Преступления, которые нельзя забыть: в Польше издана книга о Бандере

В последнее время в Польше ученые все чаще публикуют серьезные исследования, обнажающие зловещую суть идеологии Степана Бандеры и кровавые плоды претворения этой идеологии в жизнь украинскими националистами. К сожалению, это не оказывает ощутимого влияния на польских политиков: по-прежнему официальная Варшава проводит политику заигрывания с властями в Киеве, которую в течение многих лет цементирует антироссийская враждебность — независимо от того, какие политические силы формировали польское правительство, и не взирая на все антипольские афронты украинских властей, а порой даже откровенные и демонстративные дипломатические пощечины.

«Бандера. Фашизм. Геноцид. Культ. Жизнь и миф украинского националиста» — под таким многоговорящим заголовком недавно вышла в свет книга Гжегожа Россолиньского-Лиебе.

Этот молодой польско-немецкий ученый (родился в 1979 году в польской Силезии, учился в Германии, живет и работает в Берлине) на более 900 страницах своего исследования не только солидно обобщил известные научные публикации по этой теме, но также привел новые архивные материалы и свидетельства очевидцев.

Культом Бандеры и преступлениями украинских националистов он занимался еще в своей кандидатской диссертации, которую защитил в Гамбургском университете в 2012 году. Уже тогда он стал для властей в Киеве персоной нон-грата. К примеру, когда в рамках программы, посвященной исследованиям по новейшей истории Украины, он должен был выступить с лекциями во Львове, Киеве и Днепропетровске о Бандере и массовом терроре Организации Украинских Националистов, проводимом в 1939—1950 годах, эти мероприятия в последний момент отменялись властями. Из шести запланированных встреч удалось провести лишь одну, причем прошла она в немецком посольстве в Киеве. Впоследствии 97 ученых и публицистов из разных стран мира подписало петицию в защиту свободы слова на Украине, с протестом против преследований Россолиньского-Лиебе.

Неудивительно, что в предисловии своей книги автор пишет: «Я осознал, как много Бандера значил для людей, которые слепили из него часть своей национальной идентичности и насколько мало интересует их реальное понимание этой личности. Я заметил также скрываемую враждебность к критическому анализу темы».

Историк без обиняков замечает, что понимание Бандеры в контексте фашистского движения в Европе вызвало гневные реакции: «Многие выражали мнение о том, что затрагивание таких тем, как массовое насилие, к которому прибегали украинские националисты, культ Бандеры и отрицание холокоста среди украинской диаспоры, представляет собой атаку на украинскую национальную идентичность, ставя под сомнение целесообразность и честность таких исследований». Не говоря уже о абсолютно курьезных реакциях на тему Бандеры: когда автору, в конце концов, удалось выступить в немецком посольстве в Киеве с единственной лекцией о Бандере, у стен дипломатического учреждения протестовала сотня современных последователей Бандеры, называя историка на своих транспарантах «внуком Геббельса» и «фашистом из Берлина».

Лето 1943 года — это апогей геноцида поляков (напомним: во время Волынской резни головорезы из УПА* зверски истребили до 200 тысяч польских мирных жителей, прежде всего женщин, детей, стариков). Как информировала разведка польской Армии Крайовой, тогда среди украинского крестьянства росли кровожадные настроения по отношению к полякам, которые активно и умело подогревала УПА*, играя на самых низких инстинктах.

Мысль была предельно проста: мы закончили дело с евреями, теперь пора взяться за поляков — перебить всех подряд, а их собственность разграбить. Началась резня с невиданной жестокостью и первобытным варварством. Очевидцы в один голос повторяют, что головорезы из УПА* своей кровожадностью превосходили даже немцев. Некоторым полякам удалось спасти жизнь — как это ни парадоксально — благодаря немцам. Трудно без слез повторять свидетельства очевидцев, которые рассказывают об отрубленных и отпиленных руках и ногах жертв погромов, бросании живьем в огонь младенцев и сдирании кожи с тел живых людей. Достаточно заметить, что польский историк Александр Корман насчитал 362 метода зверств УПА* по отношению к полякам, а Александр Солженицын привел «только» 50 методов издевательств, применяемых тогда в НКВД.

«Бандеровцы» — это слово до сих пор бросает в дрожь разумных и знающих историю поляков. Всегда это был, как напоминает автор книги, «бандит, мерзавец, негодяй и убийца». Называли так не только членов банд УПА*, но также всех сторонников Организации Украинских Националистов (ОУН) и всех тех, кто активно участвовал в этнических чистках и Холокосте. Их кровавая националистическая «миссия» была реализована в рамках идеологии Бандеры: «Наша власть будет страшной для наших противников. Террор для чужих врагов и наших предателей».

Причем для Бандеры предательством не было, конечно, сотрудничество по многочисленным направлениям с гитлеровской Германией. Предательством не были батальоны Roland и Nachtigall — «заслуженные» в погромах евреев во Львове. Наоборот, его гордостью была дивизия СС Galizien, которая также вписалась в историю многочисленными кровавыми военными преступлениями — в ее ряды влилось 80 тысяч украинских добровольцев!

Зато для поляков и русских предательство «западенцев» было налицо: демонстративно радостное приветствие ими войск вермахта не оставляло в этом никаких сомнений. Бандера и руководство ОУН распорядились, чтобы украинцы сооружали триумфальные арки и на каждом шагу демонстрировали немцам свое почитание. Немецкий генерал Карл фон Рок (напомним: военный преступник, приговоренный после войны к 20 годам тюремного заключения; «прославился», в частности, своим приказом, по которому на оккупированных территориях отлавливались все мужчины призывного возраста: если задержанное гражданское лицо утверждало, что не является военнослужащим, его расстреливали на месте как партизана; если признавало себя военнослужащим, его бросали в лагерь) так вспоминал в своем дневнике: «Я вышел на балкон ратуши в Добромыле. Толпа, несколько тысяч человек, нарядные, духовенство в праздничных сутанах, девушки в традиционных нарядах с длинными нитками жемчуга вокруг шеи — все это создавало красочную картину. Во время всех моих поездок мой автомобиль во всех населенных пунктах они осыпали цветами».

Все эти верноподданнические жесты украинцев, ОУН и самого Бандеры по отношению к немцам, Германии и Гитлеру должны были привести, по наивному замыслу украинских националистов, к созданию собственного, сателитарного с нацистской Германией, государства по образцу преступных режимов Хорватии Павелича и Словакии Тисо.

У Гитлера были однако иные планы по отношению к Украине: ей отводилась роль сырьевого придатка Рейха и источника рабской рабочей силы. (Многое ли изменилось с тех пор? — ред.) Бандера со своими подельниками интересовал их исключительно, как соучастник антироссийского похода и беспощадный убийца евреев и погромщик всех противников оккупанта, независимо от национальности.

Автор книги приводит досадные слова Эрнста Кундта, члена высшего руководства немецких оккупационных властей: «Украинцы могут чувствовать себя союзниками Германии, но они союзником не являются». Немцы не признали в 1941 году независимость Украины, которую провозгласила ОУН. В 1942 году Гитлер объявил бандеровцев антинемецкой, нелегальной организацией. ОУН ушла в подполье и… по-прежнему сотрудничала с нацистами.

В связи с нынешней ситуацией на Украине, продолжающей почитать на государственном уровне культ Бандеры, особенно важен ответ на фундаментальный вопрос: был ли он фашистом? Россолиньский-Лиебе в своей публикации обширно анализирует эту проблему и убеждает, что Бандера, уже в 20-е годы восхищавшийся Муссолини, а затем Гитлером, разделял не только фашистские идеи, но и ввел в обиход своей организации фашистские ритуалы.

И если ОУН напрямую не называется термином «фашистская» организация, то сознание братства с немецким национал-социализмом, румынской Железной Гвардией и итальянским фашизмом было среди ее членов очевидным. Очевидны были также такие ритуальные черты фашизма, как «культ погибших на поле битвы, героев и мучеников, символика смерти и воскресения, преданность народу, мистические черты крови и жертвы». Религия и вера у украинских националистов перемешивалась с невероятным варварством. Приверженность фашистским идеям бандеровцы полностью подтвердили своим кровавым «наследием».

Примечательна также характеристика Бандеры, представленная в публикации — как личности по крайней мере неуравновешенной, если не патологической. Фанатический ультранационализм, религиозность и антисемитизм он вынес из дома. Русские, с которыми он никогда не имел личного контакта, были для него «демонизированным врагом», евреи, по его идее, это «лакеи польских землевладельцев». Все они — эксплуататоры украинского народа, подлежащие уничтожению.

Именно такую, этнически чистую Украину в своих мечтах видел Бандера. Поэтому он с молодых лет готовился к борьбе и закалялся, чтобы выдержать пытки польских «оккупантов»: вбивал себе под ногти иглы, разбивал пальцы дверьми, бичевался ремнем, обжигал руки паяльной лампой. Его «революционность» закончилась в 1936 году, когда в Варшаве за покушение и убийство польского министра внутренних дел Бронислава Перацкого он был приговорен к смертной казни, которая в результате амнистии была заменена на пожизненное заключение. Нападение фашистской Германии на Польшу Бандере принесло освобождение.

После войны Бандера никогда не осудил тех ужасов, которые принесло народам его «освободительное» движение, а эпитет «украинский националист» стал синонимом убийцы русских, поляков, евреев. Он стал пешкой в игре западных разведок против СССР и ждал очередной мировой войны. До своей смерти в 1959 году (напомним: был убит в Мюнхене, где жил, офицером советских спецслужб) остался ярым фанатиком-националистом.

Некоторые собеседники восхищались его пламенными речами. Один из журналистов, который в 50-е годы встречался с Бандерой, вспоминал, что он «мог загипнотизировать человека. Все, что говорил, было интересно. Невозможно было перестать его слушать».

Проще и значительно более вразумительно в это же время охарактеризовал Бандеру офицер английской разведки: «Тип бандита с пламенным патриотизмом».

«Сотрудничество с нацистской Германией, антисемитская и фашистская идеология, участие в Холокосте и других формах массового насилия во время войны и после войны — все это было забыто», — подытоживает миф Бандеры историк.

Современная Украина возвела Бандеру в ранг национального героя и символа, устанавливает ему памятники, называет его именем улицы и площади, пытается ввести его даже в поп-культуру. Однако власти в Киеве должны помнить, что их трепетная забота об укреплении культа и легенды такого «героя» — это, по крайней мере, зловещий знак для соседних народов, отравляющий отношения между людьми и странами. И книга Россолиньского-Лиебе эту раковую опухоль наследия украинского «супер-героя» бескомпромисно обнажает.

Александр Шторм специально для EADaily из Варшавы

*Экстремистская организация, запрещена на территории РФ