Кризис вокруг Катара: «Трамп-раздражитель» завёл миссию в тупик

Пошёл третий месяц кризиса вокруг Катара. Стороны межарабского конфликта с 5 июня находятся в жёстком противостоянии, ожидания быстрой разрядки, присутствовавшие на начальной фазе дипломатической эскалации, не оправдались. Результат посредничесих усилий Кувейта, главного медиатора между Катаром и блоком арабских стран во главе Саудовской Аравии, практически нулевой. Вовлечение в урегулирование американской администрации также не привело к подвижкам. Налицо тупиковая ситуация, и в этом значительная доля ответственности лежит именно на США.

До кризиса и на первых стадиях его развития президент Дональд Трамп послал арабам Персидского залива крайне противоречивые сигналы. Во время своего пребывания в Эр-Рияде и участия в арабо-исламском саммите 21 мая Трамп отчётливо продемонстрировал предпочтения новой команды в Белом доме, её ставку на лидерство Саудовской Аравии в арабском мире. Многое указывало на то, что из-за океана Королевству предоставляют карт-бланш на формирование общеарабской повестки. Конечно, с чёткой антииранской ориентацией и исключением какого-либо инакомыслия на предмет лидерских качеств Саудовской Аравии.

На следующий день после разорвавшейся между арабами Залива «бомбы», 6 июня, президент США отметился заявлением о «исторической приверженности» Катара спонсированию терроризма и экстремизма на Ближнем Востоке. Такая прямолинейность из Вашингтона не могла быть воспринята в Эр-Рияде иначе, как одобрительный кивок в продолжение выданных крупнейшей арабской монархии кредитов доверия в ходе майского визита Трампа. Впрочем, неискушённого во внешнеполитических делах и одновременно экспрессивного американского лидера быстро одернули его подчинённые, прежде всего, в Пентагоне и Объединённом комитете начальников штабов ВС США.

Военные дали понять, что как минимум по одной веской причине американская сторона не может позволить себе основательно испорченные отношения с Катаром. Это наличие незаменимой на сегодня и в обозримой перспективе авиабазы «Эль-Удейд» на территории полуостровного эмирата, где находится передовой операционный штаб Центрального командования ВС США (CENTCOM) и откуда американская авиация осуществляет боевые вылеты в Ирак, Сирию и Афганистан. Крупнейшая военно-воздушная база США на Ближнем Востоке, где дислоцировано 11 тыс. американских военнослужащих, не располагает к опрометчивым заявлениям.

Другой серьёзной причиной стал риск необратимого внутриарабского раскола в Заливе и дрейфа Катара в сторону Ирана. Последний не замедлил бы воспользоваться расколом в арабском мире, вплоть до предоставления заблокированному эмирату военных гарантий безопасности.

Поэтому люди в погонах и руководство Госдепартамента настоятельно рекомендовали Трампу впредь воздерживаться от односторонних комментариев разворачивающегося кризиса. Но оказалось, что отыграть ситуацию вокруг Катара на момент до 5 июня представляется уже невозможным. Слишком высокую ноту конфликтности взяла Саудовская Аравия, обрушившая на соседа по Заливу санкции, установившая против него блокаду и потребовавшая заведомо невыполнимых условий урегулирования кризиса.

На двухнедельном отрезке от 5 июня до начала третьей декады первого летнего месяца Кувейт и США предприняли скоординированную попытку «разрубить узлы» до окончания священного для мусульман месяца Рамадан (25 июня). Однако их усилия оказались тщетными, ибо события стали разворачиваться строго по сценарию дипломатической эскалации. В Эль-Кувейте и Вашингтоне стремились не допустить предъявления «арабским квартетом» (Саудовская Аравия, Египет, Бахрейн и ОАЭ) ультиматума Катару. Но это всё же произошло 22 июня, закрепившего тренд на вхождение кризиса в тупик. Далее последовали два министерских саммита «арабского квартета» в Каире (5 июля) и бахрейнской столице Манаме (30 июля), по итогам которых саудовский блок продолжил требовать от Дохи выполнение условий ультиматума и отказываться от вступления с ней в прямой диалог.

Кризис обрастает новыми конфронтационными сюжетами, подчёркивающими его глубокие корни и малые шансы на быстрое снятие болевого синдрома. Так, в начале августа верховный муфтий Саудовской Аравии Абдулазиз аль-Шейх осудил призывы Катара интернационализировать статус главных мусульманских святынь, расположенных в саудовской Мекке и Медине. В беседе с панарабской газетой Asharq Al-Awsat аль-Шейх назвал подобные предложения катарских властей «враждебными». По словам верховного муфтия, передача исламских святынь под международный контроль приведёт к росту напряжённости в ближневосточном регионе и подорвёт единство мусульман (1).

Своими необдуманными заявлениями Трамп «подставил» очень многих. В числе таковых до сих пор пребывающий в посреднических мучениях без какой-либо видимой отдачи правитель Кувейта Сабах аль-Ахмед аль-Джабер аль-Сабах. Ранее стало известно, что уже 5 июня в Эль-Кувейт со специальной миссией прибыл советник саудовского короля Халид аль-Фейсал. Он привёз из Эр-Рияда просьбу к шейху аль-Сабаху принять на себя функции посредника в ведении дальнейших дел с Катаром, дипломатические отношения и другие связи с которым «арабский квартет» разорвал за несколько часов до этого. Одна из главных целей привлечения Кувейта в кризис на правах медиатора — желание Саудовской Аравии локализовать урегулирование конфликта в рамках арабской части Залива. То есть, без обращения к примирительным услугам внешних сил, в числе коих были Соединённые Штаты.

Таким образом, у семьи аль-Сауд был определённый план действий, с расписанными в нём ролями, в том числе и по части налаживания опосредованного Кувейтом канала сношений с «провинившимся» Катаром.

Впрочем, сами саудовцы вскоре убедились, что разработанный ими план наращивания давления на Доху и её изоляции в регионе оказался со многими изъянами. Помимо неожиданного для Эр-Рияда однозначного взятия Турцией стороны Катара, сигналы из Вашингтона, на жёсткую позицию которого по отношению к качнувшемуся к Ирану арабскому эмирату саудовцы особенно рассчитывали, поменяли своё звучание. Американская администрация фактически дезавуировала предыдущие заявления Трампа, заняв максимально возможную в подобной ситуации нейтральную позицию. Однако это не облегчило посредническую деятельность Кувейта. Каждый раз она или торпедируется периодическими заявлениями «арабского квартета» о безальтернативности выполнения Катаром предъявленного ему 22 июня ультиматума из 13 пунктов, или осложняется дипломатическим вмешательством США.

Сначала госсекретарь Рекс Тиллерсон личными усилиями пытался сдвинуть урегулирование кризиса с мёртвой точки. Но его отдельные заявления были встречены саудовским блоком в штыки. Например, констатация главой Госдепа «очень разумной позиции» Катара в конфликте с арабскими соседями. Не добавили позитива и комментарии Тиллерсона о возможном затягивании кризиса на «недели и даже месяцы».

Столкнувшись с недопониманием Саудовской Аравии, которая надеялась, что США надавят на Катар, а не будут его выгораживать, шеф американской дипломатии понизил уровень участия Вашингтона в межарабской разрядке. В регион были направлены два эмиссара Белого дома. Это спецпосланник США на Ближнем Востоке, генерал в отставке Энтони Зинни и заместитель помощника госсекретаря по делам стран Персидского залива Тимоти Лендеркинг. Однако и они, как можно понять, не облегчили кувейтское посредничество. Эффективность координации между двумя медиаторами — США и Кувейтом — вызывает сомнения. Хотя бы в том аспекте, что оба посреднических канала накладываются друг на друга, что в специфических условиях арабской части Залива склоняет Эр-Рияд и Доху к поиску, скорее, «лазеек» в позициях переговорщиков из Кувейта и США, а не нахождению компромисса.

В связи с этим следует отметить факт параллельных визитов в охваченные кризисом арабские страны министра иностранных дел Кувейта Сабаха Халеда аль-Хамада аль-Сабаха и указанных американских дипломатов. Ближневосточные источники сообщили, что глава кувейтского внешнеполитического ведомства доставил эмиру Катара Тамиму бин Хамаду аль-Тани письмо правителя Кувейта. Им предлагается приступить к прямому диалогу сторон конфликта для разрешения имеющихся между ними разногласий.

Напрашивается версия о крепнущем желании кувейтцев сбросить с себя груз посредника или, в качестве резервного варианта, «заморозить» ситуацию на неопределённое время. Чувствуя за собой открытую (Турция и Иран) и завуалированную (США) поддержку, Катар не станет идти на уступки. В свою очередь, для Саудовской Аравии любой отход от ранее обозначенных в ультимативном ключе позиций сродни «потери лица». Подобный поворот событий принципиально не устраивает Королевство на фоне продолжающейся неопределённости в Йемене, перехвата Россией, Ираном и Турцией инициативы по сирийскому урегулированию, планов Тегерана протянуть шиитскую ось в регионе (Иран — Ирак — Сирия — Ливан). Для «заморозки» кризиса вокруг Катара найдётся масса поводов, которых, пожалуй, уже сейчас в избытке. К примеру, Соединённым Штатам такая передышка в Заливе видится целесообразной под призмой нарастающей напряжённости на Корейском полуострове.

На Ближнем Востоке президент Трамп всё больше воспринимается невольным зачинщиком кризисных ситуаций. Озвучиваемый пока лишь на экспертном уровне призыв «нейтрализовать негативное влияние Трампа» (2) на кризис в Заливе и шире — во всём ближневосточном регионе, неуклонно приобретает своих сторонников и среди местных политических элит. Вместе с тем, объективную реальность под условным названием «Трамп-раздражитель» каждая из сторон межарабского конфликта пытается использовать для собственной выгоды. Но это только усугубляет тупиковость кризиса, придавая ему характер «геополитической ширмы», за которой арабы всё больше вязнут в междоусобной борьбе.

(1) Ранее с призывом вывести главные исламские святыни из-под контроля Саудовской Аравии (саудовский монарх обладает титулом «хранителя двух святынь») выступил верховный руководитель и духовный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи.

(2) Ali Bakeer, GCC crisis: Why is Kuwaiti mediation not working? // aljazeera.com, August 11, 2017.

Ближневосточная редакция EADaily