ПМЭФ-2016: экономический рост откладывается на стратегическую перспективу

В ходе очередного Петербургского международного экономического форума российское руководство продемонстрировало желание найти новые источники и модели экономического роста. Заниматься этим будет специальная структура — Совет по стратегическому развитию и приоритетным проектам при президенте РФ, который сделает ставку на проектный подход. Объявлены даже желательные для российской экономики темпы роста — не менее 4% в год. Однако очередная серия стратегических дискуссий едва ли приведет к снятию тех проблем, которые хронически препятствуют ускорению экономики. Рассуждения записных героев ПМЭФ о качестве институтов никак не облегчает предпринимателям доступ к финансированию, а требования президента прекратить «кошмарить» бизнес фактически игнорируются силовиками.

Рост с поправкой на статпогрешность

Ключевой деловой новостью ПМЭФ-2016, безусловно, стало значительное увеличение количества и стоимости соглашений, состоявшихся в рамках форума. Для сравнения, если в прошлом году на ПМЭФ было подписано 205 контрактов на 293,4 млрд рублей, то в этом году, по предварительной оценке, — уже 332 соглашения на сумму более чем 1 трлн рублей. Однако это лишь десятая часть от рекордного уровня 2013 года, когда инвестиционный «улов» форума составил 9,6 трлн рублей.

Со стороны руководства страны главная хорошая новость, предъявленная в ходе ПМЭФ-2016, заключалась в том, что в России наблюдается рост экономики, несмотря на прогнозы продолжения спада по итогам года. Правда, пока этот рост измеряется десятыми долями процента (0,6% в перерабатывающих отраслях, 0,8% в сельском хозяйстве и 0,5% в среднем), то есть, по сути, находится в границах статистической погрешности. По мнению ряда авторитетных экономистов, верхняя граница погрешности в официальных показателях статистики составляет 2%, а реально ощущаемый населением рост экономики начинается от 5% в год.

Как отметил в своем выступлении на ПМЭФ Владимир Путин, Россия ставит перед собой задачу достичь роста ВВП не менее чем на 4% в год, однако тезис президента, как обычно, уточнили члены правительства. «Я считаю, что это реально. Другое дело, что это не в этом году реально, а через некоторое время. Но это среднесрочная, а не долгосрочная перспектива», — уточнил вице-премьер Аркадий Дворкович, не конкретизировав, впрочем, сколько именно лет займет это «некоторое время».

«Наша задача — расти более быстро, чем средний рост мировой экономики», — добавил министр финансов Антон Силуанов, тем самым сознательно или невольно поставив под сомнение даже искомые 4%. В 2014 году, по оценке МВФ, темп роста мирового ВВП составил 3,4%, но спустя два года и этот показатель выглядит весьма оптимистично. За несколько дней до начала Петербургского форума Всемирный банк снизил прогноз по росту глобального ВВП до 2,4%, то есть почти до уровня статпогрешности.

В переводе с бюрократического на русский это означает, что убедительных результатов деятельности правительства по выходу из экономического кризиса населению ненавязчиво предлагается подождать до лучших времен. «Мы уже стабилизировались на постоянном уровне», — при неизменной конъюнктуре глобальной экономики эта оценка ситуации в России, прозвучавшая из уст Аркадия Дворковича, может еще долго сохранять свою актуальность. Тем не менее, рецепты ускорения экономического роста у правительства есть, причем они остаются неизменными уже который год. «Нужно адаптировать наши финансы, провести структурные преобразования», — заявил, в частности, Антон Силуанов.

Стратегический перебор

Ответственность за пресловутые структурные реформы, как стало известно по итогам ПМЭФ-2016, ляжет на новую структуру — Совет по стратегическому развитию и приоритетным проектам при президенте РФ, о создании которого сообщил в своем выступлении на форуме Владимир Путин. «Задачи, которые стоят перед нами, требуют и новых подходов к управлению развитием. И здесь мы намерены активно использовать проектный принцип», — заявил он. В высшее руководство совета войдут более чем неожиданные фигуры: возглавит его лично президент, а руководить президиумом будет премьер-министр Дмитрий Медведев.

Появление подобного совета можно считать аппаратной победой группы президента Сбербанка Германа Грефа, которая еще в начале года, по сообщению ряда СМИ, предложила сформировать на федеральном уровне некий межведомственный центр управления реформами и реализации ключевых проектов. Однако идея создания отдельной структуры, сосредоточенной на стратегических для страны проектах, отнюдь не нова. Пять лет назад по инициативе Владимира Путина, прозвучавшей на межрегиональной конференции «Единой России» в Волгограде, в стране было создано Агентство стратегических инициатив по продвижению новых проектов (АСИ). На тот момент Путин занимал пост премьер-министра, поэтому многие наблюдатели сошлись во мнении, что эта структура станет альтернативным «мозговым центром» в сфере инноваций, которую быстро «застолбил» за собой тогдашний президент Медведев.

В действительности же работа АСИ сосредоточилась в сфере улучшения инвестиционного климата — одной из главных для правительства во главе с Медведевым. Основным результатом работы агентства стал Национальный рейтинг состояния инвестиционного климата в субъектах РФ, впервые предъявленный широкой публике на ПМЭФ-2014. За три года этим исследованием были охвачены все регионы страны, но говорить о том, что он дал какие-то революционные результаты, явно не приходится.

Как и в прошлом году, в нынешнем рейтинге АСИ первые три места по качеству инвестиционного климата заняли Татарстан, Белгородская и Калужская области — регионы, лидирующие и в ряде других аналогичных исследований. В первой двадцатке рейтинга присутствуют и другие субъекты федерации, достижения которых хорошо известны: Краснодарский край, Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий округа, Тюменская и Ульяновская области.

Главной неожиданностью исследования АСИ можно считать высокие позиции Чечни (17 место в прошлом году и 14-е в нынешнем), но этот результат, похоже, объясняется спецификой методологии. Рейтинг составлялся на основании опросов предпринимателей, а не официальных статистических данных, и чеченский бизнес не упустил возможность сообщить о том, как хорошо ему живется под мудрым руководством главы республики Рамзана Кадырова. Тем более, что потенциальных возмутителей спокойствия в виде крупных частных компаний федерального уровня (например, розничных сетей) в Чечне практически нет. Однако высокое место в рейтинге инвестиционного климата и реальные успехи в инвестиционном процессе — это все же явления разного порядка: по данным Росстата, по абсолютному объему инвестиций Чечня в прошлом году заняла 56 место в России, а по объему инвестиций на душу населения — 68-е.

Кто ответит за деловой климат

Тему делового климата затронул в своем выступлении на ПМЭФ и Владимир Путин. Одной из наиболее громких деклараций форума стало его заявление, что «руководители силовых структур должны нести персональную ответственность, вплоть до уголовной, за незаконное разрушение и преследование бизнеса». Но едва ли оно хоть сколько-нибудь воодушевило большинство присутствовавших в зале предпринимателей, поскольку реальная ситуация в области отношения бизнеса и силовиков в период очередного экономического кризиса резко ухудшилась.

Еще в конце 2015 года уполномоченный по защите прав предпринимателей при президенте РФ Борис Титов сообщил, что количество обращений в его структуру за год увеличилось в полтора раза, и более половины случаев — это именно уголовное преследование предпринимателей. Таким был реальный ответ правоохранительной машины на требование Владимира Путина перестать «кошмарить» бизнес, прозвучавшее в апреле прошлого года на заседании Госсовета по проблемам малого и среднего предпринимательства. Об усилении давления на бизнес было сказано и в последнем рейтинге АСИ: сразу в 65 регионах предприниматели отметили чрезмерное число проверок. Одновременно происходит сокращение доли малых и средних предприятий в экономике. Официальных данных за 2015 год еще нет, но в 2014 году Росстат зафиксировал снижение доли этого сегмента в обороте предприятий по экономике в целом с 34,2 до 32,4%

В ситуации, когда до силовиков сигналы президента явно не доходят, крайними ответственными за плохой деловой климат могут стать главы регионов. По словам Путина, осенью губернаторам предстоит «серьезный разговор» по итогам проведенного анализа ситуации в этой сфере по каждому из субъектов РФ. Это заявление прозвучало как однозначный намек на то, что главы ряда регионов вскоре могут покинуть свой пост, однако едва ли истинной причиной этого станет ситуация с бизнесом — как и в серии губернаторских отставок в конце 2011 года, главным критерием будет результат «Единой России» на сентябрьских выборах. Да и последующие отставки губернаторов, в том числе сопровождавшиеся уголовными делами (как это было на Сахалине и в Коми), не были связаны с состоянием делового климата в соответствующих регионах. Но если кто-то из глав субъектов все же лишится должности из-за плохого качества взаимодействия с бизнесом, это будет некой новой вехой в истории взаимоотношений федерального центра с регионами.

Несмотря на усилившееся давление на бизнес, перспективы в развитии этой сферы Владимир Путин продолжает оценивать положительно: в выступлении на ПМЭФ он поставил задачу увеличить численность занятых в малом и среднем бизнесе с сегодняшних 18 миллионов человек на, как минимум, на 1,4 млн человек к 2020 году и более чем на 3 млн человек к 2025-му. Одна из главных возможностей для роста в этом сегменте, как следовало из выступления президента, заключается в сотрудничестве малых и средних предприятий с крупным бизнесом. По словам Путина, по итогам текущего года соответствующих объем заказов со стороны ведущих российских компаний составит 1 трлн рублей. «И это демонстрирует успех правительства», — уточнил глава государства.

Позднее зажигание Кудрина

Главной «ложкой дегтя» ПМЭФ-2016 стало, безусловно, выступление бывшего министра финансов Алексея Кудрина на деловом завтраке форума, в котором он в присутствии сидевших рядом Антона Силуанова и Германа Грефа назвал двукратную девальвацию рубля позором для экономических властей и для страны в целом. «Это означает, что мы не можем создать стабильные условия для бизнеса, как для импорта технологий, так и для экспорта», — добавил Кудрин, предсказав нефти на ближайшие пять лет стоимость $ 40 за баррель, а далее ниже.

В принципе, у Кудрина есть полное моральное право делать такие заявления, поскольку в бытность его главой правительства и по совместительству вице-премьером рубль удалось удержать от резкого падения в начале 2009 года, когда цены на нефть упали примерно до $ 30 за баррель (хотя и восстановились они тогда довольно быстро). В отличие от ситуации конца 2014 года, когда ЦБ и правительство смотрели на падающий рубль как кролики на удава, во время кризиса 2008−2009 годов финансовые власти смогли хладнокровно реализовать план «плавной девальвации», да и заявлений в духе «денег нет, но вы держитесь» руководство страны себе тогда не позволяло.

Однако не вполне понятно, почему Кудрин решил акцентировать тему упавшего рубля именно сейчас, когда курс 35 рублей за доллар остался в далеком прошлом. Гораздо логичнее было говорить о позоре для экономических властей год назад, когда шок от внезапной девальвации еще не прошел, но на ПМЭФ-2015 Алексей Кудрин запомнился совсем другим предложением — провести досрочные выборы президента для того, чтобы наконец приступить к вожделенным «структурным реформам». Правда, теперь, с недавним назначением экс-министра руководителем Центра стратегических разработок, этот вопрос для него явно не имеет первоочередного значения, а идею создания Совета по стратегическому развитию Кудрин оценил вполне позитивно (скорее всего, рассчитывая занять в нем не последнее место).

Между тем далеко не все представители реального сектора экономики согласились бы с оценкой девальвации рубля, прозвучавшей из уст экс-министра финансов. Например, в первый день ПМЭФ-2016 первый заместитель министра экономического развития РФ Алексей Лихачев заявил о «фантастических» темпах роста сельскохозяйственного экспорта из России. В первые четыре месяца текущего года поставки сельхозпродукции за рубеж увеличились в объеме на 30,5%, что объясняется прежде всего сильной девальвацией рубля. Грех жаловаться на падение курса и химикам, представителям туристической отрасли, производителям программного обеспечения, машиностроительным компаниям, имеющим твердые экспортные контракты, — все они скорее выиграли от падения курса.

Встретились — поговорили — разошлись

О необходимости девальвации рубля с целью поддержки отечественного производителя говорилось задолго до «черного декабря» 2014 года, хотя одно лишь ослабление курса оказалось способно улучшить ситуацию в отдельных отраслях, но не в экономике в целом. При этом главное препятствие для роста — сложный доступ бизнеса к финансовым ресурсам — не только никуда не делось, а еще и усилилось. Вопрос об этом в ходе ПМЭФ в очередной раз поставил советник президента, академик РАН Сергей Глазьев, отметивший, что увеличение финансовых барьеров втягивает российскую экономику в ситуацию, когда она неспособна осваивать новые технологии.

Основную тему выступления Глазьева задал Аркадий Дворкович, который предложил подождать до тех пор, пока новые технологии будут освоены в других странах, а мы сможем их подешевле применить. «Если мы сами их не будем осваивать, мы в них никогда не войдем, потому что одновременно с распространением технологий растет их инвестиционная емкость, — парировал Глазьев. — Секрет технологического успеха заключается в том, чтобы найти новые точки роста в начальной фазе технологического развития, в них вложиться и затем на новой длинной волне получить сверхприбыли. Вырастут те страны, которые за счет всех инструментов, включая денежно-кредитную политику, стимулируют инновационно-инвестиционную политику». Понятно, что Россия к числу этих стран не относится.

Однако представители финансовых властей тему расширения доступа бизнеса к финансированию предсказуемо проигнорировали. В частности, глава ЦБ РФ Эльвира Набиуллина в очередной раз свела все задачи своего ведомства к борьбе с инфляцией, причем как с тактической, так и со стратегической точки зрения. «Тактическая задача — исполнить то обещание, которое мы дали обществу, и достичь цели четырех процентов инфляции к концу следующего года, — заявила Набиуллина. — Стратегическая цель монетарной политики — поддерживать уровень инфляции в долгосрочной перспективе таким образом, чтобы участники рынка, бизнес, поверили в то, что инфляция у нас будет низкая, и смоли строить свои планы, прежде всего инвестиционные, пользуясь этим преимуществом». Характеризуя же текущее состояние банковской системы, Набиуллина походя отметила, что она «демонстрирует некоторую возможность кредитовать».

Одним словом, никаких неожиданностей дискуссия о путях развития российской экономики на ПМЭФ-2016 не принесла. С тем же успехом все ключевые спикеры могли выступить с теми же речами, которые они произносили и год, и два назад: ключевые исходные позиции остались теми же, несколько изменилась разве что текущая ситуация в экономике — в прошлом году она падала, сейчас стабилизировалась. Но признаков каких-то серьезных решений проблем, которые обсуждаются из года в год, из форума в форум, так и не появилось.

Николай Проценко, специально для EADaily