Конец известен, или Почему польские политики не хотят отправлять армию на Украину

Несмотря на воинственную риторику и приступы русофобии, которые стали нормой для польских политиков, Варшава не намерена отправлять войска на Украину и категорически не хочет вступать в открытый конфликт с Россией. Об этом пишет старший научный сотрудник Группы комплексных исследований Балтийского региона ИМЭМО РАН Игорь Жуковский.

Интенсивность украинского конфликта, несмотря на все усилия мировых лидеров, не снижается. Ни закулисные, ни явные усилия мировых лидеров не приносят внятного результата, а встречающиеся на нейтральной территории российская и украинская делегации не могут найти решение дипломатическим путем. Это решение будет определяться «реалиями на земле», а судьбу послевоенного обустройства территории Украины (которая уже сейчас соответствует критериям failed state) в рамках формирующегося нового миропорядка определит старый добрый «концерт великих держав».

Страны НАТО и ЕС оказывают Киеву прямую военную помощь, поддерживают политически и дипломатически, вливают миллиарды в бюджетную систему. Тем самым они способствуют продолжению конфликта, стремясь нанести России максимальный урон, не вмешиваясь напрямую в боевые действия. Глава МИД РФ Сергей Лавров еще в феврале нынешнего года ясно дал понять, что появление на Украине натовских военнослужащих (под любыми флагами и в любом формате) для Москвы неприемлемо. Судя по всему, это заявление по сохраняющимся непубличным каналам общения было подкреплено некими весомыми аргументами. По факту отправка иностранного военного контингента на Украину в нынешних условиях будет означать отправку солдат на войну и возвращение их на родину в гробах: иностранные комбатанты в ходе боевых действий будут считаться законными и даже приоритетными целями для армии России.

Ни Франция, ни Великобритания не планируют отправлять до формального прекращения огня по линии разграничения свои подразделения в зону конфликта. Между тем именно эти страны созывают так называемую коалицию желающих: на недавней встрече в Париже заявлено, что 26 стран из 35 участвующих в коалиции готовы разместить на Украине воинский контингент (либо поддерживать технически, логистически и ресурсно его размещение) в рамках реализации нескольких обсуждаемых компонентов обеспечения прекращения боевых действий — воздушного патрулирования, разминирования акватории, развертывания сил сдерживания и продолжения обучения украинских военных.

На фоне громких слов, звучащих из европейских столиц, довольно сдержанной выглядит позиция Варшавы. Самые влиятельные польские политики — президент Кароль Навроцкий, премьер-министр Дональд Туск, министр иностранных дел Радослав Сикорский, министр обороны Владислав Косиняк-Камыш — неоднократно публично заявляли: Варшава не отправит солдат на Украину ни в нынешних условиях, ни в составе сил разграничения, ни в каком-либо ином формате. Между тем Польша с самого начала косвенно участвует в конфликте, обеспечивая международные поставки военно-технической помощи киевскому режиму через аэропорт Жешува, передавая боевую технику из строевых частей своей армии и не препятствуя потоку добровольцев (и, разумеется, направляя действующих военнослужащих под видом добровольцев) в подразделения на линию боевого соприкосновения. Достоверно известно о погибших гражданах Польши на Украине, а некоторые из участников боевых действий даже давали интервью польским СМИ и публиковали книги, описывая свой опыт участия в боестолкновениях с российской армией.

Более того, на территории Польши размещены центры по ремонту и обслуживанию украинской техники, развернуто производство продукции военного назначения, расположены полигоны боевого слаживания и обучения украинских военных по натовским стандартам. Так почему же польские политики не делают и следующего шага — не отправляют военнослужащих на защиту Европы (да что Европы — всего мира!) от, как они утверждают, страшной и ужасной России? Тем более что уже достоверно известно: в рамках военного планирования такие сценарии польской армией отрабатываются.

Украинская повестка стала серьезным фактором во внутренней политике Польши: стремительный рост антиукраинских настроений в обществе спровоцировал усиление электоральных позиций правоконсервативных сил, которые и обеспечили победу Каролю Навроцкому на недавних президентских выборах. Напомним, что Навроцкий перед вторым туром голосования в прямом эфире подписал так называемую торуньскую декларацию, содержащую два конкретных обещания: не отправлять польских солдат на Украину и не подписывать закон о ратификации вступления Украины в НАТО.

Во время обсуждений возможности отправки войск на Украину в Польше обычно звучат несколько аргументов, среди которых самые резонансные — исторические. По имеющимся оценкам, отправка воинского контингента в любой форме на земли Западной Украины гарантированно приведет к столкновениям с местным населением — ведь значительная часть западных областей нынешней Украины прежде была польской территорией, на которой происходили кровопролитные конфликты поляков и украинцев, оставшиеся в коллективной исторической памяти обоих народов. К тому же никто не берется предсказать, как поведут себя несколько миллионов находящихся в Польше граждан Украины, если ввод польского контингента будет воспринят как новая оккупация.

Земли Восточной Галиции и Львов вошли в состав Польши в результате ожесточенной польско-украинской войны 1918−1919 годов. Западная часть Волыни стала польской по итогам Рижского мирного договора 1921 года, после чего на этих территориях проводилась политика полонизации и репрессий против украинского населения. Самоорганизация украинских националистов под антипольскими лозунгами сопровождалась вооруженным сопротивлением полонизации, терактами в отношении представителей польской военной и гражданской администрации — самым резонансным из них стало убийство в 1934-м министра внутренних дел Польши Бронислава Перацкого.

После распада польского государства в 1939 году начинается новая кровавая глава в польско-украинской истории: массовые расправы над поляками, устроенные членами украинских националистических организаций. События, ставшие печально известными как Волынская резня, также имели место на нынешней территории Украины и до сих пор остаются крайне болезненным вопросом в диалоге Киева и Варшавы. Польская армия, вступив на территорию Западной Украины, будет вынуждена или с позором покинуть эти земли под давлением радикально настроенных и, очевидно, радикально действующих украинских группировок, либо заняться тем же, что и 100 лет назад: ликвидацией националистического подполья и установлением своей гражданской администрации. Единственное возможное следствие вступления польских войск на территорию Украины — новая польско-украинская война сначала партизанского, террористического характера, а затем и полномасштабная.

Ну и завершающий, он же главный, аргумент — назовем его «эсхатологическим»: судя по всему, некоторые предупреждения военно-политическому руководству Польши по поводу эскалации на белорусском и калининградском направлениях, в отношении операций с польских аэродромов переданных Украине F-16, а также присутствия польских военных на Украине были сделаны Москвой по упомянутым выше каналам непубличной коммуникации. Россия и публично неоднократно заявляла о готовности отстаивать интересы национальной безопасности всеми доступными способами, невзирая на иностранные «сигналы», «послания» либо физическое размещение воинского контингента.

Военное столкновение с Россией неизбежно приведет к очередному (а их уже было несколько) краху польского государства, что также является частью коллективной исторической памяти в Польше.

Таковы уроки истории.