Ни войны, ни мира: «Нормандский формат» продлит Минский процесс на 2017 год

19 октября 2016 года президент России Владимир Путин прибыл в Берлин для проведения переговоров по Украине в «нормандском формате». В программе берлинского визита оказались также и «беседы» российского президента по ситуации в Сирии с канцлером Германии Ангелой Меркель и президентом Франции Франсуа Олландом. В переговорах по Украине вместе с Путиным принимали участие помощник президента Владислав Сурков и министр иностранных дел Сергей Лавров. По Сирии — только Лавров. Встреча по Украине продолжалась больше пяти часов и проходила за закрытыми дверями.

Основное значение состоявшегося в Берлине мероприятия — российский президент посетил Германию после большого перерыва в четыре года с последней его поездки на Ганноверскую ярмарку в 2013 году. В постсоветский период так много времени никогда не проходило между двумя визитами в Германию главы российского государства. Собственно, столицу Германии — Берлин последний раз российский президент посетил в 2012 году. Путин тогда только что повторно вступил в свою должность. Тогдашние его переговоры с канцлером Меркель и президентом Гауком были прохладными. Война в Сирии уже тлела, разгораясь все сильнее. Последовавший кризис на Украине крайне обострил отношения России с Европой, и прежде всего с Германией. Многие сейчас в этой стране говорят о начале новой холодной войны с Россией.

Другим «достижением» нынешнего берлинского мероприятия стало то, что «нормандский формат» ожил. Правда, о возможности переговоров в Берлине принимающая сторона не знала еще за 48 часов до их начала. Очевидно, что решающее слово о том, чтобы встреча состоялась, было за российским президентом. Путин еще в конце августа заявлял о бессмысленности переговоров в «нормандском формате». Ведь украинская сторона все равно не выполняет принятых в его рамках решений. Перед берлинской встречей из канцелярии правительства Германии заранее предупредили, что не ожидают конкретных результатов от встречи «нормандской четверки», правда, считая ее при этом необходимой для продолжения диалога.

И действительно, прорыва на встрече в Берлине, как предсказывали наблюдатели, не произошло, но случились некоторые и весьма существенные подвижки. Прежде всего, берлинская встреча выполнила задачу минимум — восстановление прямой коммуникации между президентами Украины и России.

Второе. Берлинская встреча в «нормандском формате» состоялась накануне саммита ЕС по вопросу санкций против России и своим фактом стала российским противодействием возможным негативным течениям на этом саммите. Накануне министры иностранных дел стран-членов ЕС не смогли договориться о единой позиции относительно возможных дальнейших санкций против России из-за войны в Сирии. Но сама ситуация вокруг Алеппо показала, что Москва в перспективе может получить от Европы новый пакет санкций, на этот раз по Сирии. И, действительно, сейчас по окончании в Берлине трехсторонней встречи по Сирии канцлер Германии Ангела Меркель заявила, что она не исключает введения новых санкций ЕС против России, на этот раз, разумеется, по Сирии. «То, что происходит в Алеппо — это военное преступление», — заявил на пресс- конференции стоявший рядом с Меркель президент Франции Олланд.

Таким образом, раньше за российским вмешательством в Сирии просматривалось желание через дополнительную точку взаимного интереса выйти на соглашение по Украине. Теперь ситуация в свете срыва соглашения с США по Сирии потребовала для России точки опоры на этот раз на украинский кризис, чтобы снизить напряженность в Сирии.

Что касается итогов состоявшейся берлинской встречи в «нормандском формате» по Украине, то российский президент ровно год назад на парижской встрече «нормандской четверки» согласился на корректировку Минских соглашений. Тем самым был создан прецедент, которым воспользовались противники России. Они стали настаивать на дальнейших корректировках договора. Минский процесс превратился в медленную и мучительную подвижку политических линий. В случае с Минскими соглашениями украинская сторона показала, что она очень хорошо умеет о чем-то договариваться, а потом объяснять, почему это нельзя выполнить. Участие же лидеров Германии и Франции в «нормандском формате» не дало для России желанного и ожидаемого от европейцев — давления на Киев. Весь прошедший год европейцы определенно играли на стороне украинских националистов. Более того, недавняя резолюция ОБСЕ по Украине фактически дезавуировала Минские соглашения. Европейцы де-факто поддержали Киев в невыполнении им Минских соглашений. Поэтому позиция Германии и Франции в Берлине была направлена на то, чтобы сдвинуть Минск-2, внеся существенные коррективы в Минские соглашения.

Так появилась новая схема увязки вопросов политических с «безопасностью», которую и стали реализовывать в Берлине.

Стало известно, что накануне берлинской встречи в Минске собирались помощники лидеров стран «нормандской четверки» и обсуждали документ к предстоящей встрече — «дорожную карту» по выполнению Минских соглашений. Основная задача этого документа привязать «вопросы безопасности» к выполнению пунктов Минских соглашений. На встрече в Берлине сейчас решено, что после доработки и согласования «дорожной карты» министрами иностранных дел Германии, Франции, Украины и РФ документ по ней будет подписан главами государств и правительств «нормандской четверки». Подобное соглашение и можно будет, условно говоря, назвать Минском-3. После переговоров в Берлине президент Украины Петр Порошенко подтвердил, что «дорожная карта» выполнения Минских соглашений должна быть разработана и одобрена сторонами до конца ноября этого года. Порошенко также заявил, что Россия поддержала присутствие вооруженной миссии ОБСЕ на Донбассе. Киев настаивает на том, чтобы для обеспечения «безопасности» до проведения выборов и во время выборов граница с Россией восставших республик контролировалась ОБСЕ. Однако, по словам российского президента, речь идет лишь о готовности российской стороны расширить миссию ОБСЕ в зоне отвода и в пунктах хранения тяжелой техники. Речи о контроле ОБСЕ за границей не идет. В этом пункте у сторон сохраняется очевидное взаимное непонимание.

Кроме того, по решениям берлинской встречи, стороны на Донбассе должны развести войска в трех местах, по которым ранее уже договорились, и начать переговоры еще по четырем районам. А еще, по словам российского президента после берлинской встречи, итогом политического урегулирования должен стать некий «договор об особом статусе в отдельных районах Луганской и Донецкой областей, в Луганской народной республике и Донецкой народной республике». Остается неясным, что это такое, и станет ли подобный «договор» гарантией со стороны европейских участников «нормандского формата» автономии Донбасса. Или речь должна идти о чем-то другом.

В конечном итоге, напомним, что идея Минских соглашений заключалась в реинтеграции Донбасса в состав Украины на условиях предоставления автономии региона. Однако подобная модель реинтеграции категорически не устраивает украинских националистов, и они просто отказываются выполнять Минские соглашения. Возникшая в итоге ситуация не дала и другой желанной альтернативы для России — замораживания конфликта. Замораживание исходит из логики развития ситуации в случае невыполнения Минских соглашений. Но военные действия, пусть низкой интенсивности, продолжаются на фронтовой линии Донбасса. Таким образом, Минские соглашения не выполнили задачу замораживания конфликта, поскольку для выполнения условий безопасности российская сторона не потребовала в рамках «нормандского формата» самого главного — прекращения Киевом операции АТО на Донбассе и возвращения задействованных в ней армейских подразделений в места постоянной дислокации. Поскольку этого до сих пор сделано не было, то вялотекущие военные действия на Донбассе будут продолжаться и в ходе начавшегося процесса увязки «проблем безопасности» с выполнением политических условий договоренностей.

Это и определяет продолжающуюся двусмысленность российско-украинских отношений — ни войны, ни мира. Военный кризис на Донбассе до сих пор ни прервал дипломатические отношения между двумя странами, ни вызвал формального объявления войны, ни закончился хотя бы каким-то урегулированием. Уколы продолжаются и по экономическим направлениям. Сейчас Украина ввела новые санкции против России, которые оказались чувствительны в отношении интересов российского бизнеса на Украине — конкретно банковских платежных систем и Николаевского глиноземного завода «Русала». Кроме того, накануне берлинской встречи украинская компания «Нафтогаз» инициировала в отношении российских властей арбитражное производство по крымским активам с иском на $ 2,6 млрд.

Таким образом, очевидно, что Минские соглашения задали ограничительные рамки для подобного рода гибридного конфликта по разным направлениям. И хотя из Минских соглашений не выполнен ни один пункт, формально они остаются в силе, поскольку выход из них не выгоден ни одному из участников процесса. Поэтому сейчас самой актуальной проблемой из происходящего в рамках «нормандского формата» становится продление Минского процесса на 2017 год.

Аналитическая редакция EADaily