Диверсификация внешнеполитического курса Еревана и формат «3+3»: интервью с экспертом

Советник директора Института востоковедения Национальной академии наук Республики Армения, академик Рубен Сафрастян в интервью EADaily проанализировал геополитическую ситуацию в Закавказье в контексте общемировых трансформаций, а также проблемы безопасности и внешней политики Армении.

— Мировой военно-политический кризис углубляется. Конфликты на Украине, в Закавказье, а теперь и на Ближнем Востоке подводят процесс геополитических трансформаций к своей кульминации. В какой степени и каким образом глобальная турбулентность влияет на архитектуру безопасности в Закавказье?

— Обострение общемировой геополитической ситуации — общеизвестный факт. То, что происходит на глобальном уровне, конечно, влияет и на отдельные регионы, в том числе Закавказье. Здесь разворачиваются процессы, которые являются порождением мирового кризиса.

Во-первых, усиливается роль Турции. Анкара воспользовалась тем, что путём тактического сотрудничества с Россией получила возможность больше влиять на события в нашем регионе. Во-вторых, укрепляется сотрудничество Ирана и России. В последние год-полтора они чувствуют необходимость более тесного взаимодействия и координации своих внешнеполитических курсов. В-третьих, Азербайджану посредством всемерной поддержки со стороны Турции удаётся проводить политику, направленную на ограничение возможностей Армении. И, наконец, происходит процесс укрепления связей Армении с коллективным Западом, что входит в логику определённой активизации политики последнего в Закавказье.

— В уходящем году мы стали свидетелями конкретных шагов Армении, которые многие характеризуют как переформатирование её внешнеполитического вектора в сторону Запада. В частности, получает конкретное очертание стремление Еревана, как минимум, уменьшить свою военно-политическую зависимость от союзной России и, как максимум, связать систему своей безопасности с некоторыми другими странами, в том числе членами НАТО. Насколько нынешние армяно-российские проблемы носят стратегический характер? Или, всё-таки, речь идёт о стремлении премьер-министра Пашиняна маневрировать и лавировать между Россией и Западом?

— Происходящее сегодня укрепление и расширение связей Армении с Западом — это диверсификация внешнеполитического курса Еревана. Происходит определённое вовлечение Запада в процессы, происходящие вокруг и в самой Армении. Но я не думаю, что реально будет возможно кардинальное изменение стратегического курса, а также внешнеполитического вектора Армении. Стратегические, союзнические отношения Армении и России Ереван под вопрос не ставит. Зависимость Армении от Москвы в области безопасности, в экономике слишком уж велика. Запад, кстати, это понимает.

— Сегодня в Закавказье сложилась весьма своеобразная геополитическая ситуация. Происходит реанимация бездействовавшего около 2-х лет формата 3+3 (государства региона — Армения, Азербайджан. Грузия отказывается участвовать в этом формате, и региональные игроки — Россия, Турция, Иран). Его цель — согласование политических и экономических интересов стран региона, а также создание механизмов решения проблем безопасности и развития Закавказья. Параллельно внерегиональные игроки, в частности, США, Евросоюз, Великобритания, Израиль, Индия, стремятся осуществить в Закавказье свои геополитические стремления, амбиции и ожидания. Какие развития можно спрогнозировать в этой нестабильной системе координат?

— В широком смысле на сегодняшний день каких-то кардинальных перемен в системе безопасности в нашем регионе не произошло. Безусловно, как я уже отметил, есть определённые подвижки. Это усиление активности Турции и, соответственно, её союзника Азербайджана, активизация оси Россия-Иран, а также тактическое сотрудничество России и Турции. Результатом данных процессов и является возникновение формата 3+3. Он, конечно, будет действовать. Но я бы не связывал с этим форматом какие-то реальные подвижки в вопросах безопасности Закавказья. Это сегодня всё-таки своего рода площадка, которая даёт возможность региональным державам — Россию, Иран и Турцию — в какой-то степени согласовывать свои позиции и пытаться контролировать процессы, происходящие в регионе. Но не более. Полагаю, что формат 3+3 пока не доказал свою жизнеспособность и, главное, во всяком случае, для меня, что касается реальной геополитики, под вопросом действенность этого формата.

Я бы не преувеличивать вовлечение Запада в нашем регионе. У него есть более значимые интересы, связанные с Украиной, Россией, Ближним Востоком. Закавказье для Запада играет второстепенную роль. Конечно, он пытается ограничить возможности России и Ирана. Но, с другой стороны, Турция, фактически являющаяся частью Запада, НАТО, близким союзником Соединённых Штатов, не вызывает сегодня их особого доверия в регионе, исходя из того, что у Анкары установились тактические отношения сотрудничества с Россией.

Это факт, что сегодня Запад ограничивается усилением своего влияния на Армению. Он в целом держит под контролем ситуацию в Грузии. Азербайджан, конечно, играет для той же Европы определённую роль, в первую очередь, как поставщик газа. Но вряд ли можно утверждать, что происходит усиление его влияния на Баку.

— Естественно, что турецко-азербайджанский тандем стремится играть определяющую роль в международной транспортной и энергетической системе Индо-Тихоокеанский регион-страны Евросоюза. Ведь в данном контексте Закавказье становится ключевым транзитным регионом. Насколько подобная перспектива согласуется с интересами России, по-прежнему желающей играть доминирующую роль в регионе?

— В намечающемся вовлечении Закавказья в общемировые экономические отношения Турция и Азербайджан пытаются играть серьёзную роль. Их совместная активность выражается в проекте так называемого «Зангезурского коридора». В то же время существуют другие глобальные конкурирующие транспортные проекты. Реальным выглядит международный транспортный коридор «Север-Юг», один из маршрутов которого может связать Россию, Азербайджан и Иран. В этом направлении работы довольно интенсивно продолжаются. Называется конечная дата — 2027 год, когда в полном объёме будет задействовано железнодорожное сообщение между тремя странами.

Есть и другой транспортный проект: Индия — иранский порт Бандер-Аббас — Армения — Грузия — Чёрное море, разговоры о котором ведутся последний год-полтора. Пока ещё рано говорить о его реализации, идут предварительные консультации. Тем не менее, есть перспектива вовлечения Армении в данный проект стратегического значения. Таким образом, так называемый «Зангезурский коридор» — не единственный, который в перспективе может связать Индо-Тихоокеанский регион с Европой.

Роль локомотива «Зангезурского процесса», конечно, играет Анкара. Для неё этот регион важен не только как стратегический проект, который даёт ей возможность не только осуществить свои пантюркистские цели, а и попытаться реализовать глобальные стратегические амбиции в направлении Азербайджан-Каспийское море-Центральная Азия. Если Турция сможет довести этот проект до конкретизации, она станет государством, которая будет контролировать Центрально-азиатский регион с общим триллионным (в долларах) валовым внутренним продуктом. Тем самым, Анкара будет иметь намного более сильные экономические позиции в мире.

Что касается России, она не заинтересована в реализации проекта «Зангезурского коридора». Но, с другой стороны, Москва не имеет возможности реально препятствовать этому и находится в позиции наблюдателя.

— Тогда почему Москва очень желает контролировать транспортное сообщение по армянской территории между Азербайджаном и Нахичеванью?

— Россия заинтересована в Закавказье, и она никуда не уходит из региона. И не надо строить излишние иллюзии на этот счёт. Она остаётся важным центром силы в нашем регионе, исходя из своих общих стратегических целей. И вообще, не думаю, что Москва серьёзным образом потеряла свои позиции в Закавказье. Пока что здесь кардинальных изменений не произошло.

Поэтому для России важно, чтобы именно она имела возможность контролировать в регионе новые транспортные пути, которые могут быть задействованы в будущем. Поэтому Россия в рамках трёхсторонних обсуждений с Арменией и Азербайджаном пытается оказать влияние на разблокировку транспортных региональных коммуникаций. Тем не менее, Москве, в первую очередь, реально интересен коридор «Север-Юг» через Иран.

— Каковы перспективы нынешнего российско-турецкого «ситуативного союза»?

— Я не думаю, что Россия и Турция имеют стратегическое будущее как союзники. Они по-прежнему остаются соперниками. Турция — член НАТО, весьма близкий союзник США. И не надо преувеличивать то, что сегодня происходит в российско-турецких отношениях. Это всего лишь тактическое совпадение интересов. К примеру, Анкара помогает Москве обходить западные санкции, получая от этого огромные выгоды. По некоторым расчётам, только за 6 месяцев после начала СВО Турция посредством подобной политики получила 20 млрд. долларов. В свою очередь, Россия также заинтересована в использовании территории Турции для обхода санкций. Это — одна из важных областей российско-турецкого тактического сближения в экономическом плане. Есть ещё крупный совместный проект — строительствo АЭС «Аккую» в Турции, обсуждается проект турецкого газового хаба, действует газопровод Россия-Турция через Чёрное море. Товарооборот между ними по итогам нынешнего года может составить около $ 56 млрд.

— Многие годы было принято считать, что нерешённость Нагорно-Карабахской проблемы является главным препятствием для региональной безопасности в Закавказье. После сентябрьской военной операции Баку против Нагорного Карабаха и, как следствие, исхода его населения, Анкара и Баку утверждают, что эта проблема решена. Тем не менее, в регионе по-прежнему неспокойно и перманентно возникают новые проблемы.

— Согласен с подобной формулировкой. Здесь надо учитывать, как минимум, два фактора. Во-первых, территориальные претензии Азербайджана в отношении Армении весьма и весьма реальны. На самом высоком уровне Баку предъявляет подобные претензии. Это ни в коей мере не может способствовать преодолению напряжённости в нашем регионе. Наоборот, такая политика Азербайджана, военные провокации, которые он устраивает на границе с Арменией, усиливают здесь нестабильность. К тому же посредством перманентного поднятия вопроса так называемого «Зангезурского коридора» Турция совместно с Азербайджаном оказывают сильное давление на Армению. Всё это может привести к возникновению новых узлов напряжённости у нас в регионе.

Что касается проблемы Нагорного Карабах. Хотя бы тот факт, что 120 тысяч его жителей оказались в положении насильственно перемещённых в результате этнической чистки, осуществлённой Баку, говорит о том, что она отнюдь не решена.