Новые реалии Ближнего Востока: США и террористы в ловушке Тартус — Хмеймим — Хамадан — Джибути

Малопонятная история с ажиотажным «скандалом» вокруг временного прекращения использования военного аэродрома иранского города Хамадан самолётами дальней авиации Воздушно-космических сил (ВКС) России на время отвлекла внимание от самого факта использования территории Ирана российской военной авиацией и его геополитического значения, как и от других решений, относящихся к резко меняющейся стратегии на Ближнем Востоке. И вопрос не только в Сирии.

Напомним о «странных торгах», предложенных некой «новейшей» сирийской якобы оппозиционной группировкой «General Foundation for Prisoners' Affairs» вокруг тел пяти российских военнослужащих, погибших 1 августа в сбитом гуманитарном вертолёте Ми-8. «Выкуп», предложенный «оппозиционерами» за тела россиян, был странным: 1) освобождение заключённых из тюрем Сирии и лиц, которые удерживаются в Ливане в «зинданах» партии «Хезболлах»; 2) прекращение осады окружённых территорий и передача туда гуманитарной помощи.

Две последующие недели Запад настойчиво требовал, в сущности, прекращения блокады боевиков-исламистов в предместьях Дамаска и Алеппо. И, наконец, 15 августа были распространены более чем странные сведения о том, что из шиитского плена вызволена некая высокопоставленная американская разведчица, которую уже турецкие военные переправляют в США.

Впоследствие выяснилось, что бойцы ливанской «Хезболлах» передавали американку иранским военным из КСИР, те, в свою очередь, передали шпионку россиянам. Россияне сопроводили до границ с Турцией и передали турецким погранвойскам. Что это за такая «важная мадам», ради чего США не побрезговали спровоцировать уничтожение российского Ми-8, конечно, никто и нигде не признает. Но вслед за этим стало известно о ещё двух скандалах. Во-первых, удачное нападение боевиков-смертников 10 августа на военный центр, который американские военные организовали вблизи плотины Аль-Фарук Дам, на территории контролируемой курдами. Внешнюю оборону военной базы осуществляли курдские ополченцы, а внутри ситуацию контролировали американские спецподразделения. Военный центр использовался для планирования военных операций так называемых «Демократических сил Сирии», в том числе для наступления на город Манбидж. После того, как курдам, при поддержке западной коалиции удалось установить контроль над этим ключевым населенным пунктом, боевикам «Исламского государства»* (ИГ*) удалось провести операцию возмездия, которая и привела к многочисленным жертвам среди американских военных и курдов. Как это часто принято на сирийской войне, первый удар нанесли трое смертников со спрятанной под одеждой взрывчаткой, которые взорвали себя, находясь среди курдских ополченцев. Начавшаяся неразбериха позволила ещё четырём боевика проникнуть во внутренний периметр и ударить уже непосредственно по американским военным. Все четверо террористов были убиты, однако они смогли убить и ранить более 40 американских спецназовцев и примерно 30 курдских ополченцев. Информация подтверждается информационным порталом «Veterans Today» (США), агентством АМАК и многочисленными западными интернет-ресурсами.

Во-вторых, вспышка ярости Пентагона и даже угрожающие агрессивные действия против сирийской авиации, когда в ответ на нападения курдских отрядов из так называемых «Демократических сил Сирии» на правительственную армию в провинции Хассеке, сирийцы и иранцы предприняли ответные действия. Направлявшиеся к Хассеке сирийские бомбардировщики Су-24 заставили развернуться и уйти, не отбомбившись, американские F-22. Заявления Пентагона показали, что и в Хассеке, по сути, размещена база американского спецназа и что, мол, американская сторона «информировала российских военных». США пригрозили, что в случае повторения атак на места дислокаций американского спецназа они прибегнут к «праву на самооборону», то есть развернут военные действия. В Алеппо, вокруг которого Запад также требует от России-Сирии-Ирана прекращения военной деятельности, как оказалось, позиции американских спецназовцев вообще «совпадают» с дислокациями самых различных исламистских группировок, даже и официально признанных террористическими, и это выявляется к середине августа.

Таким образом, если антитеррористическая четырёхстороння коалиция во время боёв с исламистами в той ли иной мере поразит и американских спецназовцев, то начнётся уже совсем новая война — с американцами и теми, которые, как на днях признали в британской прессе, были придуманы американцами как «умеренная оппозиция» Сирии.

Но это всё — фоновые события, как оттеняющие события более глобального значения. 9 августа почти одновременно произошли два знаменательных события — 1) президент России Владимир Путин внёс на ратификацию в Госдуму проект соглашения между Россией и Сирией о бессрочном размещении авиагруппы вооружённых сил РФ в районе аэродрома Хмеймим в провинции Латакия. Понятно, что данное решение Москвы было согласовано как с Сирией, так и с важнейшим союзником Сирии «в поле» — Ираном. Да, первую фазу — т. е. согласование с Дамаском, РФ прошла ещё в январе текущего года. Но, видимо, не случайно документ был передан в Госдуму именно в августе — Москва чего-то всё-таки «ожидала» от США, плюс — именно 8 августа в Баку Путин «досогласовывал» определённые решения по Сирии со своим иранским коллегой Хасаном Роухани. 2) Китай и Сербия заявили о готовности присоединиться к гуманитарной операции России, Сирии и Ирана в Алеппо (в недалёком прошлом Китай и Югославия были военно-стратегическими союзниками, Сербия же признана правопреемницей Югославии, и, не исключено, страны пошли на восстановление прежнего договора). Совсем же недавно Китай заявил о начале строительства своей первой зарубежной военной базы — в африканском Джибути, в 12−13 км от американской военной базы. «Треугольник Африканского Рога», где и расположена малозначительная страна Джибути, — регион, определяющий контроль и над Ближним Востоком, и над частью Северной Африки и Суэцким каналом, и над западной частью Индийского океана. Как и бессрочное — т. е. постоянное базирование российских ВМС в сирийском Тартусе и ВКС РФ в сирийском Хмеймиме, китайский контроль над указанными регионами планеты означает не просто присоединение Пекина к совместным операциям (в том числе и специального назначения) России и Ирана на Ближнем Востоке, но и посылает «месседж» международному сообществу о том, что конец безраздельного господства США в этой части Евразии может наступить довольно-таки «внезапно».

Уже после подбитого Ми-8 и гибели пяти российских военнослужащих была выдвинута версия о том, что подобным образом, правда, чужими руками — США «объявили войну» российским ВКС в Сирии. Да, искомая сотрудница спецслужб США, явно через посредничество Турции, была возвращена из шиитского плена на родину. Однако России и Ирану, да и Китаю (у которого месяц за месяцем нарастают свои противоречия с США в Китайских морях), стало ясно, что никакого консенсуса по Сирии и, в целом, по антитеррористической борьбе на Ближнем Востоке с Вашингтоном достичь не удастся. В этот момент вновь сыграл свою роль президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган: внезапно решивший напомнить о себе и «турецких подходах» к Сирии — и трудно сказать, какую именно роль: он заявил, что якобы и «Вашингтон и Москва понимают бесперспективность Асада» в будущем. Фраза не просто шаблонная — ещё времён 2013−14 гг., но и явно направленная на… подрыв российско-иранского сотрудничества по Сирии. Ведь высшее руководство Ирана в одной только первой половине текущего года разов 7−8 официально подтверждало поддержку не только Сирии и её территориальной целостности, но и лично сирийскому президенту Башару аль-Асаду. Именно после заявления Эрдогана, как и в 2015-ом — после подбитого российского бомбардировщика Су-24, власти России предпринимают ещё одну откровенную демонстрацию и военной силы, и своих особых отношений с Ираном и Ираком. С Каспия наносится военно-морской удар крылатыми ракетами «Калибр-Н» по целям в Сирии, при официальных разрешениях Ирана и Ирака на пролёт ракет в своих воздушных пространствах. Затем вновь для ударов используются стратегические бомбардировщики российских ВКС — как и в прошлом году, с задействованием военного аэродрома в иранском Хамадане. Правда, в отличие от 2015 г., идёт странный спор — российская и иранская стороны говорят не о базировании стратегических бомбардировщиков, а об использовании Хамадана для дозаправок и т. д. Но что бросилось в глаза — на сей раз шли массированные бомбардировки позиций, складов, тренировочных лагерей, инфраструктуры не только ИГ*, но и бывшей «Джебхат ан-Нусра»*, плюс — и в городе Эр-Ракка и в других пунктах этой провинции. «Неожиданно» именно в эти дни так называемая «иракская авиация», которой в реалии практически нет, наносит удары по расположениям ИГ* в Мосуле и его окрестностях, иранцы и иракцы отмечают большую результативность воздушных налётов и анонсируют скорую операцию по освобождению Мосула. Вот тут-то и к месту предположения ряда экспертов о том, что стратегическая авиация ВКС России «по дороге» успела и Эр-Ракку отбомбить, и «помочь» иракской авиации в Мосуле. Так или иначе, однако стало ясно, что, в действительности, «кольцо» вокруг очаговых мест дислокации, кстати, не только американских, но и британских спецназовцев в Сирии и Ираке продолжает сжиматься. И, видимо, не случайно, что вместо своей авиации англо-саксы 22 августа направили «бомбить исламистов» в Эр-Ракке…французскую авиацию. Мол, Запад всё так же «воюет с террористами»? Последний раз Франция наносила удары по исламистам в Сирии с сентября по ноябрь 2015 г., причём в сентябре — ещё без согласований с Россией и Ираном.

Никто не торопится сообщать, были ли авиаудары Франции 22 августа согласованы с четырёхсторонней антитеррористической коалицией (Россия, Иран, Сирия и Ирак), но ясно, что это было продиктовано Парижу американцами. Тем не менее, утверждение бессрочного авиабазирования России в Хмеймиме, подключение Китая к гуманитарной операции союзников в Алеппо и максимально приближенное базирование китайских вооружённых сил к Ближнему Востоку, наконец, повторное обращение РФ к использованию иранского военного аэродрома в Хамадане создают принципиально новую военно-стратегическую обстановку. Какими будут текущие выводы России, Ирана и Китая по Турции, вновь, по сути, доказавшей, что она в сирийском вопросе «в одном строю» с США и Великобританией, — представляется, это будет «отложенным выяснением», учитывая определённые надежды Москвы и Тегерана на «благодарность» Эрдогана из-за российских и иранских предупреждений в связи с июльской попыткой вооружённого мятежа в Анкаре и Стамбуле. А вот с западной «коалицией», вероятно, три евразийских гиганта постараются приблизить своеобразный «час Икс» — по крайней мере, по Ближнему Востоку и граничащим с ним регионам, в том числе Закавказью и Средней Азии. На громадной территории приобретает явственные очертания неравносторонний «четырёхугольник» военных баз: Тартус — Хмеймим — Хамадан — Джибути. При необходимо-достаточной приближённости передовых частей и соединений России и Ирана к данному «четырёхугольнику» (на армяно-турецкой и ирано-турецкой границах, в Абхазии и Южной Осетии), нетрудно понять, что в скором времени военно-стратегическая инициатива безвозвратно уйдет от США. И не потому ли сохраняется «молчок» вокруг слухов о том, что, мол, американцы покидают свою базу в Измире, а с базы в Инджирлике как будто бы начат вывоз американских ядерных вооружений в Румынию?..

И пара слов о шуме вокруг использования россиянами базы в Хамадане. Первыми о прибытии россиян в Хамадан сообщили участники международного проекта Warfare Worldwide (судя по регистрационной информации, сайт находится в Массачусетсе, США). В Twitter этого проекта вечером в понедельник, 15 августа, были размещены фотографии российских бомбардировщиков, которые, как следовало из подписи к фото, «подготовлены для ударов по террористам в Сирии». Запись вместе с видео была опубликована около полуночи вторника. Судя по снимкам, их вполне мог сделать кто-то из персонала самой авиабазы. Вскоре сенсационная новость появилась и на арабском портале Al-Masdar News, а затем её растиражировала вся мировая пресса. О самом проекте известно немногое, но его сообщения и раньше попадали в прессу, вызывая сенсацию. Так, в феврале газета «Взгляд» распространила новость от Warfare Worldwide о том, что военная техника Саудовской Аравии пересекла границу Иордании и направляется в сторону Сирии. Российский военный эксперт, пожелавший остаться неизвестным, сказал «Взгляду», что проект Warfare Worldwide, скорее всего, ассоциирован с военным ведомством самого Ирана. «В России подобных проектов нет, в других странах это распространено. Несколько таких ресурсов есть не только в Иране, но и в Ираке. Они явно связаны с министерством обороны Ирана. Если внимательно посмотреть их Twitter, то это легко обнаружить», — считает собеседник, предположив, что утечку информации по каким-то причинам допустили сами иранские военные.

Однако же раздувать шум стали именно Белый дом и Пентагон, пригрозив чуть ли не через СБ ООН выяснять, а не нарушает ли Россия «санкции ООН» использованием аэродрома в Хамадане. Далее следует неплохо разыгранная «трагикомедия» между оборонными ведомствами России и Ирана, по сути, с взаимными обвинениями в «некотором недопонимании» и вроде бы прекращением использования Хамадана российской стратегической авиацией. Однако конец ставит всё то же МО Ирана — министр Хоссейн Дехган чётко расставляет акценты: базирования нет, есть использование, причём «по просьбе Сирии». Это и есть «сигнал красной ракеты» — ведь и участие российских ВКС, и нахождение в Сирии спецназовцев КСИР Ирана и шиитских добровольцев оговорено и подтверждено официальными обращениями Дамаска за помощью. Потому-то и существует мнение, что не слишком дипломатичные высказывания иранских и российских военных — то была реакция на шумиху, которую собирались развернуть США. В частности, так думает доцент кафедры политологии и социологии РЭУ им. Плеханова Александр Перенджиев: «Американцы готовили информационный дипломатический удар, собираясь обвинить Россию в нарушении резолюции Совета Безопасности ООН. И потому мы свернули использование авиабазы, а иранский министр обороны сыграл на публику, изобразив наличие разногласий. Тем самым обеспечил нашим действиям информационное прикрытие».

Впрочем, 22 августа МИД РФ вновь подчеркнул, что Москве не требуется разрешение Совбеза ООН на использование иранской базы. А спикер иранского парламента Али Лариджани 23 августа заявил, что никто не запрещал ВКС РФ использовать авиабазу «Шахид Ноже» в Хамадане, и что вылеты российской авиации с Хамадана продолжатся. Более того, напомним — тот же самый министр Дехган 20 августа не исключил, что в будущем Иран может рассмотреть вопрос о предоставлении России и других баз для борьбы с террористами, но в данный момент «таких планов нет». «Если же того потребуют какие-то условия, мы рассмотрим этот вопрос», — заявил Дехган. Кроме того, в качестве как бы «прощупывания мнений» идёт разговор и об иных формах российско-иранского сотрудничества. Например, в будущем в Сирии по просьбе руководства страны может быть создана совместная российско-иранская база. Возможно создание совместных подразделений военно-морских сил на Каспии. Речь может пойти и о совместной эксплуатации и использовании военно-морской базы России на Средиземном море в Тартусе.

Ближневосточная редакция EADaily

*Террористическая организация, запрещена на территории РФ