Парламентские выборы в Киргизии — «у кого больше денег, тот игрок»: интервью Кубата Рахимова

Киргизский политолог, экономист Кубат Рахимов в интервью EADaily заявил, что выборы в парламент Киргизии стали раздражителем для стран-соседей — Казахстана, Таджикистана, Узбекистана и Киргизии, поскольку продемонстрировали реальную конкуренцию. Другой вопрос, будут ли депутаты решать свои вопросы или вопросы страны, которых накопилось за насколько лет немало.

Как охарактеризуете состоявшиеся парламентские выборы? Насколько соответствовали демократическим стандартам? Были ли неожиданности?

— С одной стороны, если брать извне, то выборы в Киргизии носят уникальный характер. Это вторые открытые выборы в парламент, когда была конкуренция. Состоялись реальные конкурентные выборы. Это немаловажный фактор для союзников по ЕАЭС. Получается, что Киргизия показала пример открытых выборов, в которых реальная конкуренция. И это на фоне антиамериканской риторики некоторых высших государственных лиц Киргизии, игнорирования возможности выступить на Генассамблее ООН, мы видим выборы, проведенные строго по рецептам западных политконструкторов. По сути, это уникальная ситуация — Киргизия идет по пути построения демократии западного образца без включения всевозможных механизмов переоценки демократии с национальной спецификой, «суверенной» демократии. Это является раздражителем для наших соседей — Казахстана, Узбекистана, Таджикистана и Туркмении, и дает определенную надежду на демократические перемены в этих странах. Например, переход к парламентско-президентским республикам.

Отличительная черта состоявшихся выборов — использование биометрической регистрации. Это новшество. Но оно носит характер «вещи в себе». Биометрическая регистрация затронула не всю часть электората, а многие, кто пошел на выборы, не нашли себя в списках избирателей, и оборудование не смогло их идентифицировать. Отсеченными от процесса оказались трудовые мигранты в РФ и Казахстане — привязанных к дипломатических представительствам участков, т. е. к посольствам и консульствам, очень мало, а далеко не все мигранты работают в городах, где находятся диппредставительства. Например, в Москве, по данным киргизской диаспоры, проголосовало всего 517 человек — такое количество киргизов можно встретить у любой станции метро за четверть часа.

В целом о выборах можно сказать, что возможно не было манипуляций на самих выборах, но в отношении электората изначально проводилась невежественная политика. Например, в моей семье из-за механизма голосования проголосовало только три человека. При том, что в семье 9 человек с правом голоса. Думаю, показательно.

Цифры, обнародованные ЦИКом, меня смущают. За партии, не прошедшие в парламент проголосовало 8−10 тыс. человек. По-моему это очень маленький показатель, который не отражает действительность. Электорат минимального порога всегда выше. Мы в Азии живем, здесь всегда есть ангажированные родственники кандидата, друзья кандидата, соседи, их родственники и т. д. Один мало-мальски вменяемый кандидат в депутаты всегда сможет собрать от 300 до 2000 голосов. А у нас получается, что партия, которая не прошла в парламент, имея список из примерно 100 кандидатов, набирает ничтожное количество голосов. Странно выглядит.

К сожалению, мы получили парламент, который сформировался по принципу «у кого больше денег, тот игрок». За исключением правящей партии (хотя тут тоже хватает толстосумов). Тут административный ресурс — муниципалитеты, воинские части, школы, ВУЗы и т. д. Теперь парламент вынужден работать на следующие выборы — президентские, которые состоятся в 2017 году. И высока вероятность того, что это может оказаться пирровой победой для правящей Социал-демократической партии Киргизии (СДПК). Она смогла добавить всего лишь 12 мандатов к предыдущему списку. Сейчас у них стало 38 депутатов.

То есть большинство СДПК не набирает?

— Нет, это не контрольный пакет. Плюс партия-клон под названием «Кыргызстан» — 18 голосов. Вместе все равно никак не получается 61 мандат. Простого большинства в парламенте у них нет. Те люди, которые пришли, не считая «Республика — Ата-Журт», «Бир Бол», «Прогресс», «Ата Мекен» с долей условности можно назвать безоговорочными союзниками. Здесь идет торг. Циничный торг. Кардинально политэкономическая карта Кыргызстана не поменялась. Потому что опять нужно находить компромиссы. Нужна сила, которая могла бы проводить реформы. Т. е. сохраняется популизм, сохранятся высокая вероятность сопротивления тем силам, которые не попадут в правящую коалицию. А Кыргызстан нуждается в кардинальных экономических реформах.

Отмечу также такой момент — все 14 партий, участвовавших в выборах, пророссийской ориентации. Не было ни одной прозападной, проамериканской, или даже партии умеренного исламского толка. Я предпочел бы видеть invitro, как говорят «в пробирке» партию прозападную, партию происламскую — легче контролировать, когда они не в латентной форме. Многие процессы сегодня уходят в тень, создавая иллюзию благополучия или баланса. А лучше, когда все политические силы на виду.

Тем не менее полагаю, что парламент может сформировать нормальное правительство, которое займется реформами, а не популизмом. Но нельзя напрочь исключать и того, что партии войдут в круг противоречий за право быть в правящей коалиции и с последующим проталкиванием своего кандидата на пост президента в 2017 году.

Могут ли итоги выборов спровоцировать внутриполитическое обострение?

— Были определенные опасения, если не пройдет «Бир Бол», «АтаМекен», то начнутся волнения. Там вложены большие деньги. Сейчас эта угроза миновала. В Киргизии подсчитали пропорцию партийных бюджетов и полученных мест в парламенте. Вышло, что у некоторых партий один депутатский мандат стоит 130−150 тысяч долларов. И это «по-белому», а неофициальные расходы могут увеличить этот показатель до четверти миллиона.

Каких изменений стоит ожидать в Киргизии после выборов?

— Пока Россия дает деньги, и дает щедро, то все будет хорошо. Но как только оскудеет рука дающего, тогда… Поэтому все в руках Кремля. Я сторонник девальвации сома, но хватит ли политической воли — это большой вопрос. Хватит ли сил перейти на индустриальные рельсы, тоже крайне немаловажный вопрос. Потому что те же люди, которые сейчас прорвались в парламент — это счастливчики. Те, кто не прошел в парламент, но баллотировались, надеются все же получить должности. А должности получают исходя из корыстных интересов. А это уже консервация либо коррупционных схем, либо существующей структуры экономики, либо сохранение местнического трайбализма… Мы попали в парламентский парадокс, т. е. люди идут в парламент, а от тех, кто не прошел, откупаются должностями. И эти должности не в интересах государства, а в интересах какого-то человека или группировки, которая за ним стоит. Они автоматически консервируют не самые эффективные и полезные для страны факторы.

Какие задачи в первую очередь предстоит решать новому парламенту Киргизии?

— За красивыми словесами, которые звучали последние два месяца, как-то потерялись истинные проблемы, которые стоят перед страной. Первая и основная — реальный сектор экономики. Предстоит совершить разворот с экономики реэкспортной на экономику индустриально-аграрно-сервисную. Это очень сложно. Нужно привлекать серьезных профессионалов, проводить жесткие кардинальные реформы, например, в налоговой сфере. Предстоит пережить перераспределение сфер влияния.

Далее — сокращение госрасходов. Решение вопросов по дальнейшему изменению всех сторон жизни, с учетом того, что Киргизия вошла в ЕАЭС. 12 августа мы вступили в союз, а многие отрасли продолжают существовать так, будто не существует ни Таможенного союза, ни единого экономического пространства — все как было, ничего не поменялось. Внутри страны как был забой скота на рынках, так он и остался. Как научились контрабандным схемам перегона живого скота из Киргизии в Казахстан, так и продолжаем.

Энергетика — до сих пор нет продвижения по проектам Камбарата ГЭС-1, Верхненарынскому каскаду ГЭС. В этих проектах, кстати, Россия участвует. Почему вопросы не решаются — предстоит разобраться новому правительству. При этом медиа-шелуха мешает видеть реальную картину. Это вызовы для нового правительства, с которыми оно должно справиться.

Может ли измениться внешнеполитический вектор Киргизии, в частности, отношение Бишкека к Евразийскому экономическому союзу после избрания нового парламента, т. е. может ли парламент как-то изменить существующий сценарий?

— Некому менять. Тех, кто выступал за эту идею, нет в парламенте. А те, кто пришли, соревнуются в своих верноподданнических чувствах к России. Кто-то искренне, кто-то корыстно. Местные элиты замаслены, приглажены, причесаны. Это сделано еще и к 100-летию восстания в 2016 году — «бегство» киргизов в сторону Китая. Тогда очень много людей погибло. Очень болезненный вопрос истории, когда местные племена убивали поселенцев, казаков, крестьян столыпинских, а потом киргизов жестоко карали царские войска. В советские годы картина сглаживалась, акцент делался на том, что это были царские войска. Сейчас сложнее контраргументировать, поэтому официальная Москва пошла по пути задабривания элит, чтобы эту тему спустили на тормозах. Плюс не за горами выборы президента в 2017 году. Политика Кремля очень проста — делается ставка на лояльных персон. И это оправдано.

У Алмазбека Атамбаева появится шанс еще раз баллотироваться на пост президента?

— Он не хочет. Информированные люди говорят, что Атамбаев искренне не хочет идти в президенты.