Европейский рационализм как система стимулирования для коллапсирующей Украины

Главным событием политической жизни вокруг конфликта на Украине на прошлой неделе стал прошедший 27 апреля 2015 года в Киеве саммит ЕС, посвященный особым отношениям Украины с Евросоюзом. На следующий день, 28 апреля, в Киеве на самом высоком уровне состоялась т. н. «донорская конференция», посвященная вопросам западной финансовой помощи и инвестиций в украинскую экономику.

По результатам первого после подписания соглашения об ассоциации саммита Украина-ЕС, Киев и Брюссель не совершили прорыва в развитии двусторонних отношений — это констатировало большинство политических обозревателей, прокомментировавших событие. На саммите вообще не прозвучало ничего, что нельзя было бы услышать по поводу двусторонних отношений еще год или полгода назад. В содержательной части прошедших мероприятий Евросоюз получил от Украины лишь разочарование, но не ее отказ от заявленного «революцией достоинства» курса. Также резкого разворота от Киева нельзя зафиксировать и со стороны ЕС. В Берлине и Брюсселе в отношениях с Украиной выбрана умеренная и сдержанная стратегия. Требования ЕС к Украине не могут быть минимальными, но и не слишком большими, чтобы не спугнуть Киев на старте действия соглашения об ассоциации.

Накануне саммита в Киеве особенно остро был поставлен вопрос о миротворцах, безвизовом режиме и полноценном применении зоны свободной торговли Украина — ЕС. Если на третий вопрос гости из Евросоюза (несмотря на давление Москвы) ответили положительно и соглашение об ассоциации начнет применяться с 1 января 2016 года, то на первые два украинцы не услышали ничего обнадеживающего. Лидеры Евросоюза имели случай подтвердить предоставление Киеву многомиллиардной финансовой помощи, но не такой большой, как желали бы на брегах Днепра. ЕС не поддержал ожиданий Порошенко в отношении европейской миротворческой миссии на Донбассе, предоставления Украине, хотя бы в общем словесном виде обещания перспектив членства в ЕС и отмены визового режима для украинцев. Что касается обещанной Дональдом Туском Киеву вместо миротворческого контингента «гражданской оценочной миссии», то это лишь «хорошая мина при плохой игре».

Благодаря СМИ Запада, стало известно, что переговоры в Киеве президента Украины Петра Порошенко с Дональдом Туском и главой Еврокомиссии Жаном-Клодом Юнкером были непростыми, поскольку продлились они гораздо дольше отведенного протоколом времени.

Можно констатировать, что последние евросоюзные мероприятия в Киеве определили, что с момента старта «революции достоинства» в отношениях ЕС с Украины существует больше проблем, чем достижений. При этом Киев в известной степени в этом диалоге является стороной страдательной и пассивной. Он не может диктовать ЕС своих пожеланий.

Главное — ожидания Украины о быстром сближении с ЕС не оправдываются. Правда, никто в Брюсселе и Берлине никогда не давал Киеву определенных обещаний относительно членства Украины в ЕС. Более того, новый председатель Европейской комиссии Жан-Клод Юнкер при вступлении в должность в ноябре 2014 года застраховал ЕС. Он определил мораторий на вступление в ЕС новых членов на период своего председательства. Таким образом, ЕС одновременно не поступается принципами, основанными на «европейских ценностях», но и общих обещаний своему партнеру не дает. Очевидно, что заявленное на саммите президентом Порошенко намерение украинских властей подготовить страну и подать заявку на вступление в ЕС, спустя пять лет с настоящего момента, подстраивается под заявление Юнкера о четырехлетнем моратории. Однако Брюссель дальше этого срока ничего гарантировать не может.

Во время саммита руководству Украины дали понять, что Европейский союз намерен «привязать» ее к себе, но при этом Брюссель и Берлин хотели бы пусть в долгосрочной, но перспективе, чтобы Киев нашел компромисс с Москвой. С точки зрения Германии, жесткий антироссийский курс Украины (читай: война) неуместен. Современная Германия грубой силе предпочитает «мягкую».

Защиту от тесных объятий, которых желает Киев, Брюссель и Берлин ищут и находят в своей универсальной на все случаи риторике. Они требуют от Киева политических и экономических реформ всего лишь как «предпосылок на пути к сближению», но не условия для самого сближения.

Украине и после «революции достоинства» из ЕС указывают на то, что коррупция все еще является общей проблемой, как и отсутствие независимых органов юстиции. От украинского правительства требуют форсированной приватизации, отмены государственного регулирования бизнеса, а также консолидации банковского сектора.

Главная проблема, которую усмотрел ЕС по итогам революционного года на Украине (об этом было заявлено на мероприятиях в Киеве) — это то, что она «по уши погрязла в долгах». За короткий промежуток времени украинский национальный долг со столь желанного и идеального для кризисного ЕС уровня в 40% от ВВП, взлетел до осознаваемого в ЕС как критического в 100%. За год гражданской войны и революционного энтузиазма Украина более, чем удвоила свой национальный долг. Средний уровень суверенного долга по Еврозоне ЕС сейчас составляет где-то 90−95%. Украина со своей тягой к Европе за год уже превзошла средний еврозоновый показатель. Начиная с 2012 года, суверенные долги — это «любимая» тема европейского политикума. В эту тему и вписывается Украина как раз под донорскую конференцию, обещая потенциальным «донорам» из ЕС превратиться в бездонную бочку погашения кредитов новыми кредитами. Экономисты уже предупреждают, что национальный долг Украины в этом году достигнет 115%, а в 2016 году — 125%. В сложившихся условиях Венский институт международных экономических исследований предупредил, что стабилизации и возвращения к экономическому росту на Украине достичь невозможно без решения проблемы военного конфликта. 29 апреля Всемирный банк ухудшил прогноз падения экономики Украины. Ожидается, что ВВП Украины в 2015 году снизится на 7,5%. В 2014 году ВВП страны сократился на 6,8%. Согласно прогнозу Всемирного банка, дальнейшая эскалация военного конфликта может усугубить экономический спад в 2015 году. Украине одновременно приходится бороться не только с военным конфликтом, но также с необходимостью предотвратить надвигающийся экономический коллапс. ЕС на «донорской конференции» предупредил украинское руководство, что не будет принимать в качестве оправдания замедления реформ военный конфликт.

Вопрос о том, как избавить Украину от ее долгов, стал серьезной проблемой для ЕС, в тот самый момент, когда сам ЕС не знает, что делать с суверенным долгом той же Греции. При этом ЕС не готов взять на себя полное финансовое содержание Украины. Временное торможение имплементации соглашения об ассоциации до 2016 года означает поиск урегулирования торгового вопроса с Москвой. Тут ЕС заинтересован «в компенсации, которая Украине необходима» за ее ассоциацию с Евросоюзом. «Компенсацию» Украине должен выдать замирившийся с ней Кремль в виде низких цен на поставляемые энергоносители.

В итоге «донорской конференции» в Киеве по существу не получилось. Вместо нее в Киеве прошел «форум поддержки». На нем Киев жаждал инвестиций, а получал обещания кредитов или перекредитования. МВФ готов привлечь для Украины $40 млрд. Однако, как выяснилось на форуме, на долю собственно МВФ приходится половина из этой суммы. При этом часть этих суммарных средств представляет собой простую пролонгацию украинских долгов, а не желанные для Киева реальные деньги. Вместе в сумме всех дотаций и кредитов, в частности, от МВФ, Всемирного банка, отдельных государств, плюс примерно тремя миллиардами евро из кассы ЕС, Украина получит достаточно средств, чтобы пролонгировать свои долги за счет их наращивания.

Премьер Украины Арсений Яценюк не скрывал своей обиды на Брюссель. «Греция получила 300 миллиардов евро, хотя там нет войны и российских танков, она не борется с ядерной державой и имеет население в четыре раза меньше Украины. Украина получила 30 миллиардов в рамках поддержки МВФ и «большой семерки». Конец цитаты. Много это или мало? Европейцы считают, что более, чем достаточно.

Здесь они напомнили украинскому руководству, что Киев уже получил от ЕС финансовую помощь в размере более шести миллиардов евро. В ближайшее время Украине будут предоставлены очередные транши макрофинансовой помощи на сумму 1,8 миллиарда евро. 70 миллионов евро Украина дополнительно получила на достройку нового укрытия над разрушенным энергоблоком Чернобыльской АЭС. Председатель Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер сообщил о предоставлении Украине дополнительно 110 миллионов евро на поддержку малого и среднего бизнеса в ее восточных и южных областях. Кроме того, Германия выделит Украине в виде грантов и займов 1,4 миллиарда евро.

Вице-президент США Джозеф Байден в своей приветственной речи по видеосвязи заявил, что Вашингтон готов в ближайшее время предоставить Киеву 2 миллиарда долларов при условии, «если украинская власть будет успешно проводить реформирование экономической системы». Норвегия на конференции сообщила о предоставлении 35 миллионов евро на поддержку украинских реформ, Канада — об ассигновании Украине 50 миллионов долларов, и еще почти 20 миллионов на проекты по экономическому развитию и децентрализации власти и т. д. Премьер-министр Яценюк информировал, что Киев надеется получить в этом году от Европейского банка реконструкции и развития, Европейского инвестиционного банка и других международных финансовых учреждений до 3 миллиардов долларов в качестве «инвестиций в украинскую экономику».

Однако все это не решает проблемы. Ведь помимо финансовых, существует еще серьезный блок политических проблем. В ЕС уже задаются вопросом: продолжает ли существовать и каким образом Украина как единое государство? К маю 2015 года в ЕС поняли, что президент Порошенко не полностью владеет текущей ситуацией. Германию не устраивает позиция Петра Порошенко по проблеме урегулирования на Донбассе. В Берлине и Брюсселе полагают, что для консолидации Украины Киев должен отказаться от статуса единственного государственного для украинского языка и от планов закрепить за Украиной статус унитарного государства. При сильной децентрализации необходимо будет также усилить роль русского языка. В ЕС полагают такие уступки разумными и оправданными для замирения «сепаратистов» Донбасса.

Президент Украины Петр Порошенко на пленарном заседании саммита Украина-ЕС заявил, что членство в ЕС — это стратегическая цель Киева. Он призвал Евросоюз признать, что Украина, «как любое другое европейское государство, которое уважает и готово защищать общие ценности, может в будущем стать членом ЕС». Здесь и кроется, по-видимому, главная причина украинских разочарований. Одновременно здесь и главный источник иллюзий масс. Старая Европа сама определяет по цивилизационному критерию, где на восточных рубежах проходят настоящие европейские границы. И здесь кто является Европой, а кто — нет, решать не президенту Украины. Мнения страны на периферии, что она является «европейским государством» — это всего лишь мнение этой страны. Правильно оно или ложно, но Украине следует не говорить о приверженности европейским ценностям, полагают в Берлине и Брюсселе, а жить в соответствии с ними. Вот здесь то и происходит столкновение с реальностью, когда разбивается хрустальная мечта. Жить по «европейским ценностям» Украине препятствует отсутствие ресурсов и базовые рамки ее постсоветской культуры, построенные на принципах олигархической приватизации. Преодолеть эти препятствия, чтобы стать Европой, у периферийной страны не получается. Что касается мечты «стать как Польша», то этому препятствует география. Чтобы стать Польшей — надо оказаться географически на месте Польши относительно Германии. Пространство Европы к Востоку от Эльбы после 1991 года напоминает лестницу, ступеньки которой ведут вниз. Географически Польша относительно Украины находится на одну-две ступень выше. Кроме того, постсоветские реалии создали на Украине такую деловую культуру, с которой не знают, что делать самые лучшие приглашенные из-за рубежа министры нынешнего украинского правительства. Выступивший на конференции в Киеве министр Айварас Абромавичус признал, что большинство крупных государственных компаний на Украине работают на самом деле не на государство и не на бюджет, а на отдельных физлиц. Логика Абромавичуса понятна: приватизировать. Но будут ли после этого означенные приватизированные предприятия работать на бюджет?

Самое главное разочарование от прошедших в Киеве мероприятий для Украины — это отказ от предоставления украинцам права на безвизовые поездки в страны-члены ЕС. Еврочиновники пытаются подвести под подобное решение рациональные основания. И речь здесь идет не только об опасениях Брюсселя, связанных с возможным злоупотреблением безвизовым режимом. Говорят об общей системе стимулирования: выгода должна быть ясна партнеру ЕС лишь при достижении (опять же ЕС) определенных целей. Ложная щедрость ЕС неуместна. С точки зрения самих европейцев, виноваты в неполучении безвизового режима сами украинцы. Ведь они не делали и не делают нужных реформ. Евросоюз, изображая преимущества сближения с ЕС, требует от своего партнера реформ. Конечная цель — вступление в ЕС — туманна и далека, но она подстегивает страну к переменам, которые требуют значительных жертв. В итоге жертвой и одновременно виноватой становится сама Украина. В Брюсселе и Берлине полагают, что сейчас весной 2015 года все зависит только от Украины, которая должна продемонстрировать ЕС прогресс в деле проведении реформ. Последние четверть века слово «реформа» стало универсальной и дежурной фразой для прикрытия всякого рода недоразумений между ЕС и его партнерами на периферии.

В политической части итоги саммита в Киеве продемонстрировали европейским партнерам Украины, что минский процесс мирного урегулирования на Донбассе зашел в тупик. Накануне саммита, по данным Financial Times, Германия и страны Европейского Союза пытались подтолкнуть Украину к политическим уступкам с целью выполнения Минских соглашений. При этом в публичной плоскости все ключевые страны Европейского союза остаются на стороне Украины. Но на фоне минского тупика некогда дружелюбный тон между Украиной и европейцами стал жестче. Обе стороны в Киеве открыто демонстрировали, что разочарованы друг в друге. Председатель Европейской комиссии Жан-Клод Юнкер призвал украинских лидеров «снижать напряженность» в риторике, чтобы «не накликивать беду». Президенту Петру Порошенко открыто давали понять, что доверие к нему имеет свои границы. Однако собственно давление на Порошенко пока не выходило за пределы переговорных комнат. На следующий день после саммита глава МИД Германии Франк-Вальтер Штайнмайер на встрече с коллегами из Сербии и Швейцарии в рамках «тройки» ОБСЕ признал регресс мирного процесса на Украине.

Однако попытки выхода из минского тупика пока лишь заводят в новые тупики. На прошлой неделе сорвалась попытка привлечь США для возобновления мирных переговоров. Не успел посол США Джон Теффт в эфире радио «Эхо Москвы» сообщить о том, как он лично помогал минским переговорам, а главное, что президент США Барак Обама готов к ним подключиться, тотчас же пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков прокомментировал: «Если какое-то из государств готово и может повлиять на власти Киева, чтобы сподвигнуть его к выполнению минских договоренностей, то, конечно, в Кремле это будут только приветствовать». Однако зондаж не получил продолжения, как ожидалось, в практических шагах на встрече российского президента Владимира Путина и президента Франции Франсуа Олланда в Ереване. Президент США промолчал. Его французский коллега, который и должен был подключить Обаму к переговорам, — тоже. В итоге кремлевский сигнал о готовности к переговорам с участием американцев, после недельного ожидания, дезавуировал сам российский МИД. В Москве, по-видимому, рассчитывали на прямой запрос от американского Белого дома о возможности участия Барака Обамы в переговорах в «нормандском формате». Между тем, США явно не торопятся.

Свой рецепт выхода из минского тупика по-прежнему на прошлой неделе предлагал президент Украины Петр Порошенко. Он настаивал на приглашении международной миротворческой миссии на Донбасс. 30 апреля пресс-служба главы украинского государства сообщила, что в ходе состоявшего ранее в тот же день телефонного разговора президентов Германии, Франции, России и Украины: «В контексте обсуждения путей мирного урегулирования президент Путин согласился с возможностью размещения миротворческого контингента на Донбассе». Москва тотчас же опровергла подобного рода утверждения. Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков заявил, что Москва не возражает против ввода миротворцев на восток Украины в случае, если Киев и Донбасс сумеют согласовать условия такого шага. В Кремле в очередной раз отметили, что Россия не является стороной конфликта на Украине. Таким образом, предложение о международной миротворческой миссии в очередной раз зашло в тупик.

Тем временем 27 апреля президент РФ сменил спецпредставителя в контактной группе по Украине. Им стал карьерный дипломат посол по особым поручениям Азамат Кульмухаметов, до этого занимавшийся сирийской проблемой. Подобный жест означает определенную надежду на заданный Минском формат переговоров.

29 апреля состоялась скайп-конференция трехсторонней контактной группы по урегулированию ситуации на Донбассе. Речь на ней шла о широком спектре проблем от соблюдения режима прекращения огня и отвода тяжелых вооружений до освобождения пленных. Из новых вопросов — о формировании и запуске работы подгрупп в рамках трехсторонней контактной группы. Позиция двух сторон конфликта состоит в том, что противоположная сторона продолжает нарушать Минские соглашения и усиливать собственную группировку войск на Донбассе. 30 апреля состоялся телефонный разговор министра иностранных дел России Сергея Лаврова и государственного секретаря США Джона Керри, в ходе которого стороны поддержали формирование четырех подгрупп контактной группы по Донбассу. Лавров в очередной раз потребовал от украинского правительства прямых переговоров с представителями Донецка и Луганска.

В последний день апреля в интервью телеканалу СТБ президент Украины Петр Порошенко заявил: «Война закончится тогда, когда Украина вернет Донбасс и Крым». Правда, при этом он отметил, что сроки окончания противостояния могут быть длительными. Здесь в качестве примера Порошенко назвал противостояние между Южной и Северной Кореями, которое, как известно, не закончилось и по сей день. Заявление Порошенко достаточно двусмысленно. Означает ли оно согласие президента Украины на замораживание военного конфликта на десятилетия? Между тем, 2 мая 2015 года артиллерийские перестрелки вдоль линии фронта на Донбассе заметно возросли. Однако это все еще не означает возобновление активной фазы военных действий. Вместо этого в Киеве, Донецке и Луганске стали циркулировать слухи об очередных мирных переговорах в Минске.

Аналитическая редакция EADaily