«Сербские власти тянут время, чтобы подготовить народ к предательству»

Почему самым надежным способом полностью избавиться от проживающих в Косово и Метохии сербов является подписание юридически обязывающего соглашения между Белградом и Приштиной, за которое так ратует ЕС, как живут сербы в Косово сегодня и как они видят решение косовского вопроса, в интервью EADaily рассказал депутат парламента Сербии из муниципалитета Зубин Поток (север КиМ) Славиша Ристич.

Когда мы говорим о решении косовского вопроса, то на сегодняшний день особенно актуальными представляются два момента: подписание юридически обязывающего соглашения о нормализации отношений с Приштиной и формирование Сообщества сербских муниципалитетов (ССМ). Что косовским сербам даст ССМ, на создании которого так настаивает официальный Белград? Какими полномочиями оно должно быть наделено?

Президент Сербии Александр Вучич постоянно пытается купить время, чтобы максимально подготовить сербскую общественность к планируемому предательству. Если будет возможно, он еще и подаст это предательство как большой успех его политики. А если нет, то представит его как небольшую потерю, сделку, в которой немного теряют все стороны, а не только Сербия. Его намерения полностью понятны — в момент прихода к власти Вучич, по всей видимости, взял на себя перед западными покровителями обязательство, согласно которому он должен решить вопрос Косово в соответствии с волей Запада. В последнее время его действия и заявления кажутся несколько противоречивыми и неясными, и это похоже на положение отчаявшегося человека, который делает последние шаги на пути предательства и ищет способы, как его осуществить.

Я боюсь, что он намерен представить создание Сообщества сербских муниципалитетов как выигрыш сербского народа и государства, но на самом деле это большой обман. Нет ничего плохого в том, что сербское государство согласилось на диалог с албанцами — по вопросу Косово и Метохии нужно вести диалог и с ними, и с представителями международного сообщества. Но проблема в том, что сербские власти согласились вести эти переговоры на абсолютно ошибочных основаниях. Согласно законам и конституции, сербское государство может согласиться исключительно на переговоры о правах восставшего албанского меньшинства в Сербии, а не о правах сербов как национального меньшинства в собственном государстве. Власть в Сербии должна знать, что она обязана защищать суверенитет и территорию сербского государства, что от неё нельзя отказываться, начиная вести переговоры о неких правах сербов, которые у них якобы появятся после создания ССМ.

Действующие власти во главе с Александром Вучичем отказались от институтов собственного государства на территории Косово. Они хотят подменить их пресловутым Сообществом сербских муниципалитетов, которое будет функционировать исключительно в правовом системе так называемой Республики Косово, как прописано в Брюссельском соглашении от 19 апреля 2013 года. Даже если это будет не так, откуда у Вучича право объединять нас в какие-то формы, которые не предусматриваются нашей конституцией? Откуда у него право заставлять нас участвовать в каком-то объединении внутри государства, которое мы не признаем?

Косовские албанцы в 2008 году провозгласили независимость в одностороннем порядке, и это было частично поддержано международным сообществом. На основании этого создается картина, согласно которой у сербов нет другого выбора, кроме как смириться с этим. Если у Сербии есть выбор, должна ли она договариваться с сепаратистами? Всегда существует аргумент, что нельзя допустить повторение 1999 года, что сербам в Косово нужно обеспечить безопасность. Как Вы смотрите на эту проблему изнутри?

С самого момента развёртывания в Косово и Метохии международной миссии КФОР (контингент НАТО в Косово — EADaily) и УНМИК (миссия ООН в Косово — EADaily), потом ЕВЛЕКС (полицейская миссия ЕС — EADaily) ведущие участники этих структур рассматривали проблему региона как решённое дело и настаивали на том, что надо всего лишь определить статус оставшегося в Косово сербского населения. Очень мало, вернее, почти ничего не говорилось о возвращении изнанных сербов, несмотря на то, что почти все албанцы, покинувшие край во время бомбардировок НАТО в 1999 году, сразу туда вернулись. С самого начала переговоры велись не об автономии края в составе сербского государства, а о правах одного-единственного меньшинства в Косово и Метохии. Мы всегда слышали одни и те же аргументы: у нас там нет армии, нет институтов государства, мы должны смириться с фактическим положением дел, потому что в противном случае мы поставим под удар безопасность оставшихся в Косово сербов, а также подвергнем риску европейское будущее Сербии. Обсуждалась даже вероятность повторной военной агрессии. Этот сценарий специально муссировался в СМИ чтобы сербская общественность легче смирилась с нужным решением. Чтобы сербы сказали: хорошо, пусть лучше люди останутся там жить, не надо, чтобы все они погибли до последнего. Это полная замена тезисов и манипуляция.

Я это говорю как человек, который живет в Косово и Метохии со своей семьей, и который активно наблюдал за развитием ситуации. Я долгое время был председателем муниципалитета Зубин Поток (север Косово и Метохии) и знаю, как люди думают. Единственный надежный способ истребить всех косовских сербов — это если государство «утопит» нас в так называемом независимом Косово и так называемой Великой Албании. Единственный надежный путь к тому, чтобы через два, три или пять лет косовских сербов не стало — это подписание юридически обязывающего соглашения с Приштиной. Потому что сама мысль о том, что мы уже не будем частью Сербии, и что решением сербских властей и сильных мира сего мы против своей воли останемся в каком-то лжегосударстве, враждебно настроенном к сербам и православным христианам, порождает желание навсегда покинуть Косово и Метохию.

Существует второй вариант — не соглашаться на все это. Я не говорю, что Сербия должна воевать. Мы также не призываем наших друзей, оказывающих нам поддержку на международной арене (я прежде всего имею в виду Россию), защищать Косово и Метохию силой оружия. Мы всего лишь желаем, чтобы за нами было признано право сказать Приштине «нет». Мы всего лишь требуем права оставаться собой, сохраняя свою государственность. Мы выступаем за своего рода институционное, а не территориальное разделение, так как считаем Косово частью сербского государства, независимо от того, какой народ там живет. Но нам не нужны органы ложного албанского государства или инстанции, которые Вучич и его единомышленники создали, чтобы прикрыть свое предательство. Мы в момент возникновения конфликта в 1999 году не упали с Марса, у нас были те же самые муниципалитеты, что и после 1999 года. Албанцы же искали чего-то нового. Поэтому мне кажется, что гораздо лучше сохранить замороженный конфликт, публично заявив об оккупации Косово. Некоторые считают, что слишком грубо заявлять о том, что мы оккупированы, однако необходимо считать эту часть нашей территории именно оккупированной. В таком случае шансы на исчезновение косовских сербов уменьшатся.

Боитесь ли Вы военного вмешательства извне в случае отказа Сербии подписать юридически обязывающее соглашение с косовскими сепаратистами?

Я считаю, что в данный момент это нереально. Уже не 1999 год, соотношение сил в мире изменилось, это можно видеть на примере Сирии. Я не думаю, что бомбежки могли бы повториться. Но даже если существуют такие опасения, возникает вопрос: если мы начнём исходить из того, что нас будут бомбить за отказ от сдачи Косово, то где конец этому всему? Никто не требует от властей в Белграде поднять армию — они просто должны сказать, что не хотят отказываться от части своей территории. По моему глубокому убеждению, единственный реальный риск для властей — это получить ответ, что в таком случае интеграции с ЕС не будет. Конечно, это создало бы риск для нас, косовских сербов, потому что мы могли бы стать мишенью для албанских экстремистов. Но с другой стороны мы сохранили бы надежду и продолжили бы нашу борьбу, как это было до 2012 года, когда мы даже не подозревали, что кто-то может нас продать, сказав: нет, вы уже не являетесь частью Сербии, вот вам какое-то Сообщество сербских муниципалитетов в рамках чужого государства. Все те, кто искреннее связан с Косово, продолжат свою борьбу и останутся там вместе с семьями, несмотря на риск. А если им скажут, что они уже не часть Сербии, каждый нормальный человек для начала начнёт отсылать детей на учебу в другие места. Нам придёт конец. Я говорю не только от своего имени, но и от имени большинства косовских сербов. Мы готовы терпеть, лишь бы остаться частью Сербии.

В чём главная проблема сербов в Косово и Метохии? У них нет гарантий физической и правовой безопасности. Это два ключевых момента. Сможет ли Сообщество сербских муниципалитетов решить эти проблемы? Не сможет. Нам нужна физическая и правовая защита, которую мы не сможем получить через ССМ или через институты сепаратистского косовского «государства». Мы прежде всего должны просить юридической и физической защиты у миссии КФОР и международного сообщества, потому что они взяли на себя управление Косово в соответствии с Резолюцией 1244 СБ ООН. Конечно, мы будем бороться за то, чтобы остаться в составе Сербии. Поэтому я считаю единственным решением настаивать на выполнении Резолюции 1244.

Албанцы с 2008 года, с момента провозглашения так называемой независимости, полностью убеждены, что у них есть свое независимое государство, признанное ведущими западными странами. Односторонним провозглашением независимости Приштина задала своеобразные рамки, и теперь сепаратисты требует, чтобы сербы старались вписаться в эти рамки, в то время как албанцы не хотят отступить ни на шаг. Какую модель реально было бы применить для решения косовского вопроса?

Что касается албанцев, они не только с 2008 года, они уже 40 лет убеждены, что не являются частью Сербии. Они вели себя соответствующе, игнорируя основную часть законов государства. Косовские албанцы пользовались всеми правами югославских граждан, но не выполняли никаких обязанностей. Конечно, после того, как в 2008 году они в одностороннем порядке с благословения своих американских спонсоров провозгласили независимость, они еще больше убедились, что это было окончательным решением их вопроса. Сербские власти допустили ошибку, приняв такое положение вещей и начав вести переговоры с этой позиции. Это ошибка и предыдущего президента Сербии Бориса Тадича, и действующих властей. Это не может быть исходной точкой в переговорах. Когда в 2008 году албанцы в одностороннем порядке провозгласили независимость, УНМИК сделал вид, что ничего об этом не знал и заявил, что это было действие группы людей. В этот момент сербские власти должны были заявить о том, что если УНМИК, КФОР и ЕВЛЕКС не хотят это остановить, то тогда мы возвращаемся на исходные позиции. Сейчас это уже не поможет, но тогда мы предлагали это сербским властям. К сожалению, это не было сделано.

Вы спрашиваете, каким могло бы быть решение. К сожалению, я сегодня не вижу решения, в рамках которого косовские албанцы согласились бы признать власть Белграда, все зашло слишком далеко. Но с другой стороны они должны знать, что нельзя заставлять сербов признать Приштину как столицу и независимое Косово как наше государство. Такими должны быть исходные позиции: вы не хотите этого, мы не хотим того. И тогда в этих рамках можно начинать вырабатывать промежуточную договорённость, которая дала бы людям возможность нормально функционировать, жить и работать до какого-то окончательного решения.

Не надо затрагивать вопрос статуса, у албанцев должны быть их автономные институты, но, с другой стороны, сербы не только на севере Косово, но и на всей его территории должны иметь свои органы власти, которые не будут находиться под контролем Приштины.

В этом случае Приштина должна отказаться от своих амбиций и стремления стать членом международного сообщества?

Конечно, Приштина должна отказаться от стремления стать членом ООН. Они не согласятся на это добровольно, и в этом их поддержат США. Но Сербия должна знать, что если она пойдет на уступки в вопросе Косово, то она потеряет Воеводину и Рашку — область, которую мусульмане называют Санджак. Это не пустые слова, я живу в Зубином Потоке, который находится на границе с Рашкой, и я знаком с обстановкой. При этом сами проживающие там мусульмане не хотят никаких конфликтов, но США могут очень быстро активизировать этот сценарий. От Сербии ничего не останется, если она не поймет, что должна существовать какая-то красная линия.

Что изменилось в Сербии с 1999 года? Население живет в страхе от того, что кто-то опять начнет его бомбить, несмотря на политику уступок и сближения с ЕС, которую мы последовательно вели. Вучич поставил себя в положение, когда он всё время в чем-то виноват перед своими западными покровителями, потому что не довёл дело до конца. И вновь политика сотрудничества с европейскими партнерами привела нас к разговорам о том, что кто-то опять может нас бомбить. Зачем? Потому что мы отказываемся от части своей территории.

Как живут сербы в Косово сегодня?

К сожалению, плохо. И прежде всего из-за потери перспективы и надежды остаться в составе Сербии. Сложно было и в 1999 году, но я боюсь, что сегодня еще сложнее, потому что люди теряют надежду. Народ боится, и люди с севера Косово уже потихоньку отсылают детей на учебу в центральную Сербию, молодые уезжают. Экономическое положение не является настолько сложным, насколько тяжело воспринимается отсутствие перспективы. Люди видят, как сербские власти себя ведут. Одно дело, когда вы узнаете что-то из СМИ, другое — когда видите ситуацию на месте.

Что касается экономической ситуации, то сербы в Косово в этом смысле полностью разделяют судьбу всего сербского народа. Не вижу тут особой разницы. Даже верю, что в центральной Сербии есть регионы, где жизнь труднее. Косовские сербы все еще получают какие-то социальные выплаты от Белграда. Для нас главная проблема — предчувствие того, что сербские власти от нас откажутся. Они заявят, что Косово останется частью Сербии, но, тем не менее, с формально-правовой точки зрения Сербии там не будет.

Каким Вы видите компромисс между Белградом и Приштиной, о котором в последнее время так много говорят? Может ли Косово получить место в ООН, но без признания независимости со стороны Сербии?

Это невозможно. Может, Вучич считает иначе. Он, очевидно, работает над тем, чтобы убедить сербский народ в обратном, но это нереально. Или Косово является частью Сербии, ее автономным краем, или оно независимо, третьего решения нет.

Какую помощь сербы из Косово ожидают от России, когда речь идет о борьбе за сохранение Косово и Метохии в составе Сербии? Вы уже сказали, что не хотели бы, чтобы кто-то воевал за Косово.

Мне не хотелось бы, чтобы России пришлось воевать даже за свои территории. Конечно, сербский народ возлагает большие надежды на российское государство. Для нас, прежде всего, было бы важно, чтобы российские власти не поддерживали своих сербских коллег в их действиях по «сохранению» Косово и Метохии, которые не являются особенно искренними. Я могу понять Россию и ее нежелание вмешиваться во внутренние дела других государств, прежде всего, те, которые касаются выбора властей. Она действительно придерживается этой позиции, в отличие от других игроков на международной арене. Но, с другой стороны, мы ожидаем, что хотя бы те шаги сербских властей, которые ведут к признанию Косово, останутся без поддержки.

Мне кажется, что действующие сербские власти в некотором смысле держат в заблуждении российских партнеров. Мы неоднократно могли услышать от официальных лиц, что Россия поддерживает полную реализацию Брюссельского соглашения. Вучич, видимо, представил российским партнерам это соглашение и создание Сообщества сербских муниципалитетов как решение, которое что-то даст сербскому народу. Но мы абсолютно ничего от этого не получим.

Нас полностью устроит, если Россия останется на своих твердых позициях касательно непризнания независимости Косово и его приема в ООН. Также ожидаем от России, что она останется при мнении, согласно которому единственным международным правовым документом по Косово является Резолюция 1244 СБ ООН. Не должна же Россия петь дифирамбы той части документов, которые наносят вред интересам сербского государства и сербского народа, и которые подписали представители сербских властей, будь то бывший президент Тадич или действующий Вучич. Мы дошли до конца брюссельского процесса, когда и сам Вучич стал заявлять о том, что Сообщество сербских муниципалитетов не будет создано, что албанцы на это не согласятся. Если мы, сербы, терпим последствия этого обмана, то братская Россия не должна это терпеть.

Считаете ли Вы подходящим решением референдум о статусе Косово, и если да, то кто должен был бы в нем участвовать?

Когда речь идет о вопросе Косово и Метохии, на него должны ответить все сербы, где бы они ни находились. Это одна сторона проблемы. Что касается другой стороны, то сам Вучич стал заявлять о том, что в финале процесса нормализации отношений с Приштиной последнее слово будет у народа. Я боюсь, что сербскому народу подложат какой-то нечестный референдум как прикрытие акта предательства — подписания юридически обязывающего соглашения с Приштиной. Если вы прочтете конституцию Сербии, то поймете, что это не может быть предметом народного волеизъявления. Не может предмет проведения референдума быть антиконституционным решением.

Можно ли вынести на референдум вопрос о том, хотят ли граждане Сербии добровольно отказаться от Косово?

Такой вопрос с правовой точки зрения возможен, так как народ нужно спрашивать обо всем, в том числе об отказе от собственной территории. Но такой вопрос не будет задан. Его, по всей видимости, подадут в какой-то обёртке, например, «согласны ли вы с тем, что вопрос Косово и Метохии должен быть решен мирным путем, чтобы обеспечить сербам в Косово безопасную жизнь»… Будет придумана формулировка, которая полностью запутает народ.

Сейчас много говорится о членстве в ЕС, о том, что Сербия не может остаться вне этого процесса…

Мы находились в окружении и несколько столетий тому назад, будем пребывать в нём и дальше. Это не первый раз, когда Сербия оказывается окружённой недружественными странами. Однако впервые Сербия может отказаться от Косово и Метохии. Но без Косово и Метохии Сербии нет.