Удастся ли Польше выстроить «Речь Посполитую — 2.0»? — вторая часть

В предыдущем материале рассматривались претензии Варшавы на воплощение в жизнь проекта «Междуморья». В его рамках предлагается создать надгосударственное объединение из собственно Польши, а также Украины, Белоруссии, Литвы, Латвии, Эстонии, Молдавии, Венгрии, Румынии, Югославии, Чехии, Словакии и, возможно, даже Финляндии. При этом, продвигаемая Польшей концепция Междуморья имеет своих последователей и на Украине и даже в Белоруссии (как легко догадаться, среди прозападной оппозиции). Причём, там, в первую очередь, особенно подчёркивается антироссийский характер данного образования, то, что «Междуморье положит предел имперским амбициям Москвы».

Белоруссия и Украина: разные страны — разные методы

Украинский пропагандист Николай Иванов пишет: «Междуморье поставит крест на России, и отрежет от неё рынок ЕС. И чем больше Россия станет сопротивляться появлению Междуморья, тем больше шансов у него будет состояться». Более того, подчёркивается: «Вероятность того, что благодаря Междуморью Россия распадётся на ряд независимых свободных держав, что навсегда похоронит её имперские амбиции, говорит о том, что игра стоит свеч». В свою очередь, белорусский оппозиционер Андрей Санников рассуждает, что воплощение плана Междуморья могло бы помочь тем постсоветским республикам, которые не смогли войти в ЕС, оградив их от «экспансионизма России». Но сначала, естественно, нужно свергнуть «диктаторский режим Лукашенко».

Данное мнение Санников высказал в сентябре прошлого года на прошедшей в Варшаве конференции ОБСЕ. Программа мероприятия, среди прочего, включала в себя дискуссию «Геополитическая ситуация в Междуморье (Intermarium) и ее влияние на права человека в Беларуси». В её ходе бывший министр обороны Польши Ромуальд Шереметьев заявил: «Концепция Междуморья — это попытка построения пространства, которое будет достаточно сильным. Потому что ни один народ, который здесь находится, не располагает потенциалом, способным противостоять угрозам, которые сейчас идут со стороны России. Страны Междуморья должны действовать сообща, чтобы не допустить изменения международного порядка. Потому что это может плохо кончиться. Да, может быть война…»

Стремление Варшавы привлечь на свою сторону именно белорусов объяснимо. Заместитель редактора портала RuBaltic.ru Андрей Стариков в беседе с EADaily указывает, что следующим после Украины составным элементом, который апологеты Междуморья надеются развернуть в «нужную сторону», становится как раз-таки Белоруссия. «„Политический флирт“ с официальным Минском идёт главным образом вокруг экономических вопросов. На официальном уровне „Право и Справедливость“ размораживает парламентские контакты с белорусами: в конце прошлого года в республике побывал маршал польского Сената Станислав Карчевский вместе с парламентской делегацией. Не забывает Варшава и о работе с „тутэйшыми“ поляками. На корректировку общественного мнения рядовых белорусов, в свою очередь, работает сеть разветвлённых НКО, львиной долей которых оперирует Польша. Деньги на „демократизацию“ и „европеизацию“ Беларуси идут в основном по линии американского Агентства по международному развитию при Госдепе США (USAID). Однако и Варшава и Брюссель также вносят в общую корзину свой посильный вклад. Очередной заход Польши и США на создание буферной зоны от Балтики до Чёрного моря — это серьёзный вызов для России и Беларуси, которой готовят место в плане „Междуморье“. Это вызов, на который, несомненно, необходимо реагировать. Успех или неуспех американо-польского геополитического прожектирования будет определяться качеством управленческой элиты в самой Беларуси, а также способностью Москвы строить равноправные и конструктивные отношения с товарищами по союзному государству», — уверен Андрей Стариков.

Польский портал Onet.pl не так давно сообщил, что уже сам Киев пытался заинтересовать Варшаву идеей Междуморья, как средством разрешения украинского кризиса. Также, о союзе «от моря до моря» в киевской газете «Зеркало недели» говорил немецкий политолог Андреас Умланд в статье «Пакт Восточной Европы и Турции против российского неоимпериализма». Он взял за основу концепцию Междуморья, но акцент сделал на военной составляющей. Правда, по мнению скептично настроенных экспертов, все перечисленные трактовки старой идеи Юзефа Пилсудского пока что объединяет одно — они практически нереализуемые, так как «вертикальная ось», становой хребет Междуморья, является крайне нестабильным и непрочным. Что должно объединить все эти государства, от Чёрного моря до Балтийского? Страх перед Россией? Может быть, он и присутствует на флангах (если говорить о Польше, Украине и Прибалтике), но во многих странах середины «оси» его нет. Поэтому, как многие считают, относиться к проекту Междуморья, как к чему-то серьёзному, довольно сложно — потому что даже если дело дойдёт до его воплощения, то это обессилит Польшу.

«В случае создания любого объединения Украины и Польши, в последнюю сразу хлынут несколько миллионов украинских заробитчан (уже хлынули — ВВ). Среди которых будет множество вооружённых „ветеранов АТО“ с сорванной крышей, привыкших к безнаказанным проявлениям насилия. Польше это надо? Польше придётся искать ресурсы, чтобы выравнивать уровень жизни в новых регионах до среднепольского (чтобы снизить поток мигрантов). У неё просто нет таких ресурсов. И даже если бы были, то зачем их тратить на это, а не на развитие своих собственных регионов?», — задаётся вопросом политолог Александр Роджерс. Впрочем, пока что можно констатировать, что Польша получает лишь пользу от хлынувших украинских «заробитчан». В прошлом ноябре президент Союза предпринимателей и работодателей Польши Цезарий Казмерчак заявил о том, что в ближайшие годы правительство планирует привлечь в страну 1 миллион трудовых мигрантов — в первую очередь, украинцев. «Нам не нужно заниматься их интеграцией, учить языку, решать вопросы жилья, потому что они хорошо с этим справляются сами. И польское правительство это прекрасно понимает. Мы не хотим принимать мигрантов из Северной Африки, которые в большинстве своем не работают», — утверждает польский бизнесмен. К слову, условия эксплуатации украинцев, которых зачастую буквально выжимают досуха, нередко ужасают. Однако, свой вклад в экономику соседа они исправно вносят.

Синдром «любимой жены»

Тут нужно чётко уяснить, что во многом польские претензии на лидерство в Восточной Европе основываются на неофициальном, но оттого не менее весомом статусе «лучшего, любимого и наиболее верного» союзника США в Европе. Соответственно, Варшава может свысока посматривать на окружающих, поскольку опирается на мощь не только своих, но и американских штыков. Именно поэтому официальная Польша с величайшим одобрением относится к размещению американских военных и оружия на своей территории. Особым подтверждением возросшего статуса Польши стал факт того, что в прошлом году там состоялся очередной саммит НАТО. По словам генсека альянса Йенса Столтенберга, встреча была намечена «в ключевое для НАТО время, когда тектонические пласты евроатлантической безопасности сдвинулись на востоке и на юге». Одновременно начал обсуждаться интригующий вопрос: обзаведётся ли Варшава ядерным оружием? Ранее замминистра обороны Томаш Шатковский заявил, что пора перестать делить членов блока на две категории (ядерных государств и неядерных) и дать Польше ЯО. «Если мы говорим о размещении войск западных союзников на постоянной основе, то же самое можно сказать в случае с ядерным оружием». Правда, почти сразу Минобороны Польши фактически опровергло заявление Т. Шатковского, охарактеризовав его лишь как «один из возможных вариантов» — но есть мнение, что этот вопрос ещё может быть поднят.

«Польша играет в общую для Восточной Европы игру по противостоянию Москве. При этом правящая партия „Право и Справедливость“ (ПиС) Ярослава Качиньского хочет быть её ведущим игроком. Варшава „флиртует“ с Беларусью, конкурирует с Вильнюсом за внимание США, усиливает военное сотрудничество с Украиной, и, конечно, пытается укрепить собственное влияние в НАТО. Но такие внешнеполитические амбиции новых польских властей требуют всё более решительных действий», — считает Стариков. Он призвал вспомнить прошлогодний саммит НАТО в Варшаве.

«Задачей минимум для „ПиС“ было добиться увеличение численности солдат альянса на своей территории. С задачей справились, надо двигаться дальше: просить у Вашингтона ещё больше войск, достроить базу противоракетной обороны США. Недавно Пентагон подтвердил свои намерения к 2018 году разместить в Редзиково многоцелевой зенитно-ракетный комплекс Aegis Ashore. Неприемлемость для „ПиС“ концепции „двухскоростной Европы“, ослабление проамериканского блока в ЕС после „брексита“ заставляют польскую дипломатию искать большую поддержку из-за океана. Варшава рекламирует себя Вашингтону, как восточноевропейский военный фронтир для противостояния „российской угрозе“. В рамках этой стратегии Варшава торпедирует основополагающий Акт Россия-НАТО от 1997 года, в соответствии с которым альянс дал обязательства не размещать существенных боевых сил вдоль российских границ на постоянной основе. Параллельно этому модернизируется польская армия, закупаются подлодки. Тем самым руководство республики посылает сигнал новой администрации Белого дома о серьёзности своих намерений. „Не просто, мол, просим чего-то, но сами инвестируем в собственную безопасность“. Ведь известно, как нетерпимо Дональд Трамп относится к низким тратам союзников по НАТО», — подчёркивает Стариков.

Действительно, в конце прошлого года в планы польский элиты вмешался новый мощный фактор, имя которому — Дональд Трамп. Варшава внимательно присматривалась к тому, как Трамп формировал свою администрацию, кто при нем стал курировать внешнюю политику и какова роль Конгресса в этом процессе. Изначально польские власти осторожно комментировали итоги выборов в США. Единственным, кто сразу выразил мнение, что победа Трампа сделает польско-американские отношения ещё лучше, стал министр обороны Антоний Мачеревич. Однако, министр иностранных дел Витольд Ващиковский ограничился лишь надеждой на то, что в диалоге между Варшавой и Вашингтоном ничего не изменится. Что интересно, акцент в своем комментарии Ващиковский сделал на решения июльского саммита НАТО, в соответствие с которыми в Польше с 2017 года размещаются дополнительные части вооруженных сил США.

Трамп, в итоге, не обманул ожиданий Варшавы и не начал демилитаризации Восточной Европы. Дошло до того, что на днях Минобороны РФ обвинило Пентагон в переброске в Польшу уже второй бронетанковой бригады США. «На фоне истерии о планируемом военном вторжении России прямо с учения „Запад-2017“ в Польшу по-тихому прибыла вторая бронетанковая бригада США и развернулась там вместе со своей бронетехникой», — сообщил представитель российского военного ведомства генерал-майор Игорь Конашенков. США и Польша яростно отвергают эти обвинения. Как заявили в американской дипмиссии в Варшаве, речь идёт «не об усилении воинского контингента, а о ротации сил», которые находятся в Европе с начала 2017 года в рамках миссии НАТО. В свою очередь, министр обороны Польши Антоний Мачеревич добавил, что, мол, действия Москвы просто вынуждают польские власти разместить в стране в будущем дополнительную американскую дивизию, «а может быть и две». Конашенков признал, что параллельно с российско-белорусскими учениями проводилась ротация третьей американской бронетанковой бригады — однако, по его словам, её техника так и осталась в Польше.

«За» и «против»

Ведущий аналитик Агентства политических и экономических коммуникаций Михаил Нейжмаков сказал автору этих строк, что инициативы о взаимодействии ряда стран Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы, продвигаемые Польшей, конечно, могут находить поддержку не только в Варшаве. «Отметим „Инициативу трех морей“, саммит которой проходил в июле 2017 года в Польше, а в 2018 году должен пройти в Румынии. Кроме надежд на реализацию энергетических проектов, у стран-участниц таких коалиций, конечно, присутствуют и политические мотивы. Самый очевидный из них — повысить собственную политическую „капитализацию“. Участие Дональда Трампа в июльском саммите „Инициативы трех морей“ могло быть подано именно, как политический „аванс“ Белого дома организаторам этой платформы сотрудничества. Впрочем, политические выгоды, которые может на деле получить Варшава, развивая такие инициативы, тоже имеют свой предел. Так, часто активность Польши на восточном фланге ЕС объясняется намерением этого государства создать противовес влиянию ФРГ и евробюрократии. Между тем, опыт показывает, что поддержку Варшаве в её споре с Берлином и Брюсселем страны, с которыми она выстраивает тесные отношения внутри ЕС, готовы оказывать с большим „скрипом“. Вспомним голосование по председателю Евросовета в марте 2017 года, когда против кандидатуры Дональда Туска не высказался никто, кроме Польши», — напоминает Нейжмаков.

А калининградский политолог Александр Носович вообще заявил автору этих строк, что считает проект Междуморья нереализуемым — по нескольким причинам. «Во-первых, Восточная Европа — это клубок противоречий и межнациональных конфликтов, имеющих подчас многовековую историю. Преодолеть до конца эти конфликты неспособны ни европейская интеграция, ни США в качестве общего патрона, ни Россия в качестве общего врага. Правящие в странах Центральной и Восточной Европы националисты делают геополитический союз этих государств недостижимой мечтой. Уже просто потому что национализм, как правило, нетерпим к соседям и к нацменьшинствам, проживающим в его стране. В результате, мы видим провал попыток Варшавы договориться с Литвой по проблемам поляков Виленского края, с Украиной — из-за героизации Бандеры, с Чехией — из-за конфликтных страниц предвоенной истории. Последний пример — конфликт Украины с большинством своих соседей из-за реформы образования. Какое уж тут Междуморье?», — риторически спрашивает эксперт.

Однако, по мнению Носовича, мину под Междуморье закладывают не только национализмы в восточноевропейских государствах, есть и чисто материальные поводы к раздору. Специалист отмечает: «Во-вторых, страны ЦВЕ, входящие в Европейский союз, являются конкурентами в борьбе за распределение средств из европейских структурных фондов. Членство в ЕС выдвигает на первый план в отношениях между ними конкурентное начало и не стимулирует внутриевропейской интеграции. Тем более это справедливо сейчас, когда в Берлине заявляют о переходе к „Европе двух скоростей“. Чехия и Словения точно будут стремиться присоединиться к странам „первой скорости“ — Западной Европе. Да и остальным государствам „Новой Европы“ в этом смысле будет некомфортно объединяться с Польшей в „лигу отстающих“. Наконец, в-третьих, даже если все противоречия будут преодолены и Междуморье вопреки всему будет создано, весомость этого альянса и в Евросоюзе, и в Европе и в международных отношениях в целом представляется сомнительной. ВВП всех стран Центральной и Восточной Европы вместе взятых — всего лишь треть от немецкого. То есть, альтернативой доминированию Германии в ЕС Межморье в любом случае не станет. Как военный блок вне НАТО оно рассматриваться не может — поэтому о каких-то особенных отношениях с Россией тоже говорить не приходится. Как ни крути, проект Междуморья выходит бесперспективным. Думаю, что страны, которым в этом проекте предлагаются участвовать, понимают это и потому не торопятся идти Междуморью навстречу».