Референдум о присоединении не актуален, народ Южной Осетии это понимает — «Республика»

В Южной Осетии разгорелись страсти вокруг намеченного ориентировочно на июль референдума по вопросу вхождения республики в состав России, вернее, страсти разгорелись не по самому намерению провести плебисцит, а по формулировке вопроса. Как заявляет югоосетинская газета «Республика», «все это от лукавого». «Всем понятно, что идея референдума — это итог внутриполитической борьбы. И не более. При этом обе стороны совершили, к сожалению, невыверенные шаги», — отмечает издание.

Во-первых, по мнению многих экспертов, в том числе юристов, согласно всем нормам, результаты референдума 1992 года по-прежнему в силе, и референдум 2006 года, который, по сути, просто продублировал вопрос о независимости, являвшийся одним из двух вопросов референдума 1992 года, их нисколько не нивелировал. Отсюда, полагает «Республика», и надо исходить первоначально, тогда бы нынешней парадоксальной ситуации не было вовсе. Один из госчиновников в ходе недавнего круглого стола охарактеризовал эту ситуацию так: «Южная Осетия проводит уже традиционный референдум по вхождению в состав России».

Но проведение референдума уже озвучено. И с этим надо что-то делать. «Поэтому и появилась формулировка касательно 10-й статьи. Но и тут, возможно, нужно до конца доработать идею. Многое, действительно, зависит от формулировки, которая, во-первых, должна быть более простой и понятной для большинства населения», — отмечает газета.

Принято решение провести референдум в форме внесения изменений в Конституцию РЮО. Речь идет о внесении изменений в статью 10 Конституции, согласно которой: «Республика Южная Осетия вправе вступать в союз с другими государствами и передавать органам союза осуществление части своих полномочий». В ходе предстоящего голосования будет предложено дополнить эту статью абзацем следующего содержания: «На основании результатов всенародного голосования (референдума) от 19 января 1992 года президент Республики Южная Осетия с согласия парламента Республики Южная Осетия вправе обратиться к руководству Российской Федерации с предложением о принятии Республики Южная Осетия в состав Российской Федерации в качестве нового субъекта Российской Федерации и заключить с Российской Федерацией соответствующий договор».

Совмещение возможности «вступать в союз и передавать полномочия» и положения «о принятии в состав… в качестве нового субъекта» в одной статье Конституции выглядит противоречиво и требует дополнительного разъяснения, полагает «Республика».

Кроме того, в статье выражается сомнение в призывах пожертвовать независимостью республики «ради тревожных перспектив». «Да, — пишет газета, — мы понимаем опасность того, что в России в будущем к власти могут прийти люди, которые не будут обладать державностью, мы четко понимаем опасность соседства с реваншистской Грузией. Но является ли безоговорочное вхождение в состав России единственным и абсолютно верным способом избежать эти риски? Мы входили в состав царской России единой Осетией, однако вскоре были поделены. Крым был российским, однако, одним росчерком пера был подарен Украине… Примеры еще можно привести. Надо не на Россию надеяться, а солидно укреплять с ее помощью свою военную и экономическую составляющую. Тем более, что нынешнее вхождение никто не ждет, и никому (в данном случае читай России) на сегодня оно не выгодно, сколько референдумов бы мы ни проводили».

«Республика» отмечает, что в югоосетинском обществе высказываются сомнения в самой необходимости проведения референдума. «Небольшая параллель. В свое время был проведен плебисцит о придании государственного статуса русскому языку. И в чем было такая необходимость? Русский язык еще задолго до этого де-факто таковым и являлся. В РЮО все школы фактически являются русскими. И нет ни одной собственно осетинской школы. Делопроизводство полностью ведется на русском языке, а официальный документ на осетинском зачастую вызывает интерес сходный представлению грамоты на латинском языке. Статус русского языка как государственного стал фактическим подарком для официальных лиц как оправдание их нежелания разговаривать на совещаниях и сессиях на родном языке. Но к первопричине. Люди, знакомые с политической обстановкой тех лет, прекрасно знают, что плебисцит по языку в то время стал производным политической игры. Нечто подобное, по сути, происходит и сейчас», — говорится в статье.

«Мы должны понимать, что без встречного движения наш референдум будет лишь референдумом о намерениях, — пишет газета. — Тем более, что референдум 1992 года свою фундаментальную основу не растерял. При этом все прекрасно понимают, что ни обращения, ни петиции, ни референдумы не заменят главного — воли самого российского руководства. К тому же многие, и не без основания, утверждают, что на сегодня того высокого процента, который был достигнут в 1992 году (98%) мы достигнуть не сможем, и может получиться совсем обратная картина. За что Запад с удовольствием ухватится… И дело не в смене нашего вектора. Отнюдь. Просто референдумы проводятся тогда, когда общество бывает готово, прекрасно осознает всю суть вопроса. На сегодня же наше общество в своем большинстве вряд ли сыграет на чьем бы то ни было внутриполитическом поле. Вопрос на сегодня не актуален, поскольку он не актуален в первую очередь для самой России. И народ это понимает. На сегодня это не тот вопрос, который сплотит наше общество. А что происходит, когда общество бывает не готово к проведению референдума, — посмотрите на примере итогов референдума, скажем, в Шотландии… Всеобщего одобрения не будет еще и по той причине, что слишком глубоко в нашем сознании за последние годы укоренились чувства независимости».

Однако политическое решение о проведении референдума принято. «И раз уж взялись за дело, то народное голосование необходимо провести достойно. Вопрос — в вопросе. Он, по сути, и будет влиять на количество принявших участие в намеченном плебисците. Результаты явки избирателей на парламентских выборах 2014 года, помнится, говорили о невысокой активности электората. Можно высказывать предположения о том, как разделятся голоса участников голосования, но если явка будет невысокой, то возникнут серьезные проблемы с отражением мнения всего населения страны. А если свою волю выскажут не все граждане РЮО, то и результаты референдума могут быть недостаточно убедительны при принятии дальнейших политических решений», — отмечает издание.

«Республика» считает, что на сегодня вопрос, который может сплотить общество и стать локомотивом будущего референдума, один единственный — переименование, возвращение стране названия Алания. «Однако этот вопрос из-за внутриполитических перипетий и метаморфоз с „российским одеялом“ ошибочно задвинут на второй план. О переименовании вообще не говорят! Между тем, даже если и входить (когда-нибудь) в Россию, то однозначно входить Аланией. Более того, на наш взгляд, данный вопрос (а это возможно со ссылкой на предвыборный год) и должен стать единственным в референдуме. Вот здесь и будет единение», — полагает издание.