный выход из орбиты Запада и стратегическое сближение с Россией и Китаем. Между тем из турецкой столицы по данному поводу сигнализируют достаточно ясно.

В прошлом месяце заместитель председателя правящей в Турции Партии справедливости и развития (ПСР), бывший вице-премьер Нуман Куртулмуш в интервью газете Habertürk сказал, что страна должна следовать плану из четырёх основых частей, дабы успешно противостоять США. Первым пунктом плана было обозначено углубление экономических связей с Евросоюзом. Далее вторым и третьим направлениями «обуздания» американской администрации шли соответствено сближение с Китаем (прежде всего, в рамках стратегического проекта Пекина «Один пояс, один путь») и развитие отношений с Россией. В последнем случае зампред ПСР подчеркнул, что укрепление связей с Москвой не должно вести к разрыву отношений Анкары с Вашингтоном. Наконец, четвёртым программным ориентиром было указано проведение в Турции структурных экономических реформ.

Как можно понять, именно системное реформирование турецкой экономики, заточенное на более сбалансированное распределение выгод и рисков в отношениях с мировыми центрами военной мощи и экономической силы, рассматривается правительством страны в качестве приоритета. Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган в последнее время не упускает случая указать на объявленную его стране Соединёнными Штатами «экономическую войну». А турецкое правительство с завидной настойчивостью жестикулирует на нахождение национальной валюты под «атакой», источник которой тот же.

Евросоюз фактически оказал поддержку Турции на фоне слабеющей лиры, которая скатилась до исторических минимумов по отношению к доллару США. Правда, такая поддержка до сих пор выражается больше на словах, чем получает некие серьёзные очертания на практике.

Россия и Китай также дали понять, что готовы к сближению с Турцией на экономической ниве. Вторая экономика мира открыта для новых масштабных проектов с Турцией, тем более, если последняя откажется от предыдущей неоднозначной политики в вопросе защиты прав мусульманского меньшинства КНР (китайские уйгуры). Турецкой стороне удалось получить от Промышленного и коммерческого банка Китая кредит в $ 3,6 млрд, которые будут направлены на проекты в энергетическом секторе и транспортной отрасли Турции. Кроме того, турецкие власти объявили о планах впервые в истории выпустить номинированные в юанях облигации государственного займа.

Москва же всецело поддерживает идею Эрдогана об отказе от «засилья доллара» в мировой торговле, принимает самое деятельное участие в нахождении точек сближения с Анкарой по Сирии, а также в сфере военно-технического сотрудничества (контракт по зенитным ракетным комплексам дальнего действия С-400).

Протянуть руку помощи Турции в переживаемые ею сложнейшие времена «выяснения отношений» с США готовы и другие игроки на пространстве Большого Ближнего Востока. Среди них Иран, который сам оказался под жесточайшим американским давлением, и Катар. Недавний визит монарха этой арабской страны в Анкару своим результатом имел обещание эмира Тамима бин Хамада аль­Тани направить на турецкий рынок $ 15 млрд прямых инвестиций.

Ситуация в экономике Турции действительно тревожная, если не сказать предкризисная. Главным недугом страны аналитики называют дисбаланс в основных макроэкономических показателях. Инфляция в Турции измеряется двузначной цифрой — выше 15%. Это вынуждает турецкие банки держать ставки по кредитам на таком уровне, что местный бизнес всё больше предпочитает брать в долг за рубежом. Банковский сектор долгие годы не может найти постоянный источник инвестиций — турецкие граждане тратят слишком много, не успевая делать сбережения. С 2013 года уровень внешнего долга частного сектора Турции составил $ 240 млрд. В условиях обесценивания турецкой лиры выплачивание долга для правительства становится всё более обременительным. До июля 2019 года у турецкого правительства накопится около $ 179 млрд внешних долговых обязательств, что эквивалентно четверти всего годового объёма производства в стране. Несмотря на это, правительство Турции констатирует отсутствие «больших рисков» на следующий финансовый год.

Между тем в стране до сих пор не появилось критической массы предприятий, производящих высокотехнологические товары на экспорт (лишь 2% от общего экспорта Турции). Завязанная на внешний рынок промышленность вынуждена довольствоваться изделиями с низкой добавленной стоимостью. Ситуацию усугубляет и зависимость страны от внешних источников сырья (более 83% в сфере производства электроники и автомобильной промышленности) и энергоресурсов, за которые местный бизнес также вынужден расплачиваться твёрдой валютой (1).

Объявленный Эрдоганом в начале августа план действий «Сто дней» рассчитан на выполнение в приоритетном порядке 400 проектов, 48 из которых приходится на местный военно-промышленный комплекс. Эксперты отмечают нацеленность программы «Сто дней», прежде всего, на внутреннюю аудиторию. Переизбранный в конце июня на новый президентский срок, Эрдоган хотел показать, что правительство держит ситуацию под контролем. Данный сигнал особенно был необходим для бессменного лидера страны, находящегося у власти уже почти 16 лет, под призмой завершённого перехода Турецкой Республики от парламентской к президентской системе правления.

Более серьёзный сигнал, помимо во многом декларативной «стодневники» Эрдогана, инвесторы получили от властей 10 августа, когда министр финансов Турции Берат Албайрак рассказал о планах правительства в период 2019—2023 годов сосредоточиться на увеличении притока инвестиций в страну и диверсификации их источников. Министр пообещал структурные реформы, за которые долго выступали ведущие мировые финансовые и экономические организации. Представленный турецким финансовым ведомством план действий включает меры по сбалансированию бюджетных средств и трат в пользу приватизации целого ряда компаний.

Напомним, турецкая лира подешевела с начала года на 40%. 10 августа она испытала наибольшее падение в течение дня с 2001 года — курс обрушился до абсолютного исторического минимума (7,24 лиры за $ 1). Ранее президент США Дональд Трамп объявил о дополнительном повышении защитных пошлин на поставки турецкой стали и алюминия. В первом случае ставка тарифа будет увеличена с 25% до 50%, во втором — с 10% до 20%.

На этом неутешительном фоне Эрдоган и его министры умудряются делать США предупреждения с самым широким геополитическим подтекстом и продолжать «мягкий шантаж» Европы. 26 августа турецкий лидер пообещал принести мир и обеспечить безопасность в Сирии, в том числе на территориях этой арабской страны, которые в настоящее время неподконтрольны турецкой армии. Об этом Эрдоган заявил, выступая в провинции Муш по случаю 947-й годовщины победы турок-сельджуков в битве при Манцикерте. «Это (установление мира) произойдёт не только в районах Сирии, находящихся под контролем Турции. По воле Аллаха, мы установим тот же мир и в других частях Сирии. По воле Аллаха, мы принесём мир и Ираку, где активны террористические организации», — сказал глава государства.

По его словам, Турция обязана быть сильной. «Если бы отступим, то противники не оставят нам права на существование на этих землях, — заявил Эрдоган. — Анатолия — это стена. Разрушите эту стену, тогда не будет больше Ближнего Востока, (Северной) Африки, Центральной Азии, Балкан и Кавказа».

Двумя днями позже министр финансов Турции Берат Албайрак, приходящийся Эрдогану зятем, намекнул европейцам на возможные «сюрпризы» в вопросе беженцев из ближневосточного региона. Таковые могут ожидать Евросоюз, если он не перейдёт от слов к делу и не окажет многолетнему кандидату на вступление в ЕС внушительной финансовой помощи.

Состоявшаяся в минувший понедельник, 27 августа, встреча Албайрака с его французским коллегой Бруно Ле Мэром не привела к каким-либо позитивным для Анкары изменениям в настроениях инвесторов. Напротив, заявления главы турецкого Минфина по итогам переговоров только усилили опасения относительно углубления противоречий между Турцией и США. Албайрак указал на планы турецкой стороны укрепить торгово-экономические и финансовые связи с Европой, при этом подчеркнув, что американские санкции против Анкары могут «в конечном итоге усугубить терроризм в (ближневосточном) регионе и кризис вокруг беженцев».

Другими словами, Турция может «открыть шлюзы» на Европу, направив туда десятки тысяч беженцев, вопрос пребывания которых в южных и других турецких провинциях обговорен известным соглашением Анкары и Брюсселя, заключённым в марте 2016 года. А беженцев на турецкой территории, преимущественно из Сирии, согласно официальной статистике, более 3,5 млн. Приводятся следующие цифры. Всего в Турции со статусом беженца зарегистрировано 3,545 млн сирийцев. Лица мужского пола составляют заметное большинство — 1,922,410 против 1,622,883 лиц женского пола. Число лиц младше четырёх лет — 536 тыс.

В лагерях проживает всего 204,288 беженцев. Большинство сирийцев зарегистрировано в Стамбуле (свыше 564 тыс.), провинциях Шанлыурфа (около 470 тыс.), Хатай (442 тыс.), Газиантеп (391 тыс.), Адана (222 тыс.), Мерсин (208 тыс.). В некоторых приграничных районах доля сирийцев превышает (!) долю местного населения. Так, в турецком Килисе 95% населения составляют лица с сирийским гражданством. В других южных регионах Турции ситуация в этом вопросе менее тревожная: Хатай (28%), Шанлыурфа (23%), Газиантеп (19%), Адана (10%). Примечательно, что, по данным на март текущего года, лишь немногим более 55,5 тыс. беженцам из соседней арабской республики предоставлено турецкое гражданство. При этом только 19 тыс. сирийцев получили официальное разрешение на работу в Турции.

Согласно заявлениям представителей правительства Турции, за семь лет сирийской войны местные власти потратили свыше $ 30 млрд на беженцев. Видимо, Анкара всё же предъявит в ближайшее время счёт Брюсселю для оплаты части затраченных ею финансовых ресурсов для сдерживания потока беженцев. И европейцы будут вынуждены идти на уступки ближневосточному соседу, иначе они окажутся перед фактом обрушившейся в Анатолии «стены», о чём предостерегает Эрдоган.

Прояснение ситуации в отношениях Турции и ЕС ожидается совсем скоро — в этом месяце Эрдоган посетит Германию. Впрочем, уже сейчас очевидно, что ключевые силы Европы оказались практически под тем же давлением американской администрации во главе с Трампом, пусть и степень его агрессивности в отношении Старого Света менее выражена, чем в случае с Турцией. А значит у европейцев будет нарастать ощущение необходимости нейтрализовать навязчивые и агрессивные выпады из-за океана. Как с недавних пор стали признавать лидеры европейского континента, сделать это можно, в том числе и повышением уровня сотрудничества с Россией в вопросах региональной безопасности. С теми же геополитическими реалиями в период повышенной агрессии США в сторону бывших союзников и партнёров вынуждена считаться и Турция.

(1) Тимур Ахметов, Сможет ли Эрдоган не допустить финансового кризиса // Независимая газета, 21.08.2018.

Ближневосточная редакция EADaily