Зачем Роухани опять прибыл в гости к Бердымухамедову: мнения

Отношения между Туркменией и Ираном вошли в пике и потребовали вмешательства президентов Гурбангулы Бердымухамедова и Хасана Роухани. Это их вторая встреча в марте. Первая — совершенно неафишируемая, но подтвержденная двумя независимыми источниками, состоялась недавно в аэропорту Ашхабада. Тот приезд иранского лидера держался в секрете, и никакая официальная информация обнародована не была. Это означало одно — президенты не договорились. А обсуждали они тогда проблему долга Ирана за полученный туркменский газ. Решать вопрос главы государств поручили руководителям профильных ведомств.

И вот — новая встреча. Предполагать, что найден компромисс по газу или, наоборот, переговоры окончательно зашли в тупик, и Роухани прибыл в Ашхабад именно для того, чтобы разруливать ситуацию, было бы слишком смело. Туркмено-иранские отношения буквально висят на волоске, так что задача может быть куда сложнее, чем урегулирование газового долга.

На прошлой неделе туркменские морские пограничники в нескольких километрах от береговой линии в Каспийском море потопили плавсредство и застрелили двух иранских рыбаков. По официальной версии Ашхабада, ликвидированные занимались контрабандой наркотиков. Они не подчинились требованиям туркменских пограничников, «стали совершать вызывающие маневры, предприняли провокационные действия, расцененные, как посягательство на жизнь пограничников», и тогда по ним был открыт огонь на поражение. В заявлении Ашхабада подчеркивается, что «силовые методы были предприняты в строгом соответствии с Конституцией Туркменистана».

Однако у иранской стороны свое видение ситуации. Согласно публикациям местных СМИ, туркменская сторона ликвидировала безобидных рыбаков, чья моторная лодка пришла в неисправность и их стало сносить в туркменские воды. Что там произошло конкретно, непонятно. Чем могли рыбаки вызвать такое ожесточение туркменских пограничников, неизвестно. Этот вопрос, очевидно, среди других включен в повестку переговоров, которые проходят «в узком формате», но в ходе которых будет затронут «обширный спектр вопросов двустороннего сотрудничества».

Доктор политических наук, член научного совета Института исследований Центральной Азии и Афганистана «Иран-Восток» (Иран) Игорь Панкратенко, обрисовав спорную ситуацию между Ашхабадом и Тегераном, сказал EADaily, что ситуация осложняется тем, что Тегеран попросту не признает существования долга, требует все пересчитать, и убежден, что речь может быть о каких-то несущественных суммах, которые он готов компенсировать поставками товаров народного потребления. Позиция Ашхабада диаметрально противоположная. Туркменистан насчитал Ирану $ 2 млрд за дополнительные поставки газа, которые осуществлялись не по льготной цене, как основные — $ 40 за тысячу кубометров, а по $ 360. Ирано-туркменские противоречия могут наложиться на многосторонние каспийские расклады и негативно отразиться на готовящийся к принятию 5-субъектный договор по статусу Каспийского моря. Документ может положить конец многолетним распрям прикаспийских государств вокруг крупнейшего водоема и открыть путь реализации крупных энергетических проектов, связанных с трубопроводной переброской углеводородов с одного берега Каспия на другой.

«Я полагаю, что президенты Бердумыхамедов и Роухани найдут общий язык — предварительная работа уже сделана. Иначе президент Ирана не поехал бы в Ашхабад», — заявила EADaily ведущий научный сотрудник Института Востоковедения РАН, зав. сектором Ирана Нина Мамедова. По ее словам, в решении конфликтной ситуации заинтересованы все, хотя у каждой из сторон свои аргументы. «Тегеран считает, что Ашхабад должен реагировать на изменения, происходящие на мировом газовом рынке, и действовать с их учетом. Тем более что прежней экономической и политической ценности для Ирана туркменский газ сегодня не представляет. Иран в состоянии самостоятельно обеспечивать голубым топливом свои северные районы. При этом он в определенном смысле готов идти навстречу Туркменистану, у которого, по сути, сегодня один получатель газа — Китай. Иранская сторона может продолжить импорт туркменского газа, но уже на своих условиях», — сказала Мамедова.

Ситуация с туркмено-иранским газопроводом лишь показывает, что две соседние страны необходимы друг другу. Сам трубопровод был построен и введен в действие в период американских санкций и действия жесткого закона, согласно которому запрещалось участие внешних игроков в энергетических проектах Ирана. Тем не менее, Тегеран сумел вписать эту трубу в свою внутреннюю структуру. В свою очередь, и Иран необходим Туркменистану, поскольку в период конфликта Ашхабада с «Газпромом», когда на руках у туркменской стороны «остались» объемы газа, на деньги от реализации которого она рассчитывала, именно Тегеран стал покупателем туркменских углеводородов.

«В любом случае, я полагаю, что стороны не заинтересованы в углублении конфронтации и сделают все для преодоления противоречий и восстановления добрососедских отношений», — резюмировала Нина Мамедова.

Центральноазиатская редакция EADaily