Служба государственных доходов (СГД) Латвии остро нуждается в переменах. Как раз сейчас, когда ведется поиск нового руководителя ведомства, необходимо определиться с новой стратегией, которая поможет службе завоевать большее доверие как в среде предпринимателей, так и в обществе в целом. Такое заявление в программе «Латвийского Радио-4» «Открытый вопрос» сделал председатель совета Латвийской торгово-промышленной палаты (ЛТПП) Айгар Ростовскис.
В настоящее время СГД находится под руководством министерства финансов, и, по мнению Ростовскиса, именно Минфину нужно сейчас выработать, как он выразился, «новую философию службы». В качестве примера он привел эстонский опыт. «В Эстонии Служба госдоходов пока что находится под руководством министерства финансов, но они собираются уходить под министерство экономики. В их стратегии написано: помогать развиваться эстонским предприятиям, множить их. Они не инкассаторы, а помощники. И это инициатива самой службы. Теневая экономика в Эстонии — 5−6 процентов. Эстонская служба госдоходов стоит на пятом месте среди госструктур по уровню доверия среди населения. Она работает как сервисная организация, помогая и консультируя. Еще у них очень сильная аналитическая служба. Они помогают легальному бизнесу, делают все, чтобы уплата налогов была нормальной частью предпринимательской деятельности. Сам фокус на тех, кто в тени — у отдельной аналитической службы. И это приносит пользу!», — признает эксперт.
Ростовскис напомнил, что несмотря на меньшее количество жителей, Эстония собирает столько же налогов, сколько и Латвия. «Мы видим результат. В Латвии порядка 2 миллиона жителей, а в Эстонии — 1,3 миллиона. За прошлый год мы собрали столько же налогов. Это при том, что в Эстонии в три раза меньше работников. Вопрос в эффективности СГД, в философии налоговой политики. Это вопрос к Минфину — какая дается установка», — подчеркнул глава ЛТПП.
Однако, второй гость программы, депутат Сейма от оппозиционного «Регионального альянса» Мартиньш Бондарс добавил, что не верит в способность нынешней власти что-то изменить. «Вопрос, сможет ли, например, г-н Аугуст Бригманис (глава парламентской фракции коалиционного Союза „зеленых“ и крестьян — EADaily), или г-н Марис Кучинскис (премьер-министр — EADaily), или г-н Янис Дуклавс (руководитель Минземледелия — EADaily) менять мышление? Они же из прошлого века, очень трудно им меняться. Они не получают новых знаний, не интересуются, в каком мире живут предприниматели, они просто делают так, как научились в СССР. Так они и продолжают. Это вопрос не политической воли, а именно мышление. А мышление у них простое: повышать налоги. Почему, зачем — не важно. Мы хотим остаться у власти и будем делать шаги, которые нам выгодны», — посетовал политик.
Как сообщало ранее EADaily, три недели назад генеральный директор Службы государственных доходов Инара Петерсоне подала заявление об уходе. В последнее время эта служба столкнулась с рядом скандалов — в настоящее время идут четыре уголовных процесса, где в качестве обвиняемых фигурируют девять инспекторов СГД, подозреваемых в разного рода злоупотреблениях. В частности, за одни только сутки в конце апреля трое инспекторов были задержаны за взяточничество. Всего за минувшие четыре месяца наказаниям за различные нарушения подверглись двенадцать работников Службы госдоходов — причем, несколько человек были отстранены от должностей на время расследования. До этого, 1 марта, Петерсоне подала в Минфин список из 29 должностных лиц финансовой полиции и СГД, которых подозревают в нечестности, и предложения по их освобождению от исполнения служебных обязанностей. В начале мая стало известно о переменах в СГД: два управления службы объединили в налоговую полицию, а также провели ротацию 39 сотрудников, в том числе 22 руководителей разного уровня. Полторы недели назад распоряжении агентства LETA оказалось письмо с фотографиями и описанием недвижимости, якобы принадлежащей семье Петерсоне. Авторы письма, подписавшиеся как «мы, коллектив Службы госдоходов», утверждают, что образ жизни руководителя СГД не соответствует ее зарплате. Сама Инара Петерсоне назвала это письмо началом кампании своей травли.