«Стратагема навязанного нарратива»: что ищут США в армянской энергетике?

Заявление посла США в Армении Ричарда Миллза о готовности американских компаний инвестировать в энергетическую отрасль армянской экономики порядка $ 8 млрд вызвало бурный ажиотаж как в СМИ, а так и политических и экспертных кругах. При этом мнения и оценки звучат крайне поляризованные.

Одни видят в этом высказывании чуть ли не панацею от всех бед в армянской энергетической сфере. Другие же утверждают, что его стоит рассматривать лишь в контексте энергетической дипломатии, смахивающей на заявление трехлетней давности посла Ирана о готовности Тегерана поставлять природный газ в Армению по беспрецедентно низкой цене — 100 долларов за 1000 кубометров.

«США готовы вложить до 8 млрд долларов на развитие сферы энергетики в Армении, если получат соответствующие гарантии со стороны армянского правительства», — сказал Миллз во время недавнего энергетического форума в Ереване.

Вообще США относительно недавно всерьез заявили о себе в энергетической отрасли Армении. Это произошло после приобретения одного из крупнейших энергетических активов в республике — Воротанского каскад ГЭС американской компанией «Контур Глобал» в 2015 году. Сделка практически совпала с частичной отменой международных санкций в отношении Ирана, с которым Армения активно сотрудничает в сфере энергетики. Сделку по купле-продаже каскада ГЭС активно лоббировал тогдашний посол США в Армении Джон Хефферн.

Стоимость сделки составила $ 180 млн. Еще в феврале 2017 года посол говорил, что «Контур Глобал» в ближайшие годы инвестирует в Воротанский каскад свыше $ 70 млн, в результате чего будет создано более 150 рабочих мест. Сегодня же дипломат отмечает, сделка по каскаду может стать хорошим прецедентом и заложить прочные основы для дальнейшего наращивания энергетического взаимодействия.

Эксперт по энергетическим вопросам Ваге Давтян относится к заявлению об инвестициях с изрядной долей скепсиса. «Признаться, не совсем понимаю шум, поднявшийся после заявления американского посла. Очевидно, что оно должно рассматриваться в контексте так называемой энергетической дипломатии, суть которой в данном случае заключается в выстраивании риторики с использованием энергетической компоненты. Аналогичным примером может послужить, например, заявление посла Ирана в Армении о том, что Тегеран готов поставлять природный газ в Армению по беспрецедентно низкой цене — 100 долларов за 1000 кубометров», — отмечает он в беседе с EADaily.

Эксперт в этом заявлении скорее видит ярко выраженный компонент геополитики, нежели экономическую целесообразность. «Понятно, что в условиях доминирования российских компаний на армянском рынке, а также с учетом геополитической архитектуры в регионе вряд ли Армения пошла бы на пересмотр газовых соглашений с Россией 2013 года», — считает он.

В связи с этим данный месседж, на его взгляд, был, скорее, направлен российской стороне с целью демонстрации региональных амбиций Вашингтона. «Примерно в такой же логике было выстроено заявление американского посла, сводящееся к тому, что США не намерены уходить из зон привилегированных российских интересов», — напомнил он.

С другой стороны, говорит Давтян, следует обратиться ко второй части заявления, в котором послом была применена формулировка «в случае предоставления гарантий со стороны армянского правительства». «Полагаю, что гарантии в данном случае могут быть двух видов: либо армянская сторона для снижения инвестиционных рисков создает стабильную систему закупки электроэнергии, произведенную на объектах, абсорбирующих американские инвестиции, либо, согласно закону Армении „Об иностранных инвестициях“, гарантирует возмещение ущерба, при этом либо деньгами, либо имуществом», — подчеркнул он.

Однако это лишь теоретическая сторона вопроса. Дело в том, что, как утверждает наш собеседник, обе гарантии, по сути, не подкреплены реалиями. «В первом случае, мы имеем дело с ограниченностью рынка, а во втором — с отсутствием аналогичных инфраструктур, которые могут в случае чего быть переданы американской стороне по модели „активы за долги“. А те, которые имеются, находятся во владении, либо под контролем российских компаний», — отмечает эксперт.

Давтян также не исключает, что посол США имел в виду инвестиции для развития возобновляемой энергетики, и прежде всего, солнечной. Развитие данного направления энергетики, по замыслу американской стороны, может предполагать в перспективе закрытие Армянской АЭС.

Ведь именно западные дипломаты и политики периодически заявляют о необходимости консервации Армянской АЭС, которая обеспечивает порядка 30% генерации электроэнергии в республике. Помимо этого Атомная станция в Мецаморе — одна из важнейших площадок армяно-российского сотрудничества. На средства российского кредита в $ 270 млн и гранта в $ 30 млн в настоящее время осуществляются работы по продлению сроков эксплуатации АЭС на 10 лет.

«Осуществление инвестиций в возобновляемые источники в размере $ 8 млрд для армянского рынка означает полный отказ от традиционной энергетики и, в частности, от АЭС и ТЭС, обеспечивающих сегодня до 80% генерации республики. При этом важно понимать, что многие ключевые объекты армянской энергосистемы сегодня функционируют за счет кредитов, по которым так или иначе придется платить. Кредиты эти, в свою очередь, влияют на тарифообразование. Продление срока эксплуатации Армянской АЭС, модернизация Ереванской ТЭС, строительство двух ЛЭП с Ираном и ряд других проектов осуществляются благодаря привлеченным кредитным средствам. И в этом смысле вложение 8 млрд в возобновляемую энергетику может только создать дополнительные риски для армянской энергосистемы, имеющей, как я уже отметил, явные проблемы со сбытом произведенной продукции», — считает эксперт.

В экономике подобное явление принято называть «голландской болезнью»: в стране формируются финансовые средства, которые экономическая система не в состоянии абсорбировать.

Национальный эксперт ООН по вопросам энергетики Ара Марджанян считает, армянская сторона до сих пор не определилась со своими приоритетами в энергетической сфере. «Американская сторона на протяжении последних 20 лет фактически навязывала нам так называемую „стратегию наименьших потерь“. Иначе это можно истолковать так — „вы настолько глупы и бедны, что вам стратегия не нужна, а нужны дешёвые решения“. И 20 лет сфера энергетики Армении развивалась по этому пути. В этом кроется ответ на вопрос, почему за эти 20 лет в стране не было построено ни одной крупной ГЭС. А ведь именно гидростанции обеспечивают структурную устойчивость энергосистемы Армении и приемлемые для населения энерготарифы», — сказал Марджанян EADaily.

По его словам, уже более 20 лет общество только и слышит разговоры о строительстве Дебедского каскада или Мегринской ГЭС, однако воз и ныне там. «Что касается разговоров о развитии возобновляемой энергетики, то они носят конъюнктурный и необоснованный характер. Их следует рассматривать в стратагеме навязанного нарратива. Это разговоры, которые нам навязывают и уводят нас с пути стратегии, в сторону болтовни. Они ничего не дают с точки зрения обеспечения структурной устойчивости энергосистемы страны», — убежден Марджанян.

Для обеспечения же структурной устойчивости сферы энергетики страны, по его словам, необходимы атомные станции и крупные ГЭС. «Даже не ТЭЦ, поскольку они важны для решения текущих задач, но повышают зависимость страны от поставщиков энергоносителей, транзитных коридоров и так далее», — заключил он.