Украина: взгляд в свой огород

Логика исторического процесса подсказывает, что в ближайшем обозримом будущем говорить о возвращении Крыма в состав Украины — политическая утопия. Для этого необходимо либо выиграть у Кремля войну, либо дождаться падения России под тяжестью собственного величия. Все остальное, от апрельских (2014 года) Женевских соглашений до майской (2016) резолюции Европарламента — это не более чем очередное подтверждение мысли Генри Лоуренса Митчелла о том, что любую проблему можно сделать неразрешимой, если провести достаточное количество совещаний по ее обсуждению.

Но военное поражение и/ или развал России пока не просматривается, даже при самом большом желании. Москва с ухмылкой взирает на мигрантскую эпопею в Европе (там в Копенгагене, в районе Нёрребро, беженцы уже «зоны шариата» объявляют) и на порку, которую устроил политическому истеблишменту США хулиганистый Дональд Трамп. Цена на нефть болтается во вполне приемлемом для Кремля диапазоне 40−50 долларов за бочку (маловато, конечно, но все-таки не прогнозируемые 25!), золотовалютные резервы подбираются к 400-м миллиардам долларов, девичий батальон в мини-юбках на параде Победы ввел в состояние сексуального ступора даже невозмутимую британскую прессу. Поэтому нам, в Украине, пожалуй, следует отвлечься от созерцания «что там, у соседа, за забором» и обратить внимание на свой огород.

А на этом огороде все «не слава Богу». Постмайдановская власть в фокусе своего прицела держала вопросы федерализации страны. Надо отдать ей должное: эту проблему она задавила. Во всяком случае — в медиапространстве. Но в реальности центростремительные силы продолжают рвать страну: на части Херсонщины доминируют мусульманские радикалы, Ровенскую, Волынскую и Житомирскую области все чаще называют «БНР» — «Бурштинова (Янтарная) народна республіка», куда центр уже вынужден вводить национальную гвардию. В Закарпатье не утихают амбиции клана Балог, а Львов уже вполне можно назвать вотчиной «Самопомощи» Андрея Садового.

О деградации экономики (особенно промышленности) Украины не писал только ленивый, и дальше будет хуже. Потому что Украина не только утратила восточные рынки, но и собственную логистику. В первую очередь это касается труб: еще летом прошлого года заместитель председателя «Газпрома» Александр Медведев заявил, что его фирма «хочет отказаться от транспортировки Украиной через четыре года, когда закончится действие контракта», то есть с 2019 года. А это означает, что многострадальная история украинской газо-транспортной системы приближается к своему финалу. Колесную транспортировку в восточном направлении регулярно и успешно, на радость Польше и Беларуси, останавливают радикалы-националисты. Попытку заменить все это поездами по маршруту «Шелкового пути» (Чоп — Ужгород — Ильичевск — Батуми — Беюк-Кясик — Алят — Актау-Порт — Достык и далее в Китай) иначе, чем анекдотичной назвать нельзя. Все таки: два парома, пять границ (Украины, Грузии, Азербайджана, Казахстана и Китая) — разве это может составить конкуренцию прямой дороге? Сушей через Россию и Беларусь или водой в Средиземное море. Поэтому не удивительно, что бездумно тестовый поезд, простояв в Достыке, вернулся в Украину даже без груза (фрахтователей не нашлось).

На перспективу развития украинской промышленности махнули рукой уже и демиурги украинской «революции 2014 года». Не так давно посол США на Украине Джеффри Пайетт сделал весьма примечательное заявление — о том, что Украине предстоит стать аграрной супердержавой. Оно конечно и хотелось бы, быть уверенным в завтрашнем куске хлеба со шматом сала.

Но…

В развитых странах доля населения, источники существования которого непосредственно связаны с сельским хозяйством, составляет 4%, в развивающихся странах — 45%, а в наименее развитых странах — 66%. Тогда получается, что Пайетт предложил украинцам трогательно-циничный оксюморон: «супердержава в формате наименее развитой страны». Либо возникает вопрос: если в экономике будущей супердержавы есть место только четырем процентам аграрного населения, то куда девать всех остальных? Варианты ответов:

— геноцид нетрудоспособных и возрастных слоев;

— внеэкономическое принуждение к «батрацкой эмиграции» экономически активной части населения;

— использование остатков в качестве биоресурса при продаже самого востребованного коллективным Западом украинского товара — русофобии.

Хотя почему только «русофобии»? Люди, готовые сражаться и убивать за деньги, ныне востребованы и в Северной Африке, и на Ближнем Востоке, и в Центральной Азии. А на подходе и Южная Америка — закипающая Венесуэла и, к тому идет, Бразилия. Причем заметьте, это не «злобное пророчество». Это естественный вывод из прогноза американского посла.

Невольно приходится задаться вопросом: а остались ли в нынешней Украине хотя бы какие-то регионы, которые могут заинтересовать тот самый «коллективный Запад». Не с точки зрения геополитического «управления пространством» или военного «театра действий»? Да, остались. Это Западная Украина и Одесский регион.

Галичина, Буковина и Закарпатье являются базой западного влияния в Украине. Поэтому найти там деньги или партнеров для организации бизнеса достаточно просто. Мне доводилось беседовать с одним из самых успешных фандрайзеров Украины, Русланом Крапличем, который рассказал, что, например, Ассоциация органов местного самоуправления «Еврорегион Карпаты — Украина» только за три года (2010−2012) смогла реализовать семь крупных проектов, профинансированных не из государственной казны. А средствами МИД Польши, Фонда «Евразия», компании «Теленор» (Финляндия), Фондом «Возрождение» и иными финансовыми донорами.

Но…

В статье «Как работает зона свободной торговли Украины с ЕС», опубликованной в «The New York Times» (цитирую по сайту korrespondent.net) приведен пример удачного производства спортивного оборудования на мукачевской фабрике, принадлежащей австрийской FISHER SPORTS. Но в этом «отчете об успехе» есть два интересных момента. Первый — подтверждение известного факта: украинским рабочим платят в 8 (!) раз меньше, чем австриякам.

Второй куда интереснее. Цитирую: «Пока неясно, распространятся ли выгоды торгового соглашения дальше западной части Украины, где и расположено большинство этих заводов». Хотя — так уж и «неясно».

Теперь об Одесском регионе, который явно задумывался как анклав грузинского управления в Украине. Уже год, как им командует Михаил Саакашвили, и диапазон одесских оценок деятельности бывшего грузинского (и объявленного в Грузии в международный розыск) президента колеблется между уважительным «батоно Мишико» до саркастического «Мишка-подкидыш». Сейчас, по истечении года, становится понятно, что «Саакашвили в Одессе» — это был старт программы «Саакашвили в Украине». Программа забуксовала, потому что по итогам местных выборах в 2015 года команда Саакашвили не смогла обеспечить полноценный контроль над областью, в частности провести его ставленников в спикеры областного парламента (Маша Гайдар) и мэры Одессы (Саша Боровик). То есть надежного тыла у «батоно Мишико» нет, что и заставило его принять участие в борьбе между президентом и премьером Украины на стороне Петра Порошенко. Неудача Саакашвили на выборах подняла вопрос о слабости его положения и даже о неких «страхах Саакашвили».

Придется разочаровать многих, но в настоящее время у Михаэла Николозовича особых страхов нет.

Да, отмечается увеличение антирейтинга Саакашвили, но, что бы то ни было в апреле этому «гению популизма» (это я говорю с неподдельным восхищением) еще доверяли 75,42% одесситов (по данным USI, Украинской службы информации). И реальных противников в области у него пока нет. Конфликт Саакашвили с Геннадием Трухановым, обсосанный до косточек украинскими СМИ, это не более, чем традиционные разборки по линии «мэр — губернатор» (конфликт собственности города и области, конфликт субвенций центрального бюджета и прочее). В команде мэра Труханова сейчас нет ни энергии, ни денег на эскалацию противостояния с губернатором. Там посчитали и решили, что дешевле разгонять опереточные антитрухановские митинги под мэрией, чем устраивать реальную социальную протестную активность под обладминистрацией. Да и начальник одесского регионального милицейского главка генерал-майор Гиорги Лорткипанидзе зорко стоит на страже интересов «команды Саакашвили». Грузин в Одессе полиция не трогает.

Финансовые потоки региона «грузинская команда» Саакашвили оседлала плотно и грамотно. Они сделали то, о чем когда-то мечтал выдающийся одессит Михаил Жванецкий — «взяли в аренду два метра государственной границы». На таможне, которой формально руководит 27-летняя красотка из «гарема» Саакашвили Юлия Марушевская (а реально, и это не секрет в Одессе — грузины-профессионалы Георгий Цхакая, экс-министре доходов Грузии, и Мамука Тугучи, экс- руководитель Службы борьбы против нарушения таможенных правил Грузии).

Вряд ли Саакашвили следует опасаться и военной эскалации на Украине, будь то со стороны инсургентов Востока, будь то России. В Одессу выведено то, что осталось, после Крыма, от Военно-Морских Сил Украины. И пусть там всего восемь вымпелов (без кораблей береговой охраны) — это не такая уж и проблема. История показывает, как можно качественно усилить флот в Черном море, невзирая на всякие «конвенции Монтре» — путем передачи кораблей в аренду. В 1914 году германский линкор «Гебен» и легкий крейсер «Бреслау» были сданы в аренду Турции, переименованы в «Султан Селим Грозный» и «Мидилли», а потом благополучно бодались с русскими кораблями всю Первую Мировую.

Не менее вероятным вариантом развития событий является создание в Одессе военно-морской базы НАТО, которым надо как-то компенсировать крымскую неудачу. Формально к такому все готово, в декабре 2014 года Верховная рада Украины отменила закон 2010 года, фиксировавший внеблоковый статус страны. Так что появлению военных баз на территории Украины сейчас ничто не мешает. В целом ясно одно: Одессу американцы и их прокси будут «держать» до последнего. Что и гарантирует безопасность то ли «батоно», то ли «подкидыша».

В общем, «страхов» у Саакашвили нет. Есть новый виток внутриукраинской борьбы. Удара следует ожидать от недавнего союзника — Порошенко. Его победа над Арсением Яценюком, выведение в премьеры пока еще ручного Гройсмана и совершенно дикарское назначение Генеральным прокурором Юрия Луценко может означать политический конец и Саакашвили, и команде его реформаторов, поскольку от опасных союзников всегда избавляются. Череда отставок в Одесской областной администрации уже началась.

Но пока и Саакашвили, и окормляемый им регион чувствует себя более или менее уверено. Правда, самому региону это мало что дало. Только два примера…

Первый. Вроде бы уходящий американский посол завещал Украине становиться «аграрной сверхдержавой». И вроде бы в регионе существуют проекты строительства современного зернового терминала в Ильичевском порту. Уже второй год существуют, но все остаются на стадии даже не «проекта», а прожекта.

Второй. Условием выживания одесского региона уже давно и не без оснований считают строительство, подчеркну — не ремонт, а именно строительство автомобильной дороги «Одесса — Рени» (в сущности — от одесских к дунайским портам). И не ради блага Буджака, этой чудесной территории между Днестровским лиманом и низовьями Дуная. Такая дорога дает возможность организации встречного товаропотока по линии «Причерноморье — Центральная Европа». В котором очень заинтересован Китай, с его проектом «Нового Шелкового пути». С Китаем и разговаривали, еще в начале 10-х годов. Разговаривали и в Одессе, и, на самом высоком уровне, в Циндао (крупнейшем городе китайской провинции Шандун). Кстати, ВВП провинции Шаньдун — $ 965 млрд, то есть более семи украинских. Тогда общего языка не нашли из-за законопослушности китайской стороны. А их закон предписывает при любых инвестициях за рубеж использовать только китайскую продукцию и из занятых — 90% китайских рабочих. Да и желание Китая получить в долгосрочную аренду обе обочины будущей дороги не очень понравилось украинской стороне. Но важно другое: поиск шел, и поиск успешный.

И тогда же, в 2011 году, одесситы «продавили» в правительстве Украины «Техническое задание» на строительство дороги на участке Одесса — Монаше, с мостовым переходом через Днестровский лиман. Это меньшая, но самая сложная часть дороги (из-за моста).

И с тех пор ничего. Хотя Саакашвили, этот, повторюсь, гений популизма, постоянно возвращается к теме дороги и даже озвучивает суммы, вроде бы «сгенерированные» для выполнения проекта. Но в этой «озвучке» что-то не сходится. В середине марта «батоно-подкидыш» сообщил, что «уже аккумулировано 1 млрд. 70 тыс. гривен», а во второй половине апреля сумма увеличилась до миллиарда и ста миллионов. А совсем недавно, в мае, губернатор встречался с Антоном Киссе, депутатом и лидером болгар Бессарабии, и совершенно неожиданно заявил о том что «на дорогу» собрано свыше полумиллиарда гривен.

Интересно, насколько я буду неправ, если предположу, что такая «игра с цифрами» означает, что денег нет вообще? А если уж о «вообще», то при подготовке переговоров с китайцами была определена прогнозная стоимость дороги «Одесса — Рени с мостопереходом через Днестровский лиман»: 2,5 — 3 миллиарда. Не гривен и даже не юаней, а долларов.

А это означает, что строительство этой судьбоносной для области дороги вообще не стоит в планах грузинской команды в Одессе. А значит Украина добровольно выходит из борьбы за транспортные потоки Юго-Восточной Европы. Потому что европейцы не дремлют. Они очень быстро развивают проект трансевропейского маршрута Via Carpathia, который соединит единой автомагистралью европейские порты Балтийского и Черного морей. Но без участия Украины.

Да и Румыния делает все, чтобы дунайский товарооборот шел не через украинскую, а через румынскую дельту Дуная, не через килийское, а через георгиевское русло. Сделать это сейчас не сложно, поскольку дороги, соединяющей Одессу и дунайские порты (Рени, Измаил, Килия) нет. Ибо то, что есть — это «немного асфальта среди ям и кочек».

Все это подводит к очень неприятному выводу: в одном из самых благополучных и перспективных регионов Украины реального проекта экономического (даже не промышленного, хотя бы логистически-аграрного) развития нет. И если Украина не хочет торговать товаром, то, получается, вниманию Европейских партнеров она может предложить только один продукт — ту самую русофобию. С военно-морской базой НАТО в Одессе.

Андрей Ганжа, специально для EADaily