Поворота Грузии на Москву не произошло, думать так опасно — эксперт

Отношения между Грузией и США с каждым днем все отчетливее демонстрируют востребованность второго закона диалектики для анализа международных процессов, заявил кавказовед Сергей Маркедонов. По его мнению, количество проблем постепенно переходит в их качество.

Официальный Вашингтон устами Энтони Блинкена заявил, что Штаты приостановят финансовую помощь грузинскому правительству на сумму 95 миллионов американских долларов. Споуксмен Госдепа Ведант Патель сделал маленькое, но важное уточнение: Вашингтон готов перенаправить финансовые потоки на поддержку НПО и «гражданских активистов». Сенаторы Джин Шахин и Джим Риш предложили «Акт грузинского народа», в котором для Тбилиси предлагаются, как «кнуты», так и «пряники». Заместитель госсекретаря по делам Европы и Евразии Джеймс О’Брайен настоятельно рекомендует грузинским властям еще раз подумать о реализации совместного проекта с китайцами по строительству глубоководного порта в Анаклии. Уже введено в оборот слово «санкции», соответствующие списки составлены. В общем, цели ясны и задачи определены, констатировал Маркедонов.

«Что же так не устраивает Вашингтон в поведении Тбилиси? Для ответа на этот вопрос чрезвычайно важно отбросить риторическую мишуру, которая затрудняет понимание действительных причин разлада между стратегическими союзниками. Долгие годы грузинский внешнеполитический разворот на Запад подавался, как некий „ценностный выбор“. Укоренению такого представления способствовали и американцы, и представители ЕС (вспомним эти неформальные титулы „маяка демократии“ и риторические вопросы, почему у Грузии „получилось“). Свой вклад в утверждение этой объяснительной модели, конечно, внесли и грузинские интеллектуалы», — отметил Маркедонов.

Между тем, по его словам, «евро-атлантический выбор» Тбилиси не был какой-то раз и навсегда данной данностью. Грузия в 1993—1994 гг. вступила в СНГ, подписала Договор о коллективной безопасности, согласилась на пребывание российских войск и пограничников на своей территории. Были надежды, что Москва «вернет» Абхазию и Южную Осетию. Когда эти планы по разным причинам не реализовались, взоры грузинского истеблишмента были обращены не на «солнце, встающее с Севера, а на солнце, встающее с Запада».

Один из менее догматизированных британских экспертов по Кавказу Томас де Ваал даже приводил данные соцопросов. При выборе между опциями «вступление в НАТО/ЕС» и «восстановление территориальной целостности» грузинские респонденты в массе своей выбирают второе, подчеркнул Маркедонов.

«Идеологический вестернизм — явление достаточно поверхностное. Можно определить его формулой Арнольда Тойнби, как „критическое меньшинство“, а можно назвать „крикливым“. Но то, что это не „глас всего народа“ показали страсти вокруг „иноагентского“ законопроекта. Вопреки прогнозам многих внешних наблюдателей „весь народ, как один человек“, не встал против него. Данная проблема для большинства населения (если хотите, „глубинных грузин“) носит периферийный характер», — отметил эксперт.

По словам Маркедонова, нынешний грузинский политический класс совсем не «прозрел» в одночасье. Его разочарование в «политическом Западе» — процесс долгий и многомерный.

«Здесь и воспоминания о 2008 годе, и обещания жениться — взять в НАТО/ЕС с туманными перспективами членства, и отношения по принципу политической целесообразности (появилась Украина, актуализировалась Молдова, про Грузию, как „маяк“, стали забывать). При коллизии между национальными интересами и абстракциями „демократической солидарности“ Бидзина Иванишвили и Ко выбрали первое. Когда-то предки нынешних грузинских политиков выбрали „солнце с Севера“ при сравнении с перспективами турецкого и персидского светил. Потом новые поколения повернулись на Запад, когда тепло от „северного солнца“, по их мнению, перестало греть. Надо будет, выберут завтра „солнце с Востока“ с китайской душой, если это будет сулить выгоду. Никакого поворота на Москву имени Мимино и „Грузия-фильм“ не произошло, раздувать завышенные ожидания не только не нужно, но и опасно. Но осознание того, что не ценностями едиными строится внешняя политика, полезно», — заключил Маркедонов.