Ближний Восток после Обамы: 13 полугосударств вместо 4 стран

Когда Барак Обама заступал на первый президентский срок в 2009 году, Сирия, Ливия, Ирак и Йемен представляли собой единые государства с централизованной системой управления. Единственное отличие Ирака — там ситуацию контролировали американские войска. Сегодня, когда второй срок полномочий Обамы истек, 4 страны существуют уже чисто номинально — в официальных документах и на картах. На деле, Ливия, Ирак, Сирия и Йемен уже несколько лет как состоят из 13 полугосударств с разной степенью признания в мировом сообществе. На последней пресс-конференции уходящий американский президент заявил, что ни о чем не жалеет, однако именно Белому дому принадлежат заслуги, почему за время правления Барака Обамы была написана новая карта Ближнего Востока.

Ливия. Через 6 лет после свержения Муаммара Каддафи эта страна представляет собой 4 территории. Самые маленькие из них контролируют племена и ДАИШ («Исламское государство»*, ИГ*, ИГИЛ*) — запрещённая в России террористическая организация. Крупнейшие, запад и восток, — Правительство национального согласия, признанное ООН, со столицей в Триполи и Ливийская национальная армия под командованием генерала Халифы Хафтара со столицей в Тобруке. Ни одна из сторон не имеет явного преимущества и не настроена уступать. При этом признанное легитимным Правительство национального согласия, которое состоит в том числе из исламистов, не так уже крепко удерживает власть в своих руках даже на подконтрольных территориях. Например, неделю назад, через день после открытия посольства Италии в Триполи, боевики одной из группировок захватили здания министерств обороны, юстиции и экономики. Правда, позже были выбиты оттуда спецназом.

Йемен. «Арабская весна» принесла в страну восстание и отставку президента Али Абдаллы Салеха. Избранный в 2012 году главой Йемена Абд Раббу Мансур Хади недолго продержался у власти. Через два года вооруженные группировки хуситов, которые после восстания в 2004 году контролировали часть юга страны, начали наступление на правительственные войска, обвиняя власти в коррупции. В начале 2015 года хуситы захватили Сану, а действующий президент подал в отставку и бежал в Саудовскую Аравию. В ответ Эр-Рияд создал военную коалицию и начал вторжение в Йемен. Сегодня можно говорить, что операция возглавляемой саудовцами коалиции провалилась, так как хуситы по-прежнему контролируют большую часть территории востока страны и столицу. Кроме того, противоборство хуситов и коалиции отвлекло внимание от исламистских группировок и «Аль-Каиды», которая сумела захватить часть центра страны, с севера до юга. Таким образом, в Йемене сегодня существуют три территории, контролируемые различными силами.

Сирия. После 6 лет войны страна представляет собой 4 территории, крупнейшие из которых, на западе и востоке, контролируют правительство и ДАИШ. Большую часть севера — сирийские курды и частично «умеренная оппозиция», которая также имеет территории в центре и на юге Сирии. После взятия правительственными войсками Алеппо наиболее слабые позиции у «оппозиционеров», которые состоят преимущественно из исламистов, в том числе аль-каидовцев.

Ирак. Операция по освобождению Мосула показала, что «Исламское государство»* не исчезнет так быстро ни с карты Ирака, ни Сирии. При этом противоречия между курдами, иракскими шиитами и суннитами нарастают. Поэтому неудивительно, что Иракский Курдистан сегодня более чем рядовая автономия. Ее власти уже давно пугают Багдад референдумом о независимости и управляют территорией как отдельным государством. О четком разделении Ирака на территории, в которых преобладают исповедующие шиизм и суннизм, говорить пока рано. Однако неформально такое разделение существует, несмотря на центральное правительство, которое само прикладывает руку к сепаратизму. Представляя шиитское большинство, оно вызывает неудовольствие у суннитов, что стало очевидным даже когда в стране находились американские войска. Противостояние шиитов и суннитов, как известно, стало одной из причин, почему ДАИШ так легко закрепилось на севере Ирака в 2014 году. Никто не смог дать отпор «халифату», поскольку американские войска к тому времени покинули страну, а подготовленная ими иракская армия оказалась недееспособной.

Общее, что объединяет Ливию, Йемен, Ирак и Сирию — напрямую США не вмешиваются в конфликты. Приход Барака Обамы к власти ознаменовал собой смену тактики по «защите» национальных интересов страны. По сути, Вашингтон взял на вооружение тактику «гибридных войн». На деле она состояла в том, что США не используют свои наземные силы, но поддерживают военным тренингом, деньгами, вооружением отдельные группы и обеспечивают их при необходимости авиаподдержкой. Так американцы добились того, что солдаты США не гибнут массово в конфликтах на Ближнем Востоке. Однако другой стороной новой тактики Вашингтона стал полный выход ситуации из-под контроля. Исторические и религиозные противоречия различных групп, населяющих 4 ближневосточные страны, оказались намного сильнее их желания создать демократические государства по версии Вашингтона. Более того, большая часть из них и не собиралась этого делать, преследуя под американскими лозунгами сугубо свои цели. В результате вакуум власти из-за постоянного противоборства привел к тому, что Ливия, Йемен, Ирак и Сирия стали местом для расцвета исламских экстремистов. Сегодня они под разными обличиями контролируют значительные территории некогда единых стран и не собираются сдавать их без боя. Не лучше ситуации и на других территориях.

Если раньше интервенции США носили прямолинейный характер, под цели которых подстраивались региональные игроки, то теперь Вашингтон сделал их посредниками в осуществлении своих планов. Арабские страны Персидского залива и Турция восприняли это по-своему — как возможность преследовать свои собственные интересы и дать отпор влиянию шиитского Ирана, который к 2011 году активно продвигал свои интересы в Ираке, а с 2014 года — в Йемене. Такое противоборство еще более осложнило и запутало ситуацию в Сирии, Ираке и Йемене. И «Шам», как называют исламисты Сирию, стал самым ярким примером. Иранские, ливанские, иракские, палестинские и даже афганские добровольцы-шииты воюют сейчас на стороне Дамаска. В то время как на стороне и во главе «умеренной оппозиции» стоит немало выходцев из Саудовской Аравии. Кроме того, Доха и Эр-Рияд не скрывают, что активно вооружают и финансируют противников Башара Асада.

Противостояние региональных игроков привело к тому, что, кроме Ливии, конфликты уже переросли в религиозные. И даже после возможного в ближайшие годы физического исчезновения территории под названием «Исламское государство»* они никуда не исчезнут и продолжат разделять некогда единые страны. Похоже, что Барак Обама запустил процессы, которые не сможет расхлебать и Дональд Трамп, даже если переизберется на второй срок.

В начале прошлого века Франция и Великобритания по живому разрезали Ближний Восток на руинах Османской империи в зависимости от своих интересов, а установившийся статус-кво удерживали лидеры новых стран, зачастую авторитарные. Их смещением Вашингтон дал надежды целому множеству религиозных и политических игроков изменить положение. И сейчас, в отличие от ситуации сто лет назад, они куда сильнее, чтобы уступать проявившему «слабину» патрону. Что, впрочем, никак не меняет ситуации для миллионов ливийцев, йеменцев, иракцев и сирийцев. За несколько лет одни бежали, а другие оказались разделенными даже в границах своих собственных стран, где при авторитарных режимах жили в относительном благополучии. О нем они теперь могут только вспоминать, но не надеяться, что оно вернется. И то — это могут делать те, кто остался в живых. Только в Сирии, по разным оценкам, погибло от 300 до 500 тыс. человек.

Ближневосточная редакция EADaily

*Террористическая организация, запрещена на территории РФ