Эксперт: Если в Адыгее кто-то не принимает казачью форму, то он не примет и армию России

Возможное появление в городах Адыгеи казачьих патрулей, по примеру Краснодарского края, где казаки содействуют МВД в охране общественного порядка, вызвало возмущение определённой части черкесской общественности. Противники казачьих патрулей в республике, разрешённых федеральным законом № 44 «Об участии граждан в охране общественного порядка», ссылаются на то, что данный закон даёт казакам полномочия следить за соблюдением правопорядка всеми остальными, то есть ставит их в привилегированное положение.

Некоторые представители черкесской общественности утверждают, что появление в Адыгее казаков в полном обмундировании (чекмени, папахи, шашки, нагайки) вызовет у адыгов негативный всплеск исторической памяти, связанный с Кавказской войной.

Черкесские общественники Кубани и Адыгеи уже высказались: как только казачьи патрули появятся на улицах с шашками и нагайками, адыги не смогут к этому отнестись спокойно. «В прошлом году все общественники выступили и заявили: когда на территорию Адыгеи ступит казацкий патруль, это будет началом катастрофы, которой не будет конца», — сказал в интервью «Кавказской политике» председатель «Адыге Хасэ — Черкесский совет» Заурбий Чундышко.

Член исполкома этой организации Арамбий Хапай в беседе с тем же изданием сказал: «Мы не забыли, что казаки с нами делали, а они хотят еще и по Адыгее ходить, где мы хоть какое-то влияние имеем. Хотя они не имели права и по Краснодарскому краю так делать, на черкесской земле». «Казаки и раньше в России были такой силой, которая в интересах самодержавия притесняла другие народы, и сейчас она вроде как снова возрождается. Казачество воспринимается как сила, подавляющая демократию и свободы», — говорит вице-президент Международной черкесской ассоциации (МЧА) Адам Богус. Член исполкома «Адыге Хасэ — Черкесский совет» Хазраил Ханакок выразился более фигурально: «Сирийские репатрианты, которые живут в Адыгее, говорят: „Извините, но в тот момент, когда на улицах появятся казаки, которые станут размахивать нагайками, мы развернемся и уедем“».

Как утверждает черкесский общественник, в последнее время адыгов беспокоит разрастание в республике народной казачьей дружины. «За несколько месяцев число воинов в казацком патруле возросло с 400 до 4330 человек. Сейчас они приобрели правоохранительный статус, хотя изначально, когда только появилась Российская Федерация, они заявляли о себе как о культурно-этническом формировании, как и „Адыгэ Хасэ“. Теперь же „Адыгэ Хасэ“ загнано в угол, а казаки у нас в республике вооружились. И все это спонсируется сверху. Был принят, казалось бы, безобидный закон (принятый 5 апреля 2013 года федеральный закон № 44, легализовавший право казачьих патрулей на охрану общественного порядка — прим. EADaily). Но как нынешнюю дружину можно назвать добровольной, когда казакам платят деньги? В советское время мы как дружинники выходили от организации на дежурства. Нам за это никто ничего не платил. Сейчас, кроме казаков, никому не платят. Более одного миллиарда рублей кубанскому казачеству выделили из бюджета одномоментно», — утверждает Ханакок.

По словам общественника, везде в мире, понимая ужасную трагедию происходящего в Сирии, входят в положение, принимают беженцев, а Россия «наоборот, пытается обложить себя казаками, выделяет им деньги, а сирийцам не помогает. Это в голове никак не укладывается». Как считает Ханакок, если ситуация с казачьими патрулями на Кубани в Адыгее будет развиваться подобным образом, ни одного репатрианта из Сирии «сюда не пустят», а те, что уже проживают, будут уезжать из России. «Если законным путем не вывести из Республики Адыгея казачьи вооруженные формирования, они могут создать неуправляемый хаос, точнее военную обстановку под безобидным предлогом создания добровольной народной дружины в Западной части Северного Кавказа», — говорит член исполкома «Адыге Хасэ-Черкесский совет».

Историк и политолог Владислав Гулевич, эксперт Фонда стратегической культуры, проанализировав скептические и негативные высказывания черкесской общественности насчет казачьих патрулей, сделал вывод: вопрос о целесообразности или нецелесообразности введения в Адыгее казачьих патрулей, несомненно, требует дальнейшего рассмотрения, с учётом интересов всех групп населения республики. «Но уже сейчас вокруг данной темы проявляются тенденции, которые способны привести к ещё большей дестабилизации региона».

Первая — возникший в черкесском обществе дискурс по поводу казаков является попыткой заменить историческую память историческим злопамятством. Намеренное муссирование темы черкесского мухаджирства по итогам Кавказской войны, расцарапывание исторических ран и актуализация исторических претензий стабильности республике не добавит". Идти этим путём — означает заранее вести Адыгею и Кубань к межнациональным конфликтам. «Создаётся впечатление, что представители ряда черкесских организаций, постоянно обыгрывающих тему мухаджирства, придирчиво стараются взвесить, как на аптечных весах, каждый грамм проявленного в прошлом к адыгам уважения — неуважения. Потом из этих граммов получаются килограммы исторических обид, которые, затем, раздуваются ещё больше. Как пример: включение Кавказа в состав Российской империи они объясняют хищным желанием последней получить контроль над побережьем Чёрного моря. Дальше этого пункта нить своих рассуждений проводит редко кто из них», — говорит Гулевич в своей статье, опубликованной на сайте «Научного сообщества кавказоведов».

Историк напоминает, что в период Кавказской войны 1817−1864 годов Россия была заинтересована в присоединении черноморского побережья Кавказа для того, чтобы предотвратить появление там Великобритании, которая и напрямую, и через Турцию пыталась дестабилизировать Кавказ. «Это было частью „Большой игры“ (Great game) Лондона против России, о масштабности которой тогдашние адыги вряд ли имели понятие. Англосаксам, с их колониальным опытом, заставить наивные в политическом плане кавказские народы играть отведённую им геополитическую роль труда бы не составило.

Представим геополитическую ситуацию, в которой оказалась царская Россия накануне Кавказской войны. Турция пытается надавить на Россию с кавказских рубежей. Английские эмиссары с помощью турок уже налаживают контакты с кавказскими народами, которые на тот момент не знали государственнической идеи и жили в значительной степени набегами и торговлей». По словам историка, было очевидно, что рано или поздно Англия завладеет Кавказом и получит стратегически выгодный плацдарм для удара по России. «Входить в состав России кавказцы не хотели (напомню, государственнической идеи они не знали). Остановить англичан они бы тоже не смогли. И не важно, сколько лет кавказцы сопротивлялись бы Англии. Важно, что английские солдаты уже были бы на Кавказе», — говорит историк.

В свете такой ситуации перед царской Россией стояла дилемма: наблюдать либо за добровольным переходом черкесов под английское владычество (при турецком посредничестве), либо за их насильственным туда переходом и развёртыванием боевых порядков английской армии на черноморском побережье, с последующими чреватостями. «Такое бездействие было бы верхом геополитической глупости, а геополитическое мышление по своим масштабам превосходит племенное. Вот почему черкесы не смогли сразу вписаться в российский геополитический проект. Мышление масштабами аула не могло сразу переключиться на мышление континентами и океанами».

Эксперт отмечает: в публикациях действующего под эгидой Госдепартамента США Джеймстаунского фонда* (Jamestown Foundation*), специализирующегося на выгодном Вашингтону освещении межнациональных отношений в России, пункт о черноморском побережье в связи с Кавказской войной упоминается регулярно. Тема казачьих патрулей на Кубани и в Адыгее, была поднята в статье аналитика Jamestown Foundation* Валерия Дзуцева «Черкесы в Адыгее отчаянно противостоят казачьим патрулям», опубликованной на сайте фона 2 сентября 2015 года. «Англосаксы продолжают мыслить глобально, — комментирует факт появления статьи Дзуцева Гулевич. — Думающих людей такие нюансы должны настораживать. Ведь уже превратилось в данность, что американские аналитические центры и антироссийское крыло черкесского национального движения поют „одним голосом“. И дело не в купленных американцами шпионах, а в том, что Вашингтон отслеживает ситуацию в Кавказском регионе, и любую смену вектора общественного недовольства вплетает в свою текущую информационную политику на российском направлении».

«В погоне за справедливостью люди часто забывают о самой справедливости. Противники казачьих патрулей в Адыгее называют казаков „душителями демократических свобод на окраинах империи“ в угоду российским самодержцам. Но и черкесы в ту эпоху были отнюдь не демократами. Известно об их участии в кровавом подавлении антитурецких выступлений в Болгарии и других балканских странах. Набеги черкесов доставляли хлопот их соседям на Кавказе. Если идти путём подробного подсчёта взаимных обид и претензий, если в традиционной одежде каждого народа видеть фантомы исторической памяти (как некоторые адыгские общественники видят в казачьей форме), то у каждой стороны (у русских и у кавказцев) найдётся масса аргументов и контраргументов. Причём, у кавказцев это будут претензии не только к русским, но и друг к другу. Уже сейчас в соцсетях хватает конфликтных обсуждений на тему, чья история лучше и правдивей — у кабардинцев или балкарцев, у карачаевцев или черкесов, и т. д», — излагает ситуацию Владислав Гулевич.

Политолог делает из контекста ситуации четкий вывод: охране общественного порядка в северокавказских республиках казаками нужно уделять особое внимание. При этом необходимо выслушать противников казачьих патрулей, учесть их пожелания, найти уважительный консенсус. «Но уже то, что кое-кого на Кавказе раздражает казачья одежда, в то время, как у русских кавказская одежда не вызывает таких эмоций, несмотря ни на Кавказскую войну, ни на две чеченских кампании, служит чётким психологическим маркером», — отмечает Владислав Гулевич. — Если сегодня кто-то в Адыгее видит в казаке нежелательного персонажа, потому что когда-то казаки воевали с адыгами, то завтра точно такие же претензии могут быть высказаны в адрес российской армии, которую тоже сочтут нежелательной, потому что когда-то она воевала на Кавказе. Это и есть замена исторической памяти историческим злопамятством"

Аналитическая группа Северо-Кавказской редакции EADaily

*Организация, деятельность которой признана нежелательной на территории РФ