Национальный и общеевропейский провал: уроки брюссельского теракта для ЕС

Растущий список жертв международного террора, который включает Джакарту, Тунис, Париж, Бейрут, Анкару и Эль-Кувейт, на прошлой неделе пополнила столица Бельгии и ЕС — Брюссель. Взрывы там официально представлены как самые кровавые террористические акты в истории Бельгии. В минувший вторник от рук террористов погиб 31 человек, были ранены 316.

121 человек на следующий день после теракта находились в больнице, из них 63 в тяжелом состоянии. В европейских и американских СМИ называют несколько мотивов действий исламских террористов, взявших под прицел бельгийскую столицу:

1. Бельгия является страной, а ее столица Брюссель — местом, где находятся штаб-квартиры ЕС и НАТО. Это дает особый эффект действиям террористов ДАИШ (ИГИЛ* — террористическая организация, запрещенная в России), которые бросают открытый вызов противостоящей ей международной коалиции, опирающейся на США, НАТО и ЕС. В свою очередь, ДАИШ подтверждает, что его борьба с «крестоносцами» будет бескомпромиссной, жертвенной и кровавой.

2. Значительную часть населения Бельгии, по некоторым оценкам до 7%, составляют мусульмане. Они в значительной своей части слабо интегрированы в местное сообщество. Действия террористов направлены на провоцирование агрессивной реакции властей Бельгии против местных мусульманских общин. В этом ключе акты террора направлены на радикализацию мусульман в Европе.

3. Службы безопасности и разведки Бельгии имеют недостаточное финансирование. Они плохо организованы и представляют «слабое звено» в системе национальных служб безопасности ЕС. Аналогичная ситуация наблюдается в Нидерландах, Греции, Испании, Ирландии и некоторых других странах.

Поэтому сразу же после бельгийских терактов начался «разбор полетов» с определением общих проблем борьбы с терроризмом в Европе и частных «уроков», извлекаемых из бельгийского случая.

Первоначально европейские службы безопасности ожидали, что в случае с ДАИШ на поле террора в Европе они столкнутся с бойцами-одиночками. Однако парижские теракты в прошлом году, а теперь и теракты в Бельгии продемонстрировали, что на практике службам безопасности стран ЕС приходится иметь дело с более организованными и относительно более сложными атаками. Подобного поворота в ЕС ждали только британцы. О более «сложных сценариях» европейцев заранее предупреждали и спецслужбы США. Теперь очевидно, что в январе 2015 года ДАИШ направил в ЕС целые команды своих бойцов, имеющих местную локализацию и хорошо знающих «фронт борьбы». Эксперты указывают пока на четырехзначное число потенциальных бойцов-террористов ДАИШ в ЕС и трехзначное уже имеющихся бойцов в тайных террористических ячейках.

Эксперты борьбы с терроризмом в ЕС по итогам брюссельского теракта сейчас признают, что потенциал противодействия исламскому терроризму по-прежнему недостаточен в Евросоюзе. Так, например, обмен информацией о подозрительных лицах на европейском уровне отсутствует, несмотря на созданный Европейский контртеррористический центр в составе полицейского ведомства Европейского союза — Европола. До сих пор нет никакой центральной базы данных, в которой были бы собраны все имена и фамилии лиц, могущих создать угрозу общественной безопасности в ЕС. Целевые антитеррористические группы национальных спецслужб государств-членов ЕС по-прежнему не работают с отделом по борьбе с терроризмом Европола. Только пять государств-членов ЕС предоставили свою информацию по потенциальным террористам Европолу. Европейская база данных иностранных боевиков, сражающихся в ИГИЛ* и в других экстремистских организациях в Сирии и Ираке, содержит лишь около 2000 имен. Это меньше половины числа сражающихся там европейских джихадистов. Даже база данных украденных и утерянных паспортов Интерпола в настоящее время редко используется правоохранителями Европола и европейских стран.

Однако не только на общеевропейском, но и на национальном уровнях имеются серьезные проблемы. Так, например, в Германии полицейские силы и службы безопасности имеют различные способы сбора и интерпретации данных. При этом базы спецслужб и криминальной полиции не пересекаются. К ним нет общего доступа всех германских правоохранителей. Более того, в Германии запрещено совместное использование данных. Правило ведомственного разделения данных осуществляется на основании закона, принятого в Германии после Второй мировой войны и предусматривающего в интересах демократии разделение работы полиции и спецслужб. Таким образом, главный урок из бельгийского теракта — это необходимость дальнейшей интеграции правоохранительных ведомств для общей борьбы с терроризмом как на национальном, так и общеевропейском уровнях. Обмен данными о подозрительных лицах между полицией и спецслужбами должен быть значительно расширен. Европейская комиссия должна в апреле или мае представить предложения по т. н. «умным границам» с целью улучшения электронного контроля границ Шенгенской зоны. Против потенциально опасных лиц будут применены самые современные электронные методы слежки и идентификации.

Что касается частных уроков, то бельгийские министры и прокуроры уже в минувший четверг, 24 марта, на третий день после теракта признали свой национальный провал. Выяснилось, что двое из совершивших теракты в Брюсселе ранее были условно-досрочно освобождены из тюрем, где они находились за совершение криминальных преступлений. После освобождения они ушли от обязательного надзора бельгийских правоохранителей. Будущие террористы были освобождены решением судьи вопреки мнению тюремных властей. Один из трех террористов-смертников, освобожденный из бельгийской тюрьмы, потом был арестован турецкими властями в июне 2015 года и отослан в Европу, но почему-то не в Бельгию, а в Голландию, где о нем не имели ни малейшего представления. По прибытии в Амстердам, в июле прошлого года будущему террористу-смертнику удалось скрыться, чтобы «всплыть» в день совершения теракта в Брюсселе. Между июлем 2015 и мартом 2016 года его никто не разыскивал. Несмотря на турецкий пограничный след, он не значился в списке потенциальных террористов. Другой «досрочно-условный» будущий террорист был арестован в мае прошлого года за нарушение правил дорожного движения, но его, вопреки существующим нормам, не вернули в тюрьму. Уже осенью он исчез из поля зрения бельгийских правоохранителей, чтобы потом взорвать бомбу на станции метро в Брюсселе.

В итоге министр внутренних дел Бельгии признал два вида допущенных «ошибок» — на уровне судебной системы и на уровне офицера связи безопасности в Турции. Однако израильское издание Haaretz на следующий день после теракта в Брюсселе сообщило своим читателям, что власти Бельгии заранее знали и были предупреждены, что нападение террористов должно случиться, и именно в Брюсселе. Haaretz сообщило, что бельгийские и другие западные спецслужбы знали «с высокой степенью уверенности», что нападение запланировано в аэропорту, а также, возможно, в метро. По-видимому, израильские журналисты имели какую-то информацию из кругов израильских спецслужб. Отсутствие реакции на имевшуюся закрытую информацию подтверждает либо слабость бельгийских правоохранителей, либо даже заставляет подозревать политическую провокацию.

Участвовавший в нападениях в Париже организатор бельгийского теракта Салах Абдеслам планировал не только взрывы в аэропорту и метро, но и нападения со стрельбой на улицах Брюсселя по парижскому образцу. Во время полицейского рейда 15 марта 2016 года, который вывел на след Абдеслама, в перестрелке был убит его сообщник и захвачен подготовленный террористами склад стрелкового оружия и боеприпасов.

Информация о подобных планах вновь поставила вопрос о нелегальном обороте боевого автоматического стрелкового оружия в Европе. В 2015 году в странах ЕС исламские террористы убили огнестрельным оружием 150 и ранили 400 человек. Подобного рода преступления еще раз подтвердили тот факт, что в ЕС существует легкодоступный для террористов криминальный рынок боевого оружия. У террористов в Европе нет никаких проблем с доступом к нему.

Сейчас выясняется, что в руки исламских террористов боевое оружие попадает из двух источников.

Первый источник — это Балканы. В июле 2015 года датские полицейские на своей стороне границы с Германией провели плановую проверку пересекшего границу легкового автомобиля. Проверка была не направленной, а статистически востребованной, т. е. случайной. В этом легковом автомобиле был обнаружен тайник с 10 ручными гранатами, 9 автоматами и четырьмя ручными пулеметами. У водителя автомобиля — гражданина Боснии при обыске нашли записанный на клочке бумаги номер телефона. По этому номеру телефона немецкая полиция вышла на одного эмигранта — бывшего полицейского из Боснии, который после организованной за ним слежки через несколько месяцев был арестован на автобане возле Аахена с грузом оружия в тайнике своего автомобиля. Одновременно полиция в Боснии и Герцеговине арестовала членов банды, к которой принадлежал этот экс-полицейский, промышлявшей переправкой оружия в ЕС. Там бывшее югославское оружие расходилось через сети криминальных торговцев. Террористы, устроившие побоище в концертном зале Батаклан и возле уличного кафе в Париже в ноябре 2015 года, использовали именно югославские автоматы Застава. Аналогичным образом в нелегальных сетях зафиксировано хождение китайских автоматов Норинко, которые состояли на вооружении албанской армии, автоматического оружия со складов болгарской армии и бывшей армии ГДР. Вспомним, что гэдэровское оружие при начале Балканской войны через Венгрию было поставлено в Боснию и Хорватию западными немцами. Теперь оно возвращается в ЕС для вооружения криминалитета и террористов. При нападении на редакцию Charlie Hebdo был использован один автомат из бывшей ГДР. Восточногерманские Калашниковы несколько раз всплывали и в Бельгии при захвате тайных явочных квартир исламских террористов. Кроме того, при нападении на редакцию Charlie Hebdo использовались и два автомата Калашникова, попавших во Францию с Балкан и числившихся до Балканской войны в арсенале армии Югославии.

Эксперты по нелегальному обороту сейчас указывают на то, что сейчас на складах входящей в ЕС Болгарии имеется «излишек» из 46 тысяч стволов автоматического стрелкового оружия. «Излишки» Румынии оцениваются в 1,25 млн единиц стрелкового оружия, Албании — 259 тыс, Сербии — 90 тыс. и Боснии — 53 тыс. В 1997 году во время массовых волнений в Албании со складов армии было похищено 550 тыс. единиц стрелкового оружия и более 1,5 млрд патронов. Все это «растворилось» на Балканах. Только в Сербии, по оценкам экспертов, на руках гражданского населения находится около 5 млн единиц боевого стрелкового оружия. ЕС и ООН по окончании войны в Боснии затратили несколько миллионов евро на скупку у населения оружия, но, разумеется, суммы этой было явно недостаточно для решения проблемы. В настоящее время нелегальные торговцы оружием скупают его у населения балканских стран и переправляют в Западную Европу. Лишь небольшая часть из сотен пассажирских автобусов и частных автомобилей, которые каждый день направляются из балканских стран в Европу, подвергаются полицейской проверке. Поэтому полиция только случайно прошлым летом напала на след балканского трафика оружия для террористов в Европу. Сейчас большое количество боевого огнестрельного оружия утекает на Украине. Возможное введение безвизового режима с Украиной упростит нелегальное попадание этого оружия в Европу. К балканскому скоро может добавиться и украинский поток.

Второй источник. Оружие к исламским террористам попадает из сферы легального оборота. Еще в мае 2008 года Еврокомиссия объявила, что планирует ввести более строгие правила относительно легального оборота боевого автоматического оружия. Правила продажи позволяют гражданам стран ЕС приобретать в «декоративных целях» (!) боевое автоматическое оружие при условии, что в его конструкцию внесены изменения, которые не позволяют использовать в нем боевые патроны. Директива Европейской комиссии мая 2008 года указала на необходимость определения общих принципов в отношении стандартов и методов деактивации, чтобы гарантировать необратимую неработоспособность вводимого в гражданский оборот автоматического оружия. Однако с того момента прошло более шести лет, и, как несколько раз выяснилось с января 2015 года — во время нападения со стрельбой террориста в кошерном магазине в Париже, бойни в редакции Charlie Hebdo, бойни в Париже в ноябре 2015 года, сейчас с облавами со стрельбой по джихадистам в Бельгии, — что нужных действий предпринято не было. Еще в сентябре 2013 году словацкое министерство внутренних дел предупредило соответствующие европейские ведомства, что модифицированное оружие легко переделывается обратно в боевое. В январе 2015 года джихадисты в Париже и воспользовались первый раз подобной возможностью. Террорист, напавший на кошерный магазин в Париже у Венсенских ворот в январе 2015 года, был вооружен двумя автоматами Ceska vz.58, которые были сняты с вооружения словацкой армии, деактивированы, проданы и обратно переделаны в боевое оружие.

МВД Словакии разослал предупреждение коллегам по ЕС, что обратная модификация деактивированного оружия достаточно легка. Оружие с бойками, действующими затворами и использующее холостые патроны может быть легко возвращено к первоначальному боевому состоянию. Слесарь средней квалификации менее чем за два часа выполняет эту работу. Ствол в словацком случае «деактивации» запирался внутри двумя штырями. Они легко удаляются, и оружию возвращаются боевые свойства. Как реакция на словацкое предупреждение в октябре 2013 года Европейская комиссия разослала доклад, в котором отметила, что правоохранительные органы в ЕС обеспокоены тем, что «сигнальные пистолеты, пневматическое оружие переделываются в незаконное летальное огнестрельное оружие». ЕК констатировала существенные различия в стандартах деактивации оружия между государствами-членами. ЕК указала на необходимость принятия юридически обязательных единых стандартов деактивации боевого оружия в ЕС. Прошло два года до стрельбы в Париже, но единых норм принято не было.

По директиве об огнестрельном оружии от 1991 года деактивированные единицы не признавались огнестрельным оружием. До лета прошлого года «деактивированное» автоматическое оружие можно было приобрести в ЕС частным лицам по интернету. В частности, оружие попало в руки к парижским террористам посредством словацкого ресурса интернет-продаж AFG-Defence. Заметим, что удобные для террористов укороченные модели чешского автомата стоили тогда чуть дороже — € 500. Удлиненная модель во всей своей убойной силе стоила от € 230 до € 280. Всего AFG продала частным лицам посредством Интернета около 14 тыс. единиц деактивированного автоматического оружия. Все оно может быть легко переделано в боевое.

Федеральное ведомство криминальной полиции Германии в настоящее время ведет 33 открытых расследования разных криминальных дел с применением обратно переделанного оружия «клиентами» AFG-Defence. В ходе одного расследования была раскрыта подпольная мастерская по активации чешских автоматов, в которой был занят один умелец — студент одного германского университета. Восстановленное оружие он перепродавал всем желающим. От подобных «мастеров-надомников» восстановленные чешские автоматы и попали в руки парижских террористов.

Только недавно продажа автоматов частным лицам посредством интернета была запрещена в Европе. Конкретно прошлым летом в Словакии был принят новый закон, запрещающий интернет-продажи деактивированного оружия частным лицам. Обновленный закон установил «новые технические стандарты», исключающие восстановление боевых свойств модифицированного оружия. Теперь оружие AFG продается лишь трейдерам, имеющим официальные лицензии. Новые более жесткие технические требования к «деактивации» боевого оружия войдут в силу во всем ЕС в апреле этого года. По новым нормам после деактивации невозможно будет вернуть оружию боевые свойства. Разумеется, стрелковое оружие на вооружении террористов — это одна из возможностей. Контролировать провоз или изготовление на местах взрывчатых веществ в Европе для целей террора гораздо сложнее.

Аналитическая редакция EADaily

*Террористическая организация, запрещена на территории РФ