«Минск, Курт, Минск!» — соглашение по Донбассу на верном пути

Спецпредставитель Госдепа США по Украине Курт Волкер человек, мягко говоря, словоохотливый. Благодаря чему наблюдатели уже могут в общих чертах представить параметры будущего соглашения по миротворцам в Донбассе. Российской стороне приходится лишь время от времени «постукивать карандашом по графину» и напоминать дипломату: «Минск, Курт, Минск!».

Обычно разговорчивость господина Волкера связывается с его привычками по основной должности директора Института Маккейна, где каждый выход к прессе, по сути, посвящен одной теме: роль института, сенатора Джона Маккейна и моя лично в мировой истории. Отсюда крайне противоречивые заявления с разницей всего в два дня. Например, сначала о том, что «так называемым республикам здесь не место» (ДНР и ЛНР за столом переговоров в Минске), а затем о том, что украинской стороне рекомендовано не представлять в Совбез ООН «конкурирующий проект резолюции о миротворцах в Донбассе», а договариваться с Россией на основе ее проекта.

Однако объяснение противоречий «легкостью мыслей необыкновенной» кажется слишком упрощенным. Либо аналитик ЦРУ, постпред США в НАТО, лоббист и директор института — никчемный переговорщик, либо резкие, нарочито оскорбительные переходы от «поддержки» к «предательству» призваны показать Киеву, что ему точно нет места за столом действительных переговоров.

Киеву остается только подыгрывать Волкеру. Вероятно, по согласованию с патроном, но так же топорно, как в случаях самодеятельности. Так, 3 ноября президент Украины Петр Порошенко призвал ракетчиков и артиллеристов быть готовыми в любой момент вернуться на линию разграничения на Донбассе, «если это понадобится». Такие заявления, как и последовавший 5−6 ноября жестокий обстрел Донецка тяжелой ствольной артиллерией и РСЗО «Град», не первый раз показывают, что режим прекращения огня срывается Киевом с политическими целями.

А 4 ноября представитель президента в Верховной Раде Ирина Луценко заявила, что скандальный законопроект о «реинтеграции Донбасса», объявляющий Россию агрессором, может быть вынесен на второе чтение «в конце второй пленарной недели», то есть 16 — 17 ноября. Сразу после завершения и первичного осмысления (в Вашингтоне, не в Киеве) результатов встречи Курта Волкера с помощником президента России Владиславом Сурковым в Белграде 13 ноября. Вот такой «хуторской шантаж».

Кстати, Кремль, отметив, что принятие проекта закона о «реинтеграции» в его нынешнем виде будет означать срыв Минского процесса, категорически отказывается раскрывать детали реагирования в случае, если законопроект станет законом. Озвученная угроза это уже не угроза, а деталь политического ландшафта.

Одним словом, не стоит переоценивать дипломатические таланты спецпредставителя Госдепа США, не чуждого передергиваний, вроде его заявления о том, что Россия, выдвигая свой проект резолюции по миротворцам хочет «заморозить» конфликт в Донбассе. Дипломат не может не знать, что ввод миротворцев на линию противостояния всегда и везде замораживает военную стадию конфликта и открывает путь к политической стадии разрешения конфликта.

Любит он щегольнуть и самыми избитыми демагогическими приемами, например из серии «Только от этой стороны конфликта (вариант: великой и мудрой) зависит, наступит ли мир (на востоке Украины, между католиками и гугенотами, Афинами и Спартой и т. п.)…». Читай: «Уступить должны вы, а мы уступать не хотим». Глупее этого только болтовня про Украину, как «мост между Россией и Европой». Такая большая и всего лишь мост? А давайте «мостом между Россией и Европой» сделаем Словакию или Чехию? Там только горы и никакого чернозема. Нет? Не нравится? А почему?

В то время, когда президент РФ Владимир Путин ясно дал понять, что Россия готова ждать, пока нынешнее или будущее руководство в Киеве перестанет саботировать минский процесс, Курт Волкер заявил, что ставит своей целью принятие резолюции Совбеза ООН по миротворцам до Нового года. Обозначение собственных дедлайнов — не самый сильный ход в дипломатии. Видимо, Волкер вынужденно озвучил часть «бизнес-плана» своего руководства.

Легко прочитывается и сама тактика Волкера с заявлениями и требованиями на грани фола, чтобы оставить себе некий задел для «уступок». На что, в конце концов, последовала жесткая отповедь. «Парадокс: Волкер все чаще выглядит не как спецпредставитель США по урегулированию украинского кризиса, а как спецпредставитель по его срыву», — написал в twitter глава комиссии Совета Федерации по информационной политике Алексей Пушков. Не намного мягче оценил поведение Волкера заместитель главы МИД РФ Сергей Рябков: «То, как сейчас американская сторона ведет себя в отношении Минских соглашений, показывает, что здесь не может быть и речи о каком-то нейтральном, разумном и трезвом подходе».

Похоже, выводы были сделаны, и, давая 4 ноября пресс-конференцию в Госдепе, Курт Волкер, наконец, перешел к разговору по существу. Он не только «зарубил» украинский проект резолюции с миротворцами «не там, где стреляют, а там, где хочется» — на российско-украинской (ЛДНР) границе, но и, рассказывая о последней встрече с Владиславом Сурковым 7 октября, признался: «У меня появилось лучшее понимание того, в чем заключается обеспокоенность русских. Это дает понимание, куда двигаться далее».

В общем-то, куда двигаться, стало ясно уже на следующий день после октябрьской встречи и, на этот раз, благодаря Суркову. «Обсуждался предложенный Россией проект резолюции ООН по Донбассу, — рассказал тогда российский спецпредставитель. — Найдено взаимопонимание по ряду позиций. Большинство выявленных разногласий признаны преодолимыми».

В отличие от манер Волкера, в случае Суркова важно не то, что сказано, а то, что «подчеркнуто не сказано». Сурков не сказал, обсуждался ли проект резолюции, предложенный Киевом. Т. е. он не обсуждался. 4 ноября Волкер лишь подтвердил это.

Отсюда истерика украинского руководства по поводу очередной «зрады». Под прикрытием трескучей русофобской риторики Волкер фактически принял российскую точку зрения. Как заметил один из украинских наблюдателей: «Получилось по русской пословице: „Мягко стелет, да жестко спать“, только наоборот».

В чем заключается понятая Волкером обеспокоенность России, объяснил и Владимир Путин в выступлении на заседании международного дискуссионного клуба «Валдай» 19 октября. Он заявил, что пожелания Киева до решения политических вопросов, включая особый статус Донбасса и амнистию, может привести «к ситуации наравне со Сребреницей». «Там будет просто резня устроена, мы этого не сможем допустить и никогда не допустим», — предупредил Путин.

(«Геноцид в Сребренице» спорен, т.к. в жертвы «резни» были записаны бойцы, погибшие с оружием в руках в самом анклаве и при попытке прорыва в сторону Тузлы, и даже погибшие ранее, в то время, как свыше двух тысяч сдавшихся в плен в Сребренице и Жепе, были переданы боснийской стороне в целости и сохранности. Но названия сербских деревень, уничтоженных вылазками из Сребреницы, западному обывателю ничего не говорят, а название города, который обороняли убийцы двух тысяч мирных сербов, стал известной мифологемой.)

Не следует считать, что Сурков «переиграл» Волкера, но очевидно, что России удалось убедить США в том, что:

А) Российский проект отвечает Минским соглашениям, одобренным резолюцией Совбеза ООН № 2202 от 17 февраля 2015, а украинский проект не отвечает;

Б) Какие-либо шаги или последовательность шагов, нарушающих Минск-2 и резолюцию Совбеза ООН, будут означать прекращение действия того и другого документа. Если кто-то ставит перед собой такую цель, то, пожалуйста, но без участия России;

В) Украинский проект не имеет компромиссного потенциала, а российский имеет (оставаясь при этом в рамках Минска-2).

На сегодня, во многом благодаря разговорам Курта Волкера о его видении миротворческого формата, в ходу обсуждение двух возможных сценариев «компромисса».

С легкой руки украинских политологов (в результате то ли срежиссированного массового вброса, то ли бездумного повторения красивой «мулечки»), Россия согласится на ввод миротворцев на всю территорию ЛДНР (то есть с контролем российско-украинской границы), но будет добиваться, чтобы в состав миротворческой группы вошли ее союзники.

Этот сценарий кажется маловероятным. Во-первых, единственные союзники России это её армия и флот, и ничьи иные. Даже не «союзников» по ОДКБ, которые уже многие годы проводят «миротворческие» учения под эгидой США, причем по формату (трехмесячные учебные программы по стандартам НАТО) далекие от простого слаживания миротворческих подразделений. Впрочем, контингенты из государств ОДКБ это все-таки лучший вариант, чем бельгийские миротворцы в Руанде или непальские в Сербской Краине, поэтому работа в этом направлении также будет вестись.

Во-вторых, всё то же — ввод миротворческого контингента ООН с самостоятельным мандатом на территорию ЛДНР не предусмотрен Минскими соглашениями. А их размещение на границе противоречит самой сути миротворчества — разведению противоборствующих сторон. Их дислокация на российско-украинской границе означала бы признание России участником конфликта.

В-третьих, функционирование каких-либо вооруженных сил в зоне ответственности миротворцев ООН недопустимо. При этом не может быть и речи о разоружении Народной Милиции (НМ) ДНР и ЛНР, создание которых предусмотрено Минскими соглашениями. Согласно тексту Минска-2, НМ ДНР и ЛНР соединяют правоохранительные и оборонные функции: принадлежность им тяжелых вооружений не оспаривается. (Подобные структуры формально заменяют армию, например, в Японии и Коста-Рике.)

Второй сценарий вполне согласуются с минским форматом. В этом случае миротворческая операция будет разбита на две стадии, причем вторая — с частично новыми задачами. На обеих стадиях термин «миротворцы» будет носить условный характер, подразумевая подразделения охраны сначала одной, а затем двух миссий ОБСЕ.

На первой стадии «миротворцы ООН» будут охранять наблюдателей Специальной мониторинговой миссии (СММ) ОБСЕ как на линии соприкосновения, так и в ходе инспекторских поездок по контролю мест складирования тяжелых вооружений (по обе стороны линии). То есть «миротворцы» станут только частью сил обеспечения миссии ОБСЕ. Принципиально важна дислокация миротворцев вдоль всей линии соприкосновения. Чтобы не выходить за условия Минских соглашений, размещение постов можно рассматривать как охрану плановых маршрутов СММ.

Через несколько недель после обеспечения устойчивого прекращения огня должна начаться подготовка к выборам местных органов власти. К этому времени должен быть подготовлен старт еще одной «миротворческой миссии ООН» — также охранной, по обеспечению безопасности миссии ОБСЕ по наблюдению за выборами. Фактически: по обеспечению выборов в соответствии с законом Украины (но согласованным с ДНР и ЛНР применительно к выборам на территории народных республик).

Эти подразделения будут охранять места совместного пребывания и передвижение наблюдателей ОБСЕ, сопровождающих кандидатов в депутаты от партий «большой Украины», которые решат попытать электоральное счастье в Донбассе. То есть гостиницы, места проведения встреч с избирателями, избирательные участки. Возможно, поагитировать за своих кандидатов захотят такие лидеры, как Олег Ляшко, Семен Семенченко или Александр Турчинов. Пришли бы избиратели и с добрыми намерениями.

Таким образом, принятие российского проекта резолюции по миротворцам в Донбассе это те же Минские соглашения в дополнительной «ооновской» упаковке.

Осуществление уже первой стадии «миротворческой операции ООН» — размещение миротворцев на линии соприкосновения — резко усилит позиции народных республик на переговорах с Киевом по согласованию модальности выборов, погашению Киевом долгов перед населением ДНР и ЛНР, по согласованию конституционной реформы Украины с учетом особого статуса Донбасса. Безопасность обеспечена, на повестке — выполнение Киевом политических и экономических обязательств.

А отсюда усилятся позиции ДНР и ЛНР и в вопросе контроля российско-украинской границы. Не забываем, что в соответствии с Минском-2, центральные органы власти должны содействовать «трансграничному сотрудничеству в отдельных районах Донецкой и Луганской областей с регионами Российской Федерации». Народные республики вполне могут настаивать на закреплении в законе об особом статусе Донбасса таких положений, согласно которым контроль границы осуществлялся силами специализированных подразделений их Народных Милиций под украинским флагом. На одном из двух или нескольких флагштоков. И не слишком заметном.

Альберт Акопян (Урумов)