Карабахский узел слишком туго затянут: к итогам визита Сергея Лаврова в Ереван

Повестка прошедшего официального визита в Армению главы МИД России Сергея Лаврова была столь насыщенной, что местные эксперты и СМИ даже несколько растерялись, пытаясь понять, что именно стало основной темой переговоров российского министра с президентом Сержем Саргсяном и главой армянской дипломатии Эдвардом Налбандяном.

Карабахское урегулирование, перспективы взаимоотношений Еревана с ЕС, Ираном и Грузией, связанная с ЕАЭС проблематика, обстановка на Ближнем Востоке с учетом российской военной операции в Сирии… При этом делались предположения, что, поскольку визит Лаврова не был заранее анонсирован и, стало быть, носил «срочный» характер, то практически по всем этим вопросам Москве требовалось незамедлительно получить от Еревана четкие ответы.

Ели судить по официальной информации, то, действительно, большинство названных проблем были в центре внимания российского министра и его армянских собеседников. Но, разумеется, по традиционно сухим и сдержанным официальным сообщениям нельзя судить о том, в чем заключалось конкретное наполнение переговоров.

Многие наблюдатели и эксперты склонны предполагать, что Москва пытается получить согласие Еревана на реализацию т.н. Мадридских принципов карабахского урегулирования, предусматривающих, как известно, отвод армянских подразделений из части районов «зоны безопасности» (предлагается вернуть Азербайджану пять районов вокруг НКР, а Лачинский и Кельбаджарский оставить под контролем армянской стороны) вокруг собственно самопровозглашенной Нагорно-Карабахской республики (НКР) в её границах советского периода. Это, как считается, позволит России активизировать процесс сближения Азербайджана с ЕАЭС вплоть до вступления Баку в данную интеграционную организацию. Вполне вероятно, что в подобных рассуждениях есть немалая доля истины. Косвенно об этом свидетельствует и тот факт, что Сергей Лавров резко раскритиковал одобренный комитетом по политическим вопросам ПАСЕ крайне спорный доклад британского депутата Роберта Уолтера «Рост насилия в Нагорном Карабахе и других оккупированных территориях Азербайджана». Из самого названия документа видно, что его содержание идет вразрез с Мадридскими принципами, которые отнюдь не рассматривают Нагорный Карабах в качестве «оккупированной территории». В этой связи Лавров четко указал на недопустимость перевода обсуждения «действительно, очень сложного вопроса» на поле организаций, которые урегулированием не занимаются и — в отличие Минской группы ОБСЕ — вообще не имеют на то соответствующего международного мандата.

Разумеется, этот пассаж российского министра был встречен в Ереване с горячим одобрением, как, впрочем, и его указание на то, что Москва поддерживает «приверженность Еревана исключительно мирному урегулированию конфликта». А если вспомнить о недавнем высказывании американского сопредседателя Минской группы Джеймса Уорлика, который также нелицеприятно отозвался о решении комитета ПАСЕ, то получается, что — во всяком случае, в данном аспекте, — как между самими посредниками, так и миротворцами и армянской стороной существует полное взаимопонимание. Отметим, что в Баку из-за этого Уорлика заподозрили в том, что он «является частью плана по оккупации Карабаха», но по этой логике получается, что «частью» такого же «плана» является и глава российской дипломатии! В свете всего этого представляется достаточно странным, что Сергей Лавров нанес визит в Армению, а не в Азербайджан, дабы попытаться добиться изменения неуступчивой позиции апшеронского руководства, которое — в отличие от официальной позиции Армении — Мадридские принципы в целом отвергает.

Но это лишь кажущаяся странность. Согласие официального Еревана с Мадридскими принципами было продиктовано именно отказом Баку от реализации предлагаемых сопредседателями Минской группы подходов. На деле армянской стороне выгодно сохранение статуса-кво, который превращает Армению в единственного на данный момент геостратегического союзника России на Южном Кавказе. Очевидно, что вероятное вступление в ЕАЭС Азербайджана (а в перспективе, не исключено, и Грузии, к чему Москва нескрываемо стремится) снимет безальтернативность армяно-российского военно-политического партнерства. В объединенном экономически под российской эгидой Закавказье роль Армении, в силу мизерности её экономики, станет отнюдь не первостепенной, каковой является ныне. Непонятно будет выглядеть и положение Карабаха, который сегодня по факту также входит в ЕАЭС. Кроме того, как в армянском обществе, так и в самой НКР существует очень серьезное неприятие Мадридских принципов, особенно в части требования отвода армянских сил с хорошо эшелонированных оборонительных позиций сегодняшнего дня, а также возвращения беженцев, поскольку речь идет о беженцах-азербайджанцах, а вопрос армянских беженцев не затрагивается. При этом все намеки на то, что безопасность новых рубежей в таком случае могут быть обеспечены международным миротворческим контингентом (например, подразделениями ОДКБ, членом которой является Армения), разбиваются о возражения армянской стороны, состоящие в том, что Армия обороны НКР вот уже более 20 лет самостоятельно обеспечивает стабильность фронта и способна делать это и впредь. Вместе с тем, по информации осведомленных источников, выходом из данной ситуации может стать предложение действующему президенту Армении Сержу Саргсяну, после ухода с должности главы армянского государства, стать генеральным секретарем ОДКБ, что снимет опасения армянского населения в нейтралитете миротворческого контингента.

В армянском руководстве, конечно же, опасаются того, что фундаментальные перемены вокруг Нагорного Карабаха могут привести к серьезным внутриполитическим потрясениям. На фоне прискорбного социально-экономического положения это может стать запалом для очень серьезных перемен. Как неоднократно указывали эксперты EADaily, данное обстоятельство во многом и продиктовало стремление властей изменить Конституцию страны, сделав Армению парламентской республикой, что по факту приведет к замене принципа персональной ответственности принципом «коллективной безответственности». Крайне непопулярные решения будут, при необходимости, приниматься отнюдь не главой государства, роль которого становится сугубо церемониальной, а всем депутатским корпусом, что, разумеется, размывает индивидуальную роль политиков, ответственных за это.

Впрочем, не исключается, что парламент упрется и никаких решений по поводу карабахского урегулирования принимать не станет. И тогда опять же — с кого конкретно требовать выполнения Мадридских принципов? Все это выглядит весьма правдоподобно, особенно если учесть, что разговоры о смене Конституции уже начались и в Карабахе (Кстати, согласно действующему Основному закону непризнанной страны все районы вокруг НКР официально являются сегодня её неотъемлемой частью).

При всем том важно понимать, что поэтапное присоединение всех государств Закавказья к ЕАЭС важно для Москвы отнюдь не только по геополитическим соображениям. В таком случае возникнет мощный плацдарм, опираясь на который Россия может развивать экономическую экспансию в сторону Ирана и Ближнего Востока, причем — уже без оглядки на действия «западных партнеров» и «капризы» отдельных стран региона, при этом минимизировав фактор самостоятельной игры Турции и Ирана. Можно предположить, что в этом свете российскую сторону — несмотря на официально заявленную ранее лояльную позицию — на деле тревожит стремление Армении пойти на заключение некой политической договоренности с Евросоюзом — взамен подготовленного, но не подписанного в 2013 году из-за вступления республики в ЕАЭС соглашения об Ассоциации. Вероятно, из-за этого российская сторона склонна педалировать события, поскольку переговоры Еревана с ЕС о заключении новой договоренности должны, как заявляется, начаться уже в конце текущего года. Нельзя также упускать из виду тот факт, что к соглашению об ассоциации с ЕС быстро продвигается и Грузия — несмотря даже на стремление возобновить закупки российского газа и декларации о стремлении нормализовать отношения с Москвой.

В Ереване Сергей Лавров, в частности, заявил, что карабахское урегулирование в рамках Минской группы должно строиться на основе взаимовыгодного консенсуса. Найти консенсус, который удовлетворил бы все стороны конфликта, до настоящего времени представлялось совершенно невозможным. Да и вообще посредники не к этому всегда стремились: в основе их подходов изначально лежало понимание того, что удовлетворить всех невозможно, и реальное решение может быть такое, чтобы, говоря языком дипломатов, «все были чуть-чуть недовольны». Пока же, однако, уровень недовольства весьма высок, и трудно предположить, что еще, кроме Мадридских принципов, может быть предложено посредниками сторонам конфликта. Тем более, что расчеты армянской стороны на политические дивиденды от вступления в ЕАЭС (на фоне не принятия Азербайджаном евразийских интеграционных предложений) явно не оправдались — Баку в этом вопросе меняет свою позицию. Это, наряду с готовящимися в Ереване конституционными изменениями, привносит в процесс урегулирования уже совершенно новую интригу, разобраться в которой, по-видимому, и должен был Сергей Лавров в ходе своего визита в Ереван.

Иван Сотников, обозреватель EADaily