Жительница Латвии: Русских учителей запугали и привели к покорности

Рижанка Татьяна Андриец выложила в соцсети Facebook «несколько историй любителям плыть по течению» — о ситуации в латвийских школах нацменьшинств, подвергающихся латышизации.

Андриец приводит рассказ из жизни одной из школ. «Некогда русский класс в 10-м классе из-за нехватки учеников объединили в один, латышский. Никому не интересно, что класс русскоязычный, как, собственно, и педагоги. Главное — валстс валода (государственный язык — EADaily)! Так вот, начало учебного года, дети заходят в класс к педагогу, всю жизнь говорившему с детьми на родном для обеих сторон языке — русском. И вот — неловкое молчание… „Sveiks! Tagad es ar jums stundās runāšu tikai latviski. Skaidrs?“ („Здравствуйте. Теперь я с вами на уроках разговариваю только по-латышски. Понятно?“). В классе смешок. Забавно и жалко слышать ломаную латышскую речь из уст человека, который девять лет изъяснялся с ними на русском. Итог таков: авторитет учительницы ставится под сомнение. Как же так? С детства принято, что учитель — лицо неприкосновенное, а тут что же получается? Ей приказали, а она слушается? Поскольку учительница владеет не очень хорошо латышским языком, а ошибок стесняется, то предпочитает быть краткой — дать задание в начале урока и проверить в конце. Это вместо тех творческих и интересных уроков, которые она придумывала, пока имела право преподавать на родном языке. Что, уровень образования станет от этого выше?» — вопрошает рижанка.

Далее она приводит ситуацию из жизни русскоязычного городка Зилупе на востоке Латвии. «Урок физики. Русская учительница русскую ученицу на ломаном латышском просит прочитать задачу из учебника. Та читает: „…pieslēdza pieci spuldzes…“ („подключили пять ламп“) „Pagaidi, pagaidi, nelasi talāk! Kādi pieci? Tu redzi, ka sieviešu dzimta? Jo galotne „es“. Tātad nevis pieci, bet?.. Nu jā taču, protams, piecas! (Приблизительный перевод: „Подожди, подожди, не читай дальше! Какие пять? Ты видишь, что женский род? Потому что окончание „es“. Значит, не пять, да? Ну разумеется, пятеро!“) Учить латышский надо!“ И т.д. и т. д., таким образом, урок физики превращается в лекцию о числительных в латышском языке. На физику, правда, тоже осталось немного времени», — иронизирует латвийка.

Далее Андриец приводит свой разговор с учительницей, которая также вынуждена вести урок на латышском. «Разговор был примерно таким. Я спросила: „Что, вы правда весь урок проводите на латышском? Ведь и вам труднее, и детям…“ „А что делать? Приходится“. „Но ведь ваш урок и так достаточно сложный, его и по-русски-то многие не понимали, как же теперь отстающим? Это же им мешает еще больше?“ „Конечно, я все понимаю… Поэтому иногда подхожу на перемене, объясняю… тихонько. Но вообще с этим осторожно надо — если кто-то доложит, будут большие неприятности…“ Сказать, что я была возмущена, значит ничего не сказать. Насколько же надо запугать бедных педагогов, чтобы так? Кто-то может сказать: „Подумаешь, пускай проявят самоуважение и продолжают учить так, как считают нужным. Всех учителей все равно не переувольняешь“. А я вам говорю, что переувольняешь. Они могут. Трудно вспомнить, когда еще был такой дефицит учителей как сейчас. Но властей это не волнует. Учителей на самом деле увольняют или заставляют уволиться по собственному желанию», — сетует женщина.

Она предлагает задуматься о ситуации в провинции, где другой работы, кроме продавца, уборщика и дворника, учителям не найти. «Что им делать? Выходить на досрочную? Когда даже со стажем в 40+ лет, люди вынуждены выживать на 200 евро в месяц? Когда твоя соседка, инвалид по зрению, выживает на 100 евро в месяц, когда она ходит в магазин с лупой не для того, чтобы что-то купить, а чтобы почитать газету, то сообщение о том, что власти тратят 62 миллиона на празднование 100-летия государства, воспринимается как издёвка. Для пол-страны эти празднования — что-то совсем не вписывающиеся в ту жизнь, которой они живут повседневно. Какие песни? Какие танцы, если людям нужно работать по двенадцать и более часов, чтобы прокормить себя и семью? Я не коммунист, но такой разницы между слоями населения быть не должно. Это только несколько примеров. Из моей жизни и жизни моих друзей. Такие нелепости происходит сейчас, в нашей стране, с нашими детьми. Мы это стали воспринимать как норму. Открытые уроки, языковые проверки — это все учит наших детей лицемерить, показушничать и… стесняться своего языка. Это подрывает авторитет учителя, ограничивает его в таком творческом процессе, как преподавание… Не знаю, о каких компромиссах может быть речь, когда так издеваются над детьми и педагогами. Раз так грубо нарушены права, то надо бороться. Радикально, так, чтобы что-то изменить», — заключает Андриец.

Как сообщало EADaily, 2 апреля президент республики Раймонд Вейонис утвердил принятый Сеймом закон об окончательном переводе средних школ национальных меньшинств Латвии на латышский язык обучения. «Учеба в средней школе на латышском языке обеспечит равные возможности для вcех школьников получить качественное образование и устроить свою жизнь в Латвии, чтобы получать тут высшее образование и работать. Это создаст более сплоченное общество и усилит страну», — заявил Вейонис. Но многие представители русской общины государства не согласились с этой точкой зрения и уже провели большое количество акций протеста.