Медведь сломал заграждение, прорываясь из Латвии в Россию

На этой неделе медведь повредил в Алуксненском крае Латвии забор, построенный на границе с Россией. Происшествие обнаружили пограничники, сообщает корреспондент EADaily.

Сотрудники латвийской Госпогранохраны во время патрулирования рубежей увидели, что на нескольких столбах примерно на высоте полметра оторваны скобы, удерживающие заграждение. Проводя осмотр места происшествия, пограничники нашли на снегу следы, которые свидетельствовали о том, что виновником происшествия был именно медведь. Забор, очевидно, мешал животному пересечь латвийско-российскую границу и пробраться на территорию РФ — и зверь повредил ограду.

Напомним, что, по словам охотников, если раньше в латвийских лесах обычно зимовало около десяти медведей, то в течение последнего года на территории страны были замечены уже несколько десятков косолапых. «В наших лесах может быть около пятидесяти медведей. Они приходят к нам из России и из Эстонии», — предупреждает ведущий исследователь Латвийского государственного института лесного хозяйства Silava Янис Озолиньш. То, что популяция медведей в Латвии растет, подтверждают не только разорённые пасеки — опасные животные были замечены и многими жителями.

Присутствие мохнатых хищников наблюдают вдоль всей северо-восточной границы Латвии — от города Айнажи до реки Зилупе. Кроме того, они сумели перебраться через Даугаву и отметиться в окрестностях населенных пунктов Краславы, Силене и Саулкрасты. По словам экспертов, одна из причин, почему число медведей в Латвии в последнее время растёт — увеличение их популяции в соседней Эстонии. На данный момент утверждается, что там живёт порядка семисот бурых медведей, а нормативные акты позволяют отстреливать не более пятидесяти этих зверей в год. Так как медведь живёт до тридцати лет, то рождаемость оказывается значительно выше смертности, и популяция разрастается.

Как отмечают специалисты, пока что нет доказательств того, чтобы у медведиц в Латвии рождались детёныши. «В любом случае ученые и охотоведы не считают, что в стране стоит воссоздавать популяцию способных к спариванию медведей. Дело в том, что в своё время Латвия целенаправленно старалась избавиться от присутствия этого вида, так как некогда медведи стали большей опасностью, чем волки: нападали на домашних животных и скот, разоряли пасеки, наносили убытки. Всё это приводило к тому, что местные жители объявляли косолапым „тихую войну“ — начинали браконьерскую охоту на них или пытались отравить. В свою очередь, законная охота на медведя в Латвии не разрешена и вряд ли будет разрешена в ближайшем будущем», — пишет Latvijas Avīze («Латвийская газета»).

Сообщать о замеченных в Латвии медведях и их следах весной прошлого года призвал Союз охотников, разославший своим членам анкеты. Согласно свежим данным, охотники видели в последнее время в лесах как минимум пять особей — троих засняли на камеру, о присутствии ещё двоих узнали по следам. С точки зрения охотников медведь для леса не является помехой, хотя в Латвии замечены случаи, когда этот зверь заявлялся на обустроенные для кабанов кормушки и поедал оставленный там корм. Эксперты указывают также, что медведь не любит суеты и больших людских скопищ, привязан к местам, где достаточно воды. Если десять лет назад в стране насчитывалось 7724 населенных пункта, то пять лет назад — уже 7006, а в этом году их осталось всего 6319. Например, в одной только Вецумской волости (в Латгалии, у границы с Россией) за последние годы стало на девять сел меньше, причём в ближайшем будущем придётся лишать статуса населенного пункта и другие места — ранее обитаемые, а теперь нет. «Девять деревень стоят пустые, там нет ни одного жителя. Фактически они пропали с карты. Ещё девять деревень — такие, что там или один-единственный житель, или одно хозяйство», — рассказала глава волости Лигия Логина в эфире телеканала LNT.

Недавно глава Союза журналистов Латвии Юрис Пайдерс на страницах издания Neatkarīgā Rīta Avīze («Независимая утренняя газета») опубликовал статью, посвящённую катастрофическому сокращению населения страны. Полемизируя с экологами, призывающими заботиться о зверях, Пайдерс пишет, что впору именно человека в Латвии охранять, как исчезающий вид. «В двадцатом веке, в конце восьмидесятых, когда количество населения Латвии приблизилось к трём миллионам (сейчас, по официальным данным, насчитывается 1,9 млн человек), когда страна была гигантом индустрии с загрязнённой средой и полными нитратов реками, природа находилась под угрозой, и нам надо было принимать значительные меры по её спасению. Но сейчас ситуация радикально изменилась. Природа отбила бывшие сельскохозяйственные земли. Площадь лесов в современной Латвии уже в два раза больше той, что была в конце 30-х годов. Население массово уезжает…», — констатирует журналист.

Пайдерс добавляет: «Я призываю всех посмотреть на другие цифры — изменение численности населения в сельских волостях Латвии, за исключением окрестностей Риги! Какими впечатляющими темпами уменьшается количество местных жителей в волостях на границе с Эстонией и Россией! Сокращение населения настолько стремительное, что вывод совершенно ясен — на данный момент в приграничных волостях на севере и востоке Латвии видом, находящимся под угрозой, является не дикий кабан, бобёр или олень, а человек (homo sapiens). Поэтому теперь гораздо важнее защитить именно экологическую и экономическую нишу сельских людей, их среду обитания. Вид „хомо сапиенс“ надо занести в Красную книгу Латвии». Юрис Пайдерс утверждает, что в снижении человеческой популяции в стране виноваты «мерзости, которые реализовались против латвийской деревни во имя политики ЕС».