«Вы звери, господа», или как страдает Россия без норвежского кофе

На протяжении нескольких недель перед выборами в России западные СМИ пытались нащупать болевые точки россиян. Мол, что-то же должно побудить их голосовать против нынешней власти. Перебрав различные поводы, в последнюю неделю перед голосованием в России европейские газеты и сайты решили сделать упор на потребительскую тему. И тут сразу же всплыло слово «санкции»: мол, страдают несчастные россияне под гнетом этих самых санкций, потому и будут делать свой выбор, основываясь на невыносимости этих страданий.

Вот и норвежская газета «Верденс ганг» (VG) свято уверена в том, что большинство россиян, жутко мучаясь от недостатка качественных товаров из Европы, нашло лазейку для обхода страшных санкций: они «отовариваются в соседней стране». «Достаточно лишь быстро съездить по ту сторону границы, туда, где железная рука большой политики не так заметна», — пишет журналистка Нора Торп Бьёрнстад, видимо, не особо знакомая с географией России.

В принципе, понятно, норвежцы привыкли к тому, что от любой точки их страны до какой-нибудь соседней Швеции, Финляндии или России — рукой подать. Но неужели автор статьи в «Верденс ганг» думает, что большинству россиян, живущих, скажем, в Сибири или на Урале (да хотя бы и в Москве) ничего не стоит сесть за руль и через несколько часов оказаться в супермаркете той или иной ближайшей страны?

По мнению автора статьи, совершившей шопинг-тур с двумя жителями Мурманска в норвежский Киркенес, россияне больше всего скучают по норвежским подгузникам, кофе, варенью и финским йогуртам. Ну да, Норвегия ведь издавна славится своими кофейными плантациями. Без натурального норвежского кофе среднестатистический россиянин представить себе жизнь не в состоянии. Разве могут сравниться сорта кофе из Бразилии или африканских стран, лежащие на российских прилавках, с качественным отборным кофе, выращенным где-то под Киркенесом?

Одно только не понятно: а какое отношение к санкциям имеют детские подгузники? Учитывая тот факт, что на детские товары никакие санкции или контрсанкции не распространяются, каким образом они влияют на торговлю данной категорией товаров? Но автору статьи, похоже, надо было любым способом привязать политику к неуемному стремлению ряда жителей Мурманска отовариваться в соседней стране. Потому и упоминаются тут и санкции, и выборы.

Рассказывая о ностальгии своих попутчиков по сыру бри или варенью, которого якобы нет на российских прилавках, Бьёрнстад постоянно использует слово «санкции». Притом что отсутствие данных продуктов является результатом ответных мер на санкции, введенные Западом против России.

При этом она не замечает, как противоречит сама себе, объясняя, что наметившееся увеличение потока россиян в сторону норвежских супермаркетов связано со стабилизацией курса рубля. Тогда при чем же здесь санкции, простите? Или это они способствовали данной стабилизации? Забывает она упомянуть и тот факт, что еще три года назад, когда произошел отток российских покупателей, именно предприниматели Киркенеса умоляли отменить санкции, вредящие их бизнесу. Но похоже, проблемы россиян, ностальгирующих по чудесному норвежскому кофе, волнуют скандинавскую журналистку гораздо больше, чем проблемы своих соотечественников.

Она и не подозревает, что подавляющее большинство жителей России не волнует проблема санкций (ну да, то самое большинство, которое якобы обходит санкции, гоняя в ближайшую соседнюю страну). И лишь 15% считают, что это — серьезная угроза для России.

Больше всего журналистку, похоже, удивляет, что ее собеседники, стремящиеся привести ребенку баночку финского йогурта, все равно будут голосовать за Путина. Не может она увязать эти два факта воедино. Вернее — не хочет…