В Латвии студенты выбирают русскую филологию чаще латышской

В минувшем году число студентов Латвийского университета, поступающих на отделение русского языка, превысило число абитуриентов, желающих изучать латышскую филологию. Об этом в программе «Латвийского Радио-4» «День за днем» рассказала сопредседатель Латвийского общества русской культуры, преподаватель Елена Матьякубова.

Как отметила педагог, о тенденции ей в неформальной беседе рассказали коллеги из ЛУ. «По устному признанию представителя Латвийского университета, прошедший год был удивителен тем, что востребованность поступления на отделение русского языка была даже выше, чем на чистую филологию латышского. Это удивительно. Поэтому говорить об умирании и загнивании русского языка… У меня таких фактов нет. Хотя эмоционально я могу переживать за состояние нашего языка, это — норма», — сказала специалист. Матьякубова добавила, что интерес к русскому языку в Латвии только растет. Уточним, что на факультете Гуманитарных наук ЛУ нет курса «чисто латышской» филологии как таковой — есть отделение классической филологии и балтийской филологии (углубленным изучением латышского языка как раз и занимается последняя).

За официальной статистикой поступивших «Латвийское Радио-4» обратилось к представителями университета. Оказалось, что, действительно, курс русской филологии опережает остальные по числу поступивших в прошлом году. Так, согласно предоставленным секретарем факультета Гуманитарных наук ЛУ Майрой Дандбергой данным, соотношение поступивших в 2016 году выглядит так: Русская филология: 45 студентов (бакалавриат) и 16 студентов (магистратура); Балтийская филология: 38 студентов (бакалавриат) и 13 студентов (магистратура); Классическая филология: 13 студентов (бакалавриат) и 9 студентов (магистратура). Одна из выпускниц факультета русской филологии ЛУ, журналистка по имени Анна сказала в эфире радиостанции, что популярность факультета во многом связана с тем, что это, в общем-то, единственная возможность получить высшее государственное образование в Латвии на русском языке. «Русским просто нередко некуда идти — они идут на русскую филологию сразу. И гуманитарии, не желающие учить госязык — идут туда же. Латыши же могут выбирать более перспективные варианты — от немецкой филологии до китайской», — пояснила бывшая студентка.

Отметим, что еще несколько лет назад депутаты латышских партий активно озаботились статистическими данными, согласно которым в крупнейших городах республики наблюдается абсолютная самодостаточность русского языка. Неудивительно: хотя в этих городах проживает не менее половины населения, но лишь 40% из них является латышами (нельзя забывать и о многочисленных туристах, приезжающих из Российской Федерации). В связи с этим, работодатели стремятся устраивать у себя русскоязычных — поскольку большинство их клиентов и деловых партнеров также говорят по-русски. В этой ситуации большинство из тех латышей, кто не знает русского языка, оказываются неконкурентоспособными на рынке труда. Они не могут устроиться не только во многие частные фирмы, но даже и в госучреждения — если среди их клиентов преобладают те, кто говорит только на русском. Так в 2012 году была подана жалоба на «языковую дискриминацию» со стороны юриста Эвиты Кузьмы, претендовавшей на должность в Правозащитном бюро Латвии. Она не смогла туда устроиться, поскольку хорошо владеет английским, но не знает русского. Ей пояснили, что 60% клиентов данного учреждения являются русскоязычными — следовательно, без соответствующих лингвистических навыков не обойтись. Однако, по мнению возмущенного юриста такие требования к работникам совершенно неадекватны: «Думаю, что действия омбудсмена несправедливы и дискриминационны. Особенно жалко, что так поступает учреждение, миссия которого — бороться с дискриминацией в Латвии».

Глава партии Visu Latvijai! Райвис Дзинтарс сетует: «Если молодому человеку посчастливилось вырасти в Цесисе, Руиене, Кулдиге, Талси, Смилтене или другом латышском городе, где знание русского языка не является само собой разумеющейся необходимостью, то сегодняшняя безработица может оказаться для него роковым обстоятельством. Ему придется покинуть родную землю и отправиться в современную ссылку в Ирландию, Великобританию или другую страну… Было бы понятно, если бы уехать были вынуждены те, кто не знает государственного языка, но происходит наоборот». Выпускники латышских школ и даже вузов постоянно жалуются в социальных сетях, что не могут найти в Риге, Даугавпилсе и некоторых других городах хорошую работу — поскольку не владеют русским. Русскоязычная пресса не без удовольствия цитирует подобные жалобы: «Количества рабочих мест, где не требуют хорошего знания русского, недостаточно для выпускников латышских школ». Отмечается, что, в силу иронии судьбы, рассуждая об уровне владения русским языком, латыши пользуются теми же категориями, которые государство ввело для «нетитульников», чтобы определить их уровень владения латышским: А, B и C. Причем, как оказывается, многие молодые латыши не знают русского даже на самую низкую категорию — A. Подобное положение дел стало возможным в результате внутренней политики последних двадцати с лишним лет, когда государство дело все возможное, дабы предельно дистанцироваться от всего русского. В результате представители молодых поколений росли с твердым убеждением в том, что «язык оккупационной армии» в жизни им не понадобится.

Тем не менее, как показывает практика, владение русским радикально повышает шансы на устройство на работу. Сложившаяся ситуация стала предметом самого пристального изучения официальных органов. Ранее комиссия Cейма по образованию и науке заслушала доклад директора Агентства латышского языка профессора Яниса Валдманиса и его помощников, подготовивших книгу «2004−2010. Языковая ситуация в Латвии». Согласно озвученным Я. Валдманисом данным, 94% русскоязычной молодежи (18−25 лет) Латвии владеет русским на уровне «хорошо» или «средне». Но лишь 82% их латышских сверстников знают русский на тех же уровнях. Как негативный, Валдманис оценил тот факт, что в области государственного управления в 12% случаев латышский все еще используется «чаще» — а не «только». В торговле же только латышский применяется респондентами соцопросов агентства лишь в 48% случаев. Что касается русскоязычных, то они в сфере частного предпринимательства лишь в 12% случаев говорят «только» по-латышски — хотя в абсолютном большинстве своем согласны, что госязык знать полезно. Еще одна любопытная цифра: если в 1990 году было издано 13 миллионов книг и брошюр на латышском языке, то в 2010-м — только 3,1 миллиона. Словом, несмотря на все суровые условия, в которые его поставили, русский язык нормально конкурирует и даже кое-где теснит латышский. Более того, владеющие несколькими языками русские весьма часто оказываются успешнее своих моноязычных латышских соседей.