Итоги Минска-2: Путин показал, что каждое последующее перемирие будет заключаться на худших для Украины условиях

12 февраля 2015 года в Минске в результате переговоров на высшем уровне в «нормандском формате» было заключено новое соглашение о мирном урегулировании конфликта на Донбассе. 15 февраля, согласно первого пункта этого соглашения из «Комплекса мер по выполнению Минских соглашений», должно было начаться «незамедлительное и всеобъемлющее прекращение огня в отдельных районах Донецкой и Луганской областей Украины». Однако перемирие не получило «всеобъемлющего» характера из-за продолжающихся боев в районе Дебальцево. Гибридную войну, таким образом, сменило гибридное перемирие. Режим прекращения огня начал соблюдаться, но, в лучшем случае, избирательно. Уже к моменту переговоров в Минске ополченцы перехватили основные пути линии снабжения украинских войск в дебальцевском выступе. На переговорах в Минске президент Порошенко упорно отрицал факт окружения украинских войск. Президент Путин, наоборот, утверждал, что дебальцевский котел существует. Прошло всего четыре дня после Минска-2 и спустя сутки после официального начала перемирия, как украинский президент все-таки признал факт наличия военного кризиса в районе Дебальцево. А 18 февраля президент Украины сообщил об оставлении украинскими войсками Дебальцево. Украинские вооруженные силы, по заявлению Порошенко, «завершили операцию по плановому и организованному выводу части подразделений из Дебальцево». Тогда же стало известно, что этот населенный пункт полностью перешел под контроль ополчения.

Бои вокруг Дебальцево после старта официального перемирия означали, если не срыв очередных минских соглашений, то определенную корректировку выполнения второго пункта «Комплекса мер по выполнению Минских соглашений», гласившего — «отвод вышеперечисленных тяжелых вооружений должен начаться не позднее второго дня после прекращения огня и завершиться в течение 14 дней». В минувшую субботу стороны конфликта подписали соглашение о начале отвода тяжелых вооружений от линии соприкосновения, начиная с 22 февраля 2015 года. Таким образом, официальный отвод вооружений запоздал почти на неделю от установленного в Минске срока. Теперь он должен быть завершен 8 марта 2015 года. Если дело отвода вооружений действительно пойдет, то с этого дня можно будет говорить о выполнении второго пункта «Комплекса мер по выполнению Минских соглашений».

Очевидным достоинством соглашения Минска-2 в сравнении с Минском-1 была логическая связанность отдельных пунктов соглашения и конкретные сроки выполнения. В результате выполнения по пунктам и срокам «Комплекса мер» конфликт на Донбассе перейдет в замороженный статус. Без точного выполнения по пунктам и по срокам Минск-2 останется лишь временным перемирием.

Таким образом, старт Минска-2 прошел под знаком военного поражения Украины у Дебальцево. Вопрос заключается в том, были ли бои у Дебальцево финальной схваткой войны, или же речь идет только о тактической паузе, чтобы выиграть время и подготовиться к новой фазе конфликта. На проблему следует посмотреть чуть шире. Решительная победа у Дебальцево могла была стать причиной и предпосылкой мирного урегулирования в Минске. Но в запоздавшем качестве победа у Дебальцево дестабилизирует достигнутое перемирие. Нерешительный характер победы — окруженным украинским солдатам позволили выйти из котла — дает надежды воинствующим украинским националистам на военный реванш. Они имеют иллюзию относительно того, что Украине необходимо только лучше подготовиться в перемирие и получить современное оружие от американцев. После разгрома украинской армии под Дебальцево политическая карьера президента Украины Петра Порошенко оказалась под угрозой. Дебальцево создало почву для нового государственного переворота в стране.

Вместе с тем, ход военных действий на Донбассе в январе-феврале 2015 года продемонстрировал западным покровителям киевского режима следующее:

1. Украинская армия не способна наступать, но может держать оборону при том условии, что ее противник сам не может вести наступление с глубоким маневром;
2. Украинская армия испытывает проблемы в элементарном снабжении при том условии, что бывшие советские склады пока дают украинской армии более, чем достаточное количество боеприпасов;
3. Украинская армия малочисленна и плохо обеспечена современными вооружениями. Вопрос с вооружениями в Киеве пытаются решить зарубежными поставками и запуском предприятий украинского ВПК. Однако общее состояние украинской экономики и финансов препятствуют существенным достижениям в области вооружения украинской армии современным оружием. Киев стремится использовать новое перемирие для вооружения и укрепления своей армии, поэтому, несмотря на публичную риторику про «мирный процесс», параллельно идет системная работа по получению американского оружия.

Главный урок Дебальцево для Запада выглядит следующим образом: Украина должна иметь армию, достаточно сильную, чтобы выдерживать дальнейшие атаки повстанцев и перемалывать их силы. Для этого Украина должна иметь экономику достаточную для содержания сильной армии. Ни того, ни другого, как раз и нет, что вносит известный заряд сомнения при оценке в США и ЕС нынешней ситуации на Украине. На минувшей неделе и в начале этой украинская гривна побила все рекорды своего предшествующего падения. Расходы государства явно не соответствуют способностям экономики Украины генерировать доходы. Война на Донбассе повышает расходы и одновременно уничтожает источники доходов. Свободное образование курса гривны невозможно в условиях нестабильной экономической ситуации и военных действий на части территории страны. Военная политика требует ограничений свободы валютного обмена. В идеале валютный обмен в условиях войны должен быть прекращен. Валюта нужна государству для ведения войны. В целом, для успеха при краткосрочном остром конфликте с Россией Украина нуждается в военной экономике и финансах. Для более продолжительного и непрямого конфликта с Россией Украине нужна же сейчас интеграция в структуры Евросоюза и финансовая помощь, сопоставимая с планом Маршалла. Для последнего у ЕС нет ни средств, ни желания.

Впрочем, нынешнее состояние дел, как кажется, свидетельствует в пользу поддержания позиционного конфликта при том условии, что российская армия прямо не вмешается в военный конфликт всей своей мощью. Существующая динамика создает иллюзию у не склонных к компромиссу с Россией кругов на Западе, что в восточной Украине можно затягивать военный конфликт по аналогии с тем, как это делалось в Боснии.

После разгрома украинской армии под Дебальцево политическая карьера президента Украины Петра Порошенко оказалась под угрозой. Дебальцево создало почву для нового государственного переворота в стране. По следам катастрофы в Дебальцево президент Украины Петр Порошенко предложил ввести миротворческий контингент на восток Украины или под эгидой ООН, или по аналогии с Косово под маркой полицейских сил Евросоюза. Из России сразу же предупредили, что подобная мера означала бы нарушение минских соглашений. В штаб-квартире ООН в ночь на 24 февраля обсудили возможность миротворческой миссии на Украине. Министр иностранных дел Украины Павел Климкин на дебатах в Совете Безопасности сообщил о намерении Украины пригласить на Донбасс миссию по поддержанию мира. Для преодоления российского вето Украина попытается поставить вопрос о миротворческой миссии не на Совете Безопасности, а на Генеральной ассамблее ООН. С одной стороны, можно усмотреть в обращении за миротворческой помощью слабость режима Порошенко. Киев, фактически, признает свою неспособность контролировать ситуацию на Донбассе. Призыв миротворцев будет означать, что Киев признает, что собственными средствами он уже не в состоянии разрешить ситуацию. Однако, с другой стороны, на ум по аналогии с событиями в Боснии в 1992—1995 годах приходит иное. Международные миротворцы, выступающие под эгидой ООН, или в качестве полицейского контингента Евросоюза — это удобное средство для интернационализации сугубо локального конфликта. «Миротворцы» эти будут заведомо пристрастны в конфликте. Кроме того, они явятся хорошим подспорьем для провокаций. От международных миротворцев прямой путь пролегает к международным бомбардировкам умиротворения.

На следующий день после того, как украинские войска оставили Дебальцево, Вашингтон назвал очевидным, что Москва и пророссийские сепаратисты не соблюдают достигнутые в Минске договоренности о прекращении огня на Украине, и предупредил о риске расширения санкций. В Евросоюзе вновь заговорили о санкциях в отношении России. Новые санкции против России возможны в случае дальнейшего нарушения перемирия на Донбассе. При этом усиление ограничительных мер за антиукраинскую агрессию — «это не цель», заявила канцлер Германии Ангела Меркель на совместной пресс-конференции с президентом Франции Франсуа Олландом.

Весьма характерно, что в критике минских соглашений на минувшей неделе на передний план вышел ближайший союзник США в Европе — Великобритания. Министр обороны этой страны Майкл Фаллон заявил, что идущая война с Россией имеет уже не холодный, а «довольно теплый» характер. Впервые с начала кризиса вокруг Украины высокопоставленный представитель британского правительства позволил себе столь жесткую риторику. В докладе Комитета по делам ЕС палаты лордов британского парламента были резко раскритикованы действия властей Великобритании и ЕС по ситуации на Украине. Очевидно, что инициативы Великобритании прямо согласованы с США.

В минувшую среду с призывом к России и пророссийским силам на Донбассе соблюдать условия минских соглашений обратились генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг, верховный комиссар Европейского союза Федерика Могерини и госсекретарь США Джон Керри.

Правда, пресс секретарь Белого дома Дженнифер Псаки заявила, что верит в минское соглашение о перемирии. «Мы не рассматриваем этот документ как приказавший долго жить», — сказала она уже после падения Дебальцево. Минское перемирие, несмотря на эпизод в Дебальцево, таким образом, имеет все шансы вступить в силу, а в боевых действия как минимум до апреля 2015 года наступает оперативная пауза. Что может сделать Запад, чтобы не допустить распада украинского государства? Ответов в нынешней ситуации меньше, чем вопросов. Однако в информационном поле Запада, прежде всего ЕС, все чаще стала появляться идея отделения мятежных территорий от Украины так, чтобы за счет потери меньшего сохранить большее. Вслед за потерей Крыма Киеву предлагают смириться с утратой занятых сепаратистами территорий Донбасса. Только так можно предотвратить дальнейшую дестабилизацию Украины и процесс ее распада.

Поэтому, кроме оперативной, сейчас вполне определилась и стратегическая пауза, которая связана с тем, что США должны в самое ближайшее время определиться со своей дальнейшей стратегией на Украине. Вашингтон должен решить, насколько Украина вписывается в стратегические интересы США. Президенту США предстоит определить, может ли Украина и дальше выступать в качестве военного противовеса России, быть центральным компонентом долгосрочного наступления Запада на Россию. Вместе с тем, Минск-2 дает США возможность вполне достойно выйти из конфликта тем более, что создание зоны нестабильности между ЕС и Россией вполне достигнуто, а России теперь потребуются годы для урегулирования своих дел с Евросоюзом. Победить РФ чисто военным путем, понимают в Вашингтоне, нереально. Однако максимально способствовать изоляции России на мировой арене, как оказалось, вполне достижимо.

В свою очередь президент Путин продемонстрировал Минском-2, что каждое последующее перемирие с Украиной будет заключаться на худших для нее условиях. После начала перемирия Россия косвенно показала готовность на следующем этапе военного конфликта сформировать правительство Украины в изгнании. 23 февраля в интервью президента Путина ВГТРК косвенным образом посредством заданного вопроса журналиста — «в случае эскалации вооруженных действий со стороны Украины и национальных батальонов возможно ли проведение «Минска-3» или проведение Россией экстренных дипломатических мер вплоть до признания ДНР и ЛНР? — была обозначена угроза Киеву, попытайся он нарушить перемирие или уйти от выполнения пунктов, предусмотренных «Комплексом мер по выполнению Минских соглашений» от 12 февраля 2015 года. Россия демонстрирует ЕС и США готовность урегулировать конфликт на Украине путем хотя бы его временной заморозки. В США и ЕС проницательные наблюдатели понимают, что утверждения о том, что Россия получила большие преимущества из последнего Минского соглашения в любом случае преувеличены. Москва владеет Крымом без признания Западом. Долгосрочную цель восстановления российского доминирования на постсоветском пространстве Кремлю пришлось разменять на возможность ограниченного влияния на Украину. «Особый статус» региона Донбасс, предусмотренный в Минске, рассматривается как гарантия пределов российского влияния на Украину. Одновременно демаркационная линия минского урегулирования ограничивает территориальные амбиции и сводит на нет проект Новороссии при том условии, что проект «Украина — не Россия» сохраняется. Является ли подобный размен равнозначным? По-видимому, нет. Но при условии, что плохо структурированная и слабо консолидированная Россия получает «плохой мир», тогда — да.

Аналитическая редакция EAD