От Ефремова к Улицкой и обратно: на волнах снобизма к заветному Нобелю

Я отмываю с лица зеленку и легко живу с этим дальше…

Если бы мы были японцами, то мы бы это знали и ценили. Но мы не японцы.

(вместо эпиграфа из высказываний Людмилы Улицкой)

130 деятелей культуры и ученых призвали освободить Сенцова: Светлана Алексиевич, Виктор Шендерович, Людмила Улицкая…

Актер Михаил Ефремов родил волну резонанса в информационном пространстве России. До него подобную волну поднял актер Алексей Серебряков. Потом бывший актер и певец Буба Кикабидзе, а вот теперь — писательница Улицкая. Завтра будет бывшая актриса Ахеджакова с писателем Акуниным. Послезавтра певец Макаревич с певцом Шевчуком. А потом вновь будет актер Ефремов, и так далее по кругу.

А вот сама «волна». Досталь отреагировал на высказывания Кикабидзе. Лоза сравнил Ефремова с врагом народа. Песков прокомментировал слова Серебрякова о хамстве. Арбатова раскритиковала Улицкую за высказывания о России.

Из последнего. Все обсуждают Улицкую, которая сказала, что Россия отстала от Европы на 150 лет. И вот пошла писать «мировая провинция». Внук Шолохова резко ответил Улицкой о России. У Кургиняна полагают: «Провокатор со стажем Улицкая снова „не ожидала“ российской реакции». Пушков и Пучков — один сенатор, другой политконсультант — но оба дружно раскритиковали высказывание Улицкой. Познер ответил на заявления Улицкой об «отсталости и жестокости» россиян. Режиссер Бортко ответил на слова Улицкой о падении культуры россиян. Хорошо воспитанный Коля Стариков заметил, что Улицкая дурно воспитана и не любит Россию. Давно раскаявшийся Бабицкий в связи с высказываниями Улицкой вспомнил строки: «Как сладостно отчизну ненавидеть…». Писатель Захар Прилепин обозвал Улицкую «клячей» и призвал «клячу» одной «нагонять Европу».

На «Эхо Москвы» телекритик Мельман пожалел Улицкую за 150 лет ее одиночества. Лимонов и Милонов. Еще в 2014 году Лимонов назвал Улицкую «сбрендившей старушкой, к словам которой не стоит прислушиваться». Лимонова не послушали. И вот теперь Лимонов выразился в адрес Улицкой в том смысле, что не всякий известный человек умен и сведущ. Бывает, как раз наоборот. А Милонов объяснил, что Улицкая — давно не нашей нации. Потом Милонов и Макаревич раскритиковали друг друга из-за высказывания Улицкой о России. Улицкая ответила на критику Милонова из-за слов об отставании. Вассерман, который все знает, сказал, что отсталость — это даже хорошо. Позднее в пропасть упадем. И в финале резонанс волн остановил своим словом оппозиционный журналист Олег Кашин. Он обвинил Людмилу Улицкую в том, что она выступила с пропутинских позиций. Волна остановилась и упала.

Описанный маленький шторм в российском информационном пространстве породило интервью писательницы Людмилы Улицкой украинскому телевизионному каналу «112». Прежде, чем разобраться с его содержанием, отметим то важное обстоятельство, что Улицкую в западных СМИ подают ни много, ни мало, но как «властителя дум» русского народа. Тут бы посмеяться следовало и закрыть дальше вопрос. Но тут периодически всплывают интервью назначенной «властителем дум». Для своего периодического представления во внешний мир в подобном качестве Улицкая выработала набор преподносимых журналистам «истин», которые были бы доступны европейскому потребителю.

В последнем случае перца добавила площадка — украинская «европейская» площадка. Интервьюер Улицкой — известный журналист Дмитрий Гордон озабочен проблемой евроинтеграции — это в том смысле, чтобы завтра все были добрые и вежливые, законопослушные, а зарплаты, жалованья, пособия и пенсии плюс окрестная благолепь стали бы как в Европе. Вопрос: как попасть в «золотой миллиард»? Что-то этому мешает и мешает основательно. Надо искать. Поэтому Гордон в интервью и добивался от Улицкой: «Вы по образованию генетик. Скажите, ген рабства существует?», «какие гены, на ваш взгляд, мешают россиянам, да и украинцам, стать полноценными европейцами?» и т. д. Получается, Гордон ищет причину «отставания» в генах, полагая, что в настоящее время означенные народы являются «неполноценными», но «европейцами». Надо бы стать полноценными.

Ну, что же постановка вопроса вполне в духе времени. Писательница Людмила Улицкая всегда отличалась «врожденной русофобией». С таким заявлением во вторник, 26 июня, выступил писатель Юрий Поляков. Очевидно, Поляков отличает «врожденную» от «приобретенной». Т. е., получается, виновата генетика Улицкой.

Ах, эти гены, гены. А вот они. В одном интервью министр культуры РФ Владимир Мединский заявил, что у русского народа имеется одна лишняя хромосома. Ее ищут и наконец-то нашли. Доморощенный кондовый идеолог русского национализма Александр Севастьянов и сотоварищи продвигают «научную» концепцию, что этничность определяется генетикой. У одного народа она одна. У другого — другая. И лучше кровь не смешивать.

Заметим, что в рассматриваемом интервью Улицкая ловко увернулась от скользкой темы расизма, одновременно сказав и «да» и «нет». «Нет», правда больше: «Гена рабства, конечно, не существует… Это абсолютно не генетическая проблема»…, но «рабство, безусловно, существует, но не обусловливается одним геном». А чем же еще? Оказывается, еще и биологией: «Дело в том, что мы все, человеки, относимся к стадным животным. А у стадных животных есть врожденное качество подчинения. В стаде всегда бывает некоторый вождь, хозяин, распорядитель, и это все на самом деле придумано для выживания стаи. Поскольку мы унаследовали от наших биологических предков очень многие качества и ряд социальных качеств, то у человеческого общества тоже есть такая склонность подчиняться вождю, хозяину». На счет «биологической предрасположенности» к «рабству», заметим, Улицкая явно перебрала. Ведь исследовано, что биология на уровне стадности действует только в рамках сообществ из 100−180 «особей», т. е., другими словами — в «малых коллективах». Выше этой количественной величины включается уже культура с ее уникальным для человеческих групп свойством создавать «воображаемые сообщества». Поэтому поставим здесь Улицкой маленький минусик, как в той начальной школе в любимой писательницей Европе.

Вот следующий критический мотив из интервью Улицкой Гордону. Улицкая заявила: «Конечно, [государственная] власть должна принадлежать профессионалам: экономистам, антропологам, педагогам — всем тем, кто работает с общественными проблемами». Отметим, что по этому пункту Улицкая явно демонстрирует апологию «Государству» Платона. Хотя, вспомним, на передаче Познера (сент. 2014), именно эту «книжку» Улицкая назвала самым главным злом, «отравившим мир». Так что еще один минусик.

И вот, наконец, самое общественно задевшее из интервью Улицкой — о 150-ти годах отставания. «А что касается этого цивилизационного неравенства — мы не можем стать европейцами, нам нужно еще, быть может, 150 лет, а может, больше». Вот тут-то и впору Кашину за голову хвататься и обвинять Улицкую в путинизме. Ну, а почему не в сталинизме? Вспомним: «Мы отстали от передовых стран на 50−100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут», — И. В. Сталин, из речи «О задачах хозяйственников» на Первой Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности".

Короче, Улицкая воспроизвела старый стереотип модерна: мир — это прямолинейный стадион, по беговым дорожкам которого бегают страны. Все это соревнование называется «прогрессом». И здесь Улицкая утверждает: «Мы уплываем в какую-то архаику, и если употреблять слово «прогресс» (если расценивать его как нечто положительное), то, конечно, мы движемся в обратном направлении. Обратим внимание на оговорку «если расценивать его как нечто положительное». Очевидно, Улицкая уже где-то слышала, что понятие «прогресс» весьма относительно и может не означать «хорошего». Поэтому здесь поставим Улицкой маленький плюсик. История человечества идет через попадание в «исторические ловушки» и, может, писательница еще успеет это узнать.

Кстати, с утверждением Улицкой о том, что Россия якобы идет «поперек цивилизационного процесса», не согласился ее поклонник — Познер. Известный телеведущий полагает, что Россия «идет по цивилизационному пути развития с того момента, как вышла из советского состояния».

Второй невольно воспроизведенный Улицкой в сюжете европейский стереотип: Россия — это вечный ученик. С одной стороны, оговорка у Улицкой «быть может» обозначает некоторую условность ее утверждения, а с другой — поставленные временные пределы в 150 лет означают — «никогда». Никогда Россия не станет Европой, а русские европейцами. Вечная школа по принципу Ахиллеса и черепахи им обеспечена.

По словам Улицкой из интервью, и в России, и на Украине есть «высокоразвитые, цивилизованные люди, знающие языки», которые по своему сознанию являются европейцами. Интересная, заметим, классификация по филологическому признаку. А как быть с высокоразвитыми и знающими языки антисемитами? Они являются европейцами? И куда записать цивилизованных и развитых европейцев, которые не знают языков, но опять же являются антисемитами?

И вот, наконец финально-концептуальное из заумного в интервью Улицкой: «Петр I, который сделал огромный рывок и огромные усилия, чтобы встроить Россию в европейскую структуру. С этого момента мы находимся в колебательном процессе: то ближе к Европе, то дальше от нее. И сама эта идея третьего пути, какого-то особого — не европейского и не азиатского — третьего, своего собственного, оригинального — пока что никак не реализуется». Нет логики. Как это не реализуется, скажем мы, если в «колебании» — и не Европа, и не Азия. Так что еще один минусик.

Кстати, еще раз о Петре I из последовавшего ответа Улицкой Милонову: «Никаких открытий не сделала в своем интервью — со времен Петра I известно, что отставание существует: у нас крепостное право отменили, когда в Лондоне метро пустили». Ага, подумал Милонов, но забыл сказать: «А у вас негров линчуют, когда Гагарин в космос летал». Улицкая профессора и светоча русского либерализма Милюкова не читала, а так бы узнала, как Петр Великий отодвинул Россию от Европы. Еще один минусик. Да, и саму современную Европу Улицкая знает, как рантье и турист.

И вот самое-самое последнее. Улицкая в интервью Гордону заявила: «Сегодня я, пожалуй, не уверена в том, что я пойду на площадь с демонстрацией. Хотя я ходила в двенадцатом году и позже. Некоторая усталость существует сегодня. И большое раздражение. Вот с этим я и борюсь». Получается, что Улицкая борется с «агрессивностью» «гражданского сообщества» — нашего «креативного класса». Получается, прав был Кашин, когда обвинил Улицкую в переходе на позиции путинизма. Улицкая: «Мне кажется чрезвычайно важным сегодня в ситуации, в которой мы оказались, снижать уровень агрессии. Мы не можем снизить уровень агрессии начальства и руководства. Но в себе уровень агрессии снижать можно — не раздражаться, не злиться, не впадать в ярость, отчаяние. Как-то радоваться жизни и тем прекрасным вещам, которые еще остались. А их очень много». Жизнь и прекрасные вещицы — чем не «смена вех»?

Теперь от интервью к творческому амплуа Улицкой. Заметим, что критики обычно затрудняются определить творческий литературный жанр, развиваемый Улицкой. Чаще всего полагают, что это женский роман. В этой связи наш доморощенный гений ЖеЖе Галковский вынес Улицкой категорический приговор: «Улицкая — графоманка. Классическая».(1) Это когда необразованных советских все время «сносит в Чехова». «Невозможная Улицкая с еще более невозможным Кукоцким». По-видимому, Галковский прав. Пишущий эти строки получил интоксикацию до состояния «тошноты» после чтения четырех начальных страниц одного романа Улицкой, взятого на «попробовать». И подобных отзывов о «прозе» Улицкой в сети множество.

Между тем, Людмила Улицкая удостоена государственной премии Австрии в области европейской литературы за 2014 год, как «один из самых выдающихся новеллистов Европы». Лепят «властителя дум». Министр культуры Австрии Йозеф Остермайер тогда заявил: «Людмила Улицкая относится к самым выдающимся европейским новеллистам. Это неподкупный автор, который умело сочетает русские и еврейские традиции повествования с современными литературными приемами». Вот в чем, оказывается, тайна творческого успеха Улицкой: «неподкупная» сочетает традиции с приемами.

В 2014 году в рамках фестиваля Lit. Cologne с немецкими читателями должны были встретиться Светлана Алексиевич и Людмила Улицкая. Отметим, что по мероприятиям и интервью Людмила Улицкая и Светлана Алексеевич ходят сейчас в Европе по ее хлебам парой друг за другом. Светлана чаще идет на полкорпуса впереди, ибо Нобелевский лауреат. А как было бы хорошо, если бы ходили парой вместе. Так дайте же, наконец, и Людмиле Улицкой такую премию по литературе. Светлана — это от Жуковского, а Людмила — от Пушкина. Какие будут литературные имена! Поэтому зачем столь жарко и много обсуждать очередные глупости из интервью Улицкой? Давайте будем лучше «ждать» Нобеля по литературе для Улицкой. Она так смешно вписывается своими творческими качествами и интеллектом в его параметры.

Приложение

Далее смешные и не только высказывания писательницы Людмилы Улицкой

Людмила Улицкая о своей образованности и ее семейных выгодах:

«По образованию я — биолог, генетик, и ответы мои были достаточно квалифицированы. Я понимаю, что не каждый родитель обладает тем биологическим знанием предмета, которым обладаю я. Моим детям, скажем, повезло».

Писатель и генетик Людмила Улицкая о биологии:

«Я вам отвечу и как писатель, и как генетик. За последние сто лет мы прошли через отбор, который я бы назвала отрицательным».

Людмила Улицкая о своем снобизме и своей «подружке»:

«У меня была подружка-старушка моя дорогая, ушедшая, Ирина Ильинична Эренбург. Она была западным человеком, очень высокоорганизованным. Я помню, что я время от времени ей звонила и попадала на 9 часов, и она говорила: „Люся, ну Вы как иностранка. В 9 часов — последние известия“. Я в жизни не читала газет, и у меня был ужасный протест против предлагаемого мне набора „блюд“, поэтому ни телевизор, ни радио я не смотрела и не слушала… Я была сноб. Сноб! Ну, антисоветчина — это само собой, но еще это было и как-то так. Сейчас я перестала быть снобом, я слежу за событиями. Они — весьма огорчительные».

Людмила Улицкая о подружках, докторе Айболите, Африке и страшной болезни проказа:

«Мои дорогие подруги, которые занимаются благотворительностью… Ну, вообще, надо сказать, что у нас замечательная страна в том смысле, что, скажем, Альберт Швейцер поехал в Африку, чтобы лечить там бедных африканцев от проказы. Мы живем в стране, где не надо ехать в Африку, где проказа у нас в каждом подъезде под рукой каждую минуту, а это значит, что очень много можно сделать».

Людмила Улицкая о своей бабушке, Киеве и Майдане:

«Пару лет назад, уже после Майдана, я была в Киеве. В Киев я поехала по этому делу, потому что бабушка и дедушка из Киева… Я помню, как мы с бабушкой сурово бились, ей было 86 лет, а мне 45, как мы бились невероятно по поводу того, плохой Ельцин или хороший».

Людмила Улицкая о детях, томящихся в тюрьмах России после 2012 года:

«Среди мирных протестующих были дети. Они были арестованы и получили серьезные тюремные сроки».

Людмила Улицкая о русской душе:

«Очень мощное целеполагание с полным отсутствием здравого смысла».

Людмила Улицкая о своей национальной одежде и страхе Домостроя:

«Лапти неудобно носить. Они стоят в музее. Это наша национальная одежда. Мы ее придумали»… «В нашей стране древняя культура страха: Домострой».

Людмила Улицкая о любви к «лучшему», «интенсивному» и «насыщенному»:

«Я много времени провожу в Европе, и должна признать, что жизнь там лучше. Но моя жизнь связана с Россией. Каждый раз, когда я возвращаюсь, я чувствую, насколько здесь интенсивная и насыщенная жизнь».

Людмила Улицкая о своих литературных пристрастиях:

«Я больше не люблю Достоевского. В молодости я его обожала. Но сегодня я считаю, что он принес нечто страшное в литературу: он узаконил зло и в определенной степени оправдал его. Он сказал, что, как Раскольников в „Преступлении и наказании“, каждый из нас смог бы убить старуху и, таким образом размыл границу между Добром и Злом. А потом этот антисемит стал певцом русского и православного мессианизма».

Людмила Улицкая о себе самой и своей былой государственной службе:

«Я сама еврейка, русский писатель и для меня тема ассимиляции — это моя личная тема. Я не знаю еврейского языка, я еврейскую культуру, историю изучала по-русски, Библию читала по-русски… Я рано поняла, что не хочу работать на государство, хочу дистанцироваться. На службе в своей жизни я была три года, и то это был еврейский театр». Иногда, как вариация, у Улицкой звучит о двух годах «государственной службы» в Институте общей генетики АН СССР, откуда ее уволили якобы за самиздат в 1970 году.

Людмила Улицкая как колебатель основ иудаизма:

«С тех пор, как я написала эту книжку, она называется „Лестница Якова“, я на самом деле сильно поумнела. Я поняла, что все мы стоим на этой огромной лестнице. И позади нас — наши предки, впереди нас — наши потомки. И смысл этой лестницы в том, что мы по ней поднимаемся. Она нас куда-то ведет вверх. И без осознания, без понимания того, что с нами происходит, без сохранения того знания, той памяти, которой владели наши предки, мы никуда не можем двигаться».

Людмила Улицкая о еврейском рассеянии и своем месте в нем:

«Эта традиция прерывалась в каждой еврейской семье не однажды. Все мы так или иначе дети галута. Наши предки где только не жили — в Испании, во Франции, в Германии, в Польше, в России. Приживались, входили в чужую культуру, порой оказывались в ней исключительно плодотворны, вносили свой вклад, ассимилировались, а потом убегали, оставляя могилы предков. Из моих пяти внуков трое живут в Англии, двое — в России. Я живу в России, хотя и провожу много времени в Европе. Дома я себя ощущаю в Москве, на „Аэропорте“. Я никогда не покидала Москвы более чем на три месяца. Начинаю скучать по месту, по друзьям, главным образом. Но постепенно дело идет к тому, что я ощущаю себя дома там, где стоит мой компьютер».

Людмила Улицкая о выполненных задачах сионизма и его плодах для себя лично:

«С 1993-го я каждый год посещаю Израиль, вот уже 23 года. Иногда — несколько раз в году. Я знаю Израиль так, как его мало кто из израильтян знает, я облазила все его закоулки. Нет, не все — потому что каждый раз, приезжая, я совершаю новые открытия… Сионизм с момента создания Государства Израиль принадлежит истории. Задачи сионизма были выполнены».

Людмила Улицкая о еврейских писателях и своем месте среди них:

«Евреи — люди Книги. Большой и маленькой, талантливой и вполне бездарной. Евреи вошли в письменную культуру на многих языках мира — не только на идише или иврите. Мы знаем англо-, франко-, немецко-, польско- и других иноязычных еврейских писателей, даже не владевших еврейским языком. И все эти писатели с еврейскими корнями будут писать, как и писали. Да и какая разница, в конце концов — на глиняных табличках, на папирусе, на китайской бумаге или на американском компьютере? Главное — люди пишут слова, создают текст… Я не знаю ни идиша, ни иврита. Возможно, именно по этой причине я и оказалась русским писателем. Мы, евреи, любим писать, надо это признать. Родись я в другой стране, будь моим родным языком английский или испанский, писала бы латиницей. Русский язык — мой единственный, всю мировую культуру я получила через русский язык, он и есть моя родина».

Людмила Улицкая о игре в карты и модели бытия еврейского народа:

«Моя мама говорила — играть надо с теми картами, которые на руках… Еврейский народ, в некотором смысле — модель, на нем в истории многие схемы отрабатывались».

Людмила Улицкая о большом счастье, завернутом в четыре газетки:

«Мы жили в бедности, но не голодали. Мы читали, как не читало ни одно поколение людей. Книжки, которые мы доставали… Приносили тебе ее на ночь, завернутую в четыре газетки — это было большое счастье. Знание, которое мы таким образом получали, было драгоценно».

Людмила Улицкая о своей наследственности:

«Что у меня наследственное, так это отвращение к власти. Я не люблю власти вообще — я их видела три — сталинскую, позднесоветскую и постсоветскую, ни одна мне не нравится, и сравнивать, как это сегодня модно — какая хуже — мне совершенно не интересно».

Людмила Улицкая о путях: цивилизационном и прочих:

«Есть, конечно, русский путь. Есть китайский, и есть венесуэльский. Но есть и путь общечеловеческий, цивилизационный, на котором разные страны занимают разные позиции. Впереди те страны, которые делают самые скоростные компьютеры и самые эффективные лекарства, обеспечивают бесплатное всеобщее образование и медицинское обслуживание населения, это страны с низкой смертностью детей и высокой продолжительностью жизни. Эти параметры — основные. Если русский путь обеспечивает хорошие показатели, я его приветствую. Если речь идет о параметрах неопределенных и неизмеряемых, типа духовности, позволю себе в нем усомниться».

Людмила Улицкая о вселенской тревоге и подавленности:

«Настроение той части общества, которая мне заметна, подавленное. Надо сказать, что последние мои поездки в Израиль и в Италию тоже не порадовали меня в этом отношении — кажется, и там люди испытывают похожие чувства тревоги, беспокойства за будущее».

Вместо эпилога

Сатирик Виктор Шендерович об Улицкой, Мединском и намыленной веревке

«Вдруг — о радость! — входит министр культуры Мединский. И уверенно берет слово, и говорит, обращаясь к Улицкой: Елена Евгеньевна! Собственно, уже в этом месте господин Мединский мог бы начать искать веревку и мыло, потому что стулья и люстра в Овальном зале есть, я бы и свой уступил».

Из дневника красного профессора Иосифа Израилевича Литвинова

«26 февраля 1924 года. Итак, я — в Вене. Ох, наша дикость и варварство! Сравнивая русского человека с западным, видишь эту разницу. Обезьяна и человек. Я на Западе среди немцев чувствовал бы себя, как в раю. А что французы, а англичане… Ведь по сравнению с ними немцы даже, говорят, грубы. О, если бы я мог остаться на всю жизнь в Германской советской республике! Но в жизни всегда так устроено: у кого есть зубы — у того нет орехов, у кого есть орехи — у того нет зубов. В России — хамство, зато Советская власть. В Германии — культура, зато господство Стиннеса»…

…Через 11 лет в Германии в 1935 году «грубые немцы» ввели Нюрнбергские законы…

(1) Галковский: «Между графоманией и посредственным сочинительством есть тонкая грань, и это грань социальная. Просто плохой писатель — как человек симпатичен. Иногда даже интересен. Ибо, как еще он может „приживать“? Тому, кто его кормит, он должен быть приятен. То же касается отношений с властью. Плохой, но все же писатель, должен харчеваться на родине и родину не хаять. Ибо то, что дозволено Пушкину, не дозволено человеку бесполезному, или почти бесполезному. От него тогда никакой пользы, а вред есть и явный. Пушкин может воскликнуть: „Черт догадал меня родиться в России с душою и с талантом!“. Это фраза, сказанная в личной переписке, в сердцах, и сказанная заведомым патриотом России и человеком, сыгравшим огромную роль в самом становлении русской нации. А если речь идет о ничтожной приживалке Кукоцкой, она должна верещать „Слава тебе Господи, что я родилась в России!“. Верещать за еду. Польза не ахти, но как говорят немцы, и „мелкий скот дает навоз“. Кукоцкая же, будучи графоманкой, лично человек неприятный, с уродливой внешностью, и человек, неприятный населению России. Зачем же ею пичкают обывателей, буквально заставляя лицезреть по многочисленным телеканалам, да ещё кормят-поят за государственный счёт? Живёт приживал — уродливый, злой бабомужик. Хаит своих кормильцев. А его терпят и даже потакают. За что же такие наказания? КАЗУС».

Дмитрий Семушин