Нелегкая доля тяжелых дронов

Одним из заметных новшеств курской операции стало регулярное применение армией России ударных беспилотников MALE-класса (Medium Altitude, Long Endurance — средневысотный большой продолжительности полёта). Речь, естественно, об «Орионе"/"Иноходце» и куда менее засветившемся «Форпосте».

«Шпионы» идут на войну

Для начала посмотрим на «героев» чуть ближе. «Иноходец» часто вызывает ассоциации с американскими «Риперами» MQ-9. Однако фактически он имеет мало общего с почти пятитонным «Жнецом», но при этом крайне схож с его «предком» — «Предэйтором"/"Хищником MQ-1». Максимальный взлетный вес «Ориона» — 1 тонна («Предэйтор» — 1,02 т), потолок — 7500 м (7920 м), крейсерская скорость — 120 км/ч (110−130 км/ч), максимальная — 200 км/ч (217 км/ч).

Стандартная полезная нагрузка «Ориона» («разведывательный модуль») 60 кг, максимальная — около 200 кг. Предельная масса вооружения, таким образом, составляет около 150 кг (например, три бомбы КАБ-50). Варианты вооружения «Предэйтора» укладываются в промежуток между 64 кг и 120 кг. Типичным вариантом была пара противотанковых ракет AGM-114 «Хеллфайр» общей массой 90−100 кг. Как нетрудно заметить, у отечественного БЛА, делавшегося уже по мотивам вооруженной версии MQ-1, три точки подвески вооружения вместо двух.

Продолжительность полета «Ориона» с нагрузкой 60 кг — 24 часа, как и у американца с «разведывательной» нагрузкой.

При этом «Предэйтор» обзавелся ракетами через 5 лет после начала карьеры. Иными словами, американский «прародитель», собственно, не «ударник», а вооруженный разведчик. Ориентированный на длительный поиск рассредоточенных, замаскированных или просто немногочисленных целей либо длительное патрулирование — при ограниченных собственных «огневых» возможностях. Как следствие, при обнаружении достаточно «массивной» цели ему требовалась поддержка специализированных ударных средств.

Равным образом предпосылкой для нормальной работы MALE является подавленное «большое» ПВО. На что создатели «Предэйтора» вполне могли рассчитывать после разгрома израильтянами очень плотной сирийской ПВО в долине Бекаа (1982 г.) и первой иракской. В то же время от почти неистребимых ПЗРК и малокалиберной зенитной артиллерии (МЗА) подобные беспилотники надежно защищает внушительная высота полета.

И то же самое относится к фактически воспроизводящему концепцию «американца» «Ориону».

Если сравнивать оба беспилотника с классическими аналогами, то это довольно близкий аналог У-2 по массе и габаритам. Прогресс со времен Второй мировой выразился в некотором росте скорости, удвоении максимальной высоты полета и росте его продолжительности вшестеро.

«Форпост» — отечественная производная чисто разведывательного израильского «Searcher II». Максимальный взлетный вес «Форпост-Р» — 500 кг. При продолжительности полета 18 часов и потолке 6000 м БЛА может нести две управляемых бомбы КАБ-20С или противотанковую ракету «Корнет-Д».

Примечательно, что другой «эталон» ударного БЛА, «Байрактар», по сути, тоже является развитием израильской линейки разведчиков с ее характерной двухбалочной схемой. Летные характеристики плюс-минус соответствуют «Предэйтору», однако турецкий БЛА легче (650 кг), а его вооружение весит до 88 кг — максимум 4 планирующих бомбы МАМ-L по 22 кг.

Быстрее, выше, сильнее — или «крылатые шакалы» 2.0.

Вернемся, однако, к MQ-1. Вооруженный «Предэйтор» был откровенной импровизацией. И, очевидно, его вооружение оказалось недостаточным даже для конфликтов малой интенсивности. Как результат, наследники «Хищника» уже проектировались как разведывательно-ударные БЛА.

Прямое производное «классического» «Предэйтора» — MQ-1С «Грей Игл» («Серый орел») (на вооружении с 2009-го).

Необходимое примечание: данные ниже взяты непосредственно с сайта производителя. БЛА на данный момент существует в трех вариантах плюс одно «производное», и отечественные источники заняты тем, что как минимум путают характеристики первых двух. Как максимум масса пустого беспилотника превращается в полезную нагрузку другого беспилотника.

Итак, базовая версия — «просто» «Грей Игл». Максимальная взлетная масса увеличилась до 1,633 тонны, крейсерская скорость до 195 км/ч, максимальная — до 250 км/ч. Потолок вырос до 8840 м. Продолжительность полета осталась практически прежней — 25 часов. Количество точек подвески вооружения увеличилось до 4, а общая масса подвешиваемого — до 363 кг. В итоге, хотя стандартный вариант вооружения включает четыре «Хеллфайра», это, видимо, не предел.

Иными словами, в боевой версии «Предэйтора» ударные возможности были удвоены, крейсерская скорость выросла в полтора раза.

В 2015-м начались закупки модификации Extended Range (GE-ER); первоначально — Improved Gray Eagle (IGE). Взлетная масса в новой версии увеличилась до 1,903 тонны. Беспилотник обзавелся чуть более мощным двигателем и топливными баками удвоенного объема. В итоге максимальная продолжительность полета увеличилась до 42 часов. С двумя «Хеллфайрами» она составляет 36 часов. Подвесной топливный бак увеличивает запас топлива еще в полтора раза.

Последняя версия собственно «Серого орла», только начавшая поступать на вооружение, — 25 М с резко расширенными сенсорными возможностями и еще рядом особенностей, о которых ниже.

Это «мейнстрим». При этом с 2021-го испытывается «Мохаве», представляющий собой любопытное боковое ответвление линейки. Более чем трехтонный (3,125) БЛА отличается от прототипа в том числе чуть более коротким и гораздо более широким крылом с развитой механизацией. Это, во-первых, дает резкий рост полезной и собственно боевой нагрузки (до 16 «Хеллфайр»). Впрочем, уже с 12 ракетами максимальная продолжительность полета сокращается с 25 часов до трех. Во-вторых, возможность сократить необходимую длину взлетно-посадочной полосы до 150 м. Что позволяет, например, взлетать с универсальных десантных кораблей.

При этом на два года раньше первых «Орлов» в эксплуатацию поступил гораздо более внушительный «Риппер» MQ-9. В данном случае «исходник» увеличили всерьез и радикально — практически впятеро.

В версии MQ-9 А максимальная взлетная масса машины — 4,76 тонны. Крейсерская скорость 313 км/ч, максимальная — 482 км/ч. Потолок — 15 420 м. Продолжительность полета — 27 часов. При полной боевой нагрузке — 14 часов.

Общая полезная нагрузка — 1,7 т. При этом около 1,2 т может быть размещено на шести точках подвески вооружения, включая бомбы весом до 500 фунтов — формально 227 кг, однако фактически вес «пятисотфунтовок» не идеально совпадает с их официальным калибром.

Воспользовавшись все теми же классическими аналогиями, можно заметить, что перед нами машина размером с типичный одномоторный бомбардировщик Второй мировой. Самый известный аналог по весовой категории — Ю-87 «В» и «G» модификаций. Менее известным, но еще более близким по характеристикам «эквивалентом» иронично оказывается Су-2 — разрекламированный Резуном как оружие сталинской агрессии и крылатый шакал.

Более актуальный аналог — Эмбрайер «Супер Тукано». В собственно американской линейке относительно близко оказывается OV-10 «Бронко», у которого «Рипер» явно позаимствовал скоростные характеристики. Иными словами, «Рипер» тяготеет к крупным (для своего класса) турбовинтовым штурмовикам, отличаясь от них нереалистично огромной для небольших пилотируемых самолетов продолжительностью полета, стратосферной высотностью, лучшими разведывательными возможностями и гораздо большей привередливостью по отношению к взлетно-посадочным полосам.

Весьма краткий промежуточный вывод

Ожидать от находящегося по своим ударным возможностям ровно посередине между «Предэйтором» и «Грей Игл» «Ориона» эпических успехов в собственно охоте на живую силу и технику ВСУ было бы странно. Скорее, у него есть не попадающие в СМИ неочевидные заслуги в выявлении целей для пилотируемой авиации, «Искандеров» и тяжелых РСЗО.

Что именно нужно для классического воздушного террора, демонстрирует «Рипер», еще более иронично не имеющий «рабочих» аналогов в России. Разработка примерного эквивалента (шеститонный «Альтаир"/"Альтиус») по заказу Минобороны началась в 2011 году и достаточно обильно финансировалась. Однако начиная с 2014-го к разработчикам стали появляться вопросы по поводу горькой судьбы выделенных средств. Спустя скромные 4 года, в 2018-м, разразился образцово-показательный коррупционный скандал.

В феврале 2021-го Минобороны заказало установочную партию БЛА, испытания были официально завершены в декабре. С тех пор турбовинтовой и достаточно медленный «Альтиус» успел «превратиться» в аналог почти околозвукового реактивного «Глобал хаука» в «Московском комсомольце» и засветиться на показе главкому ВМФ в прошлом году. Однако сроки появления БЛА на СВО, мягко говоря, неопределенны.

Что касается отечественного аналога «Грей Игл», то в 2019-м «Кронштадт», производитель и разработчик «Ориона», показал макет беспилотника «Сириус» с взлетной массой в 2,5 тонны (дальнейшее развитие оригинального «Иноходца»). Первый полет был совершен в мае прошлого года — иными словами, на войну БЛА, скорее всего, не попадет.

Для сравнения: Турция начала производство своего беспилотника пятитонного/ класса («Байрактор Акынджи») в 2022-м.

«Шакалы» и конкуренты

Впрочем, вернемся к теории и посмотрим на преимущества и недостатки тяжелых ударных БЛА. Проще всего это сделать, сопоставив с другими платформами. Поскольку в отечественном случае традиционно засекречено все, нам придется сравнивать американский БЛА с американскими же «конкурентами».

Истребители-бомбардировщики, как нетрудно догадаться, дороги и мало предрасположены для работы по единичным танкам. При этом продолжительность полета без дозаправки для Ф-16 составляет около трех часов, Ф-15 — пять.

Продолжим с боевыми вертолетами. «Апач» АН-64D примерно вдвое тяжелее «Рипера» и втрое — «Мохаве». В «максимальной» конфигурации он несет до 16 «Хеллфайр» и 1200 снарядов к пушке при продолжительности полета 2 часа 30 минут и крейсерской скорости 272 км/ч. Однако следует учитывать, что эффективность вертолетных «грузоперевозок» сильнейшим образом зависит от температуры и высоты. Каждые 10 градусов съедают 2−3% нормального полетного веса, а каждые 500 метров — 3−8% в зависимости от «высотности» двигателя. Между тем суммарная нагрузка (топливо + боеприпасы + экипаж) составляет у «Апача» менее трети общей массы при нормальном взлетном весе и менее половины — при максимальном.

В итоге 16 ракет — это весьма специфический режим со стандартной высотой полета до 610 метров (и, очевидно, при благоприятной температуре). При этом, естественно, над уровнем моря, а не над конкретным рельефом местности. Вряд ли стоит уточнять, что даже в идеальном случае типа «приморский пляж» некоторую угрозу для геликоптера столь «высокого» полета будут представлять даже автоматы Калашникова.

При «высотных» миссиях (1220 м) «Апач» теряет более 8,7% от нормального взлетного веса (от 570 кг). Как следствие, «вооруженность» резко падает, зачастую вместе с продолжительностью полета. Так, с 6 ракетами и 540 снарядами она составляет 1 час 47 минут.

Между тем даже в случае зенитных установок с 14,5-мм пулеметами Владимирова досягаемость по высоте теоретически составляет до 1500 м. Для ПЗРК и малокалиберных зенитных пушек 1220 метров тем более не составляют проблемы.

Теоретически потолок «Апач"D составляет 6400 м, однако довольно незатейливый расчет показывает, что добраться хотя бы до верхней границы досягаемости современных ПЗРК (3800−4500 м) вертолет может только уже практически пустым. Иными словами, мало что подходит для вдумчивого барражирования над территорией противника так плохо, как ударный вертолет.

Подобные машины принципиально предназначены для быстрых налетов — весьма оперативных при расположении близ линии фронта. Однако, оттянув площадки хотя бы за зону досягаемости тяжелых РСЗО, мы получим куда менее благолепную картину. Как нетрудно подсчитать, уже при удалении 70 км подлетное время составит порядка 15 минут. При этом взлетные процедуры тоже не мгновенны. Между тем для разнообразной техники четверти часа достаточно, чтобы переместиться по дорогам отнюдь не на первые километры и заехать в укрытие.

При этом стоимость «Апача» ($ 35 млн на 2014-й) была примерно в 8 раз больше стоимости «Предэйтора» ($ 4,03 млн на 2011-й + инфляция).

Что касается «Грей Игл», то «внутриамериканский» контракт 2015-го предполагал поставку 19 БЛА GE-ER версии и «множества наземного оборудования» за $ 133 млн. Иными словами, цена за единицу составляла $ 7 млн.

Прошлогодний контракт на поставку БЛА модификации 25 М предполагает затраты чуть более $ 20 млн на единицу, однако в данном случае речь скорее всего о варианте «все включено», включая оружие, обслуживание и, безусловно, наземные элементы. При этом в рамках таких контрактов стоимость «Апачей» составляла порядка $ 100 млн еще в 2017 году.

Контрактная стоимость «Рипера» на 2012-й составляла $ 30,3 млн.

Теоретически с умеренно-тяжелыми БЛА могли бы более адекватно конкурировать вооруженные версии легких «многоцелевых» вертолетов. Однако, заглянув в контракты Пентагона от того же 2012-го, можно обнаружить сочетание предельно сомнительных характеристик с достаточно большой стоимостью. Так, для стандартной безоружной версии UH-72 «Лакота» контрактная стоимость в том же 2012-м составляла $ 16,4 млн. За это Пентагон мог получить примерно те же два с половиной часа полета при потолке в 4000 м.

Теперь рассмотрим пилотируемые легкие штурмовики. «Супер Тукано» заметно быстрее «Жнеца» (крейсерская скорость 520 км/ч и максимальная 590 км/ч) и несет на четверть большую боевую нагрузку, включая тысячефунтовые (450 кг) бомбы. Однако практическая дальность составляет лишь 1330 км — иными словами, с полной нагрузкой продолжительность активного полета составляет совершенно вертолетные два с половиной часа. Потолок также меньше практически в полтора раза.

Светлым пятном на этом фоне выглядят цены. Так, согласно заключенному в июле контракту с Парагваем шесть «Супер Тукано» обойдутся последнему в $ 121,5 млн, включая техническую поддержку и подготовку «пользователей». Однако стоит учитывать, что это бразильские, а не американские цены; при этом едва ли купленные в основном на бразильский же кредит самолеты несут полный набор опций.

Хорошие новости

Иными словами, крупные БЛА обладают рядом очевидных преимуществ. Посмотрим, где их можно применить.

Начнем, как ни странно, с противовоздушной обороны. Наземная ПВО плохо видит низковысотные цели уже в силу чисто физических ограничений (радиогоризонт). Традиционно это было причиной бурного процветания вертолетов, а теперь превратило в хроническую угрозу БЛА-камикадзе.

При этом сбивать подобные цели истребителями не только дорого — это еще и опасно. Малая скорость или/и низкая ЭПР вынуждают самолеты чрезмерно сближаться с мишенью или/и балансировать на грани «сваливания». В итоге только «Герани» уже записали на свой счет два украинских Миг-29.

Как результат, в роли истребителей зачастую выступают вертолеты. Между тем их проблемы не ограничиваются малой продолжительностью полета и дороговизной полетных часов из-за огромного расхода топлива и малого ресурса. На боевой вертолет трудно установить мощный радар; даже в бронированном варианте они избыточно уязвимы; наконец, скорость боевых вертолетов в лучшем случае едва превышает 300 км/ч.

В то же время тяжелые дроны потенциально обладают всеми необходимыми задатками если не истребителя ПВО, то мини-ДРЛО.

Первые российские опыты в этой области датируются 2021 годом, когда «Орион» на испытаниях сбил ракетой дрон вертолетного типа. Американские тяжелые БЛА, начиная с «Предэйтора», могут нести «Стингеры» в качестве одного из вариантов вооружения. Вероятно, это стало бы немалой проблемой для вертолетов оппонентов — если бы эти вертолеты у них были. Однако «летающие мопеды» — куда более сложная цель для ракет с тепловым наведением.

В итоге «Грей Игл» 25 М обзавелся впятеро более «зорким» радаром, чем на предыдущих версиях, и официально превратился в охотника за беспилотниками. В 2022-м с его помощью был сбит первый БЛА, а на испытаниях 2023-го отслеживался небольшой дрон с крылом из бальсы.

Второй нетрадиционной проблемой СВО стали безэкипажные катера (БЭКи). Здесь мы тоже видим применение вертолетов в весьма неудобном для них формате. При этом формат становится все более неудобным по мере того, как на катерах появляются зенитные ракеты. Однако все, что можно поставить на БЭК, обладает весьма ограниченной досягаемостью по высоте — со всеми вытекающими последствиями.

Наконец, еще одним новшеством стали дроны-«авианосцы». При этом, заглянув в креативы Пентагона, можно обнаружить, что первенцем тут стала отнюдь не «Баба-яга» с «Мавиками» и ФПВ-дронами. В 2020 году ВВС США запустили конкурс ALE (Air-Launched Effects). В итоге появился «Eaglet» («Орленок»), использование которого стало еще одной особенностью 25 М. Другими пользователями должны стать «Рипер» и модернизированная версия GE-ER.

Речь идет об относительно небольшом дроне массой порядка 200 фунтов (91 кг) с полезной нагрузкой 20−30 фунтов (9−13,6 кг), дальностью до 700 км и продолжительностью полета до 8 часов. Скорость составляет 210 км/ч, что потенциально позволяет использовать «Орлят» в качестве «обманки» для ПВО по крайней мере в случае с линейкой «Грей Игл». Иными словами, для тяжелых дронов это функциональный аналог более известных MALD.

Что же касается традиционных функций, то тут перспективы достаточно очевидны. Способность хронически висеть над головой противника позволяет парализовать его активность и осуществить классическую изоляцию района боевых действий по крайней мере в отношении механизированной логистики. При этом внушительная дальность тяжелых БЛА позволяет действовать далеко за линией фронта, а способность нести достаточно мощные боеприпасы — уничтожать не только условные танки и пикапы, но и, например, переправы, причем в самый неподходящий момент.

Плохие новости и неплохие перспективы

Однако, как уже упоминалось, сейчас тяжелые БЛА — это «самолеты чистого неба», своего рода современное издание Ю-87 и Ко. Если с ПВО малого радиуса действия они способны конфликтовать более или менее на равных, то ЗРК среднего радиуса становятся почти непреодолимой проблемой. Прямо сейчас это иллюстрируют хуситы, получившие от Ирана условный аналог «Буков» (семейство Raad/Tabas/3rd Khordad).

Нюанс, во-первых, в том, что американцы при ближайшем рассмотрении ведут в Йемене крайне странную предвыборную войну с категорическим приоритетом нулевых потерь и минимального риска. В то же время последние четыре десятка лет разгром или подавление ПВО — скорее правило, чем исключение.

И эта ситуация именно нормальна. Кроме всего прочего, авиация и Ко в целом обладают «встроенным» преимуществом инициативы — то есть способностью наносить концентрированные удары по вынужденно рассредоточенным по прикрываемой территории зенитчикам.

При этом длительная неспособность отечественных авиаторов и ракетчиков даже локально подавить украинскую противовоздушную оборону — результат не столько объективных трудностей, сколько тотального игнорирования всего предыдущего опыта. И, как следствие, почти нулевая подготовка к «процессу».

Во-вторых, тяжелая беспилотная авиация сейчас является авиацией чистого неба в огромной степени потому, что именно для такой ситуации она и создавалась. Ни «матчасть», ни тактику до недавнего времени практически не пытались адаптировать к чему-либо другому — при том что возможности для этого были и есть.

Однако сейчас усилия тех же американцев вполне официально «сосредоточены на повышении возможностей и выживаемости в условиях крупномасштабных боевых операций».

При этом, например, не существует видимых препятствий для наращивания дальности действия оружия БЛА. Вертолетные ПТУР при потолке до 15 км — это на самом деле довольно странный вариант.

Далее, низкая скорость, воспринимаемая медийными «экспертами по беспилотникам» как уязвимость по отношению к ПВО, на самом деле имеет в основном ровно противоположный эффект. Гонки с ракетами по прямой — вполне безнадежное занятие. В отличии от альтернативных.

Как уже было отмечено выше, тяжелые беспилотники гораздо проще и дешевле прикрыть ложными целями, чем «настоящую» авиацию. Дальнейшее потребует уже смены облика аппаратов — однако это перспективный путь.

Нынешние тяжелые беспилотники, по сути, «предрасположены» к малозаметности гораздо сильнее, чем «нормальная» авиация. Заметно меньшие размеры и небольшая скорость создают проблемы для РЛС сами по себе. При этом низкая скорость означает и низкие перегрузки при маневрировании, а значит, сниженные требования к прочности — что позволяет по максимуму избавиться от металла в конструкции. Равным образом глубоко дозвуковая скорость позволяет снизить требования к радиопоглощающему покрытию. Меньшее аэродинамическое сопротивление означает большую свободу в выборе формы аппарата. И т.д. Список на самом деле довольно длинный.

При этом работы над «очень дозвуковым» «стелс» уже давно идут (как пример — «Эвенджер» от той же «Дженерал атомик»).

Наконец, низкая скорость — это предпосылка для хорошей маневренности. В том числе «противоракетной». При этом ограничения на перегрузки для беспилотных аппаратов буквально на порядки ниже, чем для пилотируемых самолетов. Впрочем, «перегрузочный» вариант — это уже альтернатива по отношению к курсу на наращивание малозаметности.

Иными словами, адаптация тяжелых ударных БЛА к «крупномасштабным боевым операциям» равных противников вполне возможна. Разумеется, за это придется заплатить утратой некоторых возможностей «крылатых шакалов», однако далеко не всех.