Евгений Рублев: США или Всемирная Культурная Революция. Часть 2. Либерализм vs. Консерватизм

«Проблема с либералами не в том, что они ничего не знают. Проблема в том, что они знают много чего, что на самом деле не так.» (Рональд Рейган)

В первой части я упомянул основные идеологические ценности, которые Запад пытается распространить на остальной мир — это мультикультурализм, легализацию однополных браков и размывание границ между мужчинами и женщинами. В представлении западного либерала все эти три вещи вытекают из трех слов «свобода», «равенство» и «справедливость» (да-да, все началось в 1789 году во Франции, тогда же зародился и консерватизм как реакция на либерализм).

Однако прежде чем углубляться в то, как выглядит стремление к «свободе» и «равенству» на практике, попробуем понять, чем фундаментально отличаются мировоззрения либералов и консерваторов.

Либерал является идеалистом. Он считает, что человек рождается чистым от пороков, а общество через институты и традиции его портят. Консерватор полагает, что человек от природы несовершеннен и задача общества мотивировать в нем хорошее, приглушив, по возможности, плохое.

Либерал оценивает любую политику по ее намерениям. Консерватор прежде всего смотрит на последствия. Если консерватор сомневается, что предолженный либералом способ сработает, то либерал обвиняет консерватора в том, что он не хочет добра людям.

Либерал полагает, что каждая проблема имеет решение. Консерватор считает, что любое решение имеет свою цену и что в большинстве случаев есть только компромисы. Либерал — мечтатель. Консерватор — практик.

В сознании либерала традиции и культура являются тюрьмой, в которую заключен свободный дух человека. Консерватор понимает, что традиции и культура складывались веками в результате многочисленных проб и ошибок.

Либерал верит в революцию, и полагает, что любой слом существующего порядка может пойти только на пользу. Консерватор, на основе исторического опыта, знает, что революции всегда ведут к хаосу, многочисленным жертвам и снижению уровня жизни большинства населения. Он предпочитает эволюционный путь постепенных изменений.

Либерал может быть умным, но не понимает, что ум без мудрости стоит немного. Консерватор ценит накопленную в течении многих веков мудрость и не считает себя умнее своих предков только потому, что он родился после них.

Либерал отвергает реальность, если она противоречит его желаниям. Главное для него «свобода», и поэтому его врагами становятся любые ее ограничения: общество, история, культура, биология, законы природы. Постмодернизм отвергает существование объективной реальности — реальность это социальная конструкция, и следовательно можно выстроить любой мир, по своему желанию.

Поэтому мультикультурализм является инструментом борьбы с собственной культурой, которая ограничивает свободу либерала. Ведь для него собственная культура — это порождение дремучих предков.

Однополые браки это фактически упразднение и без того разрушающегося института брака традиционного. Когда-то брак был главным решением жизни. Юноша должен был достичь зрелости, стать мужчиной способным обеспечивать свою семью и нести за нее ответственность. Легализация однополых браков является констатацией факта, что брак это удобство для оформления сделок с недвижимостью или туристической визы для отпуска.

Зачем нужно размывать грань между мужчиной и женщиной? Потому что либералу невыносима мысль, что его жизненный выбор ограничен биологией и социальными ролями, воздвигаемыми обществом. Зачем соответствовать каким-то стандартам, не лучше ли упразднить стандарты и считать каждого уникальной звездой?

Впрочем, сложно отрицать, что подобные аргументы не являются привлекательными. Ну где тот женатый мужчина, который не мечтает иногда побывать холостяком? Кто не хочет чувствовать себя значимым и важным, особенно если для этого ничего не нужно делать? Многие консерваторы предпочли бы жить в либеральной утопии. Возможно поэтому либерализм и распространился так широко?

Основная беда либерализма заключается в том, что у него нет какой-либо твердой повестки, кроме как борьбы с существующим порядком вещей. Конечно, легко эксплуатировать внутреннее желание людей к свободе и справедливости, указывая на ограничения и выхватая периодически случаи, когда кого-то неправомерно обидели — но они не предлагают никакой вразумительной альтернативы.

Поэтому все сводится лишь к рефлекторной реакции отторжения на все, что ассоциируется с традицей и консерватизмом. Большевики разрушали религиозные институты, общественные отношения и традиционную семью, в частности значительно упростив процедуры развода и легализовав аборты. Однако в итоге, не предложив совместимой с реальностью альтернативы, пали жертвой следующей волны либералов, которые уже разрушали худо-бедно сформироваванные при советской власти традиции. И снова без какого-либо долгосрочного видения развития, а лишь с наивной надежной, что копирование внешних признаков западного общества каким-то образом многократно повысит материальный уровень жизни. В общем коммунизм наступит скоро, надо только подождать.

Либералы американские, как это ни парадоксально, совсем мало отличаются от марксистов, оперироваших в России после революции 1917 года. С той лишь разницей, что современный уровень технологии и статус национальной валюты, дают более широкие возможности по финансированию утопии.

Американская культура утрачивает понятие личной ответственности. Ведь если во главу угла ставится личная свобода, без какой-либо ответственности, когда в бедах индивидуума всегда виновато общество, то общество разбивается на кружки «жертв» опрессии. Политики же, для того, чтобы завоевать голоса тщательно культивируют, при любой возможности раздувают, а если нет ничего подходящего то по сути придумывают конфликты между белыми и черными, между мужчинами и женщинами, между коренными жителями и иммигрантами, между людьми нетрадиционной сексуальной ориентации и всеми остальными.

К слову сказать, в последние пару десятков лет в американских школах нарастает тренд не ставить ученикам оценки, не сравнивать каким либо образом успеваемость детей выделяя более или менее успешных, и выдавать «медаль за участие» по любому поводу (а не за победу). Если играют две команды, то счет не ведется, игроки периодически перемешиваются. Чтобы не было проигравших — да и выигравших тоже. Дети регулярно пишут эссе на тему «я звезда» и составляют презентации где главным топиком являются их собственная персона.

Конечно же при этом люди живут под гнетом вины, но вины групповой — за колониальное прошлое, которая постоянно требует искупления. Поэтому Западная Европа одержима идеей принятия как можно большего количества беженцев, невзирая на любые последствия. При этом парадоксальным образом они не считают, что ошиблись поддержав серию переворотов в Тунисе, Египте, Ливии, Сирии, а также насильственную смену власти в Ираке и Афганистане. Диктаторов ведь свергли, значит идеологически правильно. Последствия не имеют значения.

В 2010 году Тило Сарацин опубликовал книку «Германия. Самоликвидация», в которой идет речь о происходящих процессах в немецком обществе, которые не обсуждаются благодаря тоталитарной атмосфере политкорректности. В 2011 году вышла книга Патрика Бьюкенена «Суицид сверхдержавы» про общество американское. Кстати, Тило Сарацин был вынужден покинуть пост в совете директоров Немецкого Федерального Банка после массированной атаки негодующей либеральной общественности. Однако в сфере политкорректности западный мир шагнул далеко вперед за последующие 5 лет.

Современный либеральный дискурс не подразумевает дискуссии. Любой высказывающий вслух идеи не согласующиеся с текущей либеральной повесткой подвергается травле, может лишиться работы или каких-либо привелегий. Более того, необязательно даже что-либо говорить вслух. Основатель компании «Мозилла» (интернет-браузер «Firefox») Брендон Эйх в 2014 году был назначен ген. директором в собственной компании (до этого он занимал пост технического директора). Однако пробыл он на посту всего девять дней, так как ЛГБТ сообщество подняло шум по поводу того, что в 2008 году он осмелился сделать личное пожертвование в размере $ 1,000 в фонд поддерживающий традиционный брак (о чем они узнали из «случайной» утечки из налоговой инспекции). Кстати, в 2008 году Барак Обама утверждал, что он является христианином и считает, что брак может быть только между мужчиной и женщиной. Когда же он стал президентом, то он вдруг резко поменял свое мнение.

В американских университетах царит атмосфера полной нетерпимости к малейшим проявлениям консерватизма или даже сомнения в верности выбранного пути. По сути дела, учебные заведения США превратились в институт индоктринации молодого поколения, что привело к появлению такого феномена как SJW — (social justice warrior — воин социальной справедливости). Это движение людей, которые готовы оскорбиться по любому поводу, и даже такие фразы как «эту должность должен получить самый квалифицированный кандидат» являются, по их мнению, вопиющим проявлением расизма. Воинственные акции этих интернет-бойцов хэштэга и тамблра приводят любых мало-мальски публичных людей в дикий ужас, и уровень самоцензуры в американском обществе поражает воображение. Но ведь судя по рекламе в форме голливудских фильмов, это страна, где вроде бы главными ценностями является свобода слова и самовыражения, а также возможность построить своими руками свой успех? Боюсь что это уже давно не так.

Либеральное мировоззрение не имеет фундамента, оно лишь видит себя как противовес существующему порядку вещей, каким бы он ни был. Общество одержимое идеей либерализма обречено на постоянный слом складывающихся порядков, который не может закончиться ничем, кроме коллапса. Проживание в мире пусть и красивых, но несовместимых с реальностью идей, в отсутствие обратной связи не может продолжаться вечно.

И сегодня далеко не все жители США или Европы в восторге от осуществляемой Культурной Революции под лидерством Америки, в первую очередь потому, что их собственные страны рискуют превратиться в страны Третьего мира. Вопрос лишь в том, до какого предела должно дойти общество и что послужить переломным событием, когда включится инстинкт самосохранения.

Евгений Рублев: США или Всемирная Культурная Революция. Часть I. Разрушение традиций