Экономическое ослабление Армении выгодно противникам Москвы — интервью

Азербайджан, Грузия и Турция объявили о долгожданном открытии железной дороги Баку-Тбилиси-Карс, которая призвана поднять на новый уровень транспортную и экономическую кооперацию трех стран, стать неким логистическим мостом между Азией и Европой. С другой стороны проект потенциально способен еще больше изолировать Армению, и без того находящуюся в блокаде со стороны Турции и Азербайджана. О том, будут ли сделаны нужные выводы в Ереване, предпримет ли руководство страны какие-то шаги с целью нейтрализации возможных угроз, а также о внутриполитических передрягах в самой Армении корреспондент EADaily посебедовал с председателем Союза политологов Армении Амаяком Ованнисяном.

Амаяк Константинович, в одном из своих интервью Вы заявили об угрозе дальнейшей изоляции Армении в результате ввода в эксплуатацию ж/д Баку-Тбилиси-Карс (БТК)… Соглашаясь со многими Вашими наблюдениями, тем не менее, хочу спросить, будет ли реально этот проект работать? Многие эксперты, в том числе и в Баку, утверждают, что ж/д надо еще загрузить товарами, что весьма проблематично при всем энтузиазме участников проекта?

Я в этом интервью повторил то, что с парламентской трибуны говорил десять лет назад, когда зарождался проект строительства железнодорожной магистрали Баку-Тбилиси-Ахалкалаки-Карс. Тогда тоже наши политики тешили себя мыслью, что этот слишком дорогостоящий и экономически необоснованный проект не будет в итоге реализован. Как теперь, когда столь же благодушно тешат себя тем, что железную дорогу участникам консорциума вряд ли удасться загрузить. Ну и что, если действительно не удастся?! Газопровод и нефтепровод Баку-Джейхан тоже не удаётся полностью загрузить, ну и что? А то, что наши политические грамотеи до сих пор не поняли главного: это только с высоких трибун верещат о том, что в реализации того или иного экономического проекта руководствуются сугубо экономическими интересами. Вздор всё это — лапша на уши наивным людям! На самом деле политические интересы в осуществлении такого рода проектов всегда превалируют над соображениями экономической выгоды.

Когда сто с лишним лет назад — ещё в конце позапрошлого века — русский царь начал строить железную дорогу через Северный Кавказ и Закавказье в одну из исторических столиц Армянского государства, город Карс, он уже понимал то, о чём потом так образно сказал премьер-министр царского правительства граф Витте. А именно, Россия на Кавказе одной ногой — на севере — опирается на осетин, а другой ногой — на юге — на армян. И надо эти опорные плацдармы связать железнодорожной магистралю. Не будет одного из этих плацдармов, от российского доминирования на Кавказе останутся рожки да ножки. Вот почему так высока цена вопроса, вот почему хотят любой ценой изолировать Армению, оторвать её от России. Для этого Армению сначала надо экономически изолировать и ослабить, возбудить в армянском обществе брожение и недовольство таким положением дел и направить их против России.

Как можно предполагать, Грузии в этом контексте отводится особая роль… Иначе чем объяснить сегодняшние шаги грузинского руководства, которое загоняет себя в зависимость от Анкары и Баку, становится заложником турецкого и азербайджанского капитала?

Грузия используется в качестве приманки — образца вестернизации, этакой манящей витрины, а грузинское руководство стремится извлечь из факта своей востребованности для обольщения армянской правящей элиты выгоду. Дружба Сержа Саргсяна с Михаилом Саакашвили в бытность последнего президентом Грузии позволила многим представителям нынешней правящей элиты Армении с выгодой для себя перевести свои капиталы в вестернизированную Грузию, основать там успешный бизнес, построить гостиницы и жилые комплексы. В Армении год от года сокращались инвестиции, а армянский капитал в это же время вывозился высокопоставленными чиновниками в Грузию. И в это же время — ещё при Саакашвили и паралельно с переманиванием армянского капитала в Грузию — зачинался проект строительства изолирующей в регионе Армению железнодорожной магистрали. Но кому, кроме Амаяка Ованнисяна, до этого было дело? Армянские нувориши делали в Грузии деньги, вкладывая инвестиции и создавая там рабочие места, а «плебс» ездил отдыхать на более дешёвое, чем прибрежная зона озера Севан, черноморское побережье Грузии. Все были в восторге от Грузии, пока не грянул гром.

Нет ли шансов на пересмотр этой парадигмы отношений с Грузией со стороны ереванского руководства?

Смею Вас заверить: этого не произойдёт. Я не думаю, что будет сделана попытка перевести отношения с Грузией в русло отстаивания национальных интересов Армении — вместо продолжения лоббирования элитой собственных бизнес-интересов в этой стране. Пока в Армении не удалось добиться отделения бизнеса от политики, пока высокие государственные должности продаются и покупаются, пока их занимают не политические деятели, а барыги, о национальных интересах страны будут думать в последнюю очередь. А, скорее всего, даже не думать, а делать вид, что и об этом также заботятся…

Оцените политические плюсы от рамочного соглашения с Евросоюзом. Многие в Ереване, в том числе и близкие к власти «говорящие головы», считают, что Армения подписав соглашение, станет неким мостом сотрудничества между ЕС и ЕАЭС… Оправданы ли подобные оптимистичные прогнозы, обладает ли Ереван достаточным геополитическим весом для выполнения столь серьезной, на мой взгляд, миссии?

Что говорят близкие к власти «говорящие головы» не столь существенно, потому что они уже давно говорят вхолостую. И потом, их в Армении никто не слушает — говорят они исключительно для внешней аудитории. Этак нашёптывают на ухо «медведю» разные байки, что они могут превратить Армению в мост для сотрудничества с «крокодилами» и «питонами», а на самом деле думают о своих активах в разных западных офшорах и банках, элитной недвижимости в западных столицах и прочих подобных вещах. «И нашим, и вашим» — это та единственная формула, которая может помочь нынешней элите сохранить накопленные и вывезенные из страны богатства, которые за последние десять лет составляют в долларовом эквиваленте почти 12 млрд. И ни о каком «геополитическом весе» страны, правящая элита которой озабочена не столько обеспечением государственной безопасности, сколько защитой присвоенных и вывзенных за рубеж собственных активов, речи быть не может.

Куда важнее выяснение отношения к заключению рамочного соглашения с Евросоюзом гражданского общества Армении. Здесь нужно выделить ряд приоритетов, которые осознаются как основополагающие. Это прежде всего убеждённость людей в том, что с помощью европейских структур удастся обеспечить в стране объективное и независимое от политического контроля судопроизводство. Укреплению в общественном сознании этого представления способствовало вынесение ЕСПЧ целого ряда судебных решений против правительства Армении по нашумевшим делам. И всё же ни это, ни другие подобные соображения не являются главными стимулами поддержки в обществе заключения рамочного соглашения с ЕС. Основным фактором является надежда на то, что при поддержке Евросоюза удастся покончить с продолжающейся уже почти двадцать лет монополией на власть Республиканской партии и её председателя. Чтобы понять смысл этой мотивации, надо иметь в виду, что даже в советский период нашей истории — на протяжении всего послевоенного времени — в Армении первые секретари ЦК сменялись в среднем раз в 8 лет. Случаев многолетнего протирания штанов в кресле руководителя республики у нас практически не было. То, что мы уже очень скоро можем получить такой сюрприз, воспринимается многими с нескрываемым возмущением. Люди видят по телевизору, как президент азиатской страны Киргизии — одного из членов ЕАЭС — по окончании срока своих полномочий достойно уходит со своего поста и не препятствует законной и своевременной ротации верховной власти в стране. В это же время в стране, являющейся колыбелью христианской цивилизации, высшее руководство всеми правдами и неправдами стремится увековечить себя у кормила власти. Так вот, многие в Армении сегодня, разочаровавшись в способностях оппозиции изменить ситуацию в стране, сменить политическую власть, искренне надеются на то, что после подписания рамочного соглашения с ЕС и усиления его влияния в Армении удастся внести перелом в этом вопросе.

Более трезвомыслящие среди придерживающихся такого мнения людей уверены, что подписание рамочного соглашения с ЕС может иметь такие же последствия, как подписание Хельсинкских соглашений, гуманитарная составляющая которых положила начало диссидентскому движению в СССР. Ведь именно диссидентское движение подточило устои советского режима и в конечном итоге кардинально изменило страну. Надо сказать, что эта точка зрения, основывающаяся на уверенности в возможности использовать закреплённые в рамочном соглашении обязательства Армении перед Евросоюзом в правозащитной сфере для активизации и усиления оппозицинных движений в стране, вполне рациональна. В Армении действительно мечтают о переменах к лучшему и, к сожалению, уже не надеются, что их можно достичь в результате выборов: в Армении за 25 лет независимости ни разу не удалось достичь смены власти посредством выборов. Общество как бы разделилось на тех, кто в этом вопросе расчитывает на всенародное восстание, и тех, кто придерживается позиции известного сатирического героя: «Запад нам поможет». Совершенно очевидно, что при определённом стечении обстоятельств эти две установки могут сомкнуться в гремучую смесь, и тогда никому мало не покажется.

Действительно, вопрос властной рокировки остается одной из самых обсуждаемых тем в медиа и экспертных кругах… Более того, возникает впечатление, что последние шаги Саргсяна: его совещания с силовыми структурами, публичные «разносы» (в полиции), фактор Карабаха — призваны продемонстрировать обществу «безальтернативость» фигуры Саргсяна в ближайшие несколько лет…

В Армении власть по своей сути авторитарная и опирается на силовые структуры. Журналисты вынуждены подолгу крутиться вокруг здания правящей Республиканской партии, где время от времени за закрытыми дверями и в обстановке строжащей секретности проходят заседания «республиканского политбюро». Скудные «утечки» с этих заседаний — вот та «информационная падаль», на которую гурьбой набрасываются журналисты. Затем общество становится свидетелем того, как республиканцы возмущаются на то, что в социальных сетях муссируются «всякие сплетни» об их партийных посиделках и обсуждаемых на них вопросах, громогласно сетуют на то, что «некие злоумышленники» свели общественно-политический дискурс в стране к обсуждению фигуры, осанки, величины живота, благопристойности поведения высокопоставленных чиновников и их жён. Сам Серж Саргсян вполне самокритично не так давно назвал эту атмосферу в обществе «тлетворной»: диагноз поставил правильный, а вот о способах излечения болезни ничего до сих пор не сказал. Между тем, эта «болезнь» — подпитываемая сплетнями ненависть к власть предержащим — в условиях углубляющейся нищеты широких социальных слоёв способна взорвать общество. Не будем забывать, что именно сеющие ненависть к властям «сплетни» мостили путь всем известным из истории революциям. Конечно, силовикам в Армении, которая занимает одно из первых мест в мире по числу полицейских на каждые десять тысяч человек, вполне под силу подавить любое массовое выступление, но, сами понимаете, какой высокой в нынешней ситуации будет политическая цена подобного поворота событий.

В этом политическом контексте назначение год назад на должность премьер-министра «нового человека», никак не связанного с такими чёрными страницами новейшей армянской истории, как, например, сопровождавшийся гибелю десяти человек разгон демонстрации 1 марта 2008 года, было воспринято обществом как луч надежды на благотворные перемены. Действительно, Карен Карапетян взял сильный старт, добившись уже в начале своего премьерства целого ряда громких отставок наиболее одиозных чиновников, известных своей коррумпированностью и криминальным поведением, в том числе провозгласившего себя «непотопляемым» губернатора Сюникской области Сурика Хачатряна по прозвищу «Лиска». Именно эти шаги нового премьера, а также его избрание заместителем председателя Республиканской партии и активнейшее участие в избирательной агитации республиканцев на парламентских выборах 2016 года стали едва ли не единственным фактором легитимизации претензий РПА на сохранение своих позиций в качестве правящей партии.

С учётом этого возникает вопрос: в нынешней весьма сложной внутриполитической и международной обстановке, на фоне постоянно растущей напряжённости в вопросе урегулирования карабахской проблемы и растущего числа человеческих жертв на линии соприкосновения сторон, решатся ли Серж Саргсян и его партия в апреле 2018 года фактически заявить, что Карен Карапетян был всего лишь «подсадной уткой», призванной легитимизировать результаты парламентских выборов 2017 года и проторить путь к сохранению власти Саргсяном? Ведь с политологической точки зрения, если даже Карен Карапетян согласится с признанием такой своей неблаговидной роли, заняв, к примеру пост вице-премьера, у граждан будут все основания обвинить власть в использовании, помимо подкупа избирателей, также и мошеннической избирательной технологии, с участием якобы выписанного из Москвы «живца» для «местных лохов». Понятно, что чувства обманутости и негодования в обществе в этом случае, да ещё весной — в депрессивный сезон после трудной зимовки — ничего хорошего Сержу Саргсяну сулить не могут. Поэтому республиканцы стремятся заранее, через «вбросы» в СМИ, как бы приручить общественное мнение к этому «возможному варианту», побудить общество заранее примириться с ним и уже потом не задавать «ненужных вопросов» и воздержаться от «эмоциональных всплесков». Пустое дело! Кто-кто, но Серж Саргсян с его большим политическим опытом не может не понимать тяжёлых последствий нарушения данного им в связи с обсуждением конституционных изменений обещания: ни при каких обстоятельствах не претендовать в апреле 2018 года на пост премьер-министра. Мне представляется, что ему всё же придётся сдержать своё обещание…

Беседовал Ашот Сафарян