Евродепутат от Латвии: Скоро дотации из еврофондов сменятся кредитами

Евродепутат Татьяна Жданок («Русский союз Латвии») опубликовала на портале grani.lv колонку, посвященную будущности государства после того, как оно лишится поступлений из европейских структурных фондов.

«Что будет с европейскими фондами после 2020 года? Этот вопрос задал мне в ходе моего предыдущего приезда в Даугавпилс наш депутат в городской Думе Юрий Зайцев. Интерес закономерен: сейчас около трети денег, расходуемых самоуправлениями Латвии — это прямые дотации Евросоюза, распределяемые при помощи фондов ЕС. Я обещала обобщить и опубликовать информацию, что и делаю. Евросоюз сейчас живет по семилетнему плану, принятому на период 2014—2020 годов. Потом наступит новая семилетка. Её бюджет предстоит принять через три года. Он будет судьбоносным для наших городов и лично многих латвийцев, занятых в строительстве, дорожном хозяйстве и сельском производстве», — отмечает Жданок.

Она подчеркивает, что Латвия является страной, которая получает средств из фондов ЕС намного больше той суммы, что выплачивает в «общую копилку» в виде взносов. «Упрощенно говоря, за каждый евро, что мы отдаем Брюсселю, обратно мы получаем четыре. За счет брюссельских дотаций формируется примерно пятая часть валового внутреннего продукта Латвии. Все это происходит в рамках программы „кохезии“, или, по-русски, „выравнивания“ уровня развития регионов ЕС. На самом деле деньги по этой программе не привели ни к какому выравниванию экономик бедных стран ЕС по отношению к богатым, но дороги и другие инфраструктурные объекты все-таки у нас были построены, рабочие получили зарплату, а бюджет — налоги. Вот уже пару лет как курсируют упорные слухи о том, что программа выравнивания к началу следующей семилетки будет полностью свернута. Симптомы такого сценария налицо: заложенные в бюджет Евросоюза на нынешний 2017 год выплаты странам Восточной Европы через так называемые структурные фонды сокращены по сравнению с предыдущим годом примерно на четверть», — отмечает евродепутат.

По ее словам, на днях Европарламент обсуждал на своем пленарном заседании будущее политики выравнивания после 2020 года и утвердил два доклада по этой теме. «На первый взгляд, они носят слишком общий характер. Один — о технической помощи в выполнении проектов программы „кохезии“ (необходимость которой в докладе не оспаривается), другой — о „балансе финансовых инструментов и грантов“. Именно в слове „баланс“ собака и зарыта. До сих пор нечего было „балансировать“: вся помощь шла в виде прямых дотаций. То есть деньги, полученные нашей страной в форме грантов, не нужно было через какое-то время отдавать назад. Но вот теперь руководство ЕС меняет акцент с грантов в пользу неких „финансовых инструментов“. Под этим стыдливым наименованием прячутся банальные кредиты. С этим понятием наши люди хорошо знакомы и понимают, что кредиты положено возвращать. То есть полностью меняется подход. Официально предложения Еврокомиссии будут озвучены только летом, но все признаки такого подхода налицо. Парламентская резолюция хоть и говорит о „балансе“, но надо понимать, что это означает неизбежный переход помощи Евросоюза в форму кредитов. Остается открытым вопрос, насколько долго и в каком объеме сохранится помощь в виде грантов. Также важен вопрос о кредитных ставках и сроках возврата. Очевидно и в будущем возможны проекты, финансирование которых при помощи кредитов от Еврокомиссии на деле будет приближено к невозвращаемым субсидиям», — считает Татьяна Жданок.

Она добавляет, что новый подход не ограничится только переходом к кредитному финансированию. «Очень похоже, что Еврокомиссия предложит изменение принципа распределения финансовой помощи. Скорее всего, впредь ее будут выделять странам-получателям не по принципу „всем сестрам по серьгам“, а под заинтересовавшие Еврокомиссию отдельные проекты, нарушая пропорциональность финансирования. При этом приоритет могут получить не страны, наиболее отстающие от среднего уровня развития, а те, которые способны нанять лучших экспертов, выделить большее собственное финансирование под наиболее смелые и масштабные проекты и минимизировать коррупцию. Кроме того, Еврокомиссия может попросить для себя полномочия проверять эффективность вложений на любом этапе. И еще одно революционное новшество: выделение денег под уже утвержденные проекты можно будет остановить в ходе их реализации, если государство откажется участвовать в общих программах ЕС. Например, в программе равномерного распределения беженцев по всем странам — членам Евросоюза. Сейчас остановить финансирование под осуществляемые проекты невозможно, как бы плохо государство себя ни вело», — уверена политик.

Напомним, что значительную часть своих доходов Латвия получает из еврофондов. «Для стран Прибалтики в экономической сфере приближается так называемый „идеальный шторм“. Так называют сочетание двух или более не связанных между собой факторов, усиливающее суммарный разрушительный эффект. Начиная с 2018 года, начнётся сокращение финансирования, поступающего из структурных фондов ЕС. В 2020-м это финансирование окончательно исчезнет. Сейчас из данных источников поступает от пятой части до четверти латвийского бюджета. Нынче в обмен на каждый евро, вложенный Латвией в общеевропейский „котел“, страна получает назад примерно четыре евро — однако скоро эта „манна небесная“ закончится. Одновременно и Россия полностью выводит из Латвии свой транзит, который тоже даёт ощутимую часть бюджетных поступлений. Таким образом, наше государство к 2020 году рискует оказаться в бедственном положении», — заявил ранее корреспонденту EADaily сопредседатель партии «Русский союз Латвии» Мирослав Митрофанов.

«Мы ещё толком не знаем, что предпримет Евросоюз после 2020 года. Возможно, обрыв в финансировании не будет столь радикальным — ведь разговора о том, что платежи прекратятся полностью, пока не идёт. Возможно, что они примут другую форму — долгосрочных кредитов, гарантийных обязательств, субсидий на стимулирование бизнеса и т. д. Насколько такие меры смогут заменить прямые инфраструктурные вложения, ещё никто не знает. В худшем случае, после 2020 года в Латвии повторится ситуация 2008 года, когда страну постиг тяжкий финансово-экономический кризис. Возможности для маневра в новой ситуации очень ограничены, ведь Латвия, естественно, не может девальвировать евро (напомню, страна перешла в еврозону с 2014-го) по своему усмотрению. Будут, как и в 2008-м, сокращать чиновничью армию (начало этого процесса наблюдается уже сейчас), „резать“ зарплаты в госсекторе, продолжится отток населения. Другое дело, что в отличие от 2008-го, возможности трудовой эмиграции окажутся минимальными. Раньше большинство латвийцев оседали в Великобритании, но теперь, в связи с известными событиями, эта страна для них закрывается. Остается обширный германский трудовой рынок, но там гораздо более сильная конкуренция, да и языковой барьер сказывается — всё-таки большинство из нас в школе учили английский, а не немецкий. В общем, эмиграция из Латвии окажется под силу, главным образом, тем, кто и так крепко стоит на ногах: профессиональной элите, специалистам своего дела, вроде опытных врачей и инженеров. Но если говорить о представителях рабочих специальностей, то они окажутся в затруднительном положении — в Германии нет такого количества неквалифицированных трудовых мест, чтобы устроить всех латвийцев. Кому-то удастся сесть на социальные пособия в других странах, но эти системы будут переформатироваться таким образом, чтобы выплачивать деньги только тем, кто реально успел проработать какой-то срок», — считает Митрофанов.